Сущность сознания

Для входа в область понимания о “сознании” и “подсознании”, да и вообще “про мозг” есть дежурная статья с предельно наглядным показом, и внизу – рекомендованные ссылки на глубокое погружение. Последующий же текст во многом морально устарел, но в нем много полезного и интересного.

Чтобы сразу внести ясность в понимание того, что будет означать слово "сознание", привожу ссылку на определение, в контексте которого и нужно понимать все ниже: Определение сознания.
Последняя версия представлений о сути субъективного, самоощущения своего Я, произвольности и взаимодействия души тела: Понимание произвольности.

Это - более популярно изложенное понимание (а не версия) статьи Сознание, интеллект и, в то же время сделан упор на более полное и ясное понимание сути того, что обычно обозначают словом сознание в психических явлениях. А именно, в большей мере это стоило бы назвать сознательным - в противовес бессознательному по психологическим представлениям.
В предшествовавшей статье понятие "сознание" резюмировалось так:
Поведенческие реакции в известных условиях организованы в виде цепочек фаз действий (как мыслительных действий - мыслей, так и внешне проявляемых) - автоматизмов (то, что еще не так давно называлось рефлексами) и в таких условиях поведение в принципе не отличается от автоматизма чайника, свистящего при закипании, или изначально зашитых программ насекомого с минимальными возможностями пластичности.
В каждом случае несколько новых условий, необходимо соответственно корректировать автоматизм (ну, чтобы не натыкаться на двери, раскрытые чуть уже, чем привычно :) а в более серьезных, значимых случаях непонятной новизны, необходимо включать и более серьезные программы коррекции поведения, нахождения желаемых вариантов. Для этого в актуальной фазе цепочки автоматизма (максимальное произведение новизны на значимость) подключается канал нахождения подходящего варианта коррекции (от незначительной до полностью иного стиля поведения с переключением эмоционального контекста), с механизмом творчества и прогноза по аналогии. Это проявляется внешне теми наблюдаемыми признаками проявлений психики, которые называют сознание. Если у человека подавлено сознание (например, определенный уровень алкогольного опьянения), то его поведение использует только существующие автоматизмы и человек натыкается на непривычно раскрытую дверь.
Система механизмов адаптации к новому, естественно, одна, канал сознания - один и определяется текущим вниманием. Он может подключаться только по очереди к той или иной фазе цепочки. Если ничто не отвлекает, то он эффективно (по наработанным способностям адаптации к новому) обеспечивает выбор поведения, оценку его результатов и коррекцию по результатам такой оценки позитивным или негативным эмоциональным откликом. Коррекция будет заключаться или в стимулировании такого поведения в дальнейшем или избегании его.
Но часто бывает так, что жизненно необходимо отслеживать несколько актуальных цепочек текущих автоматизмов. Если появляется нечто более новое-важное, предыдущая цепочка временно оставляется вниманием, а более актуальная подключается к механизмам сознания. Когда актуальность спадает, то происходит возврат туда, где актуальность наивысшая. Для оперативности несколько таких особо актуальных цепочек запоминаются, чтобы как можно быстрее вспомнить прерванное. У разных видов животных и даже у разных особей одного вида может быть разное максимальное число таких точек прерывания, - как говорят психологи, разное число одновременно удерживаемого в памяти.
Наблюдая за этим явлением, первые программисты компьютеров внедрили систему прерывания в процессоры для обеспечения одновременного отслеживания работы нескольких устройств поочередным управлением. Актуальность здесь задается фиксировано (программно или аппаратно).
Итак, сознание - иерархия механизмов, от эволюционно простейших до самых сложных творческих, для нахождения оптимального (желаемого) варианта поведения в новых условиях, в актуальные моменты восприятия и фиксации результатов в виде поведенческих автоматизмов.
Соответствие желаемого реальному порождает позитивную эмоцию и закрепление такого варианта в данных условиях в цепочке уже не осознаваемого впоследствии автоматизма, неадекватность же желаемого реальности порождает отрицательную эмоцию и преимущественную блокировку такого варианта впоследствии с неудовлетворенностью и необходимостью находить подходящий вариант.
Пусть это и будет контекстом данной статьи.

Слово сознание имеет расплывчатое значение, прежде всего потому, что не определены границы его применения и не достаточно определено то, что обозначает это слово. В психологии - одно, в философии - другое, в обыденном представлении - третье. Происхождение слова так же не вполне определено. На этом спекулируют те, кто пытается чисто каббалически соотнести созвучность слова с его значением. Так, слово делится со-знание и на этом основании трактуется его значение - быть со знанием. В других языках нет такого созвучия.

Чтобы избежать моментов разнопонимания, следует постараться выделить то в свойствах психики, что общепринято ассоциируется со словом сознание и определить функциональное назначение этих механизмов психики. Тогда появится целостность и определенность понимания слова.

Обыденное выражение "потерять сознание", которое подразумевает обездвиживание человека, несколько путает представление о сознании потому, что на самом деле плохо характеризует явление: осознаваемые процессы мозга в норме занимают мизерную часть всей активности, которая не осознается и составляет "бессознательное" ([31]). Внешне можно оставаться вполне "нормальным" (к примеру, после фронтальной лоботомии), но при этом пребывать на "автопилоте" - используя тот автоматизм поведения [182], который был выработан с помощью сознания до его потери. Без сознания возможны очень многие психические явления, которые трудно внешне опознать как не осознающиеся. Но способность отрабатывать новое, обучаться приспосабливаться к новому и, соответственно, творчество, в своей основе будет потеряна (кроме простейших реакций. См. статью). Это и есть то, зачем нужно "сознание" и вот почему.

Сознание не появилось просто для того, чтобы было возможным некоторым говорить об отличиях человека от других животных или предаваться "интеллектуальным" играм. У сознания должна быть совершенно определенная задача, которую можно выделить, проследив за эволюцией нервной системы от простейших к высшим животным и то, что приобретается в результате тех или иных усовершенствований механизмов психики.

Чтобы не просто занять экологическую нишу, но и удержаться в ней, необходимо уметь как можно быстрее приспосабливаться к изменяющимся условиям существования. Тот, кто в этом получил преимущество - остается в живых.

Вирусы могут очень быстро менять свои свойства за счет развитых механизмов изменчивости, быстрого цикла смены поколений и огромного числа. Они прочно этим занимают свою нишу.

Насекомые имеют жесткую программу поведения, образованную распознавателями сочетаний признаков, которые запускают цепи последовательности поведения ([22]).

Программа насекомых способна меняться в некоторых пределах, но эти изменения запоминаются только до следующего момента необходимых корректировок поведения. Память накладывается одна на другую, необратимо видоизменяясь. Поэтому если пчела выучила путь к нектару, то следующее переучивание стирает память о предыдущем. Т.е. память насекомых не зависит от условий. Полученный опыт не может накапливаться и передаваться.

Если поведение обеспечивает потребности животного, оно может следовать ему как автомат. Так и происходит у насекомых до тех пор, пока в ответ на попытку что-то сделать не возникают сигналы опасности (рецепторы боли, термо, чувствительные, хемо и т.п.). Те животные, у которых в ответ на такой сигнал вырабатываются вещества, закрепляющие тормозные связи, получили преимущество потому, что в следующий раз попытка неудачного поведения блокируется и они больше не подвергаются опасности. Закрепление же связей для поведения, приводящего к успеху - другая сторона такой регуляции.

Важный момент. Чтобы этот механизм правильно работал нужно, чтобы модифицировались только те связи, которые участвовали в этом поведении, т.е. такой участок нейронной сети должен быть как-то выделен. Он и выделяется своей активностью, которая одновременно является тормозящей для других участков конкурирующего поведения (это - всеобъемлющий закон взаимного торможения, который контрастирует самое сильное). Таким образом, выделяется самое важное в данный момент. В то же время это отличается от уже отработанного ранее поведения какой-то новизной, т.е. это - уже не автоматизм, а участок, который нужно отработать до автоматизма.

Если для насекомых описанный механизм предельно упрощен, то в дальнейшем он все более усложняется в направлении получения все больших преимуществ в способности выделять в нейронной сети самое важное и новое для оптимизации его до результата поведения, приводящего к успеху и блокировки опасного. Т.е. у более сложных существ этот механизм дополняется системой переключения внимания уже не просто на основе уставания и латерального торможения, а на основе "внутренних" поведенческих реакций, которые, в отличие от внешне направленных, предназначены для подключения наиболее актуальных каналов восприятия (есть множество и других внутренних эффекторов на уровне мозга, самые древние – нейромедиаторная, гормональная регуляция).

Появились специальные распознаватели новизны и значимости ([35]). Появились механизмы перевода и фокусировки внимания ([36]) на самое важное и новое, и усложнились механизмы мотивации ([18]) до уровня программ произвольного выбора, совершенствующихся жизненным опытом. В ходе личного познания реальности, когда все еще возбуждены признаки, спровоцировавшие пробную реакцию (актуальные или пусковые стимулы), если канал внимания удерживается до тех пор, пока не станет доступным результат ответного воздействия реальности, который оценивается системой распознавателей значимости, то возникает долговременное запоминание всей совокупности активностей: образа восприятия, образа последствий и его оценки, образуя значимость или смысл этого образа для данных условий (а если канал внимания не удерживается, а переводится на что-то более актуальное, то активность остается реверберировать до ночного общего торможения, контрастируясь общим торможением сна и уже дообрабатывается с оценкой в виде сновидения). Все активности в одно время, по древнему механизму фиксации связей, образуют ансамбль образа-действия, связанный с оценкой его значения по шкале хорошо-плохо, который в последствии будет весь и активизироваться с приходом провоцирующих признаков восприятия, вызывая прогноз еще до выхода на действие.

Преимущество получили те существа, которые научились запоминать что-то не только для одних условий, а для разных ситуаций у них формируется свой специфический опыт. Это стало нужно для того, чтобы резко менять стиль поведения в зависимости от условий. Для каждого стиля - свой передатчик возбуждения (медиатор) и свои распознаватели ситуации. Для ярости - одно, для полового поведения - другое, для пищевого - третье и т.п. Так возникло деление на эмоциональные контексты поведения, в которых все приобретало свой специфический смысл.

Подробно обо всем этом можно прочесть в соответствующих статьях сборника О системной нейрофизиологии. А здесь будем говорить о свойствах того, что обеспечивает выделение наиболее нового и значимого для отработки реакции до автоматизма в постоянной необходимости корректировать свое поведение в жизненной активности - сознании. Выделение происходит в виде фокусировки внимания на этом новом-значимом в цепи совершающегося поведения, осознавания его значения в условиях данной фазы поведения, выбора наиболее удачного из прогнозируемых вариантов ([33]) (из коллекции жизненного опыта) и закрепления личного отношения к результату попытки поведения для отработки автоматизма до уровня полного знания (алгоритм механизмов описан в Алгоритмы сознания 2).

Если функциональное назначение и реализация механизма сознания столько сложна, то ясно насколько не просто будет создать субъективный эквивалент понимания его сущности, то, чем является для нас ощущение, в чем возникает качество "ощущения" в безликой системе взаимодействующих сигналов нейронной сети, что нужно, что бы автомат стал ощущать... Но все же попробуем создать субъективное представление о сознании.

Потому как память ассоциируется для определенных условий, в сильном алкогольном опьянении сознание сужено тем, что условия восприятия оказываются резко отличны от всего наработанного опытом жизни. Все как бы пролетает в безразличии вокруг, едва удается цепляться за моменты текущего, оказываться не полностью беспомощным, а хоть как-то ориентироваться. Впечатления почти отсутствуют. Все как бы становится однотонно-безразличным потому, что воспринимаемое не ассоциировано хоть с каким-то отношением к этому. Но если такое состояние становится привычным, то постепенно отношение вырабатывается, и мир пьяного начинает все больше осознаваться. Настолько, что способен подменить мир в состоянии трезвого. Формируется совершенно другая личность, в повадках, морали, во всем отличающаяся вплоть до противоположности. У нее - другое восприятие, другие ощущения воспринимаемого.

Приведу несколько примеров, может быть, какой-то из них позволит лучше понять то, о чем говорится...

Просто зеленый цвет, заливающий все вокруг, сам по себе, не связанный ни с чем, воспринимается неопределенно, он способен обескуражить неопределенностью или вызвать те воспоминания, которые как-то были ассоциированы с таким цветом. Представьте, что вы просыпаетесь, а вокруг ВОТ ЭТО. К сожалению, страница на экране уже вызывает ассоциации своей формой и виденным ранее зеленым фоном, так что нужно немного воображения... Вглядитесь некоторое время, пытаясь представить, что разливается вокруг в момент просыпания и что могло бы почувствоваться при этом. Постоянный ровный тон просто начнет выпадать из внимания, как если бы одев зеленые очки, походить и через некоторое время они перестанут замечаться, а цвета вокруг понемногу станут восприниматься по-прежнему.

В условиях конкретного восприятия зеленый цвет сочетается с более определенным отношением. Живительно-зеленая листва - это одно, ядовито-зеленая слизь - совсем другое. А цвет - один и тот же. Просто распознать цвет - не дает ощущения. А распознать еще и условия, в которых этот цвет приобретает определенное значение, которое с ним сочеталось в прошлом опыте соотношения себя к этому цвету в конкретной ситуации - равноценно оживлению своего представления, привнесению личного отношения. Вот в чем разница между просто сигналом, обозначающим что-то и сигналом, связанным с ранее выработанным отношением. Один и тот же сигнал может принимать совершенно разную значимость, означать разные вещи. Боль может приносить не только страдание, но радость, а смех вызвать слезы. Звуки могут окрашиваться разными цветами (таких людей немало).

Поэтому важно не только то, от какого рецептора пришел сигнал, а и то, с каким выработанным на опыте отношением он связался. Вот что придает безликим импульсам в нейронной сети определенное значение, ощущение.

При этом, четкое распознавание образа, даже просто наличия зеленого цвета, сопровождается и распознаванием ситуации "я это знаю, понимаю", - в противовес распознаванию нового. Такое понимание ассоциировано со всем тем, с чем было ранее связано личным опытом соприкосновения в реальности в данных условиях (текущем эмоциональном контексте), а это - с помощью ассоциации со значимостью (оценки результата такого опыта), способно приводить к "всплыванию" в сознании образов таких возможных результатов, образуя прогностические субъективные ощущения.

Психологи, наблюдая за проявлениями психики и пытаясь как-то выделить свойства "черного ящика", сопровождающие осознание, пришли к выводу, что сознание начинается с осознания Я. Это – поверхностное понимание, подменяющее одно другим и косвенно вводящее гомункулуса - внутреннего наблюдателя. На самом деле ничего такого нет.
Главный момент - связывание воспринимаемого с индивидуальной оценкой, которая в базовом, самом простейшем случае, проистекающем еще от насекомых, начинается с отклика рецепторов гомеостаза (болевые, истощения пищевого и кислородного, температурных и т.п.), которые эволюционной выборкой так воздействуют на складывающиеся связи, чтобы нежелательное приводило к избеганию, а успешное – к стимулированию ([15]). Вот что является основой системы значимости – внутренней рецепции отношения в качествах хорошо-плохо – базовом качестве осознания.

Еще примеры...

Если на звуковые колонки подать единственный чистый тон со звукового генератора, то он будет восприниматься тускло и очень быстро выпадать из внимания. Любое обогащение его тут же делает его  восприятие неизмеримо сильнее и "живее".

Если человеку, не видевшему компьютер, показать экран с загруженной программой и спросить, что он видит, то тот начнет неуверенно говорить про кружки, квадратики, маленькие примитивные картинки, которые ничего для него не значат на экране. Если впервые неискушенному человеку показать внутренность прибора и потом спросить, что он видел, то он не сможет толком ничего перечислить, кроме "проводков" и круглых, квадратных штуковинок. Это - в лучшем случае, если он раньше видел проводки. Вот, к примеру, что это?

Практически бессмысленный набор узоров, кажущийся произвольной фантазией, вот и все, что способен сказать неискушенный. На самом деле это - переполненная смыслом модель - вершина понимания мироздания :) описанная в варианте единой теории взаимодействий.

Что это?

это - сложнейшее достижение технологии: кристалл микросхемы процессора Intel. Неискушенный человек просто не обратит внимания и не запомнит важные фрагменты ее топологии, четко различаемые специалистом.

Колумб в своих дневниках описывал, что поначалу индейцы не замечали его корабли, не воспринимали их потому, что раньше не видели ничего подобного и у них не было ни малейших представлений о том, что могли бы означать те признаки в восприятии, которые порождали эти корабли своим видом. Эти признаки были полностью бессмысленны для них и не осознавались.
Такой эффект легко можно проверить на детях: ведь они - во многом наивные "индейцы" :) Ребенок просто не обращает внимания на то, что для него не представляет никакой значимости, не сформировало пока еще символьное представление о предмете с его значимыми для него свойствами. Для него высокопроизводительный чип, который для вас может означать радостно-долгожданное приобретение, ничем не отличается от любого похожего мусора на вашем столе. Это не значит, что он не различает его контуры, не видит его форму. Он просто не обращает на него никакого внимания, этот чип не замечается им в упор.
Еще более показательны опыты с животными, особенно с кошками. Кошки четко реагируют на наиболее новое-значимое и не замечают то, что для них не связано с достаточно высокой значимостью. Они не будут обращать внимания на поднесенный к морде незнакомый или бесполезный для них предмет, хотя могут разок обнюхать то, что им поднесли к носу. Человек более любопытен и обращает внимание на больше мелочей, но только если не появилось что-то значительно более новое-значимое.
И самые опытные взрослые не замечают то, что в данный момент для них не является наиболее привлекательным. На этом построены множество уловок отвлечения внимания: в поле зрения попадает нечто очень важное и интересное и при этом все остальное не замечается, хотя именно там может оказаться то, что повлечет куда большие последствия.
В случае повреждения в мозге уже сформировавшихся распознавателей того или иного предмета, наступает та самая афазия - эффект неузнавания, невидения. В книге врача-физиолога Человек, который принял жену за шляпу, это описывается очень впечатляюще.

Зайдите в магазин товаров, не слишком знакомых (электронных полупроводников, музыкальных инструментов, приборов), а потом попробуйте вспомнить, что "увидели" :)

Эту картинку способен распознать только человек, знающий контуры грузовика, другие увидят только набор символов:

^^^^^^^^^^^^^^||
| ||'""|""__,_
| ____________ ||__ |__|__ |)
|(@) |(@)"""**|(@)(@)****|(@)

Эту - только те, кто видел собак Эти - распознают видевшие тело в соотвествующих позах и ракурсах (взято из блога):

Существует медицинская диагностика, когда предъявляются картинки, состоящие из на первый взгляд беспорядочных пятен и точек, но среди них можно выделить определенное изображение, но только если был знаком с ним по опыту раньше.

Кошки и собаки и другие высшие животные имеют более непосредственное восприятие, чем человек, игнорируют незнакомые предметы, как бы ни совать их им под нос то, что вы считаете очень важным в силу своей субъективной значимости. В то же время они моментально и эффективно реагируют на все, что для них важно. Человек поступает точно так же, но для него субъективно порожденные образы и мысли (цепочки таких образов) имеют намного большую значимость, чем непосредственная значимость увиденных предметов. Увидев что-то мы тут же погружаемся во внутренние переживание всего того, что увиденное породило в текущих условиях восприятия.
В сравнении с другими животными человек сильно развил и углубил способность к абстрактному мышлению, творческой фантазии, выработке предположений. Это дает огромные преимущества для нахождения удачного варианта поведения в новых условиях, дает возможность эффективно приспосабливаться к новому и осваивать новые предметы и явления.
Очень важный момент: чтобы такое стало возможным, человеку необходимо было повысить значимость творческого мышления так, чтобы внимание удерживалось на этом, а не соскальзывало во множество стимулов воспринимаемых из окружающего. Ребенка приучают учиться не отвлекаться на ворону, а думать о "важном". По началу для него это такая же непосильная задача как и для кошек. Он учится меньше замечать окружающее, намерено притуплять яркость и впечатляемость внешнего за счет большей яркости, притягательности внутреннего. Он жертвует непосредственной радостью жизни от окружающего ради творческого мышления. Даже у "тупой" домохозяйки несоразмерно более развито это по сравнению с кошкой: она умеет ловко и быстро приспосабливаться к тому, чем располагает на кухне, может приготовить обед из того что есть, найти способ содержать квартиру теми средствами, что имеет.
Кошка этого не может. Зато она неизмеримо более точно и ловко реагирует на то, что воспринимает непосредственно. И, в том числе, умеет использовать все то, что исходит от человека.
В книге врача-физиолога Человек, который принял жену за шляпу описан случай временной утраты специфичных для человека свойств к творческому мышлению вместе с ассоциированной с этой значимостью. Соответственно вернулось изначально-природное состояние непосредственности восприятия и реагирования на окружающее:
Стивен Д., 22 лет, студент-медик, наркоман (кокаин, PCP, амфетамины).
Однажды ночью - яркий сон: он - собака в бесконечно богатом, "говорящем" мире запахов. ("Счастливый дух воды... отважный запах камня"). Проснувшись, обнаруживает себя именно в этом мире ("Словно все вокруг раньше было черно-белым - и вдруг стало цветным").
У него и в самом деле обострилось цветное зрение ("Десятки оттенков коричневого там, где раньше был один. Мои книги в кожаных переплетах - каждая стала своего особого цвета, не спутаешь, а ведь были все одинаковые"). Усилилось также образное восприятие и зрительная память ("Никогда не умел рисовать, ничего не мог представить в уме. Теперь - словно волшебный фонарь в голове. Воображаемый объект проецирую на бумагу как на экран и просто обрисовываю контуры. Вдруг научился делать точные анатомические рисунки"). Но главное - запахи, которые изменили весь мир ("Мне снилось, что я собака, - обонятельный сон, - и я проснулся в пахучем, душистом мире. Все другие чувства, пусть обостренные, ничто перед чутьем"). Он дрожал, почти высунув язык; в нем проснулось странное чувство возвращения в полузабытый, давно оставленный мир.
- Я забежал в парфюмерную лавку, - продолжал он свой рассказ. - Никогда раньше запахов не различал, а тут мгновенно узнавал все. Каждый из них уникален, в каждом - свой характер, своя история, целая вселенная.
Оказалось, что он чуял всех своих знакомых: - В клинике я обнюхивал все по-собачьи, и стоило потянуть носом воздух, как я не глядя узнавал два десятка пациентов, находившихся в помещении. У каждого - своя обонятельная физиономия, свое составленное из запахов лицо, гораздо более живое, волнующее, дурманящее, чем обычные видимые лица.
Ему удавалось, как собаке, учуять даже эмоции - страх, удовлетворение, сексуальное возбуждение... Всякая улица, всякий магазин обладали своим ароматом - по запахам он мог вслепую безошибочно ориентироваться в Нью-Йорке.
Его постоянно тянуло все трогать и обнюхивать ("Только наощупь и на нюх вещи по-настоящему реальны"), но на людях приходилось сдерживаться.
Эротические запахи кружили ему голову, но не более, чем все остальные - например, ароматы еды. Обонятельное наслаждение было так же остро, как и отвращение, однако не в удовольствиях было дело. Он открывал новую эстетику, новую систему ценностей, новый смысл.
- Это был мир бесконечной конкретности, мир непосредственно данного, - продолжал он. - Я с головой погружался в океан реальности.
Он всегда ценил в себе интеллект и был склонен к умозрительным рассуждениям - теперь же любая мысль и категория казались ему слишком вычурными и надуманными по сравнению с неотразимой непосредственностью ощущений.
Через три недели все внезапно прошло. Ушли запахи, все чувства вернулись к норме. Со смесью облегчения и горечи Стивен возвратился в старый невзрачный мир выцветших переживаний, умозрений, абстракций.
- Я опять такой, как раньше, - сказал он. - Это хорошо, конечно, но есть ощущение огромной утраты. Теперь понятно, чем мы жертвуем во имя цивилизации, от чего нужно отказаться, чтобы стать человеком. И все-таки это древнее, примитивное нам тоже необходимо.

Общая формула для описания того, что попадает в осознаваемое одна: то, что вы способны "увидеть" и воспринять, пропорционально произведению новизны (для вас в этих условиях) на значимость (для вас в этих условиях). Если какой-то из сомножителей - ноль, то и результат - ноль. И это - очень естественно :)

Полная новизна означает, что с этим пока еще никогда не встречались и, соответственно, нет возможности распознать это (нет ничего, что научилось бы распознавать это). Но распознавание по наличию совокупности признаков - лишь одна сторона процесса Узнавания (получения знания, отношения). Это то, что может быть у любого автомата или программы. Этого не достаточно для того, чтобы автомат или программа могла "видеть".

Нужен второй компонент - связанная с этой распознанной комбинацией признаков значимость - личное отношение в плане, а что это может означать для меня в данных условиях, которая представляет собой память прошлого опыта столкновения, память - о личной оценке результата этого столкновения. Он может быть удачным (попытка что-то сделать по отношению к объекту, обладающему этим комплексом признаков привела к желаемому или неожиданному, но приятному результату), и это ощущение хорошего связывается с памятью об объекте. Или связалось ощущение - плохо. Но чаще всего связывается не с самыми общими рецепторами хорошо-плохо, а более сложными распознавателями личного отношения - личной системой значимости ([15]).

Эти ощущения, как и наборы распознавателей комплексов сочетаний признаков, от самых простых до самых сложных объектов, - тоже есть в заготовках специальных коллекций распознавателей, но уже - своего отношения. От самых простых (хорошо или плохо) до все более сложных на основе простых (эмоции, оттенки эмоций, вплоть до специфичного отношения). Поставщиками признаков этих ощущений являются рецепторы боли, избавления, голода, насыщения, температуры и очень многих других рецепторов гомеостаза. Все они имеют два полюса: позитивный и негативный, для того, чтобы или стимулировать поведение или блокировать его.

Именно для данного момента условий, воспоминание объекта потянет за собой (активирует) и память об ощущении, потянет цепочку действий (поведения), заканчивающихся этим ощущением. Стоит мысленно чуть сдвинуть условия (регулировкой канала фокусировки внимания - мыслью "в данном направлении") - "а если сделать не так, а вот так" и память подскажет другой исход с оценкой, и если не было в точности такой ситуации, то мысль чуть расширит фокус внимания, охватив все, что имеет схожие, но не полностью одинаковые признаки (распознаватели комплексов признаков отработают не так точно, а по меньшему числу совпадающих признаков), то возникнет воспоминание "по аналогии", с бОльшим сомнением показывающее возможный исход. Уровень доверия - так же оценивается и распознается в результате жизненного опыта.

Поведение - проявляемое отношение. Мы зависимы от нашего сложившегося отношения настолько, насколько оно перешло в поведенческие неосознаваемые автоматизмы, а то, что с нами случается - следствие качества отношения - степени соответствия его реальности.

Самое первое воспоминание, которое нам удается "вспомнить", кажется вполне осмысленным, сложившимся образом, и возникает недоумение, а где та граница, с которой воспоминание уже имеет такую законченность.
Но, на самом деле то, что всплывает из контекста раннего детства, немедленно ассоциируется с нашими уже сложившимися образами, - ранние признаки следа воспоминания распознаются с уже хорошо сформированным современным смыслом. вызывая современные цепочки ассоциаций, которых раньше, конечно же, еще не было. Любое воспоминание немедленно модифицирует след памяти и от старого не остается следа... и то, как именно мы воспринимали мир в раннем детстве останется невозможно представить. А ведь именно тогда, еще без определенных связей с оценками значимости, эти воспоминания были практически на досознательном уровне.
В принципе, с помощью определенных методик воздействия, можно "вспомнить" все, что угодно, вплоть до фактов до рождения :) с большой уверенностью в достоверности этих воспоминаний. На этом основана дианетика, но никого не смущает, что эти дородовые воспоминания почему-то подозрительно современно выглядят :)
Доступ к ранним воспоминаниям так же затруднен, как попытка вспомнить что-то, никак не удающаяся потому, что не получается войти в тот эмоциональный контекст восприятия, в котором эта память фиксировалась.

Не вид и форма сигнала, передающего признаки восприятия, а связанное с этим восприятием личное отношение, сформированное ранее, окрашивает его для нас в субъективное представление.  Можно одеть очки, искажающие пропорции и цвета, но через некоторое время восприятие скорректируется и мы перестанем замечать искажения. Можно одеть на уши консервные банки, сильно искажающие звуки и перестанем на какое-то время понимать смысл сказанного, не способные распознать его. Но спустя некоторое время все скорректируется. Эти простые опыты каждый может проверить сам. В течение жизни каналы восприятия постоянно корректируются потому, что рецепторы очень не идеальны (описаны случаи как художник, рисуя один и тот же сад в разные периоды времени обнаружил, что очень по-разному передает цвета, оказалось - в результате болезненных изменений его зрения).

Искусственно построенный механизм, дополненный, кроме способности распознавать комплекс признаков объекта, еще и способностью связывать его в контексте признаков условий со своим отношением к результатам соприкосновения с ним (комплексом признаков от датчиков своего состояния двух полярностей: позитивного или негативного), окажется способным познавать значимость для себя объектов и воспринимать их, вспоминая эту ассоциированную значимость. Такой механизм при адаптации своего поведения сможет адекватно приспосабливаться к новому и ничем не будет в этом отличаться от "одушевленных" животных. После осознания того, какова значимость результата выбранного нового варианта поведения связыванием с откликом своей системы распознавания значимости, в следующий раз поведение может обходиться и без такой операции, а просто следовать прежнему опыту автоматически.

Не стоит пытаться упрощать, думая, что если дополнить данное устройство распознавания фигуры "квадрат" возможностью связываться с выходным сигналом устройства распознавания аварийных состояний, то получим "ощущение" и "разум". Нет, сознание - качество, которое начинает себя узнаваемо проявлять с некоторого уровня последовательного развития все более усложняющихся систем распознавания внешнего и внутреннего восприятия в процессе взаимодействия с действительностью. У детей оно начинает проявляется примерно с года-полутора. И хотя четкой границы осознаваемого провести невозможно, но вполне созревшее умение управлять фокусом внимания, находя наиболее значимое-новое для конкретной специфики происходящего требует немалого предварительного развития такого опыта.

Вид яркой игрушки, поначалу бессмысленный, но уже заставляющий формировать зрительные распознаватели геометрических и более сложных образов, затем сочетается с тем, какое действие оказывает игрушка при случайных (и намеренно провоцируемых родителями) соприкосновениях, то, что она дается после еды и связывается с сытостью, то, что она хорошо подходит для удовлетворения врожденной необходимости к движению и любопытству, сочетания со звуками, которые она производит, с реакциями родителей и всеми другими сопутствующими внешними и уже как-то оцененными (связавшимися с откликом внутреннего состояния) внутренними совокупностями признаков, формируют образ игрушки вместе с отношением к ней в разных условиях. Игрушка будет отброшена, если ребенок голоден или ему плохо или игрушка будет использована далее для развития жизненного опыта в игровом режиме познания.

Обычно заблуждение, что сознание может функционировать само по себе, в отрыве от восприятия внешнего. Внешнее - неотъемлемая часть сознания и без него "разум" существовать не может. Он привязан отношением к воспринимаемому и если этого отношения ни в чем нет, если все наблюдаемое имеет нулевую значимость, то, несмотря на огромную новизну, это восприниматься не будет. Стоит только убрать то внешнее, что было привычным в течении жизни и заменить совершенно новым, как осознание станет невозможным. Это не просто понять, хотя еще опыты Павлова в его "башне молчания" ([36]) проявили эту зависимость.

Поэтому, занимаясь такими философскими забавами как разговоры о "свободе воли", обычно никак не учитывают то, от чего же именно зависит возможность осознания, выбора наиболее значимого и мотивация в этом направлении, - как следствии доминирования в данный момент тех или иных элементов личной системы значимости, которые создают эмоциональный контекст восприятия. Только в текущем эмоциональном контексте приобретает определенный смысл воспринимаемое и может быть выбрано наиболее важное для того, чтобы обратить внимание на это в первую очередь.

Вот зачем нужен процесс получения личного отношения - осознания значимости: для выработки наиболее желательного варианта поведения в условиях, содержащих новизну и затем уже автоматического, отработанного действия в хорошо известных ситуациях. Музыкант не задумывается как он играет. Он задумывается о самых важных и несколько отличных от накатанного моментах исполнения, на лету адаптируясь к этому.

Целостные представления о функциях сознания в тезисной форме изложены в статье Сознание и эвристика.

Высшие животные и люди в их числе постоянно корректируют свое поведение, согласуя их с меняющимися условиями, идя по улице и переступая лужи, переходя дорогу и т.п. К старости накапливается все больше опыта, очень многое доходит до автоматизма в условиях, когда почти все уже не ново и поведение в большей части становится не осознанным, что часто приводит к самоодергиванию когда делается что-то не вполне подходящее к ситуации, просто потому, что делается на автопилоте... :) С возрастом адаптирующие функции сознание становится все менее востребованными, сознания становится менее ярким, - понижается уровень новизны и значимости, что в детском возрасте доходило до синдрома дефицита внимания и гиперактивности, зато опыт становится все более эффективен :) но - только для уже хорошо выверенных жизнью ситуаций.

Дополнительно: