Иллюзия понимания

При разногласиях любого уровня, от отдельных людей до целых культур, в конечном счете, разнопонимание определяется возможностями и способностями понимания отдельных людей. Ниже будет показано, а что же такое вообще понимание ("проблема понимания" является одной из ключевых в современной психологии). Так же будет показано насколько глубоко и значительно разнопонимание влияет на все уровни организации общества, определяя его специфику, т.е. вся жизнь совокупности сознательных людей составляется из проблем (не)понимания.

В отличие от реакций по типу условных рефлексов, осмысленное реагирование строится на базе автоматизмов, сформированных для определенных условий, а если возникают новые условия, для которых привычное поведение оказывается не уверенным (определенные признаки прогнозируют неудачу), то уровень вовлеченности произвольности оценки в ситуацию углубляется вплоть до творческого поиска решения проблемы. Если проблема успешно решается, то такие реакции дополняют багаж автоматизмов (жизненного опыта).
Механизмы распознавания условий и выбора подходящего контекста для привычного реагирования и для поиска решения, организованы как субъективная модель понимания, призванная интерпретировать происходящее в том смысле (осознаваемой значимости для субъекта), насколько такой смысл бал ранее сформирован как произвольная оценка происходящего. Об этом обстоятельно см. в статье Субъективная модель понимания и Интерпретация.
На этих механизмах основаны дальнейшие рассуждения.

У многих людей и во многих ситуациях возникают конфликты взаимопонимания с другими людьми. Мало того, даже если нет явного разногласия, взаипомонимание, чаще всего, оказывается кажущимся - это легко выявляется при любой попытке уточнить что-то. Даже в строгих предметных областях уточнение терминологии и понятий является долгим и непростым процессом. Таким образом, на уровне не только обыденного общения, а практически всегда возникают иллюзии понимания.

Особенно этот эффект очевиден при общении в состоянии сильного алкогольного опьянения, когда кажущийся задушевный разговор сторонним трезвым свидетелем воспринимается как беспорядочные и абсурдные монологи двоих, но каждому из пьяных в это время кажется, что он произносит очень умные и правильные вещи, тонко понимая собеседника.

Происходит такое от того, что субъективная уверенность в чем-то, в том числе и в понимании, это - всего лишь субъективное распознавание оценки собственного состояния, а не объективная характеристика, а отдельные распознаватели мозга (универсальный функциональный элемент мозга) очень подвержены огромному количеству иллюзий разного рода, и только глубокие навыки специфических оценок приближают к адекватности реального положения вещей.

Любое более поверхностное, тем более недостаточное осмысливание текущей оценки приводит к иллюзии понимания, что будет показано ниже.

Обычно в конфликтах взаимопонимания обе стороны искренне уверены в своей правоте и странном (раздражающем, абсурдном и даже привычно ожидаемом) недопонимании другого ("если вы спорите с идиотом, то, скорее всего, он сейчас занимается тем же самым").

Какие варианты возможны в оценке неправоты при общении двоих людей?

1. Оба оказываются не правы, т.е. оба интерпретируют спорный вопрос неадекватно реальному положению в действительности.

2. Кто-то один оказывается неправ в силу недостаточной искушенности в этой области и срабатывает эффект Данинга-Крюгера: более наивному кажется, что он прав в силу его невозможности оценить более высокий уровень понимания вопроса.

Согласно обоснованию в статье Символы, определения, термины. конфликты понимания возникают в двух случаях:

1. неопределенность контекста (то, о чем идет речь) искажает смысл сказанного.

2. неопределенность используемого понятия, когда каждый начинает трактовать что-то по своему (спор о словах).

Второй вид искажения понимания преодолевается только достаточно длительным развитием навыков в данной области и последующим наведением "мостов понимания" с другим человеком. С этим ничего не поделаешь пока эти навыки не окажутся хорошо отработанными. Убедить наивного человека без должных навыков бывает просто невозможно, каким бы умным и опытным ни был его оппонент. Таково большинство конфликтов детей с родителями. Расхожей иллюзией является убеждение, что если человек что-то хорошо знает, то он всегда это сможет объяснить другому. Пусть попробует объяснить кошке или приехавшему погостить папуасу.

Первый же вид конфликтов часто сопровождает общение достаточно компетентных в вопросе людей в силу привнесения новизны в казалось бы хорошо изученной ситуации или же если одни из людей находится в контексте, не подходящем для понимания того, что излагает другой человек, - об этом подробнее буде сказано ниже.

Утрированный пример общения в форуме доски объявлений:

Продам запорожец.

Сколько?

Один.

Стоит сколько?

Уже два года стоит в гараже.

Казалось бы, само объявление достаточно определенно конкретизирует тему и большинство людей должно бы правильно понимать смысл вопроса, но, оказывается, правильность понимания всегда заранее нарабатывается опытом с удачами и ошибками понимания. Если человек никогда раньше не давал объявление и не читал такие объявления, то у него возникнет многозначность вариантов понимания (см. Контекст понимания). Ошибки же понимания возможно выявить только в случае сравнения предположения с реальностью, иначе, оставаясь на уровне только субъективных предположений, развивается все более неадекватная модель представлений, см. О философии и Синдром метафизической (философической) интоксикации.

Если бы вопрос звучал более определенно: "Стоит сколько?", то потребовался бы гораздо меньший навык понимания, но, все же, и тут возможно непонимание смысла вопроса: "Уже два года стоит в гараже.". Человек, у которого в голове в данный момент доминирует озабоченность состояния своего запорожца как вообще подлежащего продаже, вполне естественно могло возникнуть понимание, что спрашивают именно в смысле насколько запорожец годен для продажи, а не про цену. Два человека оказались в разных контекстах, что и придало разный смысл понимания одному и тому же слову "сколько", а затем и слову "стоит".

В статье Новый поворот в эпопеи с бело-золотым платьем раздора:

Команда ученых под руководством нейробиолога Бевила Конвея провела опрос 1400 человек на предмет цветового восприятия платья. Исследователями были замечены индивидуальные отличия в восприятии, которые относят людей к трем, а не к двум лагерям – черно-голубого (57%), бело-золотого (30%), небольшой группы (11%) сине-коричневого цвета и 2% других цветов.
Важное открытие — восприятие цвета платья зависит от пола и возраста испытуемых....подобные различия связаны с тем, в каком освещении привыкли находиться люди. К примеру, те, кто видит бело-золотое платье, привыкли находиться в естественном освещении и бодрствовать днем, люди из черно-синего лагеря – привыкли к искусственному свету.

В статье Свойства определений:

Как человек различает смысл? Говорят, что различение происходит по контексту. Например, если речь только что шла о дереве, то "ствол" скорее всего означает ствол дерева, а не оружия. А если речь шла о стрельбе, то скорее всего речь идет о части оружия.

Когда мы слышим слово, то автоматически (бессознательно) выбираем из возможных значений тот омоним, который больше всего подходит под ситуацию, о которой идет речь. Разные люди делают это немного по-разному. У одних это - картина, подобная той, что видят глаза. У других - мелодии, разговоры, звуки, подобные тем, что слышат уши. У третьих - ощущения движения, усилия, прикосновения, поглаживания. Или же какое-то сочетание из этих трех схем. Из нескольких известных омонимов выбирается тот, который лучше всего вписывается в контекст. Это процесс происходит с огромной скоростью, на уровне подсознания.

...Когда слово имеет очень много омонимов (многозначное слово), то происходят разные интересные вещи, часто неприятные.

...Аморфные термины - это слова-амебы, слова-хамелеоны. Подобно амебе, они могут принять любую форму. Подобно хамелеону - окраситься любым оттенком. Аморфные термины - это слова, которые имеют очень много значений, но при этом каждое из множества значений отличается от других не очень сильно. Примерами таких слов являются: "справедливость", "добродетель", "духовность", "интуиция", "адекватность", "бытие", "материализм" и многие другие. Еще аморфные термины часто называют "общие слова".

Для одного поступать по справедливости означает блюсти уголовный кодекс. Для другого поступать по справедливости означает действовать согласно приказу. Для третьего - согласно десяти христианским заповедям. Для четвертого - согласно Талмуду. Для пятого - как завещал Великий Ленин. А для шестого поступать по справедливости означает действовать так, как поступил бы на твоем месте Бэтман.

Особенно много аморфных слов в философии. Она просто напичкана аморфными словами. За века тысячи и тысячи философов толковали слово "дух" то так, то этак. И каждое такое толкование тщательно записывается в назидание потомкам и считается заслуживающим внимания. В результате, когда философ произносит "дух", оказывается, что он не произносит ровным счетом ничего.

...Интересным свойством аморфных терминов является то, что создается иллюзия понимания. Возьмем, к примеру, "справедливость". Два собеседника разговаривают, и вот один из них употребил это слово. Для одного олицетворением справедливости является Уголовный Кодекс. Для другого - герой детского сериала отважный Бэтман. Слово употреблено в контексте "за терроризм надо наказывать". Собеседники радостно соглашаются друг с другом и считают себя единомышленниками. До той поры, пока не возникает вопрос о том, как реагировать на живого террориста. Поклонник Бэтмэна настаивает, что террористу надо накостылять, переломать ему руки-ноги и отправить на Северный Полюс. А любитель УК возмущается: ни в коем случае, такого ловца террористов самого надо сажать в тюрьму за превышение пределов самообороны и самосуд. На что поклонник Бэтмана начинает вопить о справедливости, и иллюзия взаимопонимания рассеивается, как дым.

Иллюзия понимания возникает потому, что два значения аморфного слова похожи. И контекст не позволяет выбрать какое-то одно....аморфные термины мешают людям понять друг друга. Их употребление служит своего рода тревожным сигналом. То ли человек не совсем понимает, о чем говорит (если не может выразиться яснее). То ли он пытается вас обмануть, избегая конкретных понятий. А чаще всего оказывается, что человек находится во власти иллюзии: он думает, что его понятие "справедливости" - самое справедливое, и его понятие "духовности" - самое духовное.

Общение в различных контекстах - наиболее частая причина расхождения в понимании при условии примерно одинаковой компетенции людей. К примеру, этот вид разнопонимания является одним из основных, наряду с агрессивной корпоративной политикой и индивидуальным стилем поведения, о чем говорилось в статье Факторы агрессии на работе.

Общая проблема: "Тупой заказчик или тупой исполнитель?" - практически всегда сводится к неумению излагающего сначала определить контекст, тему, а потом только излагать. В этом отношении встречаются люди, чьи сообщения приходится буквально расшифровывать, делая наиболее вероятные предположения об их смысле. Таков был один из моих заказчиков. Некоторые его письма расшифровывались всеми разработчиками вместе, например:

....Есть другое сображение по совершенствованию однообразия? - у человека есть некоторое представление о том, что он хочет что-то сделать единообразно выполненным, но он не потрудился хоть как-то сначала обозначить, что именно он имеет в виду.

...Внимание! Возможно для необходмости позиционирования, включить автоматические признаки - пояснения текста, например: новость МАКС если новость с МАКС, и другие автоматические или полуавтоматические надписи пояснения для случая входа в комплекс МВДВ через новость и прочее. - то же самое - про "автоматические признаки".

...А нельзя одной кнопкой один разумный вариант, который Вы сформулируете? - вообще смысл теряется даже в предположениях от полной неопределенности того, о чем идет речь.

Интересно то, что если человек хорошо приспособился понимать смысл высказываний другого человека, то для него кажется странным то, что другие что-то не понимают и делают усилия в предположениях наиболее вероятного смысла. Это происходит из-за сформировавшегося навыка понимания - поведенческого автоматизма, уже не требующего осознания для данных обстоятельств. Но стоит только обстоятельствам существенно измениться, как окажется, что понимается вовсе не тот смысл, который ожидается.

Первейший признак недоопределенности контекста - затруднения у достаточно компетентного собеседника в понимании сказанного, что вызывает обычно раздражение и просьбу быть внимательнее и стараться понять, - вместо того, чтобы просто сначала пояснить, о чем идет речь.

В круге общения, не требующем строгой определенности в специфике темы (бытовые темы), обычно создается полная иллюзия взаимопонимания и легкости общения при том, что выборочная проверка понимания точности смысла сказанного покажет только иллюзию понимания. В качестве упрека при отсутствии взаимопонимания в теме, требующей строгой определенности, может быть высказано то, что вот все меня прекрасно понимают и, а вот с тобой возникают трудности.

Итак, в случаях достаточной компетенции и темы, требующей однозначности понимания (что тут же и выясняется в дальнейшем обсуждении) важно выработать обязательное правило: сначала сказать, о чем идет речь в вопросе или утверждении, а только затем высказывать сам вопрос или делать утверждение. Обычно бывает достаточно сделать это в самом начале обсуждения. Пренебрегая временем на то, чтобы задать контекст, как правило, теряется значительно большее время на выяснения при обнаружившемся разнопонимании. Тот, кто не задает контекст при своей инициативе обсуждения, тот и является виновником разнопонимания.

В самом общем плане проблема понимания ярко описана в статье Как понять близкого человека?

Представьте себе, Вы пришли домой после тяжелого дня. Начали готовить ужин. К Вам подходит близкий человек, который тоже устал и тоже только пришел. Он начинает рассказывать о своих переживаниях за день. Вы продолжаете готовить и параллельно слушаете его, периодически поддакивая, «угукая», и произнося сочувственные слова. Вы готовите еду, слушаете, а еще параллельно думаете о своих проблемах. Вам тоже хотелось бы рассказать обо всех беспокоящих ситуациях, трудностях и т.п.

Так вот, через какое-то время Вам начинает казаться, что абсолютно ясно, в чем суть переживаний близкого человека. Вы готовы дать совет о том, как ему быть дальше или что-то в этом роде. В общем, так Вы и поступаете. Даете совет. Однако человек продолжает рассказывать, и говорит, что Вы его не так поняли. Вы удивлены. Как это – «Не так понял?». Быть такого не может. Ведь я знаю этого человека уже давно, да и рассказывает он мне зачастую одно и то же. Что тут непонятного?

Вы уже закончили готовить еду, и накрываете на стол, параллельно слушая рассказ, изредка прерывая его словами: «Ой, моя кружка, кажется в другой комнате. Ты, извини, я сбегаю за ней». Сидя за столом, Вы продолжаете слушать, и умудряетесь при этом переключать каналы телевизора в поисках интересной передачи. Найдя интересную передачу, Вы испытываете радость и интерес, кладете пульт, начинаете есть и поддакивать в ответ на экспрессивные размахивания руками близкого человека.

После ужина, беседа подходит к концу и у Вас складывается впечатление, что теперь-то Вы точно в курсе того, что сейчас происходит с близким человеком. И вот здесь стоит остановиться и заставить себя очнуться.

Стоит спросить себя: «А что именно я узнал о том, как сейчас живет мой близкий человек? О чем на самом деле он переживает?». Скорее всего, кроме воспоминаний о том, какая плохая начальница Мариванна у Вашего близкого человека, Вы вряд ли сможете что-то восстановить. Однако иллюзия понимания у Вас будет.  Будет казаться, что Вы все поняли, «да и вообще, чего там понимать-то?». Здесь стоит спросить себя: «А как часто в моей жизни было такое, когда я кому-то рассказывал что-то важное о себе, и меня действительно понимали? Почему я считаю, что другим людям понять мои переживания очень сложно, но зато мне понять переживания другого – раз плюнуть?».

О том, что такое понимание написано в статье Понимание. Умение понимать. Общение. Понимание - нахождение смысла, значимости для себя (а не относительно другого, но о понимании другого мы так же может делать предположения на основе своего опыта общения с этим другим.). Смыслом оказывается оцениваемая на основе нового опыта (и им обусловленных прогнозов, а так же непосредственных результатов столкновения с действительностью) значимость восприятия-действия в текущих условиях (в других условиях она может быть другой до противоположности). Любая оценка значимости, и, соответственно, понимание всегда касается нового в ранее понятом и требующем поэтому осмысливания. Старое же не нуждается в такой оценке и поэтому реакции в его отношении автономны, не сознаваемы. Это и есть самый главный принцип, поясняющий функцию осознания и понимание. "Понимание,— говорит В. Гейзенберг,— означает адаптацию нашего концептуально­го мышления к совокупности новых явлений", - запомним это определение.

Смысл воспринимаемого напрямую зависит от совокупности условий, в которых он распознается в виде прошлого опыта оценки значения происходящего. Если что-то в совокупности условий меняется и это изменение учтено в прошлом опыте, то и смысл соответственно меняется. Если же еще не было опыта оценки значения происходящего для этой совокупности условий, то сохраняется более общий смысл, и прогноз последствий происходящего и собственных действий может не меняться. Но если прогноз не совпадет с реальными результатами оценки ближайшего будущего (предположение не совпадает в получаемым реально), то произойдет уточнение: что при такой особенности условий возникает вот такой результат. Это - основа механизма личной адаптивности.

Иллюзии понимания возникают согласно общему механизму иллюзий восприятия: это - всегда недостаточность адекватного опыта распознавания ситуации в несколько новых, непривычных условиях. Любая иллюзия может быть скорректирована приобретением соответствующего опыта.

Проблема понимания другого человека является лишь частным случаем этого.

Существует принципиальная невозможность полного понимания другого человека в силу различий формирования как контекстов (условий в которых возникает конкретный смысл), так и личных оценок значимости, т.е. самого смысла. Различия личного опыта не позволяют точно передавать смысл даже при гипотетическом условии телепатического общения.

Однако для каждого конкретного случая возможно выработать "мосты понимания", согласованный опыт достаточного в практическом плане взаимопонимания.

Чем более далека тема от тривиальной обыденности, тем возникают и большие трудности в адекватном взаимопонимании и тем заманчивее удовлетвориться иллюзией понимания. Так образуется динамический оптимум усилий и результатов понимания окружающего и, в частности, других людей.

Очень показателен эффект различий в индивидуальном восприятии даже цвета продемонстрирован в Не верь глазам своим

Любое более поверхностное, тем более недостаточное осмысливание текущей оценки приводит к иллюзии понимания потому, что не существует совершенно идентичных ситуаций. Даже если для какого-то вида специфики ситуаций наработаны хорошо выверенные навыки реагирования (восприятия, понимания и действия), то в очередной возникшей ситуации обязательно присутствуют какие-то новые элементы. Они могут вообще оказаться вне поля внимания и быть незамеченными (см. Невидимое), новизна может не превысить другое новое в восприятии и тогда фокус сознания будет переведен на что-то более актуальное, а вне осознания все действия происходят автоматически по наработанным навыкам, которые не учитывают новизну текущей ситуации, пока это не проявляется неожиданным результатом. И только очень редко осознаваемое внимание обращается на новые особенности ситуации, а время позволяет это осмыслить и сформировать новое отношение и поведение.

Но в общении почти никогда не бывает времени что-то осмыслить, и разговор ветвится согласно ранее наработанным стереотипам общения. Это гарантирует наличие иллюзий понимания. Это может привести к легкому или тяжелому конфликту взаимопонимания, но, часто вообще никак не замечается.

Вдумчивое и корректное обсуждение, по хорошо согласованным методикам, которое способно значительно уменьшить неадекватности результата, доступно чрезвычайно малому числу сработавшихся людей, - тех, кто очень хорошо понимает суть методологии корректной формализации и научной мерологии исследования нового (см. Научная методология против иллюзий восприятия). При этом важна оказывается не находчивость, оперативность, безошибочность (чего в природе не бывает, см. Ошибка) или быстрота ответов, а умение сопоставлять сведения в распознанном контексте проблемы и корректно сформулировать обобщающий результат понимания.

Итак, иллюзия понимания всегда сопровождает стереотипные действия в несколько отличных от привычных условиях, приводя к поведенческим неадекватностям в силу принципа индивидуальной адаптивности в организации психики.

Конечно же, иллюзия понимания возникает не только в общении между людьми, а и всегда при любом виде попыток взаимодействия, например, программиста и создаваемой компьютерной программы. Уверенность, даваемая прежним опытом, позволяет программисту использовать наработанные навыки, но некоторая новизна ситуации, новые элементы использования или назначения программы вдруг порождают неожиданные сбои, и выявляются ошибки программирования. В отличие от собеседника, у программы не возникает субъективных иллюзий понимания, и сбой происходит по объективным причинам, заставляя программиста быть предельно внимательным и корректным в написании, а не довольствоваться иллюзией бесконфликтности. В обыденном же общении чаще всего никаких таких сбоев не случается, и все ошибки оказываются просто никем не замеченными из-за иллюзий понимания.

Чем моложе человек, тем более сильны у него иллюзии понимания. Ребенку кажется, что он все понимает, все же остальное просто минует его сознание. Это - период непосредственности восприятия, особой яркости ощущений потому, что на элементы восприятия внешнего приходится гораздо больше осознания, чем на сопутствующие этому собственные мысли. Поэтому осознание того, что что-то не понимаешь, приходит с опытом распознавания такой ситуации и умением осмысливать недопонимаемое. С возрастом в субъективных образах доля собственных мыслей возрастает, они перекрывают непосредственность восприятия, и мир субъективных моделей мира все в большей степени затеняет мир непосредственных ощущений и эмоциональных откликов этого (по ссылке есть ролик, демонстрирующий иллюзии понимания из-за личностной интерпретации логики мира, сохраненной в моделях).
Этот феномен не раз описывался в художественной и клинической литературе, например, в книге врача-физиолога Человек, который принял жену за шляпу (поиск по фразе "Стивен Д., 22 лет, студент-медик, наркоман (кокаин, PCP, амфетамины)."). Сомнения приходят с опытом: чем больше опыт, тем больше сомнений и осторожности с выводами. А так как очень многие не развивают свое мировоззрения до уровня достаточности опыта понимания взаимосвязей в мире, то и остаются на уровне обыденного, поверхностного понимания с преобладанием иллюзий понимания, с характерной агрессивной самоуверенностью понимания. Кстати, см. Быдло или не быдло - вот в чем вопрос.

Принципиальная невозможность строгой формализации субъективных представлений порождает множество социальных конфликтов, ярким проявлениям которых является столкновение различных субкультур, коллизии в экономике, противоречия в работе судебной системы, проблемы государственной власти. Рассмотрим роль понимания в этих аспектах.

Роль судьи, в отличие от автомата, - в субъективном определении степени вины в зависимости от множества факторов и определении мер, которые могут уменьшить вред действий обвиняемого в будущем. Если бы это поддавалось строгой формулировке, автоматическому алгоритму, то вместо судьи достаточно было бы загрузить данные в компьютер. Но ситуации, как правило, не поддаются представлению в виде строгой формулы и требуют оценки в постоянно меняющихся обстоятельствах, разнообразие которых не может предусмотреть формула закона. Поэтому в законах предусматривается не строго фиксированное наказание, а диапазон возможных воздействий на обвиняемого.

Так, в осуждении братьев Навальных были учтены такие обстоятельства как большее влияние А.Навального, чем О.Навального на определенную часть общества и для примерно равных обвинений был вынесен не равный приговор для оптимального (по мнению судебной коллегии и судьи) предотвращения вредоносных действий и последствий в будущем: А.Навальный 3,5 года условно, а О.Навальный - 3,5 года реального срока. В таких условиях вред от активности в защиту "жертвы произвола суда" А.Навального устраняется при достаточно убедительном наказании.

Стоит обратить внимание, что при условии принципиальной невозможности строгой формализации обвинения, но с фактом нанесенного вреда, защита, как правило, пытается показать именно отсутствие строгой формальной доказательности, что является ставшим обычным специфическим мошенничеством адвокатов.

За рубежом действия адвокатов с хорошо наработанными навыками таких "доказательств" делают практически невозможным обвинение даже в совершенно очевидных случаях - из-за непонимания в судебной системе невозможности строгой формализации обвинения, которая хотя и декларируется как самая совершенная и демократичная, на деле оказывается бесполезной, а в умелых руках карательной. Это порождает множество случаев абсурда и явной социальной несправедливости гораздо большей, чем при судействе, построенном на большем субъективизме судьи (при условии равной компетенции).

Возникает противоречие: с одной стороны недостаточная строгость формализации обвинений может порождать личностную трактовку и проявлять личное (или спущенное сверху) отношение, а с другой, принципиальная невозможность строгой формализации и сугубо личностная трактовка понятия "вред" в рамках любого закона делает невозможность строго объективного судейства, и в принципе любой обвиняемый может быть оправдан. Это противоречие проистекает из-за недопонимая сути определения вреда, которое всегда относительно, и мер по его пресечению обвиняемым потому, что это всегда субъективные понятия, так что роль судьи (или мнения присяжных или любой другой формы судейства) сводится к как можно более взвешенной по отношению к представляемому обществу, но субъективной оценке вины и мер пресечения.

Поэтому в анклавах преступников судящий по понятиям выносит решение, которое оказывается совершенно не соответствующим решению правительственного судящего или представителей других субкультур. Исторически судейство лидера стаи, царя и т.п. высшего авторитета признавалось в независимости от того, кому и насколько это приходилось по душе: со стороны обвиняемого (родственники и единомышленники) - очень не по душе, со стороны потерпевшего - противоположная оценка.

Выход - достаточно своевременная адаптация формулы закона к новым реалиям при том, что в этой формуле остается разумная граница личностной оценки вины в зависимости от конкретной сложившейся ситуации.

После прочитанного про судебную систему стоит прислушаться к себе и подсмотреть, насколько сильно возникает ощущение верности своего понимания ситуации и прикинуть возможность иллюзий понимания. Далее последуют и другие эпизоды тестирования своей личной оценки уверенности понимания.

Другое проявление несовместимости личных представлений на глобальном уровне порождается неадекватностями принятой модели экономики в данной стране. Как правило, все экономические модели в основе различаются степенью централизации управления - тем, насколько полно управляется все из одного центра (лидером стаи, царем, правительством). Полная централизуя невозможна потому, что никакое ограниченное численностью экспертов правительство не способно все контролировать на местах (попытки такого планирования и контроля предпринимались коммунистами в России).

В США и России в настоящее время предпочтение отдано модели свободных рыночных отношений без участия государства (децентрализованное управление). Однако, при существовании государства невозможна ни одна из моделей экономики, в которой государством бы не накладывались определенные ограничения. Поэтому полной децентрализации регуляции экономики при государстве не бывает, несмотря на требования экономических доктрин.

Если представить себе полную государственную свободу (даже налоги не нужно платить), то такая страна тут же будет разодрана противодействиями экономических субъектов. Однако в рамках определенных государственных ограничениях предоставляется полная экономическая свобода, в частности, операциям на бирже, банковским операциям, действиям отдельных экономических субъектов.

Главной целью всех экономических субъектов становится перетягивание одеяла доходов на свою сторону, и первичные производители новой продукции оказываются далеко не в выгодном положении (если только они не занимают достаточно высокий уровень, позволяющий использовать эффективные методы перераспределения доходов).

В отличие от непосредственного производства новой востребованной продукции (в том числе интеллектуальной и нематериальной - в виде услуг), методы перераспределения, в силу провозглашенной свободы рынка, оказываются паразитическими. Так, в сфере перераспределения продукции спекулятивное увеличение цены товара часто оказывается с избытком превышающим реальный экономический расчет, что никак и ничем не ограничивается в условиях свободной рыночной экономики и порождает искусственные методы получения паразитической сверхприбыли, за счет обеднения других. Главным критерием рыночной экономики оказывается обогащение субъекта за счет других в тем большей степени, чем на более высоком уровне манипулирования перераспределением оказывается субъект (см. Стоимость и цена и О рекламе).

Хорошо наработаны и публикуются в открытых источниках мошеннические схемы обогащения при игре на бирже и в других областях приложения свободной рыночной экономики. Причем цены оказываются зависимы вовсе не от реально обусловленной экономической ситуации, а от субъективных настроений и оценок игроков биржи (в декабре 2014г за один день скачки курса рубля показывали совершенно неадекватные, искусственно вызванные значения). Так, в статье Зависимость курса доллара от цены на нефть и обратная пропорциональность: "Причина подобной связи лежит довольно глубоко, но изменения происходят буквально сразу, так как рынок склонен реагировать еще до фундаментальных изменений на основании психологических факторов".

Существуют определенные методики манипулирования "психологическими факторами" тем более эффективные, чем менее искушенным и беззащитным от этого оказывается субъект воздействия. Вся избыточная стоимость товаров и услуг брендовых поставщиков основывается на заранее внедряемых стереотипах субъективных оценок, охватывающих широкие массы социума.

Существующая модель экономики порождает неадекватности во всех зависимых сферах, где принцип нерегулируемости и самодостаточности рыночных отношений естественно вызывает соответствующие мошеннические схемы.

Неприкасаемость свободы рынка настолько очевидно изжила себя, что требует регуляции и в биржевых и в банковских операциях для минимизации психологического влияния и спекулятивных сверхприбылей. К моменту написания статьи в России уже 100 банков закрыто из-за выявленных мошеннических схем кредитований при недостаточности базовых ресурсов.

Таким образом, экономическая модель напрямую включает и модель взаимопонимания субъектов и ее адекватность реальности (соответствие ожидаемого для общества и реально получаемого). Модель зависит от того, насколько это взаимопонимание и взаимодействие обеспечивается, что невозможно в условиях существующего уровня разрозненности экономических субъектов, т.е. пресловутой полной рыночной свободы.

Отсутствие учета влияния общей культуры и даже намеренное ограждение рыночной свободы от влияния культуры с ценностью, определяемой только целью максимального экономического эффекта, порождает антисоциальные явления, массовый обман и зомбирование потребителей, постоянную борьбу с конкурентами вплоть до их уничтожения, а не позитивную конкурентность производителей. Как и во всем, что касается стабильности общества, экономические отношения требуют взаимопонимания и объединяющей в общую экономическую систему взаимопомощи, а не просто понимания и признание рыночного права в обществе, требует соответствия культуре и ее этическим ценностям, а не ценностям отдельных субъектов экономических отношений.

Еще один аспект проявления (не)понимания в социуме - политическая модель, глубоко определяемая существующей моделью экономики.

Современная государственная власть - явление чрезвычайно сложное, с тесными международными и межкультурными связями и, тем самым, практически недоступное для понимания большинства, которое склонно представлять это чуть ли не по аналогии со сказочным правлением хорошего или плохого царя: стоит убрать плохого и поставить хорошего и все измениться к лучшему. Это - субъективный аспект (не)понимания отдельных людей, который массово влияет в виде (не)поддержки текущих правителей. Но есть и аспект взаимовлияния власти и окружающей власть культуры, который был описан в статье Власть - как социально-психическое явление.

