Если стала осознаваться обработка сигналов, которые раньше не осознавались за не надобностью привлечения сознания,  тогда сразу вопросы:

1. зачем собственно такая чувствительность человеку никак не использующим ее в обычной жизни? почему эти автоматизмы не дезадаптировались?

2. может эти рефлексы на самом деле активно используются но на неосознаваемом уровне типа какой то человек приятен/не приятен "не понятно почему". Но опять же - что позволило сохранить обоняние на таком по сути "собачьем уровне" - собаки то в отличие от людей очень активно и осознанно используют обоняние? Или тут просто не достаточно времени прошло в "эволюционном смысле" чтобы существенно дезадаптировать рефлексы распознавания запахов?

3. были свидетельства по поводу существенного обострения других чувст: зрения, осязания? В смысле не адаптация слепых от рождения а именно быстрая активация через наркоту или еще каким способом? Если например и острота зрения на самом деле тоже существенно ретушируется сознанием - опять же почему и зачем? Может ли близорукий такой активацией избавиться от очков?

4. если исходить из того, что рефлексы распознавания развиваются не зависимо от привлечения сознания, этакие "самозатачиваемые драйверы", а сознание нужно лишь для их коррекции в случаях невозможности это сделать штатными средствами - тогда выходит просто проживая в условиях обилия запахов обоняние будет активно развиваться о чем его обладатель даже не будет подозревать, если не считать того, что такая рефлексия все более активно будет служить не осознаваемым фоном для его психических реакций.

5. осознание работы таких "драйверов" означает что они перестали справляться со своей работой автоматически и потребовалось вмешательство сознания? или прием наркоты "усредняет" сигналы их работы, и на уровень сознания начинает поступать не только не решенные важные/значимые - а все подряд сигналы, что и создает эффект "расширения сознания".

6. может тут больше игра воображения? при осознании происходит подключение личных моделей и мозг начинает активно дорисовывать ощущения. Со слов пациента он стал как собака различать тончайшие оттенки запахов - это проверяли? В статье дается только описание, что он сам наболтал - но точно ли он как нюхач-дегустатор стал способным отличать парфюм одной партии разлива от другого?

7. у дегустаторов повышенная чувствительность на само деле (?) означает лишь то, что у них на базе первичных распознавателей сформировались более сложные, с участием сознания - и через них они "нюхают" в том смысле, что могут указать где какой запах, а не просто рефлекторно поморщиться. И можно ли сказать, что в принципе у всех людей примерно одинаковая по чувствительности рефлексия (если не считать генетических отклонений), но так как не у всех одинаково сформированы высокоуровневые распознаватели - то и "фактическая чувствительность" получается сильно разная.

8. попытка "ощущать" без использования высокоуровневых распознавателей все равно что читать электронную книгу просматривая ее двоичный код - будет ацкий перегруз и истощение нервной системы. Кроме того, само понятие "ощущение" корректно лишь для высоких уровней сознания, а попытка "прочувствовать" работу первичных распознавателей приведет к тому, что мозг начнет активно строить новые высокоуровневые распознаватели, и с учетом дефицита времени на их коррекцию они будут кривыми - в конечном итоге это приведет к "летающим коровам" за окном и корректировать их будет крайне сложно, потому как состряпаны они были без привлечения осознания. И опять таки приходим: есть сильное подозрение, что в таких внезапно резких обострениях чувствительности присутствует немалая часть глюков. То есть:

своя обонятельная физиономия, свое составленное из запахов лицо

на самом деле может мозг по другим, например зрительным, звуковым признакам просто нарисовал "обонятельный портрет". Как у менталиста, демонстрирующего сеанс "телепатии", когда держа за руку индуктора и чувствуя его малейшие движения он ощущает где расположена спрятанная в зале иголка. Вот кто бы проверил, насколько "обонятельный" портрет действительно связан с обонянием.

>>> зачем собственно такая чувствительность человеку никак не использующим ее в обычной жизни? почему эти автоматизмы не дезадаптировались?

Palarm, я правильно помню, что Оливер Сакс в этой истории себя описал?

Касательно "почему эти автоматизмы не дезадаптировались?" - это обучение без учителя, поэтому не дезадаптировалось. В целом же, у homo sapience, как вида, распознание запахов дезадаптировалось (это видят при анализе соответствующих участков ДНК).

"никак не использующим ее в обычной жизни?" - может использоваться, просто на уровне подсознательной обработки, например, во время потребления пищи. Когда ты ешь, запах, цвет и даже звуки используются для ощущения вкуса продукта.

В самом случае нет чего-то выдающегося, у Ричарда Фейнмана описан схожий фокус, если я не ошибаюсь, он успешно пробовал угадывать по запаху какую книгу недавно брали с полки. 

"можно ли сказать, что в принципе у всех людей примерно одинаковая по чувствительности рефлексия (если не считать генетических отклонений), но так как не у всех одинаково сформированы высокоуровневые распознаватели - то и "фактическая чувствительность" получается сильно разная." - Я думаю, так и есть. Средняя температура по больнице примерно 36,6. В месте с тем, для первичных распознователей всё-таки важно, что было в первые месяцы/годы жизни, в какой среде находилось животное.

Я просто выложил свои рассуждения и склоняюсь к тому, что в случае внезапно раскрывшейся чувствительности в большей степени имеют место глюки и в меньшей осознание ранее не осознаваемых рефлексов. Иначе я не понимаю, как может у человека быть собачий нюх, да хоть бы и где то глубоко зарытый.

Не слышал я об экспериментах, где бы подобная сверхчувствительность четко градуировалась - хотя странно, ведь совсем не сложно тому же психиатру в больнице поставить простой эксперимент сравнения обоняния дегустатора и пациента, уверяющего что у него нюх как у собаки.

Все что находил по поводу раскрытия чувствительности, способностей - просто снятие зажимов. Если чел одаренный - у него действительно получалось нечто интересное, а если нет - просто "пьяный танцор".

>>> Иначе я не понимаю, как может у человека быть собачий нюх, да хоть бы и где то глубоко зарытый.

Собачьего нюха, по-моему, всё-таки быть не может, это физически невозможно (в современной литературе пишут, что у нас давно отключены соответствующие участки ДНК), а вот архаическое животное самосознание на фоне доступа к более низким уровням распознавателей, на мой взгляд, некоторые люди могли пережить.

>>> совсем не сложно тому же психиатру в больнице поставить простой эксперимент сравнения обоняния дегустатора и пациента, уверяющего что у него нюх как у собаки

В литературе таких случаев описана масса, но научная ценность подобных экспериментов вызывает серьёзные сомнения. В частности, у Милтона Эриксона в его книгах описано множество экспериментов с глубокими состояниями гипноза.

>> зачем собственно такая чувствительность человеку никак не использующим ее в обычной жизни? почему эти автоматизмы не дезадаптировались?

Айк верно заметил: " Собачьего нюха, по-моему, всё-таки быть не может, это физически невозможно (в современной литературе пишут, что у нас давно отключены соответствующие участки ДНК) ... В литературе таких случаев описана масса, но научная ценность подобных экспериментов вызывает серьёзные сомнения. ".

И в самом деле, чувствительность сенсоров только уменьшается с возрастом и первичные их распознаватели уже намертво настроены. Но субъективно эффект иллюзии острого восприятия ("обострения чувств") есть. Просто у него другие причины, не сенсорная чувствительность. В той де книге про шляпу есть глава: " Мир наивного сознания": "Мир "наивного" сознания столь ярок, насыщен и подробен и в то же время столь непосредствен и прост". В той же книге есть отрывок:

" Стивен Д., 22 лет, студент-медик, наркоман (кокаин, PCP, амфетамины).
Однажды ночью - яркий сон: он - собака в бесконечно богатом, "говорящем" мире запахов. ("Счастливый дух воды... отважный запах камня"). Проснувшись, обнаруживает себя именно в этом мире ("Словно все вокруг раньше было черно-белым - и вдруг стало цветным").
У него и в самом деле обострилось цветное зрение ("Десятки оттенков коричневого там, где раньше был один. Мои книги в кожаных переплетах - каждая стала своего особого цвета, не спутаешь, а ведь были все одинаковые"). Усилилось также образное восприятие и зрительная память ("Никогда не умел рисовать, ничего не мог представить в уме. Теперь - словно волшебный фонарь в голове. Воображаемый объект проецирую на бумагу как на экран и просто обрисовываю контуры. Вдруг научился делать точные анатомические рисунки"). Но главное - запахи, которые изменили весь мир ("Мне снилось, что я собака, - обонятельный сон, - и я проснулся в пахучем, душистом мире. Все другие чувства, пусть обостренные, ничто перед чутьем"). Он дрожал, почти высунув язык; в нем проснулось странное чувство возвращения в полузабытый, давно оставленный мир.
- Я забежал в парфюмерную лавку, - продолжал он свой рассказ. - Никогда раньше запахов не различал, а тут мгновенно узнавал все. Каждый из них уникален, в каждом - свой характер, своя история, целая вселенная.
Оказалось, что он чуял всех своих знакомых: - В клинике я обнюхивал все по-собачьи, и стоило потянуть носом воздух, как я не глядя узнавал два десятка пациентов, находившихся в помещении. У каждого - своя обонятельная физиономия, свое составленное из запахов лицо, гораздо более живое, волнующее, дурманящее, чем обычные видимые лица.
Ему удавалось, как собаке, учуять даже эмоции - страх, удовлетворение, сексуальное возбуждение... Всякая улица, всякий магазин обладали своим ароматом - по запахам он мог вслепую безошибочно ориентироваться в Нью-Йорке.
Его постоянно тянуло все трогать и обнюхивать ("Только наощупь и на нюх вещи по-настоящему реальны"), но на людях приходилось сдерживаться.
Эротические запахи кружили ему голову, но не более, чем все остальные - например, ароматы еды. Обонятельное наслаждение было так же остро, как и отвращение, однако не в удовольствиях было дело. Он открывал новую эстетику, новую систему ценностей, новый смысл.
- Это был мир бесконечной конкретности, мир непосредственно данного, - продолжал он. - Я с головой погружался в океан реальности.
Он всегда ценил в себе интеллект и был склонен к умозрительным рассуждениям - теперь же любая мысль и категория казались ему слишком вычурными и надуманными по сравнению с неотразимой непосредственностью ощущений.
Через три недели все внезапно прошло. Ушли запахи, все чувства вернулись к норме. Со смесью облегчения и горечи Стивен возвратился в старый невзрачный мир выцветших переживаний, умозрений, абстракций.
- Я опять такой, как раньше, - сказал он. - Это хорошо, конечно, но есть ощущение огромной утраты. Теперь понятно, чем мы жертвуем во имя цивилизации, от чего нужно отказаться, чтобы стать человеком. И все-таки это древнее, примитивное нам тоже необходимо.".

Если кто-то в детстве подвергался запрету выхода на улицу около недели, то, наконец, выйдя, замечал, насколько вокруг ярки краски и остры все ощущения. Сознание буквально цепляется за все, как при синдроме СДВГ. Внимание фокусируется на первичных образах восприятия, выделяя их среди символьных, более сложных и менее зримо ощущаемых абстракций. Это - и в самом деде как бы более наивный уровень осознания. На этом уровне могут делаться новые сопоставления, в том числе открывается возможность запоминать образы по сочетанию не только зрительной, то и чисто обонятельной информации, а большинство людей обладают достаточно хорошим обонянием для этого.