Джонатан Смит: Псевдонаука

Зачем все это изучать?

Жизнь без такого исследования не есть жизнь для человека*.

Сократ. Апология 38а

Зачем изучать миры паранормального? Если вы верите в подоб­ные вещи, то вы не одиноки. Большинство людей (73-76%) верят хотя бы одному сообщению о паранормальном явлении, не имеющему отношения к иудео-христианской традиции (Moore, 2005; Newport & Strausberg, 2001), а 80-96% придерживаются веры в паранормальное, связанное с религией (Bader, Froese, Johnson, Mencken, & Stark, 2005). Сегодня в астрологию верит больше людей, чем в Средние века (Gilovich, 1991; Vyse, 1997), да и вера в дьявола, судя по всему, за последнее десятилетие заметно выросла (табл. 2.1). Важно по меньшей мере понять, во что верят наши друзья, соседи, политики, врачи и проповедники.

Если вы верите в паранормальное, вам, конечно, важно узнать больше об этом. Читая ежедневный гороскоп, представляете ли вы себе, как он рассчитывается? Наслаждаясь интересной исто­рией с привидениями, знаете ли вы, почему некоторые христиане с таким жаром выступают против Хеллоуина (и Гарри Поттера) и почему правительство Соединенных Штатов официально при­знало основанную на колдовстве религию, освободив ее тем са­мым от налогов? Направляясь на сеанс иглоукалывания, знаете ли вы, что этот метод лечения основан на форме энергии, которая,

Перевод М.С. Соловьева.

если бы ее удалось обнаружить, могла бы совершить революцию в физике?

Но есть и другая, более глубокая причина изучать сообще­ния о всевозможных странных и экстраординарных событиях. Они могут оказаться правдой. В истории немало случаев, когда спорные утверждения сначала считались безумными, а затем ка­нонизировались и объявлялись истинными. Примеры таких яв­лений — метеориты и гипноз.

Таблица 2.1. Доля населения, которая верит в паранормальное (в квадратных скобках - номер опроса, расшифровка внизу)

В традиционных религиях. [1] Опрос фонда Харриса, 2005 г. (Harris, 2005), телефонный опрос 1000 респон­дентов на всей территории США. [2] Опрос фонда Гэллапа, 2001 г. (Newport & Strausberg, 2001). [3] Опрос Фарха-Стюарда, 2006 г. (Farha & Steward, 2006).

[4] Опрос Раиса (Rice, 2003), 1200 случайных телефонных интервью. Националь­ная выборка.

[5] Опрос фонда Гэллапа, 2005 г. (Moore, 2005), 1002 случайных номера по всей стране, телефонные интервью.

[6] Опрос института Бейлора / фонда Гэллапа, 2005 г. (Bader, Froese, Johnson, Mencken, & Stark, 2005), 1721 респондентов по телефону и почте.

[7] Опрос Newsweek / Beliefnet, 2005 (Newsweek / Beliefnet, 2005), 1004 аме­риканца.

[8] Опрос фонда Гэллапа (Gallup, 2008), обзор опросов фонда за 1982, 1997, 1999, 2001, 2004, 2006, 2007, в каждом из которых участвовало около 1000 амери­канцев.

[9] Опрос фонда Гэллапа (Newport, 2007), 1003 американца.

Метеориты

В 1492 г. — в год, когда Христофор Колумб прибыл в Америку, — двенадцатилетний мальчик в австрийском Энзисхейме услышал в ясный день удар грома и увидел, как с неба на пшеничное поле упал камень. Он рассказал взрослым об упавшем камне, и вскоре воз­бужденная толпа начала откалывать кусочки от присланной Богом реликвии. Максимилиан I, король Австрии, решил, что это посла­ние Господа предвещает ему победу в войне с французами. (И дей­ствительно, австрийцы победили.) Вера короля очень типична. На протяжении тысячелетий люди верили, что метеориты падают с небес и являются знаками Господа. Этим представлениям суждено было измениться лишь через триста лет после Энзисхеймского метеорита — во времена американской Войны за независимость.

Рис. 2.2. Ванна Месмера

В 1772 г. ведущий научный центр Европы, Французская ака­демия наук, попросила великого химика Лавуазье принять уча­стие в изучении камней, упавших с неба. Лавуазье был выбран не случайно: он отверг алхимические суеверия и положил начало современной химии. Он пришел к выводу, что метеориты возни­кают в результате удара молнии (отсюда обгоревшая поверхность), а не падают с небес (Glenday & Friedman, 1999). Просвещенные ученые мужи быстро пришли к консенсусу: камни не могут падать с неба. В самом деле, Томас Джефферсон шутил, что камни не могут падать с неба, потому что их там нет (Hall, 1972). Музеи по всей Европе бросились выбрасывать имевшиеся у них метео­риты как суеверную чепуху. Австрийский камень уцелел, скорее всего, потому, что был слишком тяжел (280 фунтов); он и до сих пор красуется в музее Энзисхейма (под надежной охраной Братства Св. Георгия Метеоритского). Конечно, сегодня мы знаем, что метеориты прилетают из космоса и обгорают при пролете через атмосферу. Кстати, во время Французской революции Лавуазье ли­шился головы на гильотине, но это уже совсем другая история.

Гипноз

Некоторые люди до сих пор воспринимают гипноз как паранор­мальное явление. Однако сегодня научный гипноз пользуется всеобщим уважением; ученые в ходе серьезных исследований изучают применение гипноза для борьбы с болью, ожирением и курением (Lynn & Kirsch, 2006). Дурная репутация, однако, тянется за гипнозом давно, с XVII-XVIII вв. и опять же берет начало во Франции (не без связи с Лавуазье и гильотиной).

Люди, говоря о гипнозе иронически, часто называют его «мес­меризмом» по имени Франца Антона Месмера. Месмер — вен­ский врач, завоевавший известность и популярность роскошными сеансами «животного магнетизма» (Pattie, 1994). В затемненной живописно задрапированной комнате Месмер произносил гип­нотические фразы, а жаждущие исцеления пациентки прикаса­лись к волшебным железным стержням, погруженным в большую ванну с железными опилками. Эти стержни передавали особые магнитные флюиды, которые могла вызвать у человека обморок и конвульсии. Хотя многие пациентки Месмера рассказывали о чудесных исцелениях, на короля Людовика XVI это впечатле­ния не произвело. Король назначил ученую комиссию с участием комиссаров от Академии наук — Лавуазье и Гильотена (изобре­тателя приспособления, позже примененного к Лавуазье) — и американского посла во Франции Бенджамина Франклина. После серии хитроумных экспериментов комиссия сделала вывод: лече­ние Месмера — всего лишь работа воображения, не требующая никаких особых флюидов. Месмер был серьезно дискредитиро­ван, а «месмеризм» стал синонимом обмана и подделки; следы такого отношения к гипнозу сохраняются и поныне. По иронии судьбы, сегодня документально подтвержденный медицинский потенциал гипноза часто приписывают целительной силе внуше­ния или собственного воображения человека. Но, как и в случае с метеоритами, отвергнутое когда-то явление давно стало законной темой научных исследований (Gordon, 1967; Kroger, 1977).

Итак, что если сообщения о паранормальном соответствуют действительности? Парапсихологическая ассоциация составила даже список возможностей.

•      Нынешнее научное представление о Вселенной, космосе, времени, энергии и информации может оказаться непол­ным.

•      Возможности человека воспринимать и запоминать инфор­мацию всегда недооценивались.

•      Наши представления о теле и сознании могут оказаться неверными.

•      Сообщения о сверхъестественных силах, составляющие основу традиционной религии, могут оказаться ошибоч­ными.

•      Возможно, существует более широкий, нематериалисти­ческий духовный мир.

•      Возможно, у человека есть нематериальная душа.

•      Возможно, психотерапия и молитвы действительно исце­ляют.

•      Возможно, паранормальные способности помогают чело­веку принимать верные решения.

•      Возможно, паранормальные способности помогают искать пропавших людей и ценности.

•      Возможно, историки, ссылающиеся на помощь паранор­мальных сил, и предсказатели умеют путешествовать в прошлое или будущее или наблюдать за происходящим там и таким образом получать информацию.

•      Возможно, паранормальные навыки полезны в психотера­пии и консультировании.

•      Инвесторы с помощью паранормальных сил могли бы по­могать людям принимать решения на фондовом рынке.

•      Археологи с помощью паранормальных сил могли бы на­ходить скрытые сокровища.

•      Если бы удалось продемонстрировать с абсолютной до­стоверностью истинность хотя бы одного сообщения о паранормальном, это вполне могло бы стать важнейшим открытием в истории науки. Такое открытие дало бы по­вод к самым серьезным, беспрецедентным научным ис­следованиям в международном масштабе — проектам куда более крупным, чем программа создания атомной бомбы

или доставки человека на Луну. Но понятно, что браться за такой проект без достаточных оснований слишком до­рого. Кроме того, этим можно нанести немалый и вполне реальный вред.

 СВЕРИМСЯ С РЕАЛЬНОСТЬЮ

Что, если все заявления Парапсихологической ассоциации оказались бы верны? Видите ли вы логические противоречия между ними? Как могли бы следствия одного утверждения проти­воречить другому?

Опасности непроверенных сообщений о паранормальном

Одно из предположений, на которых строится эта книга, состоит в том, что экстраординарные заявления могут вызывать столь же экстраординарные последствия. Неопровержимое доказатель­ство верности одного-единственного суеверия или загадочного события, которое невозможно объяснить с рациональной или научной точки зрения, могло бы означать, что научное мировоз­зрение неполноценно. Это, в свою очередь, могло бы потребовать разработки новой физики, новой астрономии и, возможно, даже переоценки фундаментальных законов Вселенной. Да, если бы ваша кроличья лапка работала — по-настоящему работала, все могло бы измениться.

Позвольте поделиться с вами одним наблюдением. В послед­ние годы издается немало книг, пропагандирующих паранор­мальное. Книги об экстрасенсах и астрологии, о Бермудском треугольнике и лечении внушением нередко становятся бест­селлерами. Но печатаются книги и полные скепсиса, где эти же события рассматривались с позиции критического мышления. Появилось также несколько очень популярных телевизионных проектов (к примеру, шоу Пенна и Теллера «Чушь собачья!»). Но, если просмотреть, прочитать и изучить все эти труды, труд­но не заметить одной очень существенной разницы. Работы о паранормальном, как правило, дышат бодростью и энтузиаз­мом, от перспектив, в них описанных, иногда захватывает дух. Те же, кто подвергает сообщения о паранормальных явлениях сомнению, чаще всего предельно серьезны, сердиты и расстрое­ны. У меня нет оснований считать, что все скептики по натуре мрачные люди (если, конечно, не считать одного-двух, не оце­нивших мой юмор). Так в чем же проблема?

На протяжении многих лет я был, если можно так выразиться, паранормалистом-любителем. Паранормальное для меня было серьезным увлечением, неиссякаемым источником всяких дико­винок и любопытных фактов. Но затем что-то произошло. Может быть, мне встретилось слишком много экстрасенсов-шарлатанов или жертв альтернативной медицины, а может, я прочел слишком много глупых гороскопов. Возможно, сыграли свою роль сред­невековые религиозные войны и терроризм XXI в. Постепенно мне стало совершенно ясно, что сообщения о паранормальных явлениях способны принести огромный вред. Я подумал: а что если моя любимая шкатулка с сокровищами на самом деле ящик Пандоры? Я вижу в сообщениях о паранормальном четыре по­тенциальных опасности.

Опасность № 1: Цена, которую приходится платить обществу

Совсем несложно найти в окружающей действительности при­меры того, как вышедшая из-под контроля вера в паранормаль­ное приводит к катастрофическим последствиям. Террористы-фанатики убивают тысячи людей ради искаженных символов веры, а поклонники культа летающих тарелок добровольно совер­шают самоубийство, дабы подготовиться к обещанному инопла­нетному спасению. Однако в массовых убийствах под знаменем веры в паранормальное нет ничего нового. Возможно, самыми впечатляющими в недавней истории примерами являются про­цессы над ведьмами и нацистский холокост; оба эти события ча­сто упоминаются в ученых дискуссиях о паранормальном.

Колдовство

В начале XI в. католическая церковь считала веру в ведьмовство и ведьм ересью. Ведьм просто не было. Со временем церковь изменила свое мнение и решила, что ведьмы существуют, но

Рис. 2.3. Салемские процессы над ведьмами (повешение ведьмы — Бриджит Бишоп)

бессильны перед лицом Господа. Однако в XV в. доктрина со­вершила роковой поворот. В 1484 г. папа Иннокентий VIII вы­пустил буллу, в которой объявил: ведьмы входят в плотские сношения с демонами, губят посевы и вызывают выкидыши у женщин. Он велел провести расследование, результатом которого стал трактат Malleus Maleficarium («Молот ведьм»). В этом документе содержатся истории о женщинах, имевших сексуальные отношения с дьяволом, убивавших младенцев и лишавших мужчин пениса. В «Молоте» ясно говорилось, что христиане должны охотиться на ведьм и уничтожать их, а для судей и обвинителей приводились способы испытаний, основан­ные на пытках. Согласно оценкам, за следующие три столетия было убито более 200 000 ведьм. Преследование ведьм начало стихать лишь в XVIII в. (примерно во времена Джефферсо-на, Лавуазье, Франклина и Гильотена) с началом Просвещения (Robbins, 1959). Ученые эпохи Просвещения утверждали, что существование ведьм не доказано, а пытки для получения при­знания негуманны.

Самый знаменитый случай истерии и охоты на ведьм в Аме­рике — суд над ведьмами в деревне Салем в штате Массачусетс. В 1692 г. несколько молодых жительниц деревни вдруг начали ве­сти себя странно — впадать в конвульсии, вопить и слоняться по деревне в состоянии транса. Врачи не смогли найти никаких при­чин для такого поведения, так что местные руководители решили: девушки — ведьмы (сегодня они могли бы стать рок-звездами). Жители деревни подали прошение о том, чтобы власти разобра­лись с деревенскими ведьмами. Со временем девушек заставили признаться; в результате было осуждено и повешено 19 человек. А один восьмидесятилетний старик, отказавшийся давать пока­зания, во время пытки был забит камнями.

Можно было бы сказать, что ведьмовство — пережиток неве­жественных веков. Однако сегодня примерно четверть американ­цев верит в ведьм и ведьмовство. Только в 2000 г. (на Хеллоуин) штат Массачусетс официально реабилитировал салемских ведьм, откликнувшись наконец на несколько веков неустанных петиций их отчаявшихся потомков [New York Times, 2 ноября 2001 г.). Сегодня вика — признанная государством религия, основанная на почитании природы, в которой используются (исключительно в добрых целях) некоторые из тех же паранормальных практик, которыми пользовались ранние ведьмы.

Нацистский холокост

Неизвестно, насколько паранормальное мышление повлияло на Гитлера и его нацистов во время Второй мировой войны. Не­которые из высших советников Гитлера консультировались с астрологами и пытались отыскать вражеские суда, раскачивая над картой маятник. Нацисты действительно фанатически верили в абсолютное превосходство арийской расы, которую оскверня­ли связи с другими, низшими этническими группами (Niewyk & Nicosia, 2000). Заявленное превосходство, вполне возможно, основывалось на вере в то, что арийцев закалили суровые усло­вия Северной Европы (такую веру можно отнести к погранично паранормальной). Верования нацистов привели к холокосту и уничтожению шести миллионов евреев и бессчетного числа чле­нов всевозможных меньшинств, инвалидов, гомосексуалистов, свидетелей Иеговы, поляков-неевреев и политических заключен­ных. Опять же большинство из этих групп пострадали из-за выдуманных утверждений о неполноценности их крови (утверждений, тоже граничащих с паранормальным).

Опасность №2: Ложная комплементарная и альтернативная медицина

Комплементарная и альтернативная медицина включает в себя широкий спектр лечебных методик, которые не пользуются все­общим признанием и не считаются частью традиционной медици­ны; им не учат в традиционных медицинских учебных заведениях (см. приложение 1). Сюда входит чрезвычайно разнообразный ассортимент подходов: от витаминных пищевых добавок, траво-лечения и массажа до йоги, акупунктуры, тайцзи, гомеопатии, хиропрактики, целебного прикосновения, голодания, молитвы, исцеляющих святынь, лечения внушением и уринотерапии. Захер и Линдеман (Saher & Lindeman, 2005) выделяют среди возмож­ных подходов основанные на (а) паранормальных утверждениях, (б) недостаточных или ошибочных данных, (в) строгой науке. До 75% населения Америки верит, что альтернативные подходы так же эффективны, как и традиционные (табл. 2.1), а больше по­ловины населения пользуется альтернативной медициной (Barnes, Powell-Griner, McFann & Nahin, 2004).

Медицинская общественность не устает предупреждать об опасностях альтернативной медицины (Angell & Kassirer, 1998; Fontarosa & Lundberg, 1998) и высказывать сомнения в ее эффек­тивности (Bausell, 2007). В риски здесь входит и цена необос­нованных и неэффективных вмешательств, и безопасность (как правило, альтернативные подходы никак не регулируются), опас­ные побочные эффекты, неожиданные взаимодействия с обще­принятым лечением, а также тот факт, что человек, прибегая к альтернативным методам лечения, избегает обращаться к тради­ционной медицине или делает это позже, чем следовало бы.

Представление о сути паранормального помогают нам понять и оценить многие утверждения альтернативной медицины. Надо иметь в виду, что, возможно, именно связь с паранормальным при­влекает к альтернативному лечению очень и очень многих (Saher & Lindeman, 2005). В дальнейших главах мы выясним, что часто заговоры вуду, хиромантия и волшебная кроличья лапка получают такое же точно логическое обоснование, как акупунктура, тайцзи

и гомеопатия. Сторонники и пропагандисты альтернативной ме­дицины часто совершают те же логические и научные ошибки, что и люди, будто бы похищенные летающими тарелочками или убежденные, что являются реинкарнацией Клеопатры.

К несчастью, альтернативная медицина — очень расплывчатое понятие, в котором чисто паранормальные и пограничные подхо­ды смешаны с витаминными пищевыми добавками, физическими упражнениями и техникой релаксации. Бывает, что пациент ощу­щает пользу от относительно мягкого подхода с использованием витаминов или физических упражнений и проникается верой в альтернативную медицину вообще. Такой человек может затем без сомнений и колебаний прибегнуть к куда более рискованным альтернативным методам лечения, включающим паранормальный или пограничный с паранормальным подход. Знание о том, что паранормально, а что нет, может помочь нам сориентироваться на минном поле альтернативной медицины.

Профессиональные медики не должны наивно и некритично принимать на веру паранормальные методы лечения: это неэтич­но и потенциально опасно. И все же мне приходилось видеть, как врачи и терапевты признают таинственную энергию ци, лечебную силу молитвы и целительную магию шаманов и гордятся своей от­крытостью к альтернативной культуре и чувствительностью к не­западной мудрости. Мне бы хотелось, чтобы по крайней мере все профессионалы от здравоохранения приобрели себе эту книгу.

Опасность №3: Поверхностная и агрессивная религиозность

Организованная религия играет важную часть в жизни людей. На протяжении всей истории утверждения о паранормальном были источником религиозных противоречий. Когда Сатана предложил Иисусу превратить камень в хлеб и броситься с горы, чтобы ангелы подхватили его, Иисус отказался от искушения. Будда предупреждал против увлечения экстрасенсорными воз­можностями, которые начинают увлекать больше, чем медитация. Мухаммед осуждал магию как обманчивое зло, противоречащее Божественной воле. Тем не менее буквально у каждой крупной мировой религии есть приверженцы, которые одновременно страстно защищают и пропагандируют паранормальное. Экстра-

сенсорные возможности иногда рассматривают как чудесный знак божественного вмешательства или как свидетельство духовного роста.

В полемических книгах-бестселлерах, таких как The End of Faith: Religion, Terror and the Future of Reason («Конец веры: ре­лигия, террор и будущее разума») (Harris, 2004) и God is Not Great: How Religion Poisons Everything («Бог не велик: как ре­лигия отравляет все вокруг») (Hitchens, 2007) утверждается, что сверхъестественные паранормальные верования порождают фанатизм, войну и угнетение. Как правило, в этих книгах гово­рится о крестовых походах, этнических чистках и всевозможных религиозных войнах. Люди веры отвечают примерами геноцида в атеистических странах, таких как Советский Союз и Камбод­жа. Скептики в ответ говорят, что в таких государствах лидеры становятся чем-то вроде богов и обретают абсолютную веру в собственное богоподобное значение и могущество. В самом край­нем случае Стивен Гудд (Stephen Jay Gould, 1999) предлагает нам отметить «поразительный исторический парадокс, состоящий в том, что организованная религия породила на протяжении всей западной истории и самые неописуемые ужасы, и самые необы­чайные примеры человеческой доброты». А Кристофер Хитченс (Christopher Hitchens, 2007) замечает, что на протяжении всей истории человечества атеисты были ничуть не менее великодуш­ны и способны на самопожертвование, чем верующие.

Позвольте мне высказать несколько гипотез. (1) Вера в пара­нормальное становится опасной, когда сочетается с догматиче­ским пылом при полном отсутствии сомнений. (2) Фанатичная вера в паранормальное несет в себе больше риска, чем вера в возможность паранормального. Говоря в более общем плане, я считаю, что религии, как правило, обращаются к агрессии, когда начинают использовать ссылки на паранормальное или сверхъес­тественное в реальной политике. Богу угодно, чтобы ваша группа владела этим участком земли или завоевала его. Богу угодно, что­бы ты убивал неверных. Богу угодно, чтобы ты любил ближних и поэтому постоянно демонстрировал всем преимущества своей религии. Богу угодно, чтобы ты входил в церковь в шляпе, конеч­но, если она не красная и ее материал не сделан из смешанных волокон. Для расширения горизонта желательно уяснить, что при обосновании многих подобных этим священных предписаний ис-

пользуется примерно тот же тип рассуждений, что для обосно­вания астрологии, колдовства, уринотерапии и культа летающих тарелок.

Я не говорю, что религия — обман. Во многих книгах, где говорится о критическом мышлении и о паранормальном, тради­ционная религия подвергается критике. Позвольте заверить вас: я уважаю религию. (Обратите внимание, у меня вышло несколько практических руководств по молитве и технике медитации.] Од­нако я убежден, что искренняя и серьезная вера в Бога должна признавать и обязательно использовать инструменты критическо­го мышления. Истинно религиозный человек может задавать лю­бые вопросы честно и бесстрашно. Зрелая духовность не должна бояться столкновения с реальностью.

СВЕРИМСЯ С РЕАЛЬНОСТЬЮ 

Подумайте о религии, с которой вы не согласны. Делают ли ее после­ дователи сомнительные заявления о паранормальном? Теперь подумайте о религии, которую вы предпочитаете, — может быть, о той, в которой вы родились. Делают ли ее последователи аналогичные заявле­ния? В чем разница?

Опасность №4: Избирательный подход к паранормальному: паранормальный файервол и субъективный релятивизм

Многие люди верят в какие-то паранормальные явления и не видят в этом ничего страшного или даже особенного; они успо­каивают себя тем, что не верят в возможность других подобных явлений. Скажем, вы можете верить в то, что акупунктура пре­образует или перенаправляет энергию ци, но отвергать при этом астрологию и существование призраков. Вы можете признавать библейское чудо непорочного зачатия, но считать Ноев ковчег не более чем легендой. Однако подобный избирательный подход может привести к катастрофическим последствиям. Принимая на веру утверждение, не выдерживающее простейшей сверки с реальностью, вы просто обязаны признавать аналогичные утверж­дения, подкрепленные такими же аргументами. Если вы верите в привидения, вы должны верить также в астрологию, переселение душ, телевизионных экстрасенсов, предсказывающих будущее домашних любимцев, разговоры с умершими, гадание, сгибание ложек при помощи силы духа и целый сонм других замечатель­ных явлений. Все они основаны на равно недостоверных данных. Ни одно из них не смогло обеспечить подлинно научных, пуб­личных и воспроизводимых наблюдений, т. е. превратиться из утверждения в факт.

Конечно, вы можете сказать, что те, кто верит в привидения, имеют какие-то особые преимущества и могут не подчиняться общим правилам, тогда как простые астрологи, сторонники пере­селения душ и остальные должны доказывать свои утверждения. На первый взгляд такие рассуждения могут показаться лицеме­рием, но в истории подобное наблюдалось нередко.

Паранормальный файервол

Существует два более надежных способа, при помощи которых вы могли бы решить для себя проблему избирательности подхода. Например, вы могли бы воздвигнуть для своих убеждений огра­ничения, этакий паранормальный файервол. Такой файервол может, скажем, сводиться к утверждению: «Хотя некоторые из моих представлений о мире, возможно, противоречат науке, при принятии важных решений я все же не буду ею пренебрегать». Законодательное отделение церкви от государства представляет собой, может быть, самый известный пример формализованного паранормального файервола. Пусть ваша религия требует от вас веры в истинность самых разных паранормальных явлений. Но не смешивайте вашу религию с выборами. Многие защитники пара­нормальных методов лечения и оздоровления нередко призывают клиентов пользоваться этими альтернативами «в дополнение» к традиционной медицине. Может быть, вы и, правда, верите, что прием урины внутрь излечивает бронхит. Но, подхватив сильный кашель, все-таки пойдете к врачу.

Вообще, паранормальный файервол может неплохо работать. Но, по существу, он лишь оттягивает во времени неприятный момент принятия решения. Что важнее и реальнее: ваше любимое паранормальное явление или файервол, который сдерживает его? Спрятаться от проблемы избирательного подхода можно и иначе.

Субъективный релятивизм

Рассмотрим гипотетический сетевой диалог между Эми (она си­делка в больнице) и ее другом Джимом:

ЭМИ: Я уверена, что, прикасаясь к пациентам, могу из­лечивать артрит.

ДЖИМ: Почему ты так думаешь?

ЭМИ: Я училась на курсах целительного прикосновения для сиделок и получила за это поощрение на работе. Я пробовала прикасаться к пациентам с артритом, и они говорят, что им помогает.

ДЖИМ: А какое-нибудь медицинское подтверждение эффек­та ты получила?

ЭМИ: Нет, но я верю своим пациентам. Они честные люди.

Эми делает простое заявление о паранормальном, связанное с тех­никой целительного прикосновения. Для тех, кто пользуется таким подходом, это типично. Далее диалог становится интереснее:

ДЖИМ: Моя бабушка — сиделка, она училась вуду и гово­рит, что может лечить артрит при помощи втыкания иголок в куклу, принадлежащую пациенту.

ЭМИ:         Почему она в это верит?

ДЖИМ: Потому что ее пациенты говорят, что им помогло, а они все честные люди.

ЭМИ:         Вот чепуха! Втыкание иголок в куклу не может излечивать артрит.

ДЖИМ: Мне кажется, ты лукавишь. Ты принимаешь фанта­стические заявления своих пациентов, но не веришь точно таким же утверждениям пациентов моей ба­бушки. У тебя двойные стандарты.

Мы видим, что Эми по-разному относится к аналогичным утверж­дениям о паранормальном. Целительное прикосновение может

излечивать артрит, а втыкание иголок — нет, хотя оба утвержде­ния одинаково убедительны. Теперь посмотрим, как Эми уходит от проблемы:

ЭМИ: Знаешь, каждый человек создает собственную ре­альность. Реальность, в которой я живу, — мое соб­ственное творение. Когда я прикасаюсь к пациен­там, я направляю позитивные мысли на них. Они принимают мой позитивный заряд и теряют свой негативный, т. е. артрит.

джим: Ага, а я думаю, что твое мнение совершенно не­верно. Я думаю: «Из-за позитивных мыслей люди болеют».

ЭМИ: ОК...

ДЖИМ: Это значит, что ты вот развлекаешься, создавая при помощи мыслей вселенную. Затем вдруг я думаю не­что противоположное, — и бац! — целая вселенная разрушена.

ЭМИ: Ну...

ДЖИМ:Ты сказала, что твои мысли создают вселенную. Зна­чит, в твоем кармане лежит долларовая бумажка, по­тому что ты так думаешь. А я думаю, что в твоем кар­мане нет долларовой бумажки. Она в моем кармане. Я думаю, что я ее взял. Так можно далеко зайти.

Способ, которым Эми решает свою дилемму избирательного подхода, называется субъективным релятивизмом (или постмо­дернизмом). В этом пространстве всякая истина относительна и субъективна. Реальность определяется тем, во что ты веришь, а не тем, каков мир на самом деле. Ты имеешь полное право отно­ситься к своим представлениям избирательно, если признаешь за остальными такое же право верить в то, что им хочется. Видные исследователи паранормального часто воспринимают такой под­ход как обещание новых паранормальных загадок, избежавших столкновения с наукой и логикой (Irwin & Watt, 2007). Однако такая фантазия просто требует сверки с реальностью. Субъектив­ный релятивизм пока еще не выдал на-гора ни одного достовер­ного факта. И, что более серьезно, если мы попытаемся довести субъективный релятивизм до логического конца, то неизбежно

попадем в ловушку абсурда. Подумайте над следующими вопро­сами:

•      субъективный релятивизм опровергает сам себя. Если вы можете усилием воли сделать какое-то заявление истин­ным, то кто-то другой может с той же легкостью усилием воли сделать его ложным. В нашем мире ни одно явление не может одновременно существовать и не существовать, это логически невозможно;

•      субъективный релятивизм представляет собой логическое противоречие и опровергает сам себя. Субъективный ре­лятивист уверен, что в мире не существует абсолютных ис­тин, потому что все субъективно и все относительно. Если субъективный релятивизм — часть нашего мира, значит, он тоже не является абсолютной истиной. Если субъектив­ный релятивизм не всегда верен, значит какие-то абсолют­ные истины все-таки существуют. Но поскольку все в мире субъективно, абсолютных истин не существует;

•      если вы субъективный релятивист, вас можно поздравить: субъективные релятивисты — это боги. (Добавьте свое имя к списку сверхъестественных сущностей в главе 1.) Если вы можете создать материальный объект, просто по­думав о нем или пожелав его, значит вы обладаете сверх­человеческими богоподобными возможностями. Даже супермен на это не способен;

•      субъективный релятивизм может полностью остановить науку. Давайте представим: вы пришли к выводу, что есте­ственный взгляд на мир относителен и необходимо бес­пристрастно рассматривать альтернативные взгляды, не основанные на физических представлениях о веществе и энергии. Вообще, какой вред может принести открытость новым идеям и принятие альтернативного взгляда на мир? Представьте: вы верите, что по печени забитых свиней можно предсказывать будущее (в некоторых культурах когда-то верили в это). Там, где дело касается предсказа­ния будущего по печени, ваш альтернативный взгляд на мир, скорее всего, не позволит вам когда-нибудь убедить­ся, что метод не работает. Каждый раз, когда печеночное

предсказание не сбудется, альтернативное мировоззрение с готовностью объяснит неудачу (помешали злые духи, таинственная универсальная энергия блокировала пред­сказание, вам суждено было получить для гадания непра­вильную печень и т.д.).

Существует и еще один способ, которым субъективный реляти­визм может остановить науку. Обдумайте следующее заявление: «Для каждого это работает по-своему». На первый взгляд вполне разумное утверждение. Но вдумайтесь. Получается, что в этом случае любое действие, даже противоположное или вообще отсут­ствующее, можно считать доказательством эффективности. Если любой результат рассматривать как позитивное свидетельство, доказать ложность утверждения просто невозможно. Выступая с позиции такого прагматического релятивизма, вы застрахованы от проигрыша. Посмотрим, сможете ли вы разглядеть в следую­щих примерах иллюстрации к вышесказанному:

Может ли чай на травах обеспечить вам здоровье? Некоторые люди после него чувствуют прилив энергии. Другие спокой­нее спят. Некоторые по несколько лет не испытывают вообще никакого эффекта. А у остальных этот чай может поддержи­вать здоровые процессы в теле. Для каждого человека эффект будет неповторимым.

Важно ли, куда именно специалист по иглоукалыванию вво­дит иглы? Очень важно. Иглы должны быть воткнуты точно в энергетические центры тела. Однако разные специалисты по-разному определяют положение этих энергетических точек. Поэтому может оказаться, что при лечении одной и той же бо­лезни разные специалисты введут иглы в совершенно разные участки тела. Иглоукалывание — очень индивидуальная систе­ма, очень многое в нем зависит от личности специалиста.

Рассмотрим противоречие

Есть еще одна позиция, в чем-то аналогичная субъективному ре­лятивизму; состоит она в том, чтобы не выбирать одно из про­тиворечащих друг другу утверждений, а рассматривать их все в духе открытости, без всякого предубеждения. Мы столкнемся

с таким квазирелятивистским мышлением, когда будем обсуж­дать спор между креационизмом и теорией эволюции (глава 15) и целительную молитву, обладающую обратной силой (глава 14). Дарвиновскую теорию эволюции преподают на уроках биологии. Следует ли из этого, что надо одновременно преподавать как тео­рию и библейский миф о шести днях творения? Что тогда делать с «теориями» сотворения мира, которые предлагают иные культу­ры — к примеру, древние римляне, американские индейцы, оби­татели Северной Европы и т.д.? Точно так же утверждение о том, что некая группа может при помощи молитвы тайно вылечить на расстоянии совершенно постороннего человека, может показать­ся разумным и достойным изучения. Но если так, что вы скажете об утверждениях некоторых медитативных групп о том, что они могут при помощи пения мантр влиять на состояние фондового рынка? Что шаманы способны исцелять, входя в транс? Что мой племянник может вылечить человека, если нарисует его? Как всегда, разумный критик должен решить, где подвести черту.

Есть многое на свете...

Субъективному релятивисту может показаться, что вопросы, ко­торые мы задаем, свидетельствуют об ограниченности и узости мышления. В конце концов наверняка существуют сущности, ко­торые наука не может обнаружить. Тот факт, что наука не в со­стоянии что-то измерить, не означает, что это не истина. У науки имеются далеко не все ответы.

Разумеется, существует множество «сущностей», «истин» и «ответов», которые находятся за пределами владений науки. Среди них субъективные состояния человека, такие как эмоции и побуждения; суждения о красоте и морали; метафорические выражения и мифы. Каждый может заявить, что его личное чув­ство любви, представления о красоте и добродетели или просто любимая сказка представляют собой «сущности», «истины» или своего рода «ответы»¹. Оценивать подобные заявления — не дело науки. В самом деле, они вполне могут быть в чем-то субъектив­но релятивистскими. «Оценку красоте дают глаза» (Shakespeare, 1598).

Но именно здесь и возникают проблемы. Слова вроде «сущно­сти», «истины» и «ответа» достаточно неопределенны, они могут

обозначать как паранормальное явление, так и объективный факт, определенный при помощи научного метода. Любой «объектив­ный факт» по определению базируется на результатах достовер­ного и публичного наблюдения. Единственный способ показать, что некое явление можно наблюдать публично и достоверно, со­стоит в том, чтобы подвергнуть его публичному и достоверному наблюдению, т.е. научному исследованию².