Хотя на каждой ступени иерархии власти возможно подспудно блюсти свои частные интересы, но картины власти как во времена безраздельной монархии в современных государствах нет, а есть некая сбалансированная система иерархии управления, эффективность которой в большей степени зависит от каждого из составляющих звеньев, чем от высшего звена. И эта система очень тесно связана с установившимися традициями взаимопонимания в данной культуре: что и как позволено, а что нет.

Без понимания и учета культурных особенностей невозможно осуществление управления. Какой бы новый "царь" не пришел к власти, он не сможет моментально все перестроить без перестройки культуры сложившихся отношений. Но в некоторых случаях достаточно сильной поддержки он может частично или полностью разрушить эту культуру и в возникшем хаосе, который неминуемо отбросит страну далеко назад в экономическом и политическом плане, ему придется направлять формирование новой культуры, если, конечно, он сможет сам перенести этот хаос и не быть свергнутым.

Казалось бы, для конкурентных культур других государств такое развитие событий, такое ослабление государства позволяет извлечь максимальную пользу. Но в современном мире настолько тесны связи всех уровней, что кризис одной страны неминуемо отражается и на благополучии в других, даже конкурентных странах, хотя в чем-то возникает и выигрыш. Прогнозировать последствия таких событий чрезвычайно трудно и даже невозможно из-за множественности взаимовлияний. Это куда как более сложная задача, чем знаменитая задача трех тел.

В самом простом, утрированном примере, вообразим, что вождь племени злобнопитеков назначает поутру добычу мамонта, и вечером для успешности предприятия шаман подсказал одурманить мамонта сон-травой. На сбор убийственной травы вышло все племя: если шаману хватало одного пучка для пляски, то мамонту нужен целый стожок. И вот, поутру все оказались в отрубе потому, что рвали ядовитую траву голыми руками. Охота провалилась, вождь негодует и яростно пинает шамана и лежащих вповалку охотников, смутно начиная прозревать, что просто власть в племени без достаточной подготовленности самого племени оказалась недостаточна.

В современном обществе реализация власти предполагает еще большую подготовленность исполнителей как бы оказывающейся неотделимой составляющей власти. Понятно, чтобы даже нарядить елочку в садике, не побить игрушки и не слопать исподтишка конфетки на ниточках, нужно соответствующее предварительное воспитание и обучение.

Нужна культура понимания и принятия того, чем власть может воспользоваться. И попытка привить такую культуру в веселой книге М.Твена "Янки при дворе короля Артура" оказалась неудачной: ведь становление культуры - очень сложный и долгий процесс. Куда как более сложный, чем воспитание отдельного человека.

Есть множество столь же поучительных описаний схожих попыток внезапного прогрессорства (термин фантастов Стругацких, см. "Трудно быть богом" и т.п.) в неподготовленной культуре, - это так же безнадежно, как воспитать у кошек аристократические манеры. И если даже воспитать сегодня родители толком не могут, не являюсь специалистами, то, нужно признать, на общую культуру воздействуют огромное число патологически не подготовленных и не организованных людей.

Попытки построить коммунизм, создать общество сверхчеловека, или любую другую утопию в обществах, не обладающих соответствующей культурой, попытки революционных преобразований всегда оканчивались плачевно: как правило, культура ломалась и отбрасывалась далеко назад - до тех этических составляющих, которые оставались еще общепонимаемыми и общеразделяемыми.

Кроме художественных произведений утопического жанра (основатель утопического - Томас Мор, см. список) было множество реальных попыток прогрессорства в истории: Как люди строили идеальное общество, и что у них получилось. Максимум, что удавалось сделать ненасильственными методами - анклав субкультуры, несовместимой и изолированной от более общей культуры.

Суть и причины полной взаимозависимости индивида и социума, в котором он родился и был воспитан, показывается в статье Личность и социум. В обывательском мировосприятии непонимание этой взаимосвязи порождает иллюзию, что стоит только привести к власти правильного и справедливого царя как все в стране придет в порядок. Это наивное представление в особо невежественной форме иллюзии понимания доходит до личной уверенности, что вот если бы я стал главой страны, то навел бы порядок.

Представители либеральной молодежи (возраста, когда человек проходит определенный этап формирования своих представлений, отличающийся особой склонностью с революционным идеям и мотивациям, см. Имею свое мнение) уверены, что необходимо радикальное преобразование, чаще всего заключающееся в выборе во власть правильного лидера. И это характерно для любого общества, каким бы прогрессивным оно ни было, что отражает индивидуальную склонность к противостоянию с существующим, особенно острую в возрасте после периода доверчивого обучения. В зрелой форме достаточного личного жизненного опыта это - всегда позитивное для общества, творческая мотивация, см. Неудовлетворенность существующим. Но в современном мире политики используют эту особенность молодых людей для дестабилизации целых государств.

Почему на протяжении всей истории человечества одни представления о верности политики, экономики, о законах природы, сменяются другими, доказывая свою порочность?

