Абстракции

Википедия: Абстракция – отвлечение в процессе познания от несущественных сторон, свойств, связей объекта (предмета или явления) с целью выделения их существенных, закономерных признаков; абстрагирование; теоретическое обобщение как результат такого отвлечения.

Приведенное определение не отличается от любых других определений абстракции в рейтинговых словарях и энциклопедиях в том смысле, что всегда под этим словом имеется в виду осознанная процедура выделения вниманием чего-то из более широкого круга воспринимаемого.

В самом общем плане, абстракции не существуют без интерпретатора их смысла, иначе остается только некий условий код, без того, что означает (какой смысл) того, что производит код.

У каждой абстракции есть свой субъективный смысл – то значение для субъекта, которое позволяет понимать свойства абстракции и ее отношение к другим абстракциям. Так, абстракция “куб” означает, что объект внимания в форме куба имеет 6 одинаковых прямоугольных граней и поэтому он не покатиться как “шар” по недостаточно крутой поверхности. Что такое смысл, как он возникает и каковые его функции в психике, да и вообще, что такое психика – сложные вопросы, но сейчас возможно ограничиться интуитивными представлениями об этом.

 Попытки использовать слово "абстракция" просто как отвлечение в широком смысле, приводят к невозможности корректных формулировок и утверждений, теряется однозначность смысла (значения в данных условиях), который всегда связан с любой сознательно выделяемой абстракцией. Потому, что в разных условиях одна и та же абстракция может иметь самый разный смысл. Это провоцирует множество видов неадекватностей в рассуждениях даже в, казалось бы, очень даже искушенных в своей предметной области ученых, но обладающих всего лишь одним маленьким изъяном: в понимании сути слова "абстракция" (пример этого будет разобран ниже).

О необходимости четко задавать границы использования понятию, которое используется в однозначных формулировках, показано в статье “Символы, определения, термины” (fornit.ru/1315), очень тесно связанной с задачей понимания сути абстракций потому, что символы, определения и термины сами - частный случай абстракций.

Для человека, достаточно глубоко понявшего необходимость однозначной ограниченности определений, становится необходимым правилом никогда в своих теоретических построениях, даже для самого себя, не выходить за рамки, которые предназначены для данного определения. Как только человек случайно такое допустит, он попадает в область неоднозначности, где невозможно корректное взаимопонимание до тех пор, пока он не вынужден будет сделать использованное слово общепонимаемым, декларируя свой вкладываемый смысл. Иногда расплывчатость бывает необходима - когда в самом деле не находится существующего понятия с четким ограничением его использования ("расхожие" понятия). Но очень часто люди грешат тем, что создают свои локально используемые понятия, принуждая заинтересованных замусоривать синонимами специфический контекст понимания, в котором уже итак есть корректное определение, обозначаемое данным словом.

Понимать суть абстракции - это означает понимать суть субъективности, и это сегодня уже возможно: fornit.ru/68364

Абстракция как осмысливаемая (интерпретируемая) значимость.

Значимость всегда определяется относительно данной системы в виде того, что оценивается, в конечном итоге, как нарушение возможности ее существования или восстановление такой возможности (хорошо или плохо это для системы). Таким образом значимость придает системе свойства адаптивности в окружающем: относительной самостоятельности - первый шаг к произвольности (fornit.ru/12787).
Если сформировалась программа, позволяющая не просто сохранять отдельные отражения любого уровня, а сохранять их в такой системе, в какой происходит взаимосвязь всех причин и следствий в реальности, то такая система отражений позволит предсказывать то, что случится с каждой из причин с учетом влияния других возможных причин и условий, т.е. предсказывать следствия. Это предсказание окажется настолько адекватным реальности, насколько верно была сформирована система отношения между отражениями отдельных элементов реальности.
Такая система позволяет предсказывать результат взаимодействия любой имеющейся сохраненной совокупности отражений уже независимо от того, есть ли соответствующие воздействия реальности на сенсоры, - т.е. моделировать происходящее во внутреннем, субъективном мире представлений - мыслить. Результат предсказания свойств любого объекта отражения реальности, возможных результатов взаимодействия обеспечивает понимание ситуации и интерпретирует первоначально связанную с исходными отражениями первого уровня значимость в смысл происходящего, отвлеченный от реальности и выделенный среди всего менее значащего.
Если отражения сами по себе представляют собой лишь корреляции реальности в виде какого-то вида кодировки соответствия, то системы абстракций образуют основу (контекст, в котором определяется смысл) субъективного мира представлений для целевого произвольного (отличного от привычного) моделирования новых программ согласно интерпретируемой значимости, после чего такие программы уже могут выполняться самостоятельно, без процессов интерпретирования значимости и без порождения субъективного мира.

Основы возможности абстрагировать закладываются на уровне неживой природы - как селективность во взаимодействии с окружающим. Любое взаимодействие - селективно согласно специфическим свойствам этого взаимодействия. Так что в адаптивных системах (т.е. тех, у которых есть механизмы поддержания некоей своей неизменности свойств в среде воздействующих факторов, к которым наработаны эти механизмы приспособления) важные для запуска механизмов адаптивности взаимодействия с окружающим элементы (рецепторы) запускают механизмы приспособления за счет специфического результата взаимодействия.

У всех, даже самых сложно организованных систем адаптивности, есть рецепторы, выделяющие специфику воздействия среды (внешней и внутренней) и запускающие некие приспособительные реакции, связанные с наработанным позитивным или негативным результатом адаптирующих усилий. Эта селективность рецепторов восприятия у всех существ с нервной системой образует первый уровень реагирования, - уровень выделенных первичных примитивов восприятия, который представлен проекциями полей рецепторов в структуре нервной системы.

В принципе, можно было бы организовывать сколь угодно сложные ответные реакции на этом уровне, что и было сделано в прототипе системы индивидуальной адаптивности в виде программной реализации живого существа (fornit.ru/64975). В описании прототипа понятно, что абстракции внутренней информационной среды строятся на основе выделения вниманием актуальных образов воспринимаемого, наделением их значимостью и формированием правил из опыта использования таких объектов.

Задача быть полезным в реакциях адаптивности вовсе не означает необходимость строгого соответствия неким причинным связям, характерным для окружающей реальности, поэтому возникающие более сложные примитивы восприятия уже имеют более отдаленное соответствие, например, для зрительного канала восприятия: идеальные точки, линии, круги, другие фигуры. В природе нет этих идеализированных примитивов (стоит присмотреться и будут заметна их не идеальность), они есть только на уровне позитивных или негативных результатов реакций адаптивности. Это - основы связывания смысла воспринимаемого с образом воспринимаемого.

Но погружаться в детали механизмов организации адаптивности сейчас не станем, только заметим, что именно иерархия контекстов, определяющая смысл, и является границей, в которой активизированный (воспоминанием или стимуляцией) образ восприятия будет этот смысл иметь (в другом контексте у того же образа может быть ассоциирован совершенно другой смысл), - границей применения этого понятия, этой абстракции.

Итак, любая абстракция всегда связана с личным смыслом для определенных условий, который может быть в той или иной мере схож со смыслом у других личностей, когда они выделяют примерно один и тот же образ восприятия. В таком случае говорят о том, что данный образ восприятия является символом, порождающим достаточно однотипный смысл у научившихся его распознавать личностей, - приводя к пониманию (fornit.ru/1073) данного символа.

В качестве примера рассмотрим такие наиболее обобщающие абстракции как "реальное" и "идеальное" или их смысловые эквиваленты "объективное" и "субъективное". Это, как и любые другие абстракции - лишь условные понятия, связанные с символьной формой слов для возможности общения, вызывающие у людей, обладающих этими понятиями, достаточно схожий смысл (конечно же, интерпретированный в сугубо личностном отношении, в той степени, в какой этот смысл образован составляющими личного жизненного опыта). Если эти абстракции лишить вполне определенной границы их корректного использования, то они становятся многозначительными, вызывая у разных людей в разных обстоятельствах разные смыслы, порождая коммуникационные неадекватности.

Слово “реальность” применяется для обозначения того, что является областью восприятия и действия адаптирующейся личности - в противопоставлении смысла тому, что является объектами субъективизации восприятия-действия у адаптивной системы, обладающей личностной системой значимости. Хотя вопрос о том, что есть ли вообще реальность - чисто философский и более чем в философских рассуждениях нигде не возникает, но сама абстракция "реальность" ровно настолько же нужна, как и абстракция "субъективность" - для описания проявлений механизмов личностной адаптивности, и обычно заменяется словом “объективность”.

В качестве примера того, к каким выводам может привести теоретизирование без должного понимания сути абстрагирования, сделаем краткий разбор книги Д. Дойча "Структура реальности" (fornit.ru/doc1).

Ученый Х.Эверетт постулировал возможность существования "параллельных" миров на основе каждой из возможных реализаций квантовомеханической неопределенности, что является чисто субъективно продуцированной фантазией, характерной для творческого акта любителей размышлять на основе постулированных оснований и правил или, попросту - "чистых" математиков (в отличие от прикладных математиков, что стоит четко разграничивать потому, что второе - неотделимо от исследований в какой-либо предметной области и в этом смысле математическая физика - совсем не то по полноте использования научной методологии, что "чистая" математика, которая обладает всеми чертами философии в ипостаси строго постулированных выводов и правил выводов, хотя это - лишь вопрос об условном значении применяемых слов).

И вот, с одной стороны, ученый Х.Эверетт постулирует некую фантастическую (далекую от аксиоматики) картинку, претендующую на звание "научной гипотезы", хотя научности в ней нет, а есть лишь добротно осмысленная модель, исходящая из некоторых постулатов и выведенная, опять же, согласно некоторым постулированным правилам. Конечно же, называть наукой нечто возникшее лишь на основе таких правил, опрометчиво. Это - в лучшем случае - творческая философия. Но, с другой стороны, раз теория Эверетта признается кем-то научной, то на нее можно опираться в выводах и дальнейших размышлениях - как на науку и создавать уже совершенно улетные теории, используемые в фильме Секрет (fornit.ru/1136) или творениях В.Зеланда (fornit.ru/1616), которые массово сводят с ума доверчивых людей.

И вот, первыми словами Д. Дойча явилось признание, что В этой книге их идеи восприняты всерьез. Возможно, здесь есть ирония. Возможно, книга - вообще отдушина для рвущегося высказать свои текущие убеждения и мнение ученого, судя по столь смелым предсказаниям: ...Мы не удаляемся от состоя­ния, когда один человек способен понять все, что понято, мы прибли­жаемся к нему. .... Пос­ле первой Теории Всего уже не будет значительных объединений. Все последующие великие открытия будут переменами в понимании мира в целом: изменениями в нашем мировоззрении. Хотя Подобное мировоззрение и является темой этой книги. Т.е. контекст книги - некая, будто бы уже достигнутая черта в познании всеобщего, что (и не только это) заставляет усомниться в адекватности остального изложения.

Еще несколько отвлечений касаются сомнений в глубине понимания физики Д.Дойча или в корректности его утверждений, судя по фразам типа: " .... Прежде всего, эти картины откры­вают существование параллельных миров. Как это возможно? ... По тем же причинам мы могли бы назвать совокупность теневых частиц (речь идет о флуктуациях вакуума - мое уточнение) параллельной Вселенной, ибо теневые частицы оказываются под воздействием реальных частиц только через явление интерференции." Никакой интерференции во взаимодействиях любых пар  элементарных частиц (хоть в полевой, хоть в вещественной ипостаси) не возникает просто потому, что это явление - проявление суперпозиции (fornit.ru/5112) на уровне взаимодействия с некоей средой, способной отобразить эту суперпозицию, т.е. требует участия, как минимум, третьей частицы, выполняющей роль рецептора суперпозиции. Кроме того, странно такое ситуационное разделение на теневые и реальные частицы, учитывая их полную взаимообращаемость: Оказывается, что теневые частицы разделяются между собой точно так же, как отделяется от них все­ленная реальных частиц. Другими словами, они образуют не одну од­нородную параллельную вселенную, гораздо большую чем реальная, а огромное количество параллельных вселенных. Теперь понятно, что имеем дело с улетной фантазией, при этом не очень-то обремененной строгостью правил вывода. Не удивительно, что Тем не менее, теория существования мультиверса не пользу­ется особой популярностью у физиков. Так что симптоматично, что Трудно определить, где начать критиковать индуктивное пред­ставление о науке: оно настолько глубоко ложно, ложно по-разному.... Тем не менее, существование виртуальной реальности может по­казаться неудобным для тех, чье мировоззрение основано на науке. Фактически, Дойч этим и другими подобными фразами дистанцируется от науки. И, в самом деле, его рассуждения очень далеки от принципов научной методологии. Что же является мотиваций для высказывания улетных фантазий?

В свете всех объединяющих идей, о которых я говорил, как-то: квантовое вычисление, эволюционная эпистемология и концепции по­знания с позиций мультиверса, свободная воля и время, — мне кажется ясным, что современная тенденция в нашем всеобъемлющем понима­нии реальности именно такова, на какую я надеялся, будучи ребен­ком. Обычно это - Очень Важная Идея, или идея-фикс (fornit.ru/449). К ней и подгоняются все выводы в столь широких рамках допущений.

Но что же конкретно касается понимания сути абстракций Дойчем? Кстати, в отношения к использованию слова "реальность" у Дойча затруднений не оказалось (у него - целая глава: Критерии реальности: Если, в соответствии с простейшим объяснением, какая-либо категория является сложной и автономной, значит, эта категория реальна.): ...решая задачи и находя объяснения, мы приобре­таем даже больше знаний о реальности  Что характерно, Дойч запросто принимается за рассуждения в таких предметных областях, в которых у него нет даже начального уровня искушенности: Однако, если существуют источники мыслей, которые ведут се­бя, как если бы они были независимы от кого-либо, то они непременно являются независимыми от кого-либо. Если я определяю «себя» как сознательную сущность, обладающую мыслями и чувствами, наличие которых я осознаю, то «люди из сна», с которыми я, по-видимому, вза­имодействую, по определению — нечто отличное от узко определен­ного «меня», а потому я должен допускать, что кроме меня существу­ет что-то еще.... Таким образом, нам не нужны универсальные химические заводы или невероятные машины искусственной гравитации. Как только мы поймем органы обоняния настолько, чтобы расшифровать код сигналов, которые они посылают в мозг при обнаружении запахов, компьютер, должным образом подсоединенный к соответствующим нервам, смо­жет посылать в мозг те же самые сигналы. Тогда мозг сможет ощутить запахи без присутствия соответствующих химических веществ, такие вещества могли даже никогда не существовать.... Человеческий разум воздействует на тело и на внешний мир, ис­пуская нервные импульсы.... Все рассуждение, все мышление и все внешние ощущения — формы виртуальной реальности.   Высказана наивная, невежественная чушь...

Самым ярким абсурдом, вытекающим от непонимания сути абстрагирования, у Дойча является его представления о вычислении - как физическом процессе. Планетарий хорошо иллюстрирует смысл, в котором движение планет «представляет нам результаты обширного вычисления». Приводит его к такому выводу общий контекст рассмотрения мира - как виртуальной реальности, вычисляемой неким суперкомпьютером. Не законы фундаментальных взаимодействий, определяющие причинность взаимодействия планет, а просто вычисления - основа мироздания. Про фундаментальные взаимодействия ученый Дойч даже не вспоминает, как будто и нет такого понятия. И то, что его суперкомпьютер, пусть и воображаемый в претендующей на научность улетной теории, так же должен бы быть на чем-то реально основан, а не на другом еще более крутом компьютере как бесконечная матрешка. Абстракция "вычисление" у Дойча не имеет границ и распространяется на всю физику природы. Она, к тому же, явно допускает абстрагирование в природе вне сознания, т.е. акт дефекации - тоже вычисление, тоже абстракция.

Теорию вычислений традиционно изучали абстрактно, как раздел, относящийся только к математике. Однако при этом теряется ее смысл. Компьютеры — физические объекты, а (значит) вычисления — физические процессы. Вот, оказывается, какой непогрешимый силлогизм. Вот это, что называется, и есть вульгаризация: недопустимо упрощающее утверждение, порочность логики.

...Если бы в ноге доктора Джонса всякий раз, когда он ее вытягивал, появлялась отдача, то источнику его иллюзий (Богу, машине виртуальной реальности или чему-то еще) пришлось бы проделать всего лишь простое вычисление, чтобы определить, когда давать ему ощущение отдачи (что-то вроде «ЕСЛИ нога вытянута, ТО отдача ...»). Осталось только воспользоваться этим подарком "от науки" мошенникам на доверчивости и развить в религиозную теорию Матрицы.

 Определение абстракции

Под абстракциями обычно и, в частности, на этом сайте понимается умозрительное выделение круга взаимосвязанных свойств явления – образ, имеющий определенную значимость в данном контексте условий. Это помогает мысленно иметь дело с этим явлением не во всей его полноте и неразрывной связи с миром, а только с тем образом, который важен для определенной, ограниченной области мысленных моделирований.
Человек не в состоянии воспринимать мир во всей глубине и сложности. Он способен заметить только то, что уже готов распознать в силу его жизненного опыта и ограниченности органов восприятия. Он воспринимает выделяемые его рецепторами элементарные свойства внешнего, учится узнавать их сочетания в виде уникального образа, который ему не безразличен и непосредственно важен.

