Ведущие научные журналы — цель или средство?ь

Лауреат Нобелевской премии Рэнди Шекман накануне получения высшей научной награды выступил против ведущих научных журналов из-за тирании и нарушения хода научного процесса.

Как бы мы ни жаловались на то, что люди перестали интересоваться наукой, есть немало фактов, которые говорят: научная степень или публикации в престижных журналах добавляют человеку веса в глазах окружающих и открывают немало возможностей. Достаточно вспомнить недавнюю череду скандалов с разоблачениями фальшивых диссертаций в рядах депутатов Госдумы. Но это не только российская проблема. Шекман заявил, что его лаборатория больше не будет отсылать статьи в журналы Nature, Science, Cell. «Эти журналы должны быть воплощением качества, публиковать только лучшие исследования. Публикации в топовых изданиях добавляют веса ученым, облегчают получение званий и грантов. Но репутация «Больших журналов» оправдана лишь частично, потому что на самом деле они публикуют не только выдающиеся работы и не только они публикуют выдающиеся»,  — пишет Шекман на страницах британского издания The Guardian.

По словам ученого, редакторы часто публикуют работы, которые «могут пустить волну» и привлечь внимание к привлекательной теме. «У меня есть публикации в ведущих журналах, в том числе работы, благодаря которым я получил Нобелевскую премию. Но больше не будет. Подобно тому как на Уолл-стрит должны отказаться от системы бонусов, которые приятны для некоторых, но вредны для финансовой системы в целом, наука должна покончить с тиранией престижных журналов», — считает Шекман. Это не единственный скандал, разразившийся в последнее время вокруг топовых научных изданий. В конце ноября журнал Science опубликовал статью о «черном рынке» научных статей в Китае. За определенную плату практически любой человек мог стать автором научной публикации, не имея при этом никаких собственных научных результатов. В Поднебесной на ниве такой псевдонаучной индустрии трудятся целые агентства, не стесняясь размещать рекламу в интернете: «Это невероятно: вы можете опубликовать научную работу без проведения экспериментов».

За пять месяцев журналистского расследования репортеры Science обнаружили 27 компаний, которые предлагают самый широкий спектр услуг — от перевода и редактирования оригинального текста до освобождения клиента от необходимости писать что-либо вообще. Цены на услуги варьируются в зависимости от престижности журнала и составляют от 1,6 тысячи до 26,3 тысячи долларов США. Также популярны услуги по продаже авторства в настоящих научных статьях, которые будут опубликованы в западных журналах, — предприимчивые китайцы пользуются тем, что в зарубежных журналах не всегда обращают внимание на наличие таких подложных авторов, особенно если авторский коллектив состоит из нескольких десятков человек, как часто бывает при публикации результатов масштабных исследований.

Что же делать? Результатом научной работы являются не только полученные и обработанные данные, но и публикация в рецензируемом научном издании. Так было веками, а топовые научные издания зарабатывали свою репутацию не одно десятилетие. Вместе с технологическим прогрессом растет и объем накопленной информации, растет число лабораторий, число публикаций и ориентироваться в этом огромном массиве данных становится все сложнее, а еще очень большой объем научных материалов не является общедоступным. С появлением интернета появились и сетевые издания, где все статьи публикуются в открытом доступе, в том числе и такие, где импакт-фактор (показатель важности научного издания) не уступает и традиционным изданиям.

«То, что научная общественность в последнее время стала активно обращаться к проблеме закрытости научных журналов, считаю очень позитивной тенденцией», —  прокомментировал текущие события руководитель проекта «Киберленинка», кандидат физико-математических наук Дмитрий Семячкин.  — Теме «open access» в прошлом году исполнилось 10 лет с момента первого упоминания на Будапештской конференции по открытому доступу. За это время были достигнуты определенные результаты: с появлением электронных библиотек и архивов традиционные журналы стали лучше депонироваться («зеленый» путь открытого доступа), начали появляться журналы открытого доступа («золотой» путь открытого доступа). Однако по-прежнему нельзя утверждать, что научные знания являются открытыми и доступными всем желающим. По статистике только около 30% всех научных журналов в мире недоступны, однако именно они составляют наиболее престижные научные журналы с большим импакт-фактором, на долю которых приходится много цитирований. Заявления лауреата Нобелевской премии по физиологии и медицине Рэнди Шекмана оказались не первыми, но весьма красноречивыми, ведь под волну критики попали одни из самых именитых журналов – Nature, Science и Cell». До этого еще один известный ученый (также нобелевский лауреат по медицине 2013 года) Томас Зюдов опубликовал свою работу в журнале открытого доступа eLIFE».

Именно за такие издания, свободные от репутационного груза, и ратует Рэнди Шекман (он кстати, является главным редактором журнала eLIFE  ). А также призывает университеты и фонды, которые занимаются выделением грантов обращать внимание на суть работы, а не на то, в каком журнале она опубликована.

С доводами Шекмана трудно не согласиться. Но главный редактор Nature Филипп Кэмпбелл считает, что за 140 лет своего существования журнал  честно заработал свою репутацию в академическом сообществе. «Мы выбираем стать исходя из их научного значения, но понимаем, что эти публикации могут иметь широкий резонанс из-за того, что попадают в средства массовой информации. Но это вовсе не является нашей целью», —  прокомментировал он заявление нобелевского лауреата.

Так или иначе, число публикаций и индекс цитирования все еще остаются показателями успешности ученых. Эти показатели неизбежно будут учитываться при оценке эффективности работы научных организаций России — очередном шаге реформы Академии наук. На чью сторону встанут ученые? Конечно, легко рассуждать, когда у тебя уже есть Нобелевская премия и можно публиковаться где угодно, скажут одни. Но наверняка найдутся и те, кто решит, что пора менять устоявшуюся систему.