Во все времена существовал феномен приверженности к Идее, феномен предвзятости, убежденности в верности Идеи по каким-то кажущимся правдоподобными причинам, с нарастающим доверием к Идее, доходящем до того, что даже прямо противоречащее ей уже не воспринимается. Это касается любых идей: от личных предпочтений до экономических, политических, религиозных и научных моделей. Феномен был описан на уровне механизмов психики в статье Идея-фикс. Далеко не всегда идея проявляется в радикальной форме фанатической веры. Но почти никогда ни у кого не хватает волевого усилия провести беспристрастное исследование возможных альтернативных идей. В научной же методологии это является одним из самых важных принципов отрешения от личного эмоционального предпочтения: нельзя любить свою идею.

В книге Гари Маркуса "Несовершенный человек. Случайность эволюции мозга и ее последствия.", посвященной разбору абсурдности "дизайна" организмов (нелепости природных эволюционных решений), можно прочитать в несколько гипертрофическом контексте доказательства нелогичности, абсурдности создаваемого эволюцией, что, кстати, само подходит как пример приверженности некоей предвзятой идее:

Британский психолог Питер Уэйсон представил испытуемым три разных числа (например, 2-4-6) и попросил их догадаться, какая закономерность стоит за их порядком. Испытуемых попросили создать новую последовательность, подтверждающую правило. В большинстве случаев испытуемый называл «4-6-8», ему говорили «да», он продолжал «8-10-12», ему снова говорили «да», из чего он мог заключить, что закономерность состоит в «последовательности из трех чисел, когда каждый раз добавляется два». Однако никто не рассматривал потенциально не подтверждающие данные. Например, правильна ли такая последовательность: 1-3-5? Или такая: 1-3-4? Мало кто задавался этим вопросом; в результате мало кто догадался, что на самом деле закономерность подразумевала просто «любую последовательность из трех возрастающих чисел». Обобщим сказанное: люди часто ищут случаи, подтверждающие их теорию, вместо того, чтобы попытаться выяснить, нет ли более подходящего альтернативного принципа.

...Для того чтобы разобраться в чем-то как следует, надо оценить аргументы обеих сторон. Но, не приложив дополнительных усилий и не заставив себя сознательно рассмотреть альтернативы – а не то, что всплывает само по себе, – мы склонны скорее вспоминать свидетельства, которые согласуются с устраивающим нас предположением, чем с данными, которые идут вразрез с ними. И поскольку мы лучше всего помним информацию, соответствующую нашему мнению, от нее очень трудно абстрагироваться, даже когда она ошибочная.

То же самое, естественно, относится и ученым. Цель науки заключается в поиске взвешенного подхода к явлениям, но ученые – люди, и, как все люди, способны замечать то, что подтверждает их теории. Почитайте любые научные тексты, и вы увидите не только гениальность, но и такие идеи, которые при ретроспективном взгляде кажутся бредом, – плоская земля, алхимия и т.д. История не знает снисхождения к тем ученым, которые верили в подобные выдумки, но реалист способен признать, что при контекстуально зависимой памяти подобные глупости всегда возможны.

....Генералы и президенты ввязываются в войны, которые нельзя выиграть, ученые отстаивают свои любимые теории еще долго после того, как неопровержимые факты свидетельствуют против них.

...Наша склонность менее тщательно проверять то, во что мы желаем верить (то, в чем заинтересованы), в сравнении с тем, во что не хотим верить, называется склонностью к «мотивированным умозаключениям», это своего рода побочный продукт поиска подтверждений.

...Религия пользуется особым влиянием отчасти потому, что люди хотят, чтобы это было правдой; среди всего прочего религия дает им чувство, что мир справедлив и тяжкий труд вознаграждается.

...Если мы считаем что-то верным (по той или иной причине), мы часто придумываем новые доводы, чтобы верить в это.

Нужно заметить, что со времени принятия исследователями научной методологии, научные теории более не опровергают одна другую, а лишь дополняют, расширяясь в область более общих законов. Они перестали были парадигмами по определению Т. Куна. Здесь порядок явно наведен хотя бы методологически. А вот о политике и экономике этого пока сказать невозможно.

Выводы.

Иллюзии понимания - характерное и неизбежное явление любого соприкосновения с реальностью. Иллюзии понимания приводят к тем большим неадекватностям, чем больше новых составляющих ситуации не соответствует ранее наработанным индивидуальным стереотипам поведения. Чаще всего иллюзии понимания остаются незамеченными, не распознаваемыми, и только когда они явно вступают в противоречие с реальностью, возникает оценка несоответствия ожидаемого и получаемого, что и позволяет корректировать поведение для этой особенности новизны обстоятельств.

В культуре исследования мира с середины прошлого века была опубликована в классическом труде и в настоящее время хорошо развита научная методология, позволяющая свести к минимуму иллюзии понимания не только в сфере науки, а в любой области адаптивности человека, вплоть до бытовой.

Относительно позднее развитие научной методологии и особенности идеологии коммунистов в России в 1917-1990 годы привели к тому, что даже сегодня многие российские ученые не владеют в необходимой мере научной методологией, ее принципиальные требования до сих пор во многом не выполняются (пример: С.В.Савельев и многие другие, представляющие феномен Фоменко).

Осознание возможной иллюзии понимания составляет основу личной психогигиены и корректности общения.

Дополнительно: