Познай самого себя: Интеллектуальные механизмы

Познай самого себя: Оглавление

Интеллект и сознание

Под интеллектом обычно понимается умение решать новые задачи, именно новые, а не использование хорошо освоенных методик. Но тест на IQ предлагает набор задач, ограничивая время их решения и считается, что чем быстрее решена задача, тем более высок интеллект. Здесь - явное противоречие: решение новой задачи как раз требует времени, а если уже есть решение подобной задачи, то она не новая, а решение - уже наработанный автоматизм. Понятно, что тот, кто уже проходил такой тест, в следующий раз пройдет его лучше.

На самом деле характер предлагаемых тестов на IQопределяет именно уже имеющееся умение решения задач предложенного типа, в том числе автоматизм навыков находить подходящий метод решения. Что важно, число типов задач в тесте ограничено потому, что вообще возможных типов задач бесконечное множество, а выбранный относительно небольшой набор представляет только очень небольшую их совокупность.

Еще одна особенность этих тестов - ориентация только на узкую часть уровней сложности распознавания входных признаков задачи, фактически на распознавание сходства в группах некоторого типа, например, "Выберите нужную фигуру из четырех пронумерованных", на распознавание недостающего в привычных образах, например, "Вставьте слово, которое служило бы окончанием первого слова и началом второго" и т.п. И никак не тестируются распознаватели моторных навыков и распознаватели творческих методов - среднее между восприятием и действием.

Фактически тестируется наличие тех или иных наборов распознавателей, что, конечно, во многом определяет возможности решения практических задач, но вовсе не навыки таких решений. У кого есть нужный распознаватель, тот мгновенно видит решение, у кого нет его, должен задумываться и косвенно решать задачу, затрачивая очень много времени.

Есть простейший тест для определения роботов, которые посещают страницы интернета и автоматически пишут сообщения на форумах, заполняют интерактивные формы, регистрируются и т.п. Обычно для этого используется изображение на фоне графических помех, которые человек различает среди этих помех мгновенно потому, что у него уже есть такой распознаватель, а сканнеры - нет потому, что они пытаются выделить изображение некими логическими алгоритмами.

Распознавание цифры на фоне помех - работа уже сформированного распознавателя образа этой цифры в канале зрительного восприятия. Его общая характеристика эффективности заключается в том, что он использует минимальное число признаков изображения для уверенного его распознавания и каким бы ни было количество и качество мешающего графического шума, это не сказывается на уверенности и скорости распознавания, если только этот шум не начинает размывать и перекрывать главные информационные признаки.

Если говорить о качестве интеллекта распознавания образа восприятия, то он оперирует минимально необходимым количеством признаков восприятия для уверенного распознавания образа в данных условиях. В других условиях информационное число признаков может потребоваться другое. Это минимальное количество может определяться строго математически с учетом функции персептрона.

То же самое касается наработанных распознавателей актуальности выполнения моторных реакций и самих цепочек моторных реакций, состоящих их распознавателей актуальности выполнения данного звена цепочки. Эффективность интеллекта действия определяется минимальным количеством элементов действия, необходимых для адекватного выполнения этого действия в данных условиях. Чтобы с минимальными усилиями и с максимальным результатом забить гвоздь в доску, нужно, чтобы был развит соответствующий интеллект действия. И он будет совершенно не тем, какой нужен артисту, забивающему гвоздь кулаком. И не тем, какой нужен для забивания гвоздей в подкову лошади и, тем более, блохи.

Именно по минимуму необходимого для восприятия и действия наиболее правильно тестировать количественно интеллект того или иного вида. И учитывать, во-первых, какой именно вид распознавателей тестируется: восприятия, действия или промежуточный, хотя, в принципе, любой распознаватель, имеющий более простые предшественники и воздействующий на последующие распознаватели, является промежуточным, так что все это - условно-относительно. Во-вторых, необходимо учитывать, для каких условий этот распознаватель специализирован, т.е. - контекст задачи распознавания, хотя, в принципе, этот контекст входит в функцию данного распознавателя.

Таким образом, любой интеллект без последующего действия просто лишается смысла, и каким бы он ни был универсальным, он - всего лишь звено для осуществления адаптивности. Конечно, имеются в виду действия не обязательно мышечного характера (моторные действия), но и мыслительные и действия внутренней произвольности, которая может быть нужна для поддержания организма в оптимальном состоянии.

Любой элемент нейросети является распознавателем профиля его возбуждения-торможения, включающего в себя воздействие признаков текущих условий так, что в других условиях для распознавания требуется свой специфический профиль на входе.

Наиболее простые коллекции распознавателей в первичных зонах мозга формируются методом "без учителя", т.е. просто фиксируют тот профиль активностей на входе, который возникает после его созревания, усиливая повторяющееся и ослабляя случайное.

Существующие тесты на интеллект затрагивают, в основном, распознаватели, формирующие операции анализа, сопоставления и обобщения. Но эффективность этих распознавателей напрямую зависит от коллекции предшествующих более простых распознавателей, определяющих, насколько безошибочно будет распознавание в определенных условиях. Так что один и тот же тестируемый, оказавшись в разных условиях, покажет разный результат. Так, тестирование интеллекта оперативного работника для выполнения опасных действий должно использовать именно контекст определенных опасностей.

Существует наиболее общий набор распознавателей, определяющий эффективность отношения и выбора реакции, отражающих логику взаимодействий причин и следствий реальности, базовая часть которой называется мировоззрением. От качества мировоззрения зависит эффективность и адекватность всех последующих, более частных решателей задач.

На сайте Форнит есть пример тестирования базового мировоззрения, что не является тестом на интеллект, а лишь условно определяет уровень подготовленности, потенциал возможностей понимания и творчества. Это - "Тестирование уровня базового мировоззрения" (fornit.ru/tm). Еще более общий тест определяет эффективность уровней сознания (fornit.ru/tc).

Именно сознание занимается формированием и корректировкой ошибок новых распознавателей методом "с учителем", и сигналом обратной связи в функции распознавателя является отклик системы значимости: позитивный или негативный результат распознавания, который может быть перекрыт волевым усилием, собственной произвольной оценкой значимости.

Интеллект и сознание соотносятся одно с другим как бессознательные автоматизмы и сознательная произвольность. Само сознание для реализации своих функций, как говорилось в главе про уровни сознания, так же использует автоматизмы эффекторами которых оказываются внутренние, произвольные (по отношению к определённости гомеостатической системы значимости, связанной с воспринимаемым в виде образов восприятия) мыслительные действия, что соответствует соответствующим интеллектуальным навыкам.

Сознание оказывается верхней, динамичной частью развивающегося интеллекта.

Понятно, что все сказанное касается не только человека, но и других животных, наделенных психикой. Мало того, и наследственно предрасположенные автоматизмы насекомых, вообще все, что использует функцию распознавания, оказывается в рамках корректного определения интеллекта, так что нужно еще уточнять, фиксированный ли это интеллект или адаптивный, способный развиваться для новых условий.

У волка высокоразвит интеллект восприятия особенностей дикого леса и интеллект действий в ситуациях в лесу, и этот интеллект несоизмеримо эффективнее человеческого в этой области.

У дельфина - интеллект, специализированный для моря и тело, полностью соответствующее такому интеллекту.

У обезьян - интеллект, необходимый для жизни в тропическом лесу, и действия ее задних лап просто нельзя сопоставить по сложности с человечьими, не говоря про полное отсутствие у человека богатейшего набора хвостовых действий, которые обеспечиваются необходимыми распознавателями ситуации в восприятии.

У геймера-ребенка развивается интеллект, позволяющий ему мочить компьютерных монстров так, как не сможет ни один взрослый потому, что взрослым упущено то многое в развитии более простых компонентов распознавания и действий, которые сформировались у ребенка в подходящий критический период развития, и это - невосполнимо настолько, что в случае критической необходимости совершенствования вида остается только рациональная смерть и передача эстафеты жизни новому поколению.

Примером может послужить все большая востребованность в операторах беспилотных летательных аппаратов, управление которыми и действия требуют как раз геймерских навыков при единственном условии: нельзя перезагружать игру, все совершается только за один раз и ошибки недопустимы.

Итак, интеллект бывает статическим, т.е. фиксированным в своих возможностях и адаптивным, использующим для развития функциональность сознания.

Статический интеллект может быть сформирован несколькими способами. Наследственно предопределенные распознаватели, которые есть у всех животных, начиная с насекомых. Динамически формирующиеся "без учителя" распознаватели - формируются в первичных зонах мозга. Искусственно созданные распознаватели - фактически означающие передачу уже имеющихся интеллектуальных способностей статическому устройству, что сегодня проделывается очень широко с помощью искусственных нейросетей, обучение которых так же является лишь отражением уже имеющегося интеллекта оператора.

С интеллектом часто сопоставляют гениальность. Гениальным бывает исполнитель на музыкальном инструменте, художник, скульптор, инженер, ученый, проповедник, педагог, - любой другой творец чего-то такого, что люди считают гениальным произведением.

Ремесленник, который штампует ставшие популярными вещи так же считается гениальным если он - автор этих вещиц. Просто автомат, штампующий эти же вещи гениальным не считается, а вещи остаются носителями гениальности автора. При этом станок вполне можно называть интеллектуальным, если он обладает интеллектуальной функцией контекстного распознавания. Таким образом, интеллект собственно к гениальности отношения не имеет, хотя интеллектуальный потенциал напрямую позволяет проявить гениальность в творчестве.

Гениальным считается сотворение того, что далеко выходит за рамки возможного для обычных людей своего времени, того, что оказывается высоко значимым и оказывает революционное влияние на какие-то стороны культуры и ее развития. Можно совершить гениальное открытие вполне случайно, но нужен определённый уровень интеллекта, чтобы это открытие вообще заметить и понять его значимость.

Понятно, что для качественно значимого превышения всех других специалистов в данной области, необходимо значительно больше продвинуть уровень интеллектуальной подготовки, а так как совершенно невозможно заранее предсказать, что именно потребуется для того, чтобы создать гениальное, то усилия поиска должны прилагаться очень интенсивно и в достаточно широком диапазоне.

Гениальное произведение требует целенаправленного и ресурсоемкого творчества, приближение к цели доступными небольшими шажками. Потом уже, после признания, гений может творить просто вариации и импровизации, уже наслаждаясь своим творчеством.

Для того, чтобы сделать что-то гениальное, просто необходимо иметь достаточно мощные ресурсы, а для мозга очень важно хорошее кровоснабжение для поставки кислорода и глюкозы и отвода продуктов метаболизма. Было замечено, что многие гениальные люди имеют нос с производительными воздухопроводами, т.е. большой нос, характерный для еврейской нации. Это позволит ясно и продолжительно мыслить, без быстрого истощения избирательности внимания активностями образов. Кроме этого, требуются наследуемые особенности ветвления аксонов так, чтобы обеспечивать связи зон мозга, наиболее востребованных для данной деятельности. И, видимо, одной из таких наследуемых предрасположенностей является особо развитая неудовлетворенность существующим, позволяющая образовывать высоко значимые и долгоживущие доминанты нерешенной проблемы. Хотя, возможно, что это - приобретаемое качество психики.

Сочетание этих основных условий наиболее характерно для признанных гениев. Их энергичность, не утомляемость и одержимость идеей и приводят к выдающимся результатам.

Дополнительные материалы: fornit.ru/lib24

Телепатия от Натальи Бехтеревой

Люди всегда хотели знать, о чем думает другой человек, это была бы неоценимо важная информация. У ребенка его мысли часто написаны на лице, стоит заметить, чем он занимается и на что обращает внимание и можно достаточно вероятно предположить, о чем он думает. С возрастом люди учатся не выдавать свои мысли и чувства так, что эмпатия не помогает.

В середине прошлого века одна из лабораторий в СССР, исследующих мозг, получила важнейшую тематику государственного значения: найти электрофизиологические корреляты речевых процессов так, чтобы по ним можно было совершенно точно сказать, о чем человек думает. И тогда спецслужбам не нужны станут расслабляющие волю препараты и детекторы лжи. Лабораторией руководила Н. Бехтерева (fornit.ru/x1).

У нее было своеобразное кредо, которое она открыто озвучила в своей книге: если люди получают бесплатное высококвалифицированное лечение, то могли бы за это отблагодарить помощью в экспериментах, которые напрямую не затрагивают исследование их патологических состояний. А для того, чтобы точно знать, что происходит с мозгом пациента и к чему может привести удаление поражённого участка, необходимо было вскрывать череп и попробовать стимулировать слабым током подозрительные участки. Чаще всего даже очень большие по размерам опухоли при их удалении не оказывали сколько-то заметное влияние на психику, просто потому, что не удавалось точно определить их назначение, как это было в случае увлечения медиками лоботомией. Опухоль в любом случае необходимо удалять, так что оперативное вмешательство было безальтернативным, но убедиться в возможных последствиях все же нужно.

В порядке добровольных экспериментов над пациентами электроды вживлялись и в интересуемые исследователей точки мозга. При стимуляции или при отведении сигналов активности мозга было выявлено множество чрезвычайно познавательных эффектов, в том числе и определенные отклики активности в зависимости от объекта восприятия или даже собственных мыслей.

Это вселяло огромный оптимизм, казалось, что нужно только составить карту мест в мозге, соответствующих тем или иным словам и вот она - техническая телепатия.

Начали с отдельных букв и оказалось, что все локализации активности четко соответствуют определенным услышанным и произносимым буквам. Но локализация менялась от человека к человеку. Ведь если у младенца удалить левое полушарие, в котором обычно формируются распознаватели слов, то они станут формироваться в правом, так что индивидуальные особенности развития могли быть очень немалыми.

Со словами тоже поначалу было хорошо и ясно, пока вдруг не обнаружилось, что у человека, у которого уже составили некоторую карту слов, вдруг все точки слов резко сместились. Это был неожиданный и тяжелый удар, отдаляющий возможность картирования и даже ставящий задачу под сомнение.

Н. Бехтерева назвала такие непостоянные локализации слов "гибкими звеньями", а воспроизводимые корреляции - "жесткими звеньями". Всю эту неудавшуюся эпопею она описала в книге Здоровый и больной мозг человека (fornit.ru/b2). Она предполагала:

"Первоначально, в раннем онтогенезе, по-видимому, подавляющее большинство мозговых систем обеспечения каких-то функций (двигательных, эмоциональных и т. п.) занимает значительно большие территории, или, точнее, в связи с их пространственной разделенностью правильнее, вероятно, говорить о наличии первоначально большего количества звеньев мозговых систем. Затем по мере онтогенеза эта избыточность несколько уменьшается и в связи с исходной полифункциональностью зоны мозга начинают служить другим целям, включаются в обеспечение каких-то других функций и - прежде всего у человека - процессов, имеющих отношение к индивидуальному обучению. Эти утрачиваемые звенья можно было бы условно назвать гибкими, если первым, обязательным, присвоить название жестких. Но можно ли обнаружить в какой-либо системе эти гибкие звенья, утрата которых не наносит зримого простым глазом вреда функции, а наличие, по-видимому, увеличивает ее возможности? Оказывается, можно, так как в мозгу есть системы (система), наличие гибких звеньев в которых - их обязательный атрибут, хотя работа системы происходит и за счет аппарата жестких звеньев. Обнаружено это явление было нами еще в 60-х годах. В самом начале 60-х годов, когда мы применили для диагностики и лечения метод вживленных электродов...

Как и ранее, в каких-то зонах глубоких структур мозга и менее исследованной тогда нами коры воспроизводимость физиологических реакций сохранялась независимо от условий исследования. В других зонах при изменении условий исследования воспроизводимость реакций появлялась, исчезала, становилась более или менее выраженной. Принципиально то же повторилось при направленном изменении внутренней среды мозга - при проведении тестов на фоне применения фармакологических препаратов, активных в отношении адренергической, холинергической и серотонинергической форм медиации.

Как это расценивать? Зоны первого типа были обозначены нами как жесткие звенья, представляющие жесткий скелет системы, определяющий самое ее существование, обеспечивающие экономичность в работе мозга. Зоны второго типа обозначены как гибкие звенья, по-видимому определяющие возможность протекания деятельности в различных условиях, богатство возможностей. Не исключено, что для выполнения применяемых стереотипных проб все это богатство и не нужно, и если бы психическая деятельность была принципиально столь же простой и стереотипной, оно постепенно утратилось бы."

В самом деле, если более примитивные распознаватели букв формировались в более ранней коре и занимали совершенно определенное место, они имели практически один и тот же смысл буквы алфавита во всех контекстах значимости, то смысл слов зависит от контекста, от множества дополнительных параметров ситуаций и локализуются такие распознаватели в месте, соответствующем распознавателям признаков этого контекста. Так что стоит измениться условиям, в которых проводится эксперимент, и расположение электрического отклика от слова окажется в другом месте. Поэтому даже задача картирования распознавателей слов у одного человека принципиально не решаема. Ну а про фразы и огромное множество невербальных образов уже даже речи идти не может. Так что осуществление технической телепатии оказалось нереальным.

Но, может быть, в природе есть уже организованные каналы передачи субъективных образов? Хотя бы тех, что находятся в пике актуальности и осознаются? Но на уровне электромагнитных волн этого точно нет потому, что даже те очень слабые ЭМ сигналы, что могут быть сняты у головы, соответствуют всего лишь самым общим наводкам электрической активности мозга. В мозге вообще не обнаружено что-то, излучающее на уровне ЭМ, кроме теплового излучения и отголосков активности нейросети. А других переносчиков информации не найдено на фундаментальном уровне рассмотрения.

Существует огромное количество различных документированных свидетельств наличия телепатии - в виде прозы и описания случаев, есть даже данные о проводимых экспериментах. Но нет ни одного достоверного факта, который нельзя было бы объяснить чем-то кроме телепатии.

Мало того, лаборатория Принстонского университета 30 лет занималась попытками корректного поиска любых паранормальных явлений, но все усилия энтузиастов закончились ничем (fornit.ru/2339).

Каждый сам может проверить свои телепатические способности с помощью корректного теста, исключающего возможность обмана: fornit.ru/1655.

На этой неудаче попытки Н. Бехтеревой проникнуть в тайны человеческих возможностей не закончились, она занималась исследованием коррелятов творческой деятельности, затем была увлечена мошенником В.Бронниковым, заставившим ее поверить в возможность видения без глаз самим мозгом (fornit.ru/213), а ее сын, ставший директором института мозга, даже пытался подтвердить экспериментально такую возможность (fornit.ru/478). Закончила Н. Бехтерева - как окончательно сформировавшийся мистик, написав антинаучную книгу "Лабиринты мозга" (fornit.ru/738).

Дополнительные материалы: fornit.ru/lib25

Искусственный интеллект

Есть много фантастических историй, в которых неимоверное усложнение каких-то электро-деталей и проводов приводило к спонтанному возникновению разума. Последние вариации живописуют уже не просто провода, а интернет-сети и связанные сервера, а простое наращивание этих вычислительных мощностей зарождает в них интеллект, причем сразу чудесно хорошо ориентирующийся в положении дел в мире и имеющий какие-то свои личные агрессивные мотивации.

Сегодня прогресс в этом направлении представлен технологиями искусственных нейросетей и попытками моделировать мозг на компьютере или специальными нейрочипами как он есть, имитируя работу нейронов и синапсов.

Нейросети организуют с помощью функциональности персептронов, причем часто пытаются обучать сразу многослойный персептрон.

Мощности компьютеров далеко не хватает для имитации работы простой нейросети с числом элементов как у человеческого мозга, а построение системы на дискретных нейрочипах пока так же не продвинуто в результатах далее простой распознавательной функции.

Тот "интеллект", что используется в компьютерных играх не выходит за рамки условных ветвлений программы в зависимости от предусмотренных условий. Того же качества различные "интеллектуальные" системы, создаваемые для решения задач узкой специфики и не обладающие возможностью адаптироваться к новым условиям, не предусмотренным программой.

Потому как интеллект - это уже сформированная система автоматизмов, не требующая осознания и только новое, не учтенное в имеющемся стереотипе реакций, требует создания новых вариантов поведения или коррекции старых в качестве ветвления для новых условий, то все перечисленные искусственные образования формально можно назвать интеллектом. Но обычно подразумевается, что интеллект должен еще обладать и способностью самоусложняться, адаптируясь к совершенно новому, а вот этого нет ни в одном из существующих проектов и нет даже понимания как это реализовать. Р. Пенроуз, ведущий английский математик, физик и теоретик, вообще объявил о теоретической и практической невозможности создания такого адаптивного интеллекта, что обосновал популярно в книге "Большое, малое и человеческий разум" (fornit.ru/1717): " Я хочу сказать, что соответствующие физические процессы в мозгу принципиально не поддаются моделированию.". При этом природа демонстрирует обратное, реализуя эти модели в самых разных видах и формах. Стоит заметить, что многие высказывания современных физиков, глубоко погруженных в мир специфических абстракций, не перестают удивлять такими вот явно абсурдными и категоричными утверждениями, кроме даже совсем чудесатых идей о создании новой вселенной при каждом случае реализованной квантово-механической неопределенности и не менее чудесатом дальнодействии запутанных частиц, информации в основе всего во вселенной и материальностью метрики (fornit.ru/7020). Эти все причуды встают на места, если внимательно проследить за соблюдением основных принципов научной методологии, о чем будет сказано позже. Но физики, чаще всего, не специалисты в научной методологии и возникает эффект Фоменко (fornit.ru/1510).

Те, кто читал текст книги с пониманием фрагментов, требующих определенной схемотехнической подготовки, к настоящему моменту уже вполне представляют, что нужно для создания искусственной системы индивидуальной адаптивности к значимому новому на дискретных элементах. Это очень сложная и многоплановая задача, но принципиальных трудностей в понимании механизмов реализации уже нет, хотя решать вопросы по оптимальному выбору методов реализации придется на каждом шагу.

Проблема искусственного интеллекта и разума актуальна даже не столько потому, что такие устройства сулят намного превзойти по возможностям человека и, тем самым, есть вероятность общемирового прогресса, хотя высказываются сомнения, что наличие собственной системы значимости может сделать людей для таких сверхсуществ столь же не приоритетными, как кошки для людей, хотя о кошках люди заботятся. Удачно смоделированный разум покажет безусловную верность представлений об его организации и позволит улучшить собственный разум, может быть, на киборгическом уровне каких-то имплантатов.

При этом улучшение понимания, как вообще какое-то совершенствование, не столь важно, - сам принцип адаптивности предполагает конкретность объекта приложения адаптивности. А совершенствование "на всякий случай" является настолько не верным направлением, что в природе действуют на всех уровнях механизмы дезадаптации и отмирания того, что не используется, в том числе любые интеллектуальные приобретения. Так что идея самосовершенствования является идиллической утопией (fornit.ru/1276).

Дети любят фантазировать, рисуя в воображении себя такими, какими бы хотели быть, чтобы все на свете оказалось достижимо. Но и они понимают, что нужно чем-то реально возможным ограничивать свое всемогущество, а не мечтать о божественном исполнении любой мысли. Ну, быть сильнее любого человека или зверя, но при этом не выглядеть как Халк, а лучше вообще не выделяться горой мышц - для маскировки и приятного внешнего вида, ну, уметь прыгать с любой высоты, мгновенно находя способы оставаться целым и невредимым, быть способным на любые кульбиты, уклоняясь от пуль и взрывов, быть предельно проницательным и умным, но не занудой, которого никто не понимает, быть выносливым и способным не есть, не пить, не дышать так долго как нужно, легко терпеть любую боль, но быть чувствительным и обаятельным. Дети воображают фантастических трансформеров, умеющих летать, плавать, карабкаться, бронироваться от любых напастей, обладающих боевыми лазерами и атомными ракетами или с восторгом смотрят воплощение своей мечты в мультиках и фильмах про супергероев.

Технически эти качества взаимно несовместимы, и если подходить в самом деле реально, а не допускать мистическую силу, то специализироваться возможно только в чем-то одном. И дело не только собственно в противоречивости совмещения некоторых качеств, а в том, что специализация требует наработки личных программ ее использования во всех реально возможных условиях. Силач, который панически боится зловещего красного паучка потому, что у него есть сведения о возможной его ядовитости и еще каком-то возможном коварстве - выглядит абсурдно.

Поэтому избирательность возможностей начинается еще на уровне формирования наборов примитивов восприятия - с одной стороны и наборов примитивов действия - с другой. Возникают распознаватели того, что реально оказывается в это время рядом и как-то воздействует, в том числе и особенности строения собственного тела: наличие у кошки когтей в случайных движениях выявляют их наличие и свойства и на этой основе возникают специфические действия с использованием свойств когтей.

И в случае создания искусственно интеллектуальной системы придется обязательно повторить этот этап создания определенного круга примитивов восприятия и примитивов элементарных действий, какими бы специфическими ни были терминальные устройства. Использовать исходную матрицу всех точек изображения, дискретных звуковых тонов и других видов рецепторов невозможно потому, что нет никакого другого способа обучить выделять объекты, соответствующие отражению реальности, если только не применять заранее сформированные программы выделения образов, что не позволяет адаптироваться к новому. Этот принцип послойного создания распознавателей все более усложняющихся образов, которые затем связываются один с другим в общий образ отражения элементов реальности, принципиально не имеет альтернативы.

Важно выделять то, что повторяется, при этом во всех возможных формах, чтобы затем связывать одновременно повторяющиеся в общую совокупность и так далее. Для этого поначалу не нужен направляющий интерес и не нужна актуальность, важен только сам процесс выделения тех свойств в виде объектов восприятия, которые отражают реальность. Поэтому распознаватели этих уровней формируются в соответствии лишь с повторениями, усиливая то, что повторяется и все более выделяя это из фона окружающего так, чтобы отсечь все, что не относится к данному объекту восприятия. Эта минимизация лимитируется по времени в течение времени и событий реальности, и, хотя, возможно технически заменить реальное воздействие ускоренным проигрыванием видео и аудио, но и скорость развития отдельных слоев должна быть в точности синхронизирована с этой подменой. Возможно это и будет способ ускорить процесс обучения, что чревато тем, что все ограничивается только предусмотренным в имитации, а не реальными условиями. И если искусственный интеллект предназначается для нормальной интеграции в общество, а не для узко специфических, заранее определенных целей, то и имитация окажется ретроградной.

После формирования наиболее сложных образов восприятия, в которых сочетаются не только признаки от рецепторов в виде уже полноценных объектов, но и признаки отклика системы значимости, сопровождающие те или иные объекты при их восприятии, а также признаки действий, которые при этом выполнялись, приходит очередь дополнить рефлекторный уровень адаптивности осознанным, с выделением наиболее актуального среди значимой новизны, и здесь уже никакой имитацией невозможно обойтись. Период развития механизмов осознанной адаптивности наиболее длительный из всех критических периодов развития, и эта длительность напрямую определяет, насколько сложными будут творческие способности.

Так что значительно ускорить период обучения и специализации в искусственных системах разума не удастся.

Но, понимая специфику всех этапов развития, возможно организовать их максимальную результативность. До сих пор нет методики обучения, которая бы в полной мере организовывала этот процесс.

Педагогика все еще очень далека от понимания этой специфики, особенно - уровня вовлечения механизмов сознания. Главным методом остается рефлекторное запоминание, основанное на повторении с формированием не знаний, а лишь быстро забывающихся в результате естественной дезадаптации сведений. Обучение отдельным навыкам столь же примитивно и основано на древнем механизме имитации, который исчерпывает себя на ранних стадиях формирования навыка.

Обучение искусственных адаптивных систем потребует пересмотреть все существующие педагогические методики и выработать наиболее эффективный путь специализации (а не развития всего впрок) на основе понимания сути происходящего на каждом этапе. Сюда же должны быть включены предопределённые связи между слоями, которые обеспечивают наиболее эффективно развитие нужных направлений навыков и даже отдельные реакции.

Каждая специализация потребует различной конструкции тела адаптивного устройства, его характеристик, связей нейросети и особенностей терминальных устройств, что и происходит в природе у разных видов животных.

В общем-то то же самое касается и развития людей, которое родители во многом могут оптимизировать в желаемом направлении и без большой вероятности конфликта интересов с желаниями самого ребенка потому что более развитые возможности уже в основном определяют комфортность и желание их использования. Но в самосовершенствовании выбранного направления уже оказываются упущенными множество важнейших периодов предварительного развития. Так что роль родителей очень бы стоило повысить, а для этого нужно этим родителям хорошо представлять сущность процессов развития, и в период игровой инициативы не делать из детей, пробующих себя в качестве мерзавцев, своих врагов, а быть направляющим соучастником, при этом воспитывая силу воли и самодисциплину. Это требует значительного изменения социальных этических представлений.

Для реального создания адаптивного ИИ нужно выбрать один из двух основных методов: программная эмуляция и создание самостоятельного устройства.

В первом случае программа должна имитировать не только сам ИИ, но и обеспечивать то окружение, в котором он будет развиваться и действовать - целый мир в компьютере, и это не может быть просто доступ на какие-то ресурсы в сети, формат которых приспособлен для восприятия уже существующим человеческим интеллектом. Учитывая огромную сложность эмуляции структуры только самого ИИ, не говоря про все многообразие мира, этот подход представляется за пределами даже разумной фантастики.

Однако, некоторые вполне серьезные ученые полагают, что даже наша вселенная является эмуляцией некоего сверхкомпьютера, который начинает воспроизводить объекты с детализацией элементарных частиц и их взаимодействий. Так оправдываются идеи математиков, что законы математики, на самом деле являются сверхзаконами мироздания, и основой мира является информация. Это - старая идея. Еще Г. Галилей говорил: "природа формулирует свои законы языком математики", а Н. Лобачевский, с другой стороны, утверждал: "Нет ни одной области математики, как бы абстрактна она ни была, которая когда-нибудь не окажется применимой к явлениям действительного мира". Но, не углубляясь в столь отдаленные философские предположения, просто заметим, что даже в далеком будущем эмулировать мир нам не удастся даже если упростить детализацию до уровня термодинамической статистики.

Поэтому самостоятельное устройство - единственный вариант. Но и тут есть выбор: хотя бы на компьютере эмулировать нейросеть. Простой и грубый подсчет показывает, что моделирование нейросети человеческого числа элементов потребует

число нейронов 1,00E+11

примем среднее число синапов на каждый нейрон 5000 (в природе - до 10000),

среднее число тактов процессора на один синапс для отражения уровня его проводимости (прикидка числа ассемблеровских шагов алгоритма в 100 строк) 10000,

требуемая частота обновления системы (раз в секунду) 10,

Таким образом, необходимое число операций в секунду процессора составит: 5,00E+19, что не под силу самым скорострельным суперкомпьютерам сегодня даже если они будут менять свое состояние лишь раз в 10 секунд.

Но это - идеальный случай предположения полной однородности нейронов и синапсов, как будто этого достаточно чтобы отслеживать состояние этой обезличенной каши. На самом деле нужно организовывать послойное развитие колонок в иерархии усложнения признаков, организовывать специфику зон, организовывать элементы взаимодействия зон.

Поначалу кажущаяся привлекательной простота организовать мозг программно на компьютере и вместо компоновки деталей писать программу, сталкивается с необходимостью сначала построить необыкновенно мощный компьютер, который будет потреблять колоссальную энергию и занимать огромную площадь, да еще для него разработать сверхсложную программу и потом оттестировать ее.

Более реальный вариант и, главное, развиваемый по мере совершенствования, это - построение из отдельных деталей - нейристоров: электрической схемы нейрона с синаптическим коммутатором на входе. Сегодня уже выпускаются чипы, содержащие большое число нейристоров в одном кристалле с очень малым потреблением энергии. На этой основе можно начинать моделировать сначала простейшие нейросети насекомых, затем добавлять все новые эволюционные усложнения, принципы реализации которых уже рассматривались в этой книге.

Дополнительные материалы: fornit.ru/lib26

Далее