Таким образом, изначально восприятие построено так, что человек может иметь дело только с абстракциями, символизирующими выделенный значимый образ, и это дает простор для множества иллюзий (fornit.ru/456).

Любое свойство, выделенное из окружающего, способно передавать информацию (значимость его для воспринимающего) о явлении только в контексте определенных условий и только тому, у кого есть соответствующие представления. Опыт распознавания и коммуникации предназначен для того, чтобы познавать значимость воспринятых свойств и их сочетаний в данных условиях, формируя неразрывно связанный с образами смысл. Оценки результатов распознавания постоянно корректируют этот опыт в течение всей жизни, поддерживая его адекватность реальности. Стоит только условиям измениться, и значимость может оказаться разительно другой, вплоть до противоположности. Понятно, что каждая из абстракций, как вербализированный, частный случай эффекта восприятия, должна строго привязываться к условиям, в рамках которых она не теряет своего значения и на нее можно полагаться.
Попытка описать (формализовать) любой опыт окажется многозначительной, бессмысленной для любого другого существа, если не будет указана граница применения этого опыта. Из-за непонимания этого оказались неудачными все попытки специалистов формализовать "знания" в "экспертных системах". То, что очевидно и понятно для носителя знания, оказывается неоднозначным или непонятным для других.
Все "законы природы", формализованные в виде формул, описаний, с помощью терминов и вспомогательных понятий, теряют смысл и возможность адекватного применения во многих случаях, если не будет определена достаточно строго граница применимости этой формализации. Законы Ньютона, теория относительности, квантовая механика - такие примеры. Каждое из этих описаний мира затрагивает только присущие ему абстракции, ограниченные в использовании этого описания. В этих границах каждое описание корректно и верно, на него всегда можно положиться, и использование его выводов наиболее удобно. Вне границ - оно оказывается не достоверно, не адекватно реальности.
Поэтому, если кто-то предлагает описание очередного явления или "закона", но не ограничивает область его использования, он делает его принципиально не корректной, не однозначной для других свою формализацию.
Понятно, что на самом деле в мире нет меридиан и параллелей, нет силовых линий, энергии самой по себе, времени, пространства, Истины, Добра и Зла и т.п. Но все эти понятия нужны нам для того, чтобы мы могли передавать свои представления другим, если делаем это корректно. Но часто это делается необдуманно, и тогда люди начинают искать Истину, Добро, Энергию и все те странные и принципиально не познаваемые вещи, которыми богата мистика и любая религия.

В плане отсутствия в природе каких-либо выделений, объектов, абстракций на уровне объективной реальности вот – довольно шокирующий, если его воспринять всерьез (а написано это всерьез), постулат – интерпретация теории “суперструн”: в мире нет ничего, кроме сплошного поля некоей первосущности (“суперструны”), которая может принимать несколько разных мод в 9 степенях свободы. В зависимости от вида мод двух “суперструн”, они могут взаимодействовать между собой одним из четырех способов (четыре фундаментальных взаимодействий), а все результаты таких взаимодействий воспринимаются нами, в конечном счете, как выделяемые нашим вниманием абстракции. Это значит, что нет времени, пространства, вещества, массы вещества, движения и всего другого, что воспринимается нами в виде выделяемых вниманием образов потому, что наши рецепторы участвуют в фундаментальных взаимодействий, а есть только одно понятие – энергии суперструн – свойства, определяющее силу взаимодействия (fornit.ru/216).

Если принять гипотезу Большого взрыва (а нет никаких оснований сейчас считать ее необоснованной теория Большого взрыва Большой взрыв и черные дыры) то все возникло из совершенно безликого состояния Ничего (ничто - в смысле отсутствия доступных нашему восприятию последствий взаимодействий), где нет никаких выделенных свойств, метрик, в том числе пространства и времени. Это и была самая общая форма взаимодействий, которое пытается описать единая теория взаимодействий. То состояние, в котором оказалось начало всего, с необходимостью основного свойства этого суперпвзаимодействия (суперполя), привело к развитию событий, в результате которых произошло разделение взаимодействий и развитию неоднородностей. Но только для возможного наблюдателя это все обладало многообразием новых свойств, а на самом деле было всего лишь ипостасью того первичного единого суперполя. Оно и сейчас таково.

Образно это можно представить себе, вообразив водяной пар в некоем объеме. Его состояние зависит от температуры. При высокой температуре оно однородно и состоит из равномерно распределенных молекул воды. При понижении температуры, когда время взаимного удержания молекул при соударениях станет превышать некоторое значение, все большее количество молекул будет оказываться слипшимися на это время. Будут образовываться капли, затем большая лужа. Так возникают неоднородности из однородного. Но и в состоянии капель, и в состоянии пара реально существуют только молекулы воды и ничего более. И невозможно провести границу, что вот здесь - капля, а вот здесь - окружающий пар потому, что молекулы постоянно вырываются из капель и возвращаются в капли. Это может сделать только внешний наблюдатель, обладающий свойствами восприятия человека. Но сделать лишь условно, умозрительно.

Совершенно точно так же невозможно четко задать границы любых объектов в мире, которые выделил человек как умозрительную абстракцию, границы атомов или границы квантов поля. В мире нет ничего выделенного, в нем нет объектов самих по себе, нет систем и т.п. Все это - лишь человеческие абстракции, которые имеют смысл и значение только в рамках заданного использования.

Это далеко не всеми воспринимается легко. Слишком очевидно, что вот этот предмет имеет вполне видимые контуры, что может реально подтверждаться приборами: здесь есть предмет, а рядом его нет. Но приборы, точно так же, как и рецепторы человека, выделяют какое-то определенное свойство (или их совокупность) из окружающего и точно так же могут приводить к неоднозначностям (иллюзиям в случае осознаваемого) если не учитывать тот контекст, в котором мы проводим измерение. Так, термометр при одном давлении среды покажет совершенно не ту температуру, что при другом давлении несмотря на то, что кинетическая энергия молекул этой среды будет задана одинаковой.

В водяном тумане все кажется однородным, хотя его капли, взвешенные в воздухе, довольно крупные, и их легко различить увеличительным стеклом. Если подняться над облаком тумана, то увидим это облако среди других таких же облаков в небе. Наша фантазия может произвольно выбрать контуры, в которых эта совокупность облаков нам напоминает один знакомый предмет, а другая, состоящая из тех же облаков - другой.

А на уровне базового суперполя все сущее - лишь моды деформаций его первооснов (о сущности которых ничего не известно, но описанием которых занята развивающаяся М-теория), каждая из которых не имеет четких границ относительно всего уровня поля. Это говорит о том, что все неоднородности и наблюдаемые объекты идентифицируются только в зависимости от того, какое приближение мы выбрали, т.е. относительно нашего восприятия. И нам, чтобы не оказаться в плену иллюзии, нужно просто не забывать про это важное уточнение: рамки выбранного приближения, рамки абстракции.

Есть множество слов, которые так очевидны для бытового понимания и использования, оказываются по этой причине принципиально не определяемыми строго. Например: человек, жизнь, любовь, система.

Конечно, ничто не мешает превратить эти понятия в строго определенные термины, сделав их абстракцию корректной для использования в заданных границах. Чем и занимаются при формализации понятий науки. Тогда уже не возникнет никаких споров и множества одинаково правых сторон в этих спорах.

Не стоит пытаться определять строго абстракцию для всеобщего использования. Так, в биологии нет никакой необходимости строго формализовать понятие жизнь, и оно пока так и остается неопределенным в академической науке, но уже есть его строгое определение (fornit.ru/64924). Было немало дискуссий из-за попыток найти "верное" определение подобным понятиям. Обидно, что все они, как правило, имеют такие определения в справочниках и энциклопедиях, но это не делает их более однозначными.

Важность абстракций для человека исключительна. Он просто не может мыслить иначе, чем абстракциями. И поэтому то, что он мыслит, не может быть передано в словах без потерь смысла потому, что все более простые составляющие мыслей - тоже абстракции и каждая корректна только в рамках значимости, которую придает им личность, а все это словами выразить невозможно. Нужно сказать очень много слов, чтобы тебя более-менее правильно поняли.

Но когда дело касается формализации представлений науки, нужно быть предельно внимательным, чтобы обеспечить верность понимания. А для этого никогда не нужно забывать определять границы использования любых понятий. Или использовать такие слова как "жизнь", "система" только в их общем, приблизительно-допустимом значении, обеспечивающий достаточность понимания, не претендуя на строгость формулировки. Иначе вся вселенная окажется "живой", будет Бог, будет порождено множество лишних сущностей (по Оккаму) и иллюзий.