Познай самого себя: Что такое эго, и как оно может присваиваться разным моделям

Познай самого себя: Оглавление

Кроме базовой системы иерархически вложенных контекстов, есть более высокоуровневая организация - за счет мыслительных моделей событий и состояний. Простейшим примером является мысленная карта местности, которая позволяет ориентироваться, локализованная в непосредственной близости от переключателей осознанного внимания. Такая модель формируется сознательно, в ходе изучения и выработки своих произвольных реакций в зависимости от ситуации и по механизму резко отличается от иерархии контекстов для уточнения рефлекторного реагирования (не путать с автоматизмами, выработанными и корректируемыми сознательно).

Новое и важное впечатление переводит на него сознание в силу "ориентировочного рефлекса". Если впечатление достаточно актуально и есть время на его исследование, то, в ходе исследовательских действий постепенно формируется мыслительная модель, отражающая свойства объектов внимания и то, насколько с ними согласуется собственное поведение. Мы постепенно исследуем коридоры и закоулки нового здания и осваиваемся, когда вполне ясно и уверенно можем начать пользоваться возникшей моделью.

Мысленные модели формируются обо всем на свете, что важно для индивида, в том числе и модели своего собственного "я", причем, для разных условий. В этих моделях нет всего воспринимаемого, а есть только то, что важно, было ново и актуально при осознании.

Многие замечали странное свойство кошек, просящихся в закрытую дверь или окно: когда им открываешь и они делают первый шаг, то замирают на некоторое время, что часто раздражает хозяев, насильно впихивающих кошек туда, куда они просились и вдруг как бы передумали. На самом деле они не передумали, но, оказавшись в другом месте, старая карта местности, старая модель уже не актуальна, а новая подходящая пока еще не найдена. При этом кошка очень точно и быстро реагирует на внезапные раздражители, не задумываясь. Стоит что-то с ней сделать, она адекватно, как обычно среагирует. Но чтобы выбрать подходящую модель для мысленного сопровождения своего поведения так, чтобы не как автомат, а более гибко реагировать на возможную новизну происходящего (отслеживающий режим сознания), кошка должна по воспринятым признакам выбрать подходящую модель и тогда она уже вполне уверенно будет продолжать действия в новом окружении.

У людей тоже бывают ситуации с затруднением выбора модели. Стоит нам внезапно зайти в совершенно новое помещение со странными и неожиданными элементами, и мы тоже замрем на некоторое время как кошка, пока не распознаем то, что позволит выбрать подходящую модель. Если это окажется ангар с самолетами - одна модель, если гримерная с обворожительными актрисами - другая.

После глубокого сна бывают мучительно нужно восстановить рабочие модели, вспоминая то, кто ты вообще и где находишься. Это позволит реагировать не рефлекторно как глубоко пьяный, а учитывать очень много новых особенностей происходящего, уточняет состояние текущего эго или самоощущения. Суть эго сейчас рассмотрим подробнее.

Эго или "Я" - то, что осознает и переживает происходящее от собственного лица и, в то же время, совершенно не отделимое от других структур мозга, теснейшим образом связанное с ними, впрочем, как неотделимо и от всего того из окружающего, что включено в систему реагирования тела, наравне с собственными конечностями.

Когда в прессе появились статьи о том, что утративший управление телом программист решился на пересадку своей головы к другому телу, вспомнилась фантастика А. Беляева "Голова профессора Доуэля". Программист смирился с потерей подвижности, как это сделал и великий ученый С. Хокинг, они полностью дезадаптировались в управлении телом так, как если бы его и не было, утратив то из детства, что было приспособлено для управления телом и развивалось в определенные периоды критического созревания слоев мозга. Больше таких периодов в их мозге не будет никогда, и это означает, что они уже не могут развить заново все элементы управления телом и конечностями, не говоря про более основательное управление гомеостазом. Даже если удалось бы срастить все нервные волокна перерезанного спинного мозга, а число этих волокон и их назначение очень индивидуально, то никакого бы управления новым телом не получилось бы. Мало того, оно не смогло бы поддерживать гомеостаз. Тело оказывается жестко включено в систему управления мозгом и природный интерфейс связи не предусматривает взаимозаменяемость тел. Впрочем, он не предусматривает взаимозаменяемость даже отдельных пересаженных органов из-за их иммунного отторжения.

Структуры в лобных долях, предназначенные для отслеживания наиболее актуального из происходящего и выделяющие из образов восприятия связанную с ними значимость в виде эмоционального переживания момента, тем самым как бы наблюдают за происходящим и произвольно корректируют поведение, фактически управляя им волевым усилием - вопреки мотивационной направленности текущей значимости.

Произвольно перемещаясь по наиболее актуальному, канал осознанного внимания делает это доступным в контексте подходящей активной мыслительной модели, интерпретирующей смысл, свойства и возможное взаимодействие с объектом внимания, в том числе собственные мысли (самонаблюдение). 

Эти модели - и есть весь доступный субъективному переживанию мир, включая собственное Я. Это - интерпретирующий мир сомнений, убеждений и целей решения своих проблем.

В моменты актуальной новизны происходит дополнение той или иной субъективной модели осознанной произвольностью отношения.

При отслеживании каналом осознанного внимания возникает эффект наблюдателя, который называют Я или эго. Это – не любая мыслительная модель, а та, которая обслуживает общее взаимодействие тела и окружающего. При этом эго может использовать другие подводящие модели объектов внимания, организованные как более частные в иерархии моделей. Модель Я вообще. Модель Я в гостях. Модель Я в экстремальной ситуации. И т.д. В каждой такой подмодели – свое дробление на сопровождающие ее более частные модели объектов внимания.

Эти модели - и есть весь доступный пониманию мир, включая собственное Я. Больше ничего для восприятия и понимания не доступно принципиально. И только в моменты актуальной новизны происходит дополнение той или иной субъективной модели осознанной произвольностью отношения. 

При отслеживании каналом осознанного внимания возникает эффект наблюдателя - гомункулуса, который называют Я или эго. Эго структурно локализуется вне моделей объектов внимания, в целях адаптивности обслуживает модель организма, а не использует непосредственно распознаватели образов от органов чувств.

Все, что оказывается в единственном текущем канале подключения осознанного внимания, становится доступным наблюдению и осознанию с точки зрения эго. Структуры эго обслуживают текущие задачи адаптивности мыслительной модели организма - которая является отражением свойств организма, обеспечивающих его существование. Так что самосохранение - не инстинкт, а результат осознанности зависимости эго от состояния организма, а безрассудство в отношении своей безопасности очень характерно для раннего возраста.

Эго оценивает воспринимаемое по значимости для своих целей достижения наилучшего состояния организма и отсюда следует буквально все, вплоть до высших проявлений социальной взаимопомощи. Эта произвольность оценки эго, перекрывающая значимость базовой системы распознавания отклонения гомеостаза от нормы, для обеспечения реализации поставленных целей решения актуальных проблем, в конечном счете стремится к максимуму осознаваемой позитивной значимости в случае успешности. И этот позитив, таким образом, может оказаться самодостаточным так, что все, что приводит к появлению такого желаемого позитивного отклика базовой системы значимости, приобретает приоритет.

Здесь и возникает эффект зависимости, в том числе наркотической: если базовая значимость проявляемая на рефлекторном уровне, организуя доосознаваемую направленность реагирования, не приводит к реакциям зависимого самоудовлетворения, то на уровне осознания, эго, управляя в направлении достижения максимума позитива, может предпочесть его достижение простым самоудовлетворением. И только осознанный опыт последующего нарастания негатива, если он достаточен по значимости, может вызвать произвольность избегания того, что приводит к столь сильному негативу, который не перекрывается еще одним самоудовлетворением.

Так что наши пороки, вредящие самому себе, проистекают из функциональности сознания, хотя и зависят от отклика базовой системы значимости, из-за чего даже было предложено замораживать центр удовольствия наркоманам и эта радикальная мера, лишающая человека адаптивности к новому, применяется до сих пор. Хорошо, что хоть с лоботомией стало не так беззаботно.

Многие психологи уверены, что самосознание является наиболее важным проявлением работы высокоорганизованной психики. Но все рассмотренные уровни вовлечения сознания не используют самосозерцание или самосознание в механизмах реализации функциональности данного уровня. Самоидентификация же в окружающем важна для того, чтобы отдавать приоритет адаптивности именно самому себе, а не чему-то еще, и тогда возникает эго и эгоцентризм, без которого невозможна постановка собственных целей в планировании решения актуальных проблем творческим уровнем.

Самосознание участвует на уровне философской формы мышления - как предшественника более специализированного опыта в формировании мыслительных автоматизмов. Потеря самоидентификации, деперсонализация порождает серьезные препятствия для адаптивности, низводя поведение до уровня простого выбора прогностических вариантов, без самооценки и произвольности оценки происходящего, без всего того знания своих возможностей, которое позволяет ориентироваться сопоставлением их с появляющимися проблемами.

Модель самого себя начинает строиться очень рано, с формированием первых отслеживающих структур, когда значимая новизна воспринимаемого наблюдается как эмоциональное переживание и становится возможным строить модель желаемого и нежелаемого, связанную с теми свойствами организма и его возможностями, которые представлены в этих моделях - для последующего использования произвольности получения желаемого.

При этом строится модель свойств организма и методов его реагирования для различных встречающихся реально условий. С каждым новым опытом дополняется или корректируется система его ответных реакций - моторные автоматизмы, которая после этого уже не требует осознания, а, с другой стороны, с каждым найденным новым методом реагирования дополняется или корректируется система его творческих методов - мыслительные автоматизмы.

Для каждого из основных стилей реагирования необходимы свои специфические методы управления с учетом свойств организма в этом контексте, так что собственные модели для разных стилей могут различаться кардинально. В том числе это касается таких стилей как "быть в состоянии опьянения". Люди проявляют совершенно разные свойства своей личности, к которой подключены структуры эго в разных стилевых контекстах реагирования. Настолько разные, что даже знакомые замечают: это - совсем другой человек в таких обстоятельствах. Таким образом, подключение структур эго выполняется в зависимости от контекста, определяющего стиль осознанного реагирования.

"Я" может в одних условиях осознавать себя как мастера, уверенно и прекрасно умеющего выполнять свою работу, или как собеседника, проводящего время с приятелями или как опять находящегося в запое и необходимости оправдываться перед родными. Актеры учатся перевоплощаться в образы других людей, которые они предварительно изучают, строя их модели, и в такие моменты их Я оказывается обслуживающим эти модели. Пусковые признаки окончания сценической игры возвращают контекст реальности, и Я вновь подключается для адаптивного обслуживания модели своего организма.

Писатели, бывает, не только плачут, переживая за своего героя. Описывают случай, как Флобер, описывая смерть от отравления Эммы Бовари, сам испытал все эти признаки отравления. Фактически, организмом Флобера начала управлять модель мадам Бовари в его голове, вызывая ответные реакции противодействия отравлению. При внушении удается вызвать локальные реакции на коже как при термическом ожоге.

Можно мысленно обратиться с вопросом к любой модели и получить какой-то ответ - настолько правдоподобный, насколько хорошо были изучены свойства этого объекта внимания. Некоторые люди разговаривают так со своими умершими родственниками. Можно обратиться даже к самому себе, что проделывается довольно часто при мышлении, иногда даже проговаривая это вслух.

В некоторых случаях окружающие условия могут быть настолько неприемлемы, настолько несовместимыми со своим Я, что эго находит более подходящую модель из своего раннего и беззаботного детства и настолько полно перевоплощается, что вывести из этого состояния оказывается очень сложно.

В разные периоды развития и жизни, различающиеся возможностями организма, возникают и специализируются модели, обеспечивающие адаптивность организма. Модели детства постепенно становятся невостребованными и в критический период определённого возраста начинает строится модель взрослого, а затем - пожилого и старого человека.

Каждая из таких моделей использует канал осознанного внимания для целей отслеживания наиболее актуального происходящего и необходимой адаптивной корректировки относительно своих свойств и методов. Т.е. канал осознанного внимания подключается к определённой модели в зависимости от стилевого контекста и периода развития организма. Эта модель воспринимает пики актуального с точки зрения своего Я, и способна сама себя осознавать в текущем окружении, если экстремум актуального окажется в области ее мыслительных автоматизмов, отвечающих за осознанное наблюдение самого себя. И тогда канал осознанного внимания обслуживает образы такого мыслительного автоматизма, как это бывает с любыми другими актуальными для внимания мыслительными образами.

Возникает ситуация потенциального существования моделей самого себя для разных периодов жизни и для разных стилевых контекстов поведения так, что при подключении эго к одному из них свойства личности соответственно меняются. Разные личности, иногда до противоположности проявляющие себя, существуют одновременно в одном теле и поочередно осознают себя.

Но эти личности могут осознавать себя и практически одновременно за счет того, что канал осознанного внимания быстро переключается между наиболее актуальными для этих моделей активностями, создавая иллюзию одновременности - такой же какая бывает, когда мы делаем несколько осознаваемых действий одновременно. В норме это почти не наблюдается, но в ситуации, когда такое провоцируется достаточно интенсивно, возникает так называемое "раздвоение личности", и может быть даже не раздвоением, а более множественным осознанием.

Интересный клинический случай документирован с пациентом Миллиганом (fornit.ru/5135), у которого было обнаружено одновременное существование 24 совершенно различных личностей, не связанных с его собственным телом. Каждая из них жила своей независимой жизнью, некоторые совершали преступления, о которых не знали другие личности так, что на суде Миллиган был оправдан потому как не мог знать, что вытворяют населяющие его личности. Текущей модели самого себя доступны воспоминания, но не полностью, а доступ к воспоминаниям возможен только от более поздних сведений к более ранним.

Еще более интересны результаты обследования пациентов, у которых половинки мозга были расщеплены на уровне мозолистого тела - связывающая перемычка, обеспечивающая взаимодействие распознавателей, локализующихся в разных половинках мозга (нужно заметить, что часть межполушарных связей идет ниже, через общий ствол мозга, но они обслуживают более древние зоны). Нужно иметь в виду, что две половинки мозга обслуживают парные органы чувств и органы действия, извлекая при этом дополнительные возможности, например, стереоизображение и стереозвук, позволяющие определять местоположение источника, а также взаимодействия парных конечностей в их общей координации. Поэтому, в зависимости от жизненных предпочтений разного вида (от наследственной предрасположенности до условностей социума) в ассоциативной зоне по-разному локализуются соответствующие этой деятельности распознаватели (как восприятия, так и действия). Но если в более раннем возрасте какая-то половинка мозга оказывается неработающей, то все распознаватели формируются только в оставшейся половинке.

Так вот, после рассечения мозолистого тела каналы осознания становятся совершенно независимыми так, что уже левый канал ничего не знает о том, что совершается в правом, как если бы это был сросшийся сиамский близнец. Если в норме переключение канала осознания происходят так, что мы знаем и можем вспомнить о недавнем действии одной из моделей эго, получившей управление в результате лучшей специализации, то после расщепления - уже нет (fornit.ru/6606). Гиппокампы обоих полушарий работают уже изолированно друг от друга, переключая свои каналы осознанного внимания на наиболее актуальную активность в своем полушарии. Одна рука может застегивать пуговицы на пальто, собираясь уходить, а другая - расстегивать, не желая уходить. При этом человек не воспринимает это как спор двух разных людей потому, что обе половинки осознают себя хозяином этого тела и полностью привязаны к нему. Так что пациент просто отмечает странную двойственность своего поведения.

Опытами по усыплению отдельно левого и правого полушария людей было выявлено, что характер личностей, связанный с разными половинками мозга, их умения, желания и специализация очень различны. Обычно для левой половины мозга характерна большая логика и отвлечение от реальности, развитая речевая функция, лучшее понимание сложных конструкций, а для правой - лучшее ориентирование и быстрое "схватывание" информации, но она понимает только простую речь и не может выразить что-то словами.

С раннего детства, период доверчивого обучения, необходимый для передачи сведений из поколения в поколение, дает огромные эволюционные преимущества, без чего вообще становится невозможным реализация уровней сознания выше простого выбора между прогнозами. Важным свойством этого периода является безусловная вера в сказанное родителями и более авторитетными особями.

С одной стороны, полное отсутствие личного опыта и невозможность реагировать в ситуации необходимости адаптироваться, просто не оставляет другого выбора, как полностью полагаться на сказанное.

С другой стороны, словам родителей и опытных особей придается заведомо больший приоритет, чем собственным представлениям. Этот приоритет выражается в силе мотивации - как заведомо сулящей позитивный результат, что в конкуренции с собственной мотивацией оказывается в преимуществе и подавляет произвольность.

Слова могут непосредственно оказывать управляющее воздействие в тех или иных ситуациях. И только в более поздний период инициативы придание столь высокой значимости словам родителей может не происходить, и тогда собственное волевое усилие оказывается преобладающим. Постепенно формируется навык подвергать сомнению авторитетные сведения и непосредственное управление чужими словами утрачивает силу.

Такой навык требует достаточно большого собственного опыта во множестве ситуаций, требующих адаптивности и сопоставления действенности чужих инструкций и собственного представления о том, как нужно действовать. Но если жизнь протекает в деревенской размеренной идиллии, то такой навык не формируется. Или же если в период инициативы авторитарные требования были предельно сильны, не позволяя даже в малейшем проявлять свою инициативу, то так же способность использовать свое волевое усилие не развивается.

Бывают ситуации, когда властный, обладающий признаками высокого и беспрекословного авторитета приказ, выполнится так же, как в период доверчивого обучения, подавляя собственную волю. Описано немало случаев, когда один человек останавливал целую толпу, в том числе во время военных действий. В толпе даже если и есть те, кто мог бы противопоставить свою волю, они оказываются эмпатически (fornit.ru/1668) синхронизированы с толпой необходимостью поступать как все, и чем более опасна ситуация, тем такая необходимость ощущается сильнее. Так что слова, произнесенные с полной уверенностью человеком с признаками высокого авторитета, оказывают управляющее воздействие на толпу.

Этим эффектом толпы пользуются гипнотизеры, предварительно убеждая в своей гипнотической власти над людьми. Это делается на уровне предварительной рекламы и в самом зале, когда живописуются примеры блестящих трюков гипнотического воздействия. При этом гастролер демонстрирует полную уверенность и власть, проявляющуюся во всем: во внешнем виде, жестах, мимике, взгляде, голосе. Такая совокупность признаков, распознается как авторитарность, требующая беспрекословного подчинения. Люди, проникаясь убеждением безусловной авторитетности, переходят в стиль подчиненного поведения, препятствующего собственным волевым усилиям так, что на гипнотическую команду залу, сначала наиболее податливые, а потом и в силу эффекта толпы, реагируют буквально все так, как было приказано.

В случае индивидуального воздействия гипнотизер пытается применить ту же тактику. Для этого есть специальные приемы. Он может просто сказать: "Поднимите руки", а потом, уже с полной уверенностью: "Сейчас я досчитаю до трех, и вы не сможете опустить руки". Это срабатывает для некоторых людей, чей опыт волевых навыков оказывается недостаточно высоким, или случается переключение в подчиненное поведение. Если человек поддается и в самом деле не может опустить руки, то становится возможным проводить терапевтическое воздействие, если нет, то человеку говорится, что он не поддается гипнозу.

Эта попытка наскоком заполучить власть над другим человеком не столь эффективна, как если бы гипнотизер хорошо уже знал человека, то, что для него важно в данной ситуации. Тогда он может использовать силу этой значимости для подкрепления приказа. Для большинства людей есть общезначимые вещи, чем возможно воспользоваться, заранее наметив цепочку словесного и невербального воздействия с учетом почти неизбежных предсказуемых реакций.

Но существует и более надежный путь. При монотонном, быстро становящемся привычным окружении, восприятие обедняется впечатлениями и, как уже говорилось, наступает общее торможение с развитием состояния сна. В момент, когда начинается блокировка моторных реакций и, главное, произвольности сознания, слова гипнотизера уже почти не встречают волевого сопротивления, особенно, если на это человек заранее настраивается. Для того, чтобы облегчить и ускорить депривацию впечатлений, человеку дается указание сосредоточить внимание на монотонном объекте, например, качающемся маятнике.

В ходе сеанса гипноза, получая управляющий доступ к структурам отслеживания и волевого управления, гипнотизер отдает словесные команды произвольных действий вместо собственной системы произвольного управления человека. В том числе он может заставить эго перейти к обслуживанию других моделей самого себя или любых других, заставив стать ребенком, трусом или отважным, гением, художником или шахматистом. Может перевести эго на осознание себя в виде камня у дороги или Бога. Все - в рамках развитости имеющихся моделей.

Если человек перевоплощается в образ гениального художника, то он без сомнения в собственных возможностях начинает рисовать нечто в самом деле что-то интересное и, несмотря на то, что у него явно неразвита техника рисования, создает вполне впечатляющие самобытные образы.

При определенном навыке перевоплощения каждый может в нужный момент перейти в модель нужных свойств: яростного бойца и получить очень важное преимущество, например, бесстрашного канатоходца и пройти невозмутимо как кошка там, где от страха обязательно бы сорвался, или приятного собеседника и произвести хорошее впечатление на важного человека. Этот навык оказывается реально полезен в ситуациях необходимости действий при недостаточности опыта. Этим определяется общая стратегия адаптивности в опасных ситуациях: если время не позволяет обдумывать и искать решение проблемы и действовать необходимо в критически острой ситуации, необходимо отбросить все сомнения и положиться на уже имеющиеся навыки, действовать не рассуждая, но, если время позволяет, стоит максимально использовать его на осмысление ситуации и нахождение наиболее приемлемого варианта (fornit.ru/1133). Критерий тот, что чем опаснее ситуация, тем более непоправимыми и трагическими последствиями может обернуться полная уверенность, что требует чувства баланса безрассудности и осмотрительности. Стоит учесть, что проблемы, которые могут решаться только творчески, когда нет вообще подходящего варианта, тем самым, не поддаются безрассудному преодолению.

Мыслительная модель организма организуется в виде алгоритма, связывающего восприятие и произвольность осознанных действий, и она так же нематериальна, как и проявления работы программы на компьютере, смысл которой определяется только тем, кто понимает ее назначение и умеет использовать это. На компьютере нет сущности windows, а есть программы, вырабатывающие отклик на различные состояния клавиатуры, мыши и т.п. рецепторов в зависимости от алгоритма обработки и вызывающего изменения на мониторе, принтере и т.п. терминалах вывода. Но суть информации и ее значение - у нас в головах, а не в компьютере. Кошка смотрят на комп просто как на бесполезный раздражитель, который можно проигнорировать, пока оттуда не раздастся понимаемый ею кошачий мяв. Проблема нематериальности - чисто философская и практически не имеет никакого значения, но позволяет лучше понять суть того, что относится к процессам, а что - к формам их протекания (fornit.ru/1132).

Эго или ощущение своего Я, проявляемое в форме эффекта наблюдения и произвольности действий в отношении наблюдаемого и самого себя, тем самым является не материальной субстанцией, а - нематериальной формой процессов, обеспечивающих его проявление для себя самого и окружающих, способных понимать такое явление. При остающихся прежними структурах нейросети, динамика перераспределения активностей порождает форму проявлений их такого же качества, как перераспределение активностей в неизменной схеме компьютера порождает явления, воспринимаемые и понимание нами как значимые. Эту значимость придает сторонний наблюдаетесь или самонаблюдатель, обладающий возможностью понимать эту значимость. В режиме самонаблюдения возникает субъективное Я, и у него есть произвольность не только для наблюдения, но и воздействия, такая же как и у компьютерной программы, печатающей на принтере. Но у компьютерной программы нет ни наблюдения с мотивирующей оценкой значимости, ни, тем более, самонаблюдения, и вообще нет мотивирующей значимости даже на уровне рефлексов, а все строится жестко алгоритмически (отличия произвольного от алгоритмического рассматривались ранее).

У компьютера нет той системы адаптивности к значимому новому, в том числе и на уровне социального взаимодействия, которая порождает эффект Я или самоощущение. И у компьютера редко специалист меняет его структуру, а кроссплатформенные программы порождают ту же форму воспринимаемых результатов своей работы, вне зависимости от структуры, хотя структура и влияет на его возможности. Это важное разделение структурного, материального субстрата от порождаемой формы воспринимаемой его пользователями, характерно и для мозга, но мозг более динамично меняет структуру, особенно интенсивно - на первых этапах своего развития до уровня достаточной адаптации к окружающему.

Эффект эго позволял предполагать его организацию как в виде вульгарных моделей гомункулуса в мозге, так и мистическое разделение эго от вещества мозга - в виде души. Эго в режиме осознания представляет определенную личность с присущими ей свойствами, причем в разных обстоятельствах это - различные личности в одном теле, подчас менее схожие по свойствам между собой, чем личности других людей и эго, таком образом, оказывается отделенным от какой-то определённой личности.

То самоощущение, которое оказывается вне какой-то определенной подключенной личности, по сути, оказывается совершенно одинаковым у всех живых существ, обладающих механизмом самонаблюдения. Это состояние вне определенной модели бывает после глубокого сна или наркоза, когда с периода бодрствования не остаётся никаких остаточных активностей, способных сразу определить контекст подключаемой модели личности. И тогда в первое время возникает состояние неопределенности в попытке понять кто же ты, пока реалии воспринимаемого вокруг не вернут эту определенность. В это время нет никакой определённой души, наделенной личностными свойствами, а есть только попытка самоидентификации, отвлеченная от каких-то личных свойств.

Это - чистое Я, базовое самоощущение, совершенно идентичное у всех живых существ, обладающих механизмами самонаблюдения (fornit.ru/160). Но оно, все же, обладает индивидуальным набором вне определенных модельных методов произвольности ((или самая первая модель всего, основа более частной иерархии моделей)), которым может воспользоваться для целей самоидентификации в условиях, не позволяющих сразу определить свою базовую личность. В случае некоторых патологий, травматического, наркотического и чисто психологического характера, с потерей большого промежутка времени эпизодической памяти, поиск подходящей модели своей личности бывает очень продолжительным. Но доступный набор наработанных моторных навыков и коллекций распознавателей воспринимаемого, а также система автоматизмов уже во многом определяет индивидуальность и способности так, что базовая универсальность самоощущения утрачивается. Она сохраняется только в первые мгновения после начала осознания.

В такие первые мгновения самосознания все Я у всех людей и других животных с той же функциональностью адаптивности оказывается одно и тоже. Но считается важным сохранение именно Я, - такое отношение вырабатывается в культуре и определяет важность самосохранения и страх смерти (fornit.ru/402). Во многих ранних культурах на Земле нет страха смерти и потери самоидентификации так, что эта значимость - специфика нашей культуры.

В общем-то людям не так важно кем они будут себя самоощущать, чем сама возможность самоощущать. И в разные периоды и моменты жизни люди самоощущают себя совершенно по-разному в соответствии с теми моделями, которые определяют потребности и намерения Я. Все совершенно без страха насовсем покидают свое детство, разве что с легкой грустью навсегда утерянного, и они становятся во всех отношениях совершенно другими людьми. И так - еще несколько раз в качественно разных периодах жизни.

Курт Воннегут в романе "Сирены Титана" описывает ситуации полной потери личностных качеств у людей, которым искусственно стирается огромный пласт эпизодической памяти об их жизнях, а в головы размещают устройство волевого управления, но в его словах нет никакой трагедии смертельной потери, что воспримется совершенно естественно.

В другом фантастическом романе описывается изобретение дубликатора, делающего абсолютно точные копии живых существ. Ученого дублируют для того, чтобы отправить его запись в далекое космическое путешествие для встречи с инопланетяшками, назначившими рандеву и там восстановить копию. А другой его дубль остается на Земле с любимой девушкой. Опять же - никакой трагедии: очнувшемуся далеко от Земли человеку остается порадоваться за того себя, который остался со своей любимой, точно так же, как мы радуемся за того себя, которому посчастливилось недавно путешествовать по экзотическим местам, а еще дублю остается порадоваться за свою миссию контакта с инопланетянами.

Многие бы не прочь сделать из себя несколько дублей, чтобы каждый занялся одним из любимых или важных дел и все можно было бы успеть. Они бы продолжали ощущать себя как целое, утратив при этом возможность непосредственного телепатического ощущения друг друга.

