8 февраля в России отмечался День науки. В этот день прошло несколько торжественных мероприятий, в которых принимали участие официальные лица и знаменитые ученые. Были вручены награды лучшим исследователям, произнесены правильные слова о важности науки в современном мире, но сама ситуация в научном мире, конечно, не изменилась.
Низкие зарплаты
В 90-х и начале нулевых российская наука испытывала жесточайший кризис. Финансирования постоянно не хватало, методических материалов было мало, а престиж профессии преподавателя высшей школы находился на низком уровне. Практически каждый профессор, преподававший в то время, расскажет вам о том, как ему приходилось подрабатывать репетитором или работать совершенно в других отраслях, чтобы хоть как-то заработать деньги.
Ситуация начала меняться после 2000 года, однако до сих пор в российских вузах можно встретить кандидата наук с зарплатой 15-20 тысяч рублей, профессор в региональном вузе часто получает не более 30 тысяч рублей. Ситуация в науке перестала быть критичной, однако она продолжает оставаться тяжелой.
Большие возможности
Еще во времена тяжелых 90-х у некоторых исследователей стали появляться финансовые возможности, не связанные с российскими вузами и системой образования. Речь идет об исследовательских грантах, которые ранее активно предоставлялись различными фондами. В то время зарубежный исследовательский грант был едва ли не единственной возможностью для ученого заниматься научной работой и при этом получать достойную плату.
Позднее, в нулевых, в грантовой экономике стали появляться и предложения от государства. Государственные средства распределялись через специальных операторов, проводивших отбор заявок. Как правило, в качестве юридического лица выступал вуз, в котором работали преподаватели, оформлявшие заявку. В 2008-2012 годах у исследователей был большой набор возможностей для получения грантов как иностранных, так и отечественных. Причем довольно либеральные правила были в обеих отраслях. Незначительно различались темы и правила составления заявок и отчетности, однако самих возможностей было много. Ситуация изменилась в 2012 году, когда был принят закон об иностранных агентах.
Иностранные агенты и политика
Западные фонды довольно быстро ушли из России и свернули свои грантовые программы. Исследовательские центры, занимавшиеся политическими или социологическими исследованиями и получавшие зарубежное финансирование, в течение 2-3 лет получили статус иностранного агента. Таким образом, на рынке исследовательских грантов остались только предложения от государства.
Так как закон об иностранных агентах 2012 года стал следствием изменения государственной политики, произошли тематические изменения и в государственных грантах. Конечно, особенно сильно темы поменялись в социо-гуманитарных дисциплинах. Чувствуя общий тренд, мимикрировать стали и сами исследователи, главная цель которых сводилась к получению гранта. Как отмечают члены комиссий РНФ, производящие отбор, заявки зачастую стали не научными, а политическими.
Бюрократическая нагрузка
На фоне большей финансовой привлекательности исследовательского гранта бюрократические издержки от преподавательской деятельности выглядят еще более устрашающими и отталкивающими. Успешность преподавателя часто измеряется не заслугами его студентов, а соответствием его программ курсов новым образовательным стандартам, которые переписываются едва ли не каждый год. Это еще сильнее понижает интерес ученого заниматься преподавательской деятельностью.
Преподавателю также нужно постоянно писать научные статьи, проходить курсы повышения квалификации и посещать конференции. Естественно, что при таком наборе обязательств каждый делает свой выбор, и не всегда он является альтруистичным.
Идеальный шторм
В итоге мы получаем целый набор факторов, тянущих российскую науку на дно. Преподаватели не получают достойную зарплату, что вынуждает их искать какие-то альтернативные источники дохода. Зачищенное поле грантов приводит их только к определенным политизированным темам (речь, конечно, о социо-гуманитарном знании), которые изначально ставят исследовательскую проблему под определенным углом. Трансакционные издержки, испытываемые при преподавательской деятельности, еще больше понижают ее привлекательность. А отсутствие в большинстве вузов системы стимулов, которые бы заинтересовывали преподавательский состав постоянно прогрессировать, приводят к тому, что главная задача после получения гранта — это не производство качественного научного продукта, а максимизация личного выигрыша, который в данном случае измеряется в денежных единицах. Проще говоря, гранты в российской науке очень часто тратятся не по назначению.
Обвинять одних лишь преподавателей, пожалуй, было бы неправильно. Они являются заложниками ситуации, которые стараются в созданной системе отношений хоть как-то выжить. Возложить всю ответственность на чиновников Мнобра — тоже неправильно, так как не они пишут те самые исследовательские работы. Получается ситуация, при которой, вроде, никто не виноват, однако положение продолжает ухудшаться.
Система меняется в некоторых российских вузах, которые являются участниками программы 5-100. В них выстроена иная система бонусов, которая побуждает преподавателей показывать научные результаты, а не выстраивать схемы, которые бы позволили освоить исследовательские гранты. Возможно, их удачный опыт будет расширен и на другие вузы. Однако пока грантовая система стимулирования российской науки в основном остается неэффективной.
Михаил Карягин, политолог
Дата публикации: 2020-10-11
Оценить статью можно после того, как в обсуждении будет хотя бы одно сообщение.
Об авторе: Этот материал взят из в свободном доступе интернета.Вся грамматика источника сохранена.
Обнаружен организм с крупнейшим геномом Новокаледонский вид вилочного папоротника Tmesipteris oblanceolata, произрастающий в Новой Каледонии, имеет геном размером 160,45 гигапары, что более чем в 50 раз превышает размер генома человека.