Когда в университете началась философия и как только лектор заговорил об этом - произошло совершенно невероятное и удивительное, чего не было ни на каких других лекциях: сказанное вдруг начало вызывать живейший резонанс тем, насколько оно было многозначительно, недостаточно строго и позволяло по-разному интерпретировать сказанное.
Это вылилось в то, что на студенческой философской конференции я подготовил доклад о материальности мысли, но коммунистические организаторы уговорили меня в последний момент “не дразнить гусей” потому как Ленинская трактовка была противоположна, при том, что была еще и Сталинская трактовка, совпадающая с моей. Конечно же, я тогда принципиально ошибался, и сегодня этот вопрос уже сформулирован неизмеримо более взвешено: fornit.ru/1132. Но с этого началась уже неугасимая доминанта творческого интереса: проблема организации механизмов психики, было освоена вся доступная литература, особенно книги Н.Бехтеревой, Е.Соколова и всех, кто так или иначе касался данной проблематики.
Специализация по химии, диплом с самостоятельно изготовленной установкой для измерения вч-проводимости динамической системы потребовала еще и увлечения электроникой на тогда еще зачаточном, домикросхемном уровне. К моменту начала работы в лаборатории физической химии были увлечения: философия, хим. органический синтез, строение вещества, начальный уровень электротехники.
Моим руководителем был зав. лабораторией Яков Давыдович Фридман - очень грамотный и методичный человек по сравнению с множеством довольно одиозных других зав. лабораториями и академиков, занимающихся явной алхимией (случайными и беспорядочными экспериментами с целью наткнуться на что-то полезное и представить “экономический эффект”). Вокруг было множество “системщиков”, которые поточно штамповали диссертации, измеряя состояния динамики солевых растворов, что не требовало вообще никакого творчества. А Я.Фридман же демонстрировал корректное использование научной методологии. Это был мой первый настоящий учитель науки. Я сделал довольно сложную установку для измерения диэлектрической проницаемости неполярных растворов сулемы со специальной колбой, платиновые электроды для которой вырезал ножницами в листе драгметалла и несколько вариантов изготовил с помощью академического стеклодува.
В это время было принято очень важное решение. Т.к. ко мне выстроилось хорошее отношение, то мне предложили возможность целевой аспирантуры в Москве. Два фактора заставили отказаться от этого. Множество знакомых вокруг, защищавших бестолковые, никому не нужные диссертации, оказывались затем под жесткой опекой своих научных руководителей. Я не хотел уезжать из благодатной Киргизии. Поэтому, когда мне одновременно предложили перейти работать в другой институт по секретной теме распознавания образов, добавив скептицизма в отношении аспирантуры, то я выбрал это, очень опечалив Фридмана и всех, кто от меня ожидали правильного и естественного пути.
Я так надеялся на стремительный прогресс в этой теме, что тут же начал выдавать предложения завлабу, который оказался типичным пройдохой, засекретивший тему для того, чтобы обеспечить комфортность и неподсудность. Но были командировки на завод ЭВМ, где у меня продвинулись представления о системах программирования, была поездка на конференцию по распознаванию образов в Каунас, где мы представляли свою системы считывания рукописного ввода. Целыми днями я работал паяльником, делая то, что сам хотел, нарабатывая навыки в схемотехнике, - с комплектующими здесь не было никаких проблем. Когда было сделано предложение перейти в другую лабораторию для конструирования системы управления автономной работой буровзрывного комбайна, появилась надежа реализовать какие-то варианты интеллектуальной адаптивности. Однако и здесь время проходило лишь с пользой для совершенствования навыков в схемотехнике. Состоялся еще один переход в КБ по разработке ультразвуковых расходомеров, где, после нескольких лет работы, я, все же реализовал адаптивный автоматизм управления в меняющихся условиях измерения по образу организации моторных поведенческих цепочек неосознаваемых автоматизмов. В этой схеме использовались мои “нейристоры” - универсальные элементы организации нейросетей, повторяющие основной функционал нейрона с синапсами на входе. Реализованная адаптивность соотвествовала нервной системе простейших насекомых... но она работала для тех условий, которые предусматривались: типичная схема распознавания ситуаций "с учителем" по терминологии персептронщиков. В этом КБ моя квалификация в схемотехнике достигла апогея, даже получил две медали ВДНХ за разработанные устройства.
Самое важное, что случилось в этом КБ: меня познакомили с Ароном Абрамовичем Брудным, который стал моим самым плодотворным учителем как научной методологии, так и многих аспектов понимания психики. Это был наиболее выдающийся ученый в Киргизии: fornit.ru/154, с которым мы долгое время поддерживали очень дружеские отношения. Именно он сформировал у меня критерии тщательности и корректности сопоставлений и обобщений. С его рецензией я издал свою первую книжку по принципам организации психики, в которой были формализованы самые основные механизмы адаптивности личности. Так же результатом было то, что в КБ с помощью патентоведа удалось получить, кроме авторских свидетельств по схемотехнике, - патент на “устройство для моделирования адаптивных связей”. С тех пор представления существенно дополнились и углублялись на основе новых фактических данных исследований, но принципиально систему менять не пришлось, настолько удачны были основы, хотя всегда был готов скорректировать то, что оказалось бы неадекватным реальности.
Затем последовал период самостоятельного бизнеса, который реализовался созданием сообщества нескольких заинтересованных участников-организаций в теме создания региональной диагностической системы и сопутствующих методов профилактики и оздоровления: с привлечением Лаборатории адаптации в Новом Уренгое и Тюмени, кафедры нормальной физиологии Университета дружбы народов, созданием Лаборатории адаптации от Сибирского отделения АМН - в Киргизии и отделения по разработке и сбыту природных целительных и косметических средств - биокомпозитов: fornit.ru/bio.
Когда я был приглашен на работу начальником научно-технического отдела в отделе охраны аппарата президента Киргизии для реализации проектов “региональная диагностическая система” и “нейрокомпьютер”, возник момент наибольшей возможности реализации целевых исследований по созданию искусственной адаптивной системы. К сожалению, буквально через пару лет начались внутри-правительственные разборки и революции, что и вынудило меня сменить место жительства на Москву.
Однако, уже на новом месте был создан сайт, специализированный на материалах по психофизиологии, где адаптационные представления продолжали развиваться. Но это - уже полностью на энтузиазмической основе.
Итак, если не считать, что принадлежность к какой-то формальной организации, в частности, академической организации, является обязательным критерием истинности сделанных утверждений (что, безусловно, абсурдно), то, в данных сложившихся обстоятельствах, потенциал возможностей в моем случае качественно превышал таковой у тех, кто потратил немалое время в академической организации и все еще вынужден тратить его непродуктивно.