О теории юмора

Универсальность юмора - когда всё на свете можно рассматривать комически и серьезно, многоликость и способность комического скрываться под любой личиной, а также, разные мотивы, характер и форма юмора - всё это явилось непосильной задачей исследования для философов прошлых веков, так и сегодня в современной психологии не существует единой и признанной теории юмора. Природа такого всем близкого: социального, культурного, эстетического и психологического явления для человечества остается загадкой.

Не так давно появилось несколько публикаций, претендующих на разгадку юмористического феномена.
Очень большой труд, заслуживающий внимание, представляет собою книга Александра Козинцева 'Смех и человек'.
Это одна из двух научных современных публикаций серьезного исследования.
Но эта теория ограничена в трактовке 'игрового поведения' животных (в котором усматриваются филогенетические корни смеха) и также, автором не рассматривается объективно специфика человеческого игрового поведения.
А.Козинцев не видит объективного содержания и действия в комическом. Практически он считает, что юмор 'не имеет семантики', а это всеравно, что 'не имеет психологии'. 
В реальности же, юмор имеет, и психологию, и физиологию, и связующее звено психического процесса между физиологией смеха и психологией юмора.

 То есть субъективиcтское понимание юмора целиком и полностью видит проявление смешного лишь от внутренней наполненности смехотворной энергией и как некий атавизм от далёких предков. Однако, чувство юмора предполагает ещё и интеллект.

Другой труд представлен канадским психологом Род Мартином 'Психология юмора'.
Это достаточно объемный и полезный, с научной точки зрения, материал, где автор идет верным путем. Этот труд уже можно признать фундаментальным и классическим в психологии юмора. Однако, несмотря на всё многообразие подходов в создании интегративной психологии юмора, Р.Мартин не рассматривает эстетические теории, которые для психологического подхода в исследовании юмора и творчества более полезны по сравнению с некоторыми иными теориями.
Многие философы прошлых веков, писатели, литераторы, искусствоведы и, конечно же, психологи в отдельных вопросах психологии юмора достигли лаконичности и психологической ясности большей, чем авторы научных диссертаций, специализирующихся на данной проблеме.
Но лучшее, пусть и небольшие труды, что хотелось бы отметить -  из отечественных авторов, это Рамиль Гарифуллин "Психология комического" и Борев Ю (Эстетика, учебник) "Комическое, концепции комического в истории эстетики", и авторов, на которых опирается Р.Мартин - это Майкл Аптер, Роберт Уайер  и Джеймс Коллинз. 

Ещё две известные книги: К.Глинка 'Теория юмора' и А.Редозубов 'Логика эмоций', очень интересны сами по себе, содержат много материала по данной тематике, имеют интересные мысли и высказывания. Но их можно обозначить, как ложные теории.

Мирослав Войнаровский, несмотря на своё неверное понимание природы юмора в агрессивном, где он основывается на работах З.Фрейда удачно выделил, и даже обозначил спец.термином фактор неожиданности в юморе (шутке) - 'аникс'.
Этот психологический фактор (и приём) невозможно переоценить. Неожиданность - неотъемлемая часть психического процесса, без которого невозможно 'запустить' физиологию смеха через шутку, юмор, остроту. Впрочем, возможен естественный прилив смехотворной эмоции в жизненном тонусе инстинкта "игрового поведения"


В последнее время у некоторых исследователей в понимании сущности юмора стал популярен 'индуктивный' метод.
Эта крайность является заблуждением, так как через данные нейрофизиологии или информационные технические образцы путем моделирования и индуктивного метода, попытка понять психологию весьма ограниченна. Психология основным инструментом познания требует саму себя - психологию. Ибо как описать более высшие категории сознания лишь через рефлексы, и другие возможно примитивные принципы и упрощенные модели? Как говорится, может ли сказать, что такое любовь, тот, кто не любил.

И здесь не обойтись без 'дедуктивного' метода по пути 'от общего к частному'.
Например, мы упоминали вначале об универсальности, разноликости комического (его 'протеическая' природа) и т.д. И если теперь попытаться к этому всему многообразному проявлению комического и остроумного адаптировать к/н частный принцип, то это потребует многообразных очень длинных и сомнительных 'логических цепей' ...на что в основном и делают упор любители индуктивного мышления.
Другая крайность, это, например, попытка объяснить 'кулинарные рецепты' через естественный отбор в эволюционной теории. Это и без того понятно, что и юмор, и интеллект и всё, что существует с развитием жизни, обусловлено естественным отбором. 
Или как у Фрейда, источник творческого вдохновения он увидел в сублимации агрессивной энергии и половом инстинкте. - Иными словами, логично, заниматься чем-нибудь другим, если запрещают то, что ты хочешь, но... это неестественно по сути.
Так и юмор - если его используют, как средство интеллектуальной борьбы, то это не значит, что у самого юмора агрессивная природа.
Впрочем, очень просто, кратко и конкретно опровергает взгляд агрессивной природы юмора Спиноза: "Смех есть радость, а посему сам по себе есть благо". 
Кстати, интересно, как авторы теорий агрессивной природы юмора, объясняющие смысл острот и шуток повышением своего социального статуса, объясняют способность человека посмеяться над самим собою? Никак, ростом в своих глазах..? Впрочем, Алексей Редозубов путём "логических операций" вывел "производную" эмоцию, то есть, базовое чувство злорадства произвело обобщение в положительной эмоции "хорошо" уже без привязки к объекту. И теперь эта "универсальная" эмоция как бы не противоречит социальному поведению. Так я и не понял, каким образом эта эмоция закрепилась за "рефлексом" смеха, но под влиянием "коллективного осмеяния", Алексей Редозубов утверждает, эта эмоция возросла в громкий смех.
Вышеприведенное - это и есть небольшой пример преславутого "индуктивного" метода и человеческой логики, путь которой не знает границ и проходит она по любому бездорожью.  

Поэтому для того, чтобы 'докопаться' до природы юмора и комического, необходимо начинать изучать сам предмет в его непосредственном проявлении. В нашем случае, это возможность понять психологию юмора, определив уровень и масштаб этого явления.
Так, если некий исследователь утверждает, что он открыл природу эмоций и теперь сможет объяснить природу юмора без надлежащего психологического проникновения, то он заблуждается уже потому, что, например, веселье и шутка - это близкие, но, всё же, разные явления. А сама природа эмоции может быть в сотни и более раз сложнее, чем то может показаться человеческому уму.

Итак, чтобы не путаться в различных метаморфозах остроумного, разумно сосредоточить внимание прежде на то, с чем связан естественный богатый и преданный своей специфике смех.

Праздничный смех - это смех  жизнерадости и юмористический специфический смех, который принадлежит эстетическому восприятию. Смех жизненной радости можно сравнить с разливами реки в полноводье, а эстетический смех (юмор) - это как природный водопад или  построенная платина с мощным водосбросом.
При действии необходимых психологических и психических факторов, эстетический юмористический смех намного сильнее обычного веселья.

Чувство комического, чувство юмора и юмор мы относим к эстетической категории смеха потому, что комическое и шутка подчиненны определенным художественным и смысловым законам.
Невозможно переоценить эстетическое воздействие, при котором переживается красота, совершенство и всегда нечто непознанное и удивительное, где вместе с восторгом и восхищением какие-то мгновения ум  находится в состоянии транса. 
А транс и есть та 'плотина' - кризис со знаком плюс,  однако, который остается психофизиологическим стрессом в намерении сознания "переварить", накапливая порции адреналина со множеством других медиаторов (гормонов, химических энергоносителей) эстетического переживания и рефлекторного поведения, которые в комическом и составляют специфический коктейль смехотворной эмоции.   Чем 'выше плотина', тем сильнее сброс эмоции смеха.

Более грубая, но в принципе, схожая тактика используется в обычной шутке, в неожиданности, 'обмане' или парадоксальной нелепости.

Интеллектуальное восприятие юмора, также, связано с эстетическим чувством.
Однако, рациональная сфера ума - это самостоятельный модуль восприятия, анализа... со своими функциями и кризисом, со своей программой, эмоциональностью и разрядкой (катарсисом).

Интеллектуальные категории: недоумение, удивление, диссонанс, противоречие, смысл, двусмысленность, парадокс... 
Эстетические: причудливость, шарж, карикатура, гротескное противоречие и сам гротеск, парадоксальная нелепость, удивление, впечатление, восторг, восхищение...  
   
Комический образ - это специфика художественно- эстетического переживания, наподобие лирики, особого настроения - минорного или 'мажорного'.
Как в музыке существует особое сочетание и гармония среди всего множества звуков, так и комическое - это некие 'септаккорды' или ритм 'синкопы' образа и мысли.

Очень образно сказал о юморе писатель Александр Беляев: это способность довести мысль собеседника до той точки, где она представляет из себя полную противоположность.
Здесь мы наблюдаем тот же самый принцип.
Путем манипуляции происходит обман разума, где 'улика в противоречии' становиться неожиданностью и шокирует интеллект. 
Такое действие эстетически эффектно, а сам образ-интерпретация также красив, и это возвышает автора и принижает оппонента в контексте шутки, в которой есть и сентиментальный дружеский игровой акцент, и злемент игрового соревнования. А также, остроумие бывает становится средством интеллектуальной войны.

Если посмотреть на шутку, то мы видим, что основной движущей силой её и мотивом является игра (игровое поведение). Для шутки не обязателен остро-остро умный, с озаренной и высекающей искру мыслью, юмор. Не нуждается шутка и в эстетическом изяществе. Лишь бы шутка не была 'плоской', а действительно выражала некую мысль, оригинально оформленную, или указывала на диссонанс, отклонение от нормы.
Впрочем, основная специфика шутки - оказаться в нужном месте в нужное время, используя обстоятельства неожиданно предоставить актуальную импровизацию. - Люди, майн абстрактшэн фраза ферштейн? 
Если же на то будет соответствующая атмосфера, или в определенном кругу, то оