Комментарии к книге Даниэля Канемана
"Думай медленно… решай быстро"

Даниэль Канеман - лауреат Нобелевской премии по экономике 2002 года «за применение психологической методики в экономической науке, в особенности — при исследовании формирования суждений и принятия решений в условиях неопределённости». Книгу "Думай медленно… решай быстро" он опубликовал в 2011 году. На сайте интерес к нему возник в обсуждении статьи Ошибка. Комментарии с точки зрения системы представлений о механизмах психики на сайте выделены фиолетовым цветом. Черным - фрагменты оригинального текста.

Наши действия и поступки определены нашими мыслями. Но всегда ли мы контролируем наше мышление? Нобелевский лауреат Даниэль Канеман объясняет, почему мы подчас совершаем нерациональные поступки и как мы принимаем неверные решения. У нас имеется две системы мышления.
«Медленное» мышление включается, когда мы решаем задачу или выбираем товар в магазине. Обычно нам кажется, что мы уверенно контролируем эти процессы, но не будем забывать, что позади нашего сознания в фоновом режиме постоянно работает «быстрое» мышление – автоматическое, мгновенное и неосознаваемое…

Контекст книги очень интересен: сопоставление эффективности поведенческих автоматизмов и роль осознания в их корректировке и появления новых автоматизмов [29]. Дело тут, конечно, не в быстроте реакции, она и в автоматическом (неосознаваемом) виде может быть не быстра, а адекватно соразмеряться с реальной необходимостью. Дело - в том, автоматизм составляют уже выверенные в ходе осознания последствий реакции и ассоциируются с оценкой желательности последствий: позитивные выполняются уже без раздумий и сомнений, а негативные - так же без осознания блокируются [143].

Я задаю этот нюанс контекста, чтобы именно в нем рассматривать утверждения автора.

Буду комментировать только наиболее важные для темы личной поведенческой адаптивности  утверждения и их обоснования автора. При этом для полного сохранения смысла высказываний будут оставлять достаточно большие куски исходного текста.

Введение

    ...

Обычно вы можете сказать, о чем думаете. Процесс мышления кажется понятным: одна осознанная мысль закономерно вызывает следующую. Но разум работает не только так; более того, в основном он работает по-другому. Большинство впечатлений и мыслей возникают в сознании неизвестным вам путем. Речь идет о "мыслительных автоматизмах", которые, в принципе, не отличаются по механизмам образования, но направлены на адаптивную регуляцию не внешне направленного поведения или внутренней среды, а - перераспределение внимания для выборки в фокус осознаваемого внимания [124]. Невозможно отследить, как вы пришли к убеждению, что перед вами на столе стоит лампа, как во время телефонного разговора определили легкое раздражение в голосе жены или как смогли избежать аварии на дороге раньше, чем осознали опасность. Умственная работа, ведущая к впечатлениям, предчувствиям и многим решениям, обычно происходит незаметно.
   В этой книге подробно обсуждаются ошибки интуиции. ...

   Истоки

   ... Наше исследование оценочных суждений оказало неожиданно сильное влияние на социальные науки.
   Завершив обзор принципов формирования оценочных суждений, мы обратили внимание на принятие решений в условиях неопределенности. т.е. в условиях недостаточности личного опыта т.к. навыки учета даже трудно прогнозируемых вероятностей позволяют оптимизировать поведение. Мы хотели разработать психологическую теорию принятия решений в простых азартных играх. Например, сделаете ли вы ставку на бросок монеты, если вы выигрываете 130 долларов в случае выпадения орла и проигрываете 100 долларов на решке? игроки приобретают максимально возможный по эффективности жизненный опыт в этом, становящийся их автоматизмами. Такие простые вопросы давно используют для исследования широкого спектра проблем в области принятия решений: например, какое относительное значение люди придают надежности и сомнительности исходов. Наша методология не изменилась – мы целыми днями выдумывали проблемы выбора и смотрели, совпадают ли наши интуитивные предпочтения с логикой выбора. здесь нарабатывались навыки несколько другого характера, не имеющие целью приобрести опыт максимально эффективной игры, и, значит, они методологически неверны. Здесь, так же как и при исследовании оценочных суждений, наблюдались систематические отклонения в наших собственных решениях и интуитивных предпочтениях, которые постоянно нарушали рациональные правила выбора. Через пять лет после появления статьи в журнале Science мы опубликовали статью «Теория перспектив: анализ решений в условиях риска», где изложили теорию выбора, которая стала одной из основ поведенческой экономики и считается значительней, чем наша работа об оценочных суждениях.
   Пока нам с Амосом не мешала география, наш коллективный разум превосходил каждую из своих составляющих, а наши дружеские отношения делали исследования не только продуктивными, но и чрезвычайно занимательными. Именно за нашу совместную работу в области оценочных суждений и принятия решений в условиях неопределенности я получил в 2002 году Нобелевскую премию, которая по праву принадлежит и Амосу. К глубочайшему прискорбию, он скончался в 1996 году, в возрасте пятидесяти девяти лет.

   Что происходит сейчас

   ...
   Мы с Амосом не рассматривали точные интуитивные догадки, ограничившись простым заявлением о том, что для формирования мнений эвристика «довольно полезна, но временами ведет к серьезным системным ошибкам». Здесь понятие эвристики ужимается до отдельных формальных решений в каких-то ситуациях. Понятно, что каждое правило имеет свои границы применимости и эффективно только для соответствующих условий. Эвристика в более целостном представлении >> Мы сосредоточились на искажениях, поскольку считали, что они сами по себе интересны и к тому же служат доказательствами в области эвристики суждений. Мы не задавались вопросом, являются ли интуитивные суждения в условиях неопределенности продуктом изучаемой нами эвристики (теперь ясно, что не являются в самом деле, те мыслительные автоматизмы, что принимают фокус осознания в силу возникшей их преимущественной актуальности - относится к динамике активного даже в неосознаваемом состоянии образа восприятия-действия и относится далеко не только к вербальной составляющей). В частности, точные интуитивные предсказания экспертов лучше объясняются длительной практикой стоит дополнить: в привычных для них условиях, что очень важно, - те самые границы верности представлений, о которых говорилось выше.. Сейчас существует более полное и сбалансированное представление о том, что источниками интуитивных суждений и выборов являются как умения, так и эвристический подход. Существует более адекватное представление о сути интуиции и эвристики.
   Психолог Гэри Кляйн приводит рассказ о пожарных, которые вошли в дом, где горела кухня. Они начали заливать помещение водой, как вдруг начальник пожарной команды закричал: «Уходим отсюда!» Едва пожарные выбежали с кухни, провалился пол. Брандмейстер лишь потом осознал, что огонь был необычно тихим, а уши невероятно обжигало. Эти ощущения, по словам пожарного, задействовали «шестое чувство опасности». Он знал, что есть опасность, но не знал, какая именно. Впоследствии выяснилось, что пожар разгорелся не в самой кухне, а в подвале, под тем местом, где с тояли пожарные.
   Всем знакомы сходные истории об интуиции экспертов: гроссмейстер, проходя мимо игроков в парке, объявляет, что черных ждет мат в три хода; врач с одного взгляда ставит пациенту сложный диагноз. Интуиция экспертов кажется волшебством, но это не так. В действительности каждый из нас по много раз на дню демонстрирует мастерство интуиции. Мы определяем гнев по первому же слову в телефонном звонке; входя в комнату, понимаем, что речь шла о нас; стремительно реагируем на неуловимые признаки того, что водитель в соседней машине опасен. Наши повседневные интуитивные способности хотя и привычны своей заурядностью, однако не менее удивительны, чем потрясающие озарения опытного пожарного или врача.
   Психология точной интуиции не содержит никакой магии. Пожалуй, лучше всех ее кратко описал Герберт Саймон, который, исследуя процесс мышления гроссмейстеров, показал, что после тысяч часов занятий шахматисты иначе видят фигуры на доске. Саймон , раздраженный приписыванием сверхъестественных свойств интуиции экспертов, однажды заметил: «Ситуация дала подсказку, подсказка дала эксперту доступ к информации, хранящейся в памяти, а информация дала ответ. Интуиция – это не что иное, как узнавание» на самом деле нет, это не распознавание, а целая работа неосознаваемых мыслительных автоматизмов под влиянием продолжающегося воздействия окружающего.
   Мы не удивляемся, когда двухлетний ребенок смотрит на щенка и говорит: «Собака», потому что привыкли к обыкновенному чуду узнавания и называния предметов вот это - распознавание. Саймон пытается сказать, что чудеса интуиции экспертов носят тот же характер и он не прав.. Правильные интуитивные догадки возникают тогда, когда эксперты, научившись распознавать знакомые элементы в новой ситуации, действуют соответственно. Верные интуитивные выводы приходят в голову с той же легкостью, с какой малыши восклицают: «Собака!» в таких ситуациях - это распознавание, а не интуиция.
   К несчастью, не все догадки экспертов возникают из профессионального опыта. Много лет назад я встретился с директором крупной финансовой корпорации, который вложил несколько десятков миллионов долларов в акции Автомобильной компании Форда. Я поинтересовался, почему он так решил, и он ответил, что недавно побывал на автомобильной выставке, которая ему очень понравилась. «Какие у них автомобили!» – повторял он в качестве объяснения. Он отчетливо дал мне понять, что руководствовался внутренним ощущением, и был весьма доволен и собой, и своим решением. Мне показалось интересным, что, судя по всему, он не задал себе единственный вопрос, который экономист счел бы самым важным, а именно: «Цена этих акций сейчас ниже себестоимости?» Вместо этого директор прислушался к интуиции – ему понравились автомобили, понравилась компания, понравилась мысль приобрести ее акции. Из известной нам информации о принципах выбора акций можно заключить, что он не понимал, что делает.
   Та область эвристики, которую изучали мы с Амосом, не поможет понять, почему этот финансист приобрел акции. В последние годы эвристическая теория развилась, расширилась и способна дать хорошее объяснение подобным действиям. Основным достижением стало то, что сейчас эмоциям отводится гораздо больше места в понимании интуитивных решений и выбора. Решение этого финансиста сегодня объяснили бы эвристикой аффекта, когда решения и суждения выносятся на основании непосредственно чувств приязни и неприязни, практически без раздумий или аргументации. Это - не верное утверждение. И даже не потому, что у финансиста вовсе и не было аффективного состояния. Он воспринимал признаки успешности бизнеса по проявлениям его продукции и впечатления о ней и по этим признакам судил.
   Столкнувшись с любой задачей – будь то выбор хода в шахматах или решение об инвестициях, – механизм интуитивного мышления включается на полную мощность. Если у человека есть подходящие знания, интуиция распознает ситуацию, и интуитивное решение, приходящее в голову, вероятнее всего, окажется верным. Вот здесь опять автор путает интуитивно приходящую мысль и работу автоматизмов, которые, в самом деле - наиболее выверенное опытом решение [240] . ... Перед директором по инвестициям стоял трудный вопрос: «Вкладывать ли деньги в акции компании „Форд“?» Но его выбор определил ответ на другой вопрос, более легкий и родственный исходному: «Нравятся ли мне автомобили „Форд“?» предположение о том, что выбрал директор - надумано...  В этом и состоит суть интуитивной эвристики: столкнувшись с трудным вопросом, мы отвечаем на более легкий, обычно не замечая подмены. Опять необоснованное утверждение: вовсе не легкость вывода является преимуществом в выборе возможных прогностических вариантов, а желаемость результата.
   Спонтанный поиск интуитивного решения не всегда успешен: время от времени в голову не приходит ни рационально обоснованный ответ, ни эвристическая догадка. В таких случаях мы часто переключаемся на более медленную и глубокую форму мышления, требующую бо́льших усилий. Здесь - важная ошибка. Сделано совершенно ничем не обоснованное утверждение. Ведь если мы уже что-то осмысливаем как недостаток решения, то речь уже не идет только о мыслительных автоматизмах. Фокус сознания отслеживает максимум новизны и значимости происходящего и более ничего. Это проявляется в форме "ориентировочного рефлекса" [126], но носит более системный характер [123] . Это и есть «медленное мышление», упомянутое в названии моей книги. Можно ли назвать мышлением активные автоматизмы? Это никак не согласется с общепонимаемым представлением о понятии "мышление". Только то, что осознается принято называть мышлением. Так что автор с самого начала никак не определяя ввел собственное свое представление (с подачи "психологов", конечно), что здорово запутывает это рассуждения.

...

   ...

   Часть I
   Две системы

   1
   Действующие лица

   Чтобы пронаблюдать, как ваш мозг работает в автоматическом режиме, взгляните на следующую картинку.

   Рис. 1

   При виде этого лица ваш опыт легко соединяет то, что мы обычно называем ви́дением, и интуитивное мышление. Вы быстро и уверенно определили, что у женщины на фотографии темные волосы, и точно так же легко поняли, что она злится или в ужасе или в полном удивлении. Более того, вы поняли и кое-что о будущем. Вы почувствовали, что сейчас она произнесет какие-то весьма недобрые слова, и, вероятно, громким и резким голосом. фантазии... Это предчувствие пришло вам в голову автоматически и без усилий. У каждого возникло свое распознавание ситуации на картинке.  Вы не собирались оценивать ее настроение или прогнозировать ее поступки, а реакция на фотографию не ощущалась как действие. Просто так случилось. Это пример быстрого мышления.
   Теперь посмотрите на следующую задачу:
   17 × 24
   Вы немедленно поняли, что это – пример на умножение (если уже обладаете знанием этого), и, вероятно, поняли, что можете его решить при помощи бумаги и ручки, а может, и без них. Также вы интуитивно оценили примерный диапазон возможных результатов. Вы быстро поймете, что ответы 12 60 9 и 123 не подходят, но вам понадобится некоторое время, чтобы отвергнуть число 568. Точное решение в голову не пришло, а сами вы ощутили, что у вас есть выбор относительно того, решать пример или нет. Если вы до сих пор этого не сделали, вам стоит сейчас попробовать и хотя бы частично вычислить результат.
   Последовательно проходя эти шаги, вы получили опыт медленного мышления. Сначала вы извлекли из памяти выученную в школе когнитивную программу умножения, а затем применили ее. Для вычисления пришлось напрячься. Вы ощутили нагрузку на память из-за большого объема материала, поскольку вам нужно было одновременно следить за тем, что вы уже сделали и что собираетесь сделать, и при этом не забыть промежуточный результат. Весь процесс был работой разума: целенаправленной, трудоемкой и упорядоченной, – образец медленного мышления. В вычислении был задействован не только ваш разум, но и тело. Вы напрягли мышцы, у вас поднялось давление, участился пульс. Сторонний наблюдатель заметил бы, что во время решения у вас расширились зрачки. Они сократились до нормального размера, как только вы завершили работу и нашли ответ (408) или как только вы бросили решать пример. Не сказано главное: если опыта решать такую задачку автоматически у нас нет, т.е. она для вас нова (не как класс задач, а как конкретная задача, которую вы еще не решали и нет ответа автоматически), но ее значимость в данный момент привлекла внимание (с помощью интриги автора), то происходит осознание: внимание переходит на тот поведенческий автоматизм, который остановился на данной фазе и ждет осознанного творческого решения. Для этого подключается модель решения подобных задач, или она формируется поиском, если ее еще нет и начинается полноценное творчество, результат которого будет оценен по степени желаемости для перевода в атоматизм или забывания если при этом возникает оценка ее случайности. Или же если результат негативный, такой способ решения пересматривается. В общем, начинается процесс творчества [219] .

   Две системы

   Уже несколько десятилетий подряд психологи настойчиво интересуются двумя режимами мышления: тем, который запускает портрет разъяренной женщины, и тем, что запускает задача на умножение. Здесь - опять ошибка. Если портрет сознался, то это уже - не автоматизм. Другое дело, что это осознание предварило и продолжает сопровождать множество параллельно активирующихся автоматизмов.  Для этих режимов существует множество названий. Я пользуюсь терминами, которые изначально предложили психологи Кейт Станович и Ричард Уэст, и буду говорить о двух системах мышления: Системе 1 и Системе 2.

   • Система 1 срабатывает автоматически и очень быстро, не требуя или почти не требуя усилий и не давая ощущения намеренного контроля.
   • Система 2 выделяет внимание тут нужно уточнить: внимание переходит на новый объект без участия сознания, это - более общее свойство мозга, но сознательно возможно управлять уже имеющимся вниманием, изменяя его границы захвата. Перевод же внимания на другое - не функция сознания, мы не способны удерживать внимание на чем-то если появилось нечто более новое-значимое., необходимое для сознательных умственных усилий, в том числе для сложных вычислений. Действия Системы 2 часто связаны с субъективным ощущением деятельности, выбора и концентрации.

   Понятия Системы 1 и Системы 2 широко используются в психологии, но я в этой книге захожу дальше остальных: ее можно читать как психологическую драму с двумя действующими лицами.
   Думая о себе, мы подразумеваем Систему 2 – сознательное, разумное «я», у которого есть убеждения, которое совершает выбор и принимает решения, о чем думать и что делать здесь тоже - слишком надуманное утверждение, без должного обоснования. Модель Я включает все мыслительные автоматизмы, а не только то, что оказывается в фокусе сознания, об этом - в Самосознание. Вообще никто ничего такого не подразумевает, когда мыслит и даже когда мысли о самом себе. Хотя Система 2 и считает себя главным действующим лицом, в действительности герой этой книги – автоматически реагирующая Система 1. вот такое искусственно разделение, навешивание личностных ролей функицональностям мозга и даже иерархию лидерства - верный путь создать нечто неадекватное. Я полагаю, что она без усилий порождает впечатления и чувства, которые являются главным источником убеждений и сознательных выборов Системы 2. Автоматические действия Системы 1 генерируют удивительно сложные схемы мыслей, но лишь более медленная Система 2 может выстроить их в упорядоченную последовательность шагов. Далее будут описаны обстоятельства, в которых Система 2 перехватывает контроль, ограничивая свободные импульсы и ассоциации Системы 1в самом деле, сознание существует для того, чтобы отслеживать новые условия применения старых автоматизмов и по наработанным навыкам вовремя уточнять по какой автоматизм предпочесть в данных условиях, а при неуверенности прервать вообще выполнение для осмысливания. Вам предлагается рассматривать эти две системы как два субъекта порочный путь создания гомункулусов, каждый из которых обладает своими уникальными способностями, ограничениями и функциями.
   Вот что может сделать Система 1 (примеры ранжированы по возрастанию сложности):

   • Определить, какой из двух объектов ближе.
   • Сориентироваться в сторону источника резкого звука.
   • Закончить фразу «Хлеб с …».
   • Изобразить гримасу отвращения при виде мерзкой картинки.
   • Определить враждебность в голосе.
   • Решить пример 2 + 2 =?
   • Прочитать слова на больших рекламных билбордах.
   • Вести машину по пустой дороге.
   • Сделать сильный шахматный ход (если вы – гроссмейстер).
   • Понять простое предложение.
   • Определить, что описание «тихий, аккуратный человек, уделяющий много внимания деталям» похоже на стереотип, связанный с некоей профессией.

   Все эти действия относятся к тому же разряду, что и реакция на рассерженную женщину: они происходят автоматически и не требуют (или почти не требуют) усилий. Возможности Системы 1 включают в себя наши внутренние навыки, которые мы разделяем с другими животными тут ошибка: все навыки нарабатываются сугубо индивидуально и ни с кем не разделяются. Мы рождаемся готовыми воспринимать окружающий мир так же ошибка, мы в такой готовой конфигарации не рождаемся, а нарабатываем ее, узнавать предметы, направлять внимание, избегать потерь и бояться пауков. Другие действия разума становятся быстрыми и автоматическими после долгой тренировки опять ошибка: время тренировки для образования автоматизма зависит от многих условий и может быть как за один раз ясного восприятия нового-значимого, так и потребовать наработки недостающих промежуточных навыков.. Система 1 запомнила связь между идеями (столица Франции?) и научилась опознавать и понимать тонкости ситуаций, возникающих при общении. Некоторые навыки, вроде умения находить хорошие ходы в шахматах, приобретают только специалисты-эксперты мы буквально все - хорошие специалисты-эксперты в какой-то области. Другие умения достаются многим умения - индивидуальны, хотя внешне могут казаться схожими. Чтобы определить сходство описания личности со стереотипом профессии, требуются широкие языковые и культурологические познаний, имеющиеся у многих. Знания хранятся в памяти, и мы получаем к ним доступ без сознательного намерения и без усилий.
   Некоторые действия в этом списке абсолютно непроизвольны. Вы не можете удержаться от понимания простых предложений на родном языке или от того, чтобы обратить внимание на громкий неожиданный звук вот именно: перемещение осознанного внимания непроизвольно; вы не запретите себе знать, что 2 + 2 = 4, или вспомнить Париж, если кто-то упоминает столицу Франции. Ряд действий – например, жевание – можно контролировать, но обычно они выполняются на автопилоте. Контроль за вниманием осуществляют обе системы это неверно. Ориентирование на громкий звук обычно происходит непроизвольно, при помощи Системы 1, а затем немедленно и целенаправленно мобилизуется внимание Системы 2 опять - не понимание сути "ориентировочного рефлекса" [126]  Способ выбора объекта внимания не относится к автоматизму, хотя и связан с еткущим эмоциональным контекстом, котором активируются автоматизмы. Он - на уровне переключателя канала осознания - в структуре гиппокампа, см Схема основных функциональных блоков в организации адаптивности поведения. Возможно, вы сдержитесь и не обернетесь, услышав громкое обидное замечание на шумной вечеринке, но, даже если ваша голова не шелохнется, поначалу вы все равно обратите на него внимание, хотя бы ненадолго. Впрочем, от нежеланного объекта внимание можно отвлечь, и лучший способ – сосредоточиться на другой цели.
   У разнообразных функций Системы 2 есть одна общая черта: все они требуют внимания и прерываются, когда внимание переключают. Например, с помощью Системы 2 можно исполнить следующее:

   • Готовиться к сигналу старта в забеге.
   • Наблюдать за клоунами в цирке.
   • Услышать в переполненной шумной комнате голос нужного человека.
   • Заметить седую женщину.
   • Идентифицировать удививший звук, порывшись в памяти.
   • Намеренно ускорить шаг.
   • Следить за уместностью поведения в определенной социальной ситуации.
   • Считать количество букв «а» в тексте.
   • Продиктовать собеседнику свой номер телефона.
   • Припарковаться там, где мало места (если только вы не профессиональный парковщик).
   • Сравнить две сти ральные машины по цене и функциям.
   • Заполнить налоговую декларацию.
   • Проверить состоятельность сложных логических аргументов.

   Во всех этих ситуациях необходимо быть внимательными, а если вы не готовы или отвлекаетесь, то справитесь хуже или не справитесь совсем. Система 2 может изменить работу Системы 1, перепрограммировав обычные автоматические функции внимания и памяти. Например, ожидая родственника на переполненном людьми железнодорожном вокзале, можно настроиться на то, чтобы искать седую женщину или бородатого мужчину, и, таким образом, увеличить шансы увидеть ее или его издали Это значит - задать эмоциональный контекст восприятия-действия, в котором будут активироваться автоматизмы, отслеживаясь сознанием [279] . Можно напрячь память, чтобы вспомнить названия столиц, начинающиеся с буквы «Н», или романы французских писателей-экзистенциалистов. Когда вы берете напрокат автомобиль в лондонском аэропорту Хитроу, вам наверняка напомнят, что «у нас ездят по левой стороне». Во всех этих случаях вас просят сделать что-то непривычное, и вы обнаружите, что для этого требуются постоянные усилия.
   Мы часто пользуемся формулировкой «будь внимательнее» – и она вполне справедлива Далеко не всегда бывает нужно именно сужать внимание, во многих случаях необходимо его бывает максимально расширить. У нас имеется ограниченный объем внимания, который можно распределить на различные действия это - непонимание того, что такое внимание, какой-от объем :) и явно вниманием называется здесь способность фиксировать определенное число шагов прерывания осознания для возврата к прерванному (называемое психологами "число удерживаемых в сознании образов")., и если выйти за пределы имеющегося, то ничего не получится. Особенность таких занятий в том, что они мешают друг другу, и именно поэтому трудно или даже невозможно выполнять сразу несколько. Невозможно вычислить произведение 17 24, поворачивая налево в плотном потоке машин; не стоит даже пробовать. Можно делать несколько дел сразу, но только если они легкие и не слишком требуют внимания это зависит от навыков переключения с одного отслеживаемого автоматизма на другой с тем, чтобы неосознаваемые пока выполнялись автономно, без учета специфики ситуации - по наиболее накатанному ветвлению.. Вероятно, можно разговаривать с сидящим рядом, если вы ведете машину по пустому шоссе, а многие родители обнаруживают – пусть даже и с некоторой долей неловкости, – что могут читать ребенку сказку, думая о чем-то другом - вот!.
   ...

   Краткое содержание

   Взаимодействие двух систем – сквозная тема этой книги, так что стоит вкратце изложить ее содержание. Итак, пока мы бодрствуем, работают обе системы – Система 1 и Система 2. Система 1 работает автоматически, а Система 2 находится в комфортном режиме минимальных усилий, иначе говоря, задействована лишь малая часть ее возможностей. Система 1 постоянно генерирует для Системы 2 предложения: впечатления, предчувствия, намерения и чувства. Если Система 2 их одобряет, то впечатления и предчувствия превращаются в убеждения, а импульсы – в намеренные действия. Здесь совершенно неверно: сознание не занимается (не)одобрением результатов работы автоматизмов, а именно сознание в следящем режиме успевает просматривать прогностически [33]  существующие ветвления возможных продолжений автоматизма и выбирает наиболее желаемый исход, а вот если все нежеланные или их нет (неуверенность), тогда действия прерываются на осознание ситуации.  Когда все проходит гладко – а так случается почти всегда ??, – Система 2 принимает предложения Системы 1 совсем или почти без изменений. Как правило, вы верите своим впечатлениям и действуете согласно своим желаниям, и обычно это вполне приемлемо. Недопонимание того, что такое уверенность, вера...
   Когда Система 1 сталкивается с трудностями, она обращается к Системе 2 для решения текущей проблемы с помощью более подробной и целенаправленной обработки. Систему 2 мобилизуют при возникновении вопроса, на который у Системы 1 нет ответа, как, вероятно, случилось с вами при виде примера на умножение 17 × 24. Осознанный прилив внимания также ощущается, если вас застали врасплох. Система 2 приходит в действие, когда обнаруживается событие, нарушающее модель окружающего мира в представлении Системы 1 на самом деле вовсе не какой-то "врасплох", а текущий максимум новизны и значимости постоянно привлекает внимание (если эта функциональность не заторможена).

...

   Конфликт

   Рисунок 2 – вариант классического эксперимента, порождающего конфликт между двумя системами. Попробуйте выполнить упражнение, прежде чем читать дальше.

   Рис. 2

   Вам почти наверняка удалось произнести правильные слова в обоих заданиях, и вы наверняка обнаружили, что в каждом из заданий были легкие и трудные части. Когда вы определяли крупный и мелкий шрифт, колонку слева было легко читать, а на колонке справа вы, возможно, стали читать медленнее и, вероятно, даже запинались. Когда вы называли расположение слов, левая колонка читалась труднее, а правая – намного легче.
   Для выполнения этих заданий вы задействуете Систему 2, поскольку обычно вы не говорите вслух «крупно/мелко» или «справа/слева», просматривая столбец слов. Среди прочего, во время подготовки к заданию вы настроили свою память на нужные слова («крупно» и «мелко» в первом задании). Когда вы просматривали первую колонку, определиться в выборе слов было нетрудно, а желание читать другие слова легко подавлялось. Со второй все получилось не так, потому что она содержала слова, на которые вы были настроены, и вы не могли их игнорировать. В основном вам удавалось отвечать правильно, но подавить противоречащий ответ было непросто, и вы из-за этого отвечали медленнее. Вы ощутили конфликт между задачей, которую намеревались выполнить, и автоматической реакцией, которая этому мешала. На самом деле все зависит в таких ситуациях от границ внимания. Если эти границы заранее сузить так, чтобы не осмысливать значение слов, то не будет возникать никакой заминки. В противном случае возникает заминка из-за дополнительного осмысления значения слов и сопоставления несоответствия этого значения размеру шрифта. Это - не конфликт, а дополнительная работа сознания. Конфликт между автоматизмом и сознанием возникает только в одном случае: если оценка желаемости, ранее закрепленная с данным действием в автоматизме одна, а прогноз исхода такого действия в новых условиях - противоположна и действие в таком случае требует волевого усилия. Например, ранее огонь всегда обжигал, но, увидев, что кто-то греется у огня и получает удовольствие, возникает желание так же согреться. Требуется преодолеть негативную блокировку и протянуть руку к огню. так что нужно хорошо различать проявление волевого усилия или затруднения из-за недостаточно отработанного навыка. автор этого здесь не различает.  Конфликт между автоматической реакцией и намерением ее контролировать встречается в наших жизнях сплошь и рядом. Всем известно, как трудно не глазеть на странно одетую пару в ресторане или концентрировать внимание на скучной книге, когда вдруг оказывается, что мы постоянно возвращаемся к месту, на котором текст превратился в бессмыслицу. Там, где зимы суровы, множество водителей помнят, как их заносило на льду и каких усилий им стоило следовать вбитым в голову инструкциям, которые противоречат естественной реакции: «Руль в сторону заноса, и не трогай тормоза!» Любому приходилось сдерживаться, чтобы не послать кого-то к черту. Одна из задач Системы 2 – преодолевать импульсы Системы 1. Иначе говоря, Система 2 отвечает за самоконтроль.

  На этом я прерываю комментирование потому, что далее автор в полной мере начинает делать выводы из своих неверно сделанных утверждений, при этом с той или иной искусностью "подтверждая" их какими-то наблюдениями в реальности - так же как это было сделано в отношении незамечаемого волевого усилия. Представления автора о системной организации механизмов психики явно недостаточны для корректного описания тех явлений, о которых он рассуждает.