Таким образом, если кто-то говорит: «Паранормальное явле­ние X (Бог, ци, мудрость звезд, призрачное присутствие, веч­ное сейчас, магическая энергия кристаллов, судьба, вселенский разум, квантовая запутанность сознания и т.д.) — это сущность, истина, ответ», — и пытается прекратить всякую дискуссию сло­вами о том, что «наука многого не знает», с вашей стороны не будет бестактностью попросить разъяснений:

Не является ли это паранормальное явление X чем-то вроде внутреннего чувства или побуждения, вроде любви или ощу­щения приподнятости? Может быть, это метафора или рассказ об ощущениях одного конкретного человека? Эстетические или моральные «сущность, истина или ответ»? Если это так, то вы правы и науке здесь нечего сказать, но тогда моя точка зрения значит нисколько не меньше, чем ваша. Но если вы утверждаете, что паранормальное явление X представляет собой объективный факт, это по определению означает: вы утверждаете, что это явление может быть продемонстрирова­но научно. Объективные факты — научные факты. Поэтому мы имеем полное право на цивилизованное обсуждение всех имеющихся свидетельств.

СВЕРИМСЯ С РЕАЛЬНОСТЬЮ

                             Если сможете, найдите в Интернете сайт, пропагандирующий целебные процедуры, которые на первый взгляд

основаны на чем-то паранормальном. Попробуйте найти на этом сайте при­меры субъективного релятивизма.

Если некий приятель настойчиво утверждает, что явление X никак нельзя подвергнуть научному изучению и в то же время это не субъективное эмоциональное состояние, не метафора и не сказка, не красивая вещь и не моральный принцип, вы можете вполне справедливо усомниться в том, что ваш приятель знает, о чем говорит³.

Риск страсти к паранормальному и инструментарий здравомыслящего критика

Утверждения о паранормальности явлений потенциально опас­ны из-за их способности волновать, возбуждать и подталкивать к чрезвычайному миссионерскому рвению истинно верующего. Проведите простой мысленный эксперимент. Представьте себе пожилую тетушку, у которой не всегда получается писать раз­борчиво. Она присылает вам письмо, которое, к несчастью, рас­шифровать практически невозможно. После часа внимательного изучения вы вдруг «ухватываете суть» и понимаете, что можете разобрать слова письма. Вы открываете в себе неожиданную спо­собность читать неразборчивый почерк.

Теперь представьте немного иной сценарий. Вы закрываете глаза и прижимаете нераскрытый конверт с письмом к голове. Внезапно вы понимаете, что способны читать мысли своей тетуш­ки, даже не заглядывая в письмо. Вы открываете в себе неожи­данную способность читать чужие мысли. Какое из открытий — способность читать плохой почерк или способность читать чужие мысли — скорее побудит вас бросить работу и тратить все время и деньги на опыты с новым фантастическим умением?

Сильные эмоции и серьезный мотив могут подтолкнуть нас к тому, чтобы отказаться от здравого смысла и повседневной жи­тейской логики. Людей нередко «ослепляет любовь», иногда они совершают «преступления страсти» и т.п. Если вам повезло ис­пытать паранормальный опыт, это необычайное событие, скорее всего, возбудит в вас сильные чувства и, очень может быть, подо­рвет вашу способность ясно и трезво мыслить. Избавившись от естественной осторожности, вы легче примете на веру дополни­тельные ошибочные «доказательства» паранормального, что еще сильнее воспламенит ваш энтузиазм. Возможно, вы присоединитесь к группе верующих. Не исключено, что вы напишете книгу. Может быть, появитесь в телешоу Опры Уинфри.

А теперь позвольте познакомить вас с инструментарием здра­вомыслящего критика. Воспринимая некритично сообщения о паанормальном, мы подвергаем себя риску: мы можем забыть по небрежности о базовых инструментах критического мышления и стать жертвами непонимания, обмана или ошибки. Чтобы избежать этого, мы должны стать детективами и заняться сверкой с реаль­ностью⁴. Для этого надо будет задавать два типа вопросов: почему в это надо верить и существуют ли другие объяснения?

Почему надо верить в некое утверждение о паранормальном? Часто наши утверждения о том, что нечто истинно, базируются на трех типах доказательств — это:

•       рассказы из разных источников;

•       логика;

•       наблюдения (научные эксперименты и теории).

Сверка с реальностью подразумевает оценку достоверности этих доказательств.

Очень может быть, что в детективной работе нам встретят­ся тупиковые ветви. Материалы источника могут оказаться ре­зультатом примитивной мистификации. Логические аргументы могут основываться на искаженных данных. Наблюдения, тесты и теории могут быть испорчены и скомпрометированы ошиб­кой. Поэтому при сверке с реальностью некоего необычайного утверждения мы должны внимательно следить за возможными источниками ошибок и обязательно рассматривать пять фунда­ментальных альтернативных объяснений:

•       естественные случайности и статистические закономер­ности;

•       ошибки восприятия или обман;

•       ошибки памяти;

•       эффект плацебо;

•       сенсорные аномалии и галлюцинации.

Вместе наши детективные инструменты сверки с реальностью и вопросы составляют более полный вариант научного метода. При неправильном использовании все это превращается в псевдо-науку. Любой ученый — неплохой детектив. Псевдоученый — неумелый детектив, который все время отвлекается на блеск фальшивых драгоценностей и кружащий голову аромат ложных версий. Хорошая наука нужным образом использует данные из различных источников, логику и наблюдения (тесты и теории) и систематически рассматривает альтернативные объяснения. Псевдонаука утверждает, что пользуется научным методом, но на самом деле неправильно использует данные из различных источников, логику и наблюдения (тесты и теории) и никогда не рассматривает альтернативные объяснения.

Подведем итог. Наш инструментарий здравомыслящего кри­тика предписывает нам задать восемь вопросов, помогающих све­риться с реальностью. Собственно, эти восемь вопросов и состав­ляют инструментарий здравомыслящего критика (или «набор для распознавания псевдонауки»).

Восемь сверок с реальностью: инструментарий здравомыслящего критика

Основа утверждения

1.               Достоверны ли источники информации? Мы получаем сведения о мире из рассказов других людей. Эксперты и специалисты рассказывают и объясняют нам то, о чем мы сами могли просто не узнать. Если наши источники ока­зываются недостоверными, мы попадаем в беду. (Пример: основываясь на слухах, ныне несуществующая бульварная газета The World сообщила своим читателям, что Усама Бен Ладен и Саддам Хусейн были супругами и имели ребенка-инопланетянина.)

2.       Является ли логика утверждения здравой и обоснованной? Мы пользуемся логикой, чтобы отделить истинное от лож­ного, возможное от невозможного. Очень легко допустить ошибку в логике и прийти к неправильным выводам об окружающем мире. (Лепестки розы розовые, гладкие и мягкие на ощупь. Моя кожа в здоровом состоянии тоже розовая, гладкая и мягкая. Подобное лечат подобным. Сле­довательно, мне следует пользоваться лосьоном для кожи, приготовленным из розовых лепестков.)

Базируется ли утверждение на наблюдениях (научные тесты и теории]? Наука предусматривает проведение на­блюдений, тщательно подготовленных экспериментов для проверки гипотез и объединение наблюдений и экспери­ментальных данных в теории. Псевдонаука притворяется научной, но на самом деле применяет научные методы не­правильно. (Ваш друг выдвинул гипотезу о том, что, если есть много шоколада, разбогатеешь. Вы решили проверить эту гипотезу и провести эксперимент. Вы съедаете пять плиток шоколада и — есть! — находите счастливую мо­нетку. Гипотеза подтверждена? Любой человек в здравом уме сможет придумать не одно альтернативное объяснение этого псевдонаучного эксперимента.)

Фундаментальные альтернативные объяснения

Может быть, мы делаем неверные выводы из естественных случайностей и статистических закономерностей? Большинство людей ничего не понимает в статистике и поэтому неправильно представляет себе вероятные и не слишком вероятные события. (Однажды, купив оче­редной двести какой-то по счету лотерейный билет, вы наконец выигрываете один рубль. Вы решаете, что у вас выдался счастливый день, и покупаете еще несколько десятков лотерейных билетов. Как вы думаете, у вас действительно наступила «полоса удачи» или это просто случайность?)

Имеется ли в данном случае возможность ошибки восприятия или мошенничества? Видите ли вы реальные события или замечаете только то, что хотите видеть (или то, что кто-то другой хочет, чтобы вы заметили)? (Однаж­ды вечером друзья вытащили вас из постели смотреть на летающую тарелку. На небе легкие облачка, городские огни немного затрудняют наблюдения. В жутком возбуждении ваши друзья показывают вам на небе туманный расплывча­тый огонек. Все кричат: «Вот она, летающая тарелка!» И вы понимаете, что, если посмотреть на огонек определенным образом, он действительно напоминает блюдце. Может быть, ваши друзья правы?)

6.    Имеется ли в данном случае возможность ошибки памяти? Мозг в процессе восприятия и запоминания может автома­тически искажать и выдумывать факты. (В прошлом месяце вы видели по телевизору документальный фильм о Белом доме. На этой неделе вы едете на экскурсию в Вашингтон и посещаете Белый дом. Совершенно забыв о виденном когда-то документальном фильме, вы удивляетесь, что все вокруг кажется «знакомым», будто вы не раз бывали здесь прежде.)

7.      Может быть, это эффект плацебо? Плацебо — это пустыш­ка, лекарство, не дающее никакого эффекта, «сахарная пилюля» из известной поговорки. Плацебо может произ­водить вполне реальное психологическое и физиологиче­ское действие на человека исключительно посредством обещаний. (Вы страдаете от головной боли, и друг ставит в проигрыватель CD-диск с «музыкальными вибрациями», специально настроенными на частоты мозга и призванны­ми излечивать головную боль. Вы слушаете запись, на­слаждаясь тихой музыкой и успокаивающими уверениями диктора. Головная боль проходит. Что это, вибрации? Или музыка просто помогла вам расслабиться?)

8.    Может быть, мы неправильно интерпретируем сенсорные аномалии или галлюцинации? Мозг и нервная система че­ловека вполне способны порождать ложные впечатления, которые самому человеку кажутся очень убедительными и реальными. (Вы лежите в постели, балансируя на тонкой грани между сном и явью. Вдруг, как ни странно, вы заме­чаете в ногах своей постели любимого пуделя Ровера. Вы в изумлении смотрите на него, ведь на самом деле Ровер умер много лет назад. Вы пялитесь на собаку несколько долгих минут, а затем возвращаетесь ко сну, решив, что она вам приснилась.)

Неужели наука нехороша?

К несчастью, использование слова «наука» может вызвать проб­лемы, и немаленькие. Те, кто верит в паранормальное, часто демонстрируют по отношению к науке неприкрытую враждебность и обвиняют приверженцев научного мышления в ограниченности и негибкости. Христианские креационисты предупреждают своих сторонников против «безбожной рели­гии», т. е. науки. Нехристианские адвокаты комплементарной и альтернативной медицины говорят о глубоких таинственных энергиях, которые наука не в состоянии обнаружить. Кино и телевидение часто изображают ученых как бесполых чокнутых в белых халатах, отгородившихся от всего мира в закрытых лабораториях без окон. Ученые всегда эксцентричны, если не откровенно безумны.

Почувствовать глубину непонимания и неверного отношения к науке совсем несложно. В следующий раз, когда вы будете про­водить время с друзьями на вечеринке, дождитесь момента, когда кто-нибудь расскажет о каком-то необычайном и паранормальном происшествии. (Можно поторопить события, наведя разговор на последний ТВ- или кинохит о призраках, чудесах, летающих та­релках или детективах-экстрасенсах.) Наконец один из друзей произнесет что-нибудь вроде:

«На прошлой неделе я только подумал о тебе, и ты сразу же позвонил! Мне кажется, я могу предвидеть будущее! У меня есть экстрасенсорные способности! Я мог бы прославиться!»

Представьте, что произойдет, если вы ответите:

«Давай не будем отступать от научных методов, а системати­чески применим их к твоему заявлению. Как часто ты вспоми­наешь о друзьях? Вероятно, часто, по много раз в день. Психо­логи сказали бы, что, скорее всего, большинство таких случаев ты забываешь. Когда я звоню, ты, естественно, вспоминаешь, что только что думал обо мне. Это всего лишь случайность и селективная память».

Я думаю, что ваш друг будет раздосадован и вряд ли захочет про­должать разговор на эту тему. Теперь представьте, что вы скажете примерно то же самое без упоминания психологов, систематики и проверки научным методом:

«Возьми себя в руки, приятель! Давай-ка сверим твои слова с реальностью. Ты часто пользуешься телефоном. Когда-нибудь

ты обязательно должен был подумать обо мне перед самым моим звонком. Это обычное совпадение».

Биолог Томас Гексли, один из главных защитников эволюционной теории Дарвина, однажды заметил (Thomas H. Huxley, 1880): «Наука — всего лишь крайнее проявление здравого смысла, т. е. неуклонная точность в наблюдениях и безжалостность к логиче­ским ошибкам». Позже Альберт Эйнштейн высказал очень по­хожую мысль (Einstein, 1936; Paydarfar & Schwartz, 2001): «Вся наука есть не что иное, как усовершенствованное повседневное мышление».

Перед вами книга о здравом смысле, о лучших проявлениях повседневного мышления. Сталкиваясь с сообщениями о пара­нормальном, мы будем проводить два типа сверки с реальностью и, соответственно, задавать два типа вопросов. Во-первых, ба­зируется ли данное утверждение на здравых надежных методах поиска и оценки доказательств? Во-вторых, можно ли объяснить описанное явление как-то иначе? Если вы делаете то и другое хорошо, вы ученый. Если вы утверждаете, что делаете это хоро­шо, а на самом деле применяете методы сверки с реальностью неправильно, вы не ученый.

Карманный набор для выживания здравомыслящего критика

В этой книге содержится большое количество материала, и наше путешествие займет немало времени. Чтобы вы за это время не заблудились в джунглях, позвольте мне поделиться с вами дву­мя простыми инструментами, которые вы сможете использовать прямо сейчас для защиты от заразнейших и опаснейших форм мошенничества. Это будет ваш карманный набор для выживания. В него входят всего два фундаментальных вопроса, которые сле­дует задавать по поводу любого необычайного явления.

Экстраординарные явления требуют экстраординарных доказательств

Это правило обрело широкую известность благодаря астроному и скептику Карлу Сагану (иногда его даже называют «принципом

Сагана»). Оно может оказаться чрезвычайно полезным, потому что это разумное правило отражает многие жизненные законо­мерности, которые делают цивилизованную жизнь возможной. К примеру, если бы суды расследовали случаи нарушения правил парковки так же тщательно и скрупулезно, как убийства, это было бы глупой и напрасной тратой ресурсов и времени. Обвинение в убийстве — это событие чрезвычайное, а нарушение правил парковки — нет.

Рис. 2.4- Карл Саган

2. Рассмотрите альтернативные объяснения. Затем примените бритву Оккама и правило reductio ad absurdum

Попытайтесь подумать о возможных альтернативных объяснени­ях заявленного паранормального феномена. Если у вас нет време­ни использовать полный инструментарий здравомыслящего кри­тика для их проверки, во многих случаях достаточно применить бритву Оккама и принцип reductio ad absurdum.

Уильям Оккам — английский логик и монах-францисканец XIV в., который, как утверждает легенда, предложил принцип: всякое объяснение должно быть предельно простым (на самом деле почти ничто не свидетельствует о том, что Оккам действи­тельно изобрел бритву, названную его именем; однако история хороша). Излишние предположения следует отбрасывать или «от­секать» (лезвием бритвы), поскольку они не добавляют ничего нового. Иными словами, не стоит использовать одно необъяс-ненное/ненаблюдаемое явление для объяснения другого необъ-ясненного явления.

Рис. 2.5- Уильям Оккам. ПортретXIV в., обнаруженный в монастыре Св. Франциска Ассизского в польском Кракове

Представьте: группа верующих исполняет танец дождя, и на следующий день идет дождь. Одно из объяснений состоит в том, что богам дождя понравился танец, исполненный в их честь, и они даровали своим поклонникам дождь. Другое объяснение —

дождь пошел случайно, а может быть, даже вполне ожидаемо в связи со сменой сезонов. Которое проще? Сосчитаем допу­щения в том и другом случае. Здесь может скрываться подвох. В конце концов, что может быть проще, чем сказать, что дождь даровали боги? Однако сделать такое заявление означает при­нять множество спорных допущений. Существуют ли сверхъ­естественные сущности? Откуда нам известно о существовании богов дождя? Они невидимые? Почему они не дают знать о своем присутствии? Откуда нам знать, что это правда? Создают ли боги дождь просто так, из ниоткуда, или манипулируют глобальными схемами погоды, чтобы через некоторое время дождь пролился именно на ваше высохшее поле? Что если все церкви станут одновременно молиться о дожде, разве может дождь идти везде одновременно? Кто получает дождь, а кто нет? Откуда мы знаем об этом? Можно задавать подобные вопросы лет сто, а можно просто применить бритву Оккама и сделать вывод, что дождь этот представлял собой случайное погодное явление. Вот и все, можно жить дальше.

СВЕРИМСЯ С РЕАЛЬНОСТЬЮ

Известный исследователь паранор­мального Гэри Шварц (Gary Schwartz, 2003) утверждает: научные эксперимен­ты показали, что медиумы-экстрасенсы способны получать послания от умер­ших. Он говорит, что может быть две интерпретации: (а) загробная жизнь существует; (б) медиумы жульничают, умеют хорошо угадывать, чего от них ждут, или эксперименты с их участием были поставлены некорректно. Профес­сор Шварц рассуждает так: объяснение (а) проще, поэтому, воспользовавшись бритвой Оккама, мы должны сделать вывод о существовании загробной жизни. Поспорьте.

Очень мощным дополнением к бритве Оккама служит другой метод, при котором следует предположить, что объяснение па­ранормального явления верно. Затем нужно подумать обо всех неизбежных следствиях этого утверждения. Если при этом вы обнаружите хотя бы одно невозможное следствие, это будет озна­чать, что само объяснение тоже сомнительно. В логике такая ме­тодика иногда называется reductio ad absurdum («доведение до абсурда» по-латыни).

Давайте предположим, что танец дождя пришелся богам по вкусу и тем самым вызвал дождь. Представьте, что это абсолютно точный, проверенный факт. Что тогда? Какие же затруднения для нас это вызовет? Ну, нам следовало бы создать комиссию, которая составила бы список танцев, особенно любимых богами дождя. Может быть, они предпочитают танец живота или стриптиз. А мо­жет быть, классический балет. Следует попытаться определить также требуемый уровень танцевального мастерства. Тогда стоит на одной неделе выпустить на танец дождя новичков, а на другой — профессионалов и посмотреть, когда дождь будет сильнее. Навер­няка танец дождя можно было бы использовать для модификации ландшафта. Необходимо определить, где нам нужны озера, и по­слать туда группы танцоров (если дождь будет идти там постоянно, получится озеро). Если после соответствующего танца не пойдет дождь (что, конечно же, будет иногда случаться), нам потребуются какие-то указания на то, что мы сделали неправильно. Чтобы по­лучить ответы, нам придется установить специальный День вопро­сов богу дождя («Если мы добродетельны, пожалуйста, сделай так, чтобы после танца пошел дождь»). Вы уже видите, к чему все это ведет. Если применение принципа reductio ad absurdum порождает цепочку нелепых выводов (вообще говоря, еще один ящик Пандо­ры), значит, утверждение, скорее всего, пора пересматривать.

Если у вас нет времени на полный цикл reductio ad absur­dum, попробуйте следующую короткую версию. Просто замените сложные и не слишком понятные профессиональные термины на обычную речь. Я называю этот метод reductio ad Veritas (выявле­ние в аргументе его внутренней абсурдной сущности). Проиллю­стрируем его. Парапсихологическая ассоциация (www.parapsych. org), убежденная в том, что экстрасенсы способны читать мысли и двигать объекты, предложила следующее объяснение одного известного эффекта:

Рис. 2.6. Ваш карманный набор для выживания

Современная техника, созданная на основе чувствительных элек­тронных схем, такая как копиры и компьютеры, может иногда не­посредственно взаимодействовать с человеческими намерениями и в результате необъяснимо отказывать в самый неподходящий момент. Конечно, обратное тоже возможно. Это означает, что существует возможность ремонтировать чувствительные меха­низмы или управлять их работой при помощи исключительно ментальных средств. Подобные технологии очень помогли бы инвалидам.

Хотите перевод на нормальный язык?

Ваш копир не работает? Может быть, его напугало привиде­ние. Лучше позвать специалиста — охотника за привидениями. Привидение, если мы его поймаем, можно будет использовать для катания инвалидных колясок.