Лишь особенности современной культуры пока заставляют дистанцироваться от других в противостоянии, что для общего вида неестественно и абсурдно. Но и сегодня многие бы отдали жизнь за близкого человека. И если бы не такое абсурдное разобщение, то можно было бы порадоваться за любого другого человека, неважно насколько он не похож на тебя. Возможно, именно такое единение и сообщность, несмотря на обособленность тел, возникнет в будущем, причем, похоже - за счет предельной эффективности технической коммуникации.

Вроде бы только что созданного дубля тут же можно и убить, если вдруг он оказывается не нужным. И неважно, что этот дубль будет воспринимать все как оригинал. Создал - уничтожил, что было то и осталось, в чем трагедия?.. Ну и проблема души становится еще более абсурдной.

Никто не считает трагическим для себя вариант вместо безвозвратной кончины - умереть сегодня, но очнуться через пару столетий. И немало людей оставили распоряжение заморозить себя до времени, когда наука сможет их воскресить. И не важно сколь долго придется ждать. Да хоть сто тысяч миллионов лет. Случись такое, они окажутся так же неподготовленными к совершенно иному миру как волк, которого вдруг из леса взяли жить в городскую квартиру.

Но прямо сейчас, вокруг живут те, кто возник в точности с той же системой самоощущения, но в другом теле и в другом окружении. Они из-за этого приобрели свой уникальный опыт. Дубликатор в природе есть: однояйцевые близнецы. Они рождаются абсолютно идентичными, это - один и тот же человек, выросший в разных условиях. Другие люди, в принципе, тоже мало отличаются. Понять одинаковость самоощущения мешает лишь отсутствие возможности заглянуть в другую душу. Иначе бы, перевоплотившись в душу собаки, можно было бы узнать себя в наивном детстве безудержной непосредственности восприятия. Наша кажущаяся уникальность Я - лишь иллюзия, вызванная изолированностью всех существующих психик. Но мы вполне способны перевоплощаться в других настолько, насколько развита эта модель другого в голове, а в это время собственная модель пребывает в небытии.

В природе нет трагедии смерти, животные едят друг друга и не устраивают горя по поводу утраты. Трагедию смерти придумали люди, хотя есть и животные, для которых очень сильная привязанность делает их жизнь зависимой от жизни другого. Но не стоит безответственно относиться к своему существованию, в первую очередь, ради тех, с кем возникло взаимоиспользование, и пренебрегать своей жизнью. Это было бы деструктивно в отношении адаптивности вида, хотя есть виды животных, совершающих коллективные самоубийства, вероятно, оправданные каким-то более общим эволюционным преимуществом. Вопрос сводится к выбору: насколько жалко разрушить нечто очень сложное, с уникальными самобытными особенностями, подключенное в систему социума. Бывает жалко разрушить даже случайно сложившийся чудесный узор в калейдоскопе.

Сроки жизни оптимизированы именно в силу наибольшего преимущества вида так, чтобы более старые успевали адаптироваться к присущим их времени и месту условиям и передать нужные сведения молодым, не пытаясь слишком радикально переучиваться новому, перекраивая старые навыки, - гораздо эффективнее позволить это делать молодым. Так что ретрограды уходят вовремя. У каждого вида возникла своя программа развития, и у людей она самая длительная, что позволяет с постепенным усложнением воспринять огромную сложность преемственных сведений, превратив их в знания, адаптированные к новым условиям. И после программы развития включается программа зрелости и увядания. Принцип тот же, что у растений.

Оптимальная стратегия отношения к жизни: жить и эффективно специализироваться в социуме с максимальной социальной востребованностью, понимая, что рядом вокруг живут дубли Я, но разные, иногда до полного взаимного недопонимания, что, чаще всего, поправимо. В этом - наиболее важный смысл, личная значимость жизни любого эго.

Слова "личная значимость жизни эго" выражают отношение к своей собственной жизни - как развиваемая модель, влияющая на понимание всего, касающегося своей жизни и соответствующих действий. Личность - объект внимания к себе как целостности или субъект - от слова субъективное (fornit.ru/658).

Дополнительные материалы: fornit.ru/lib21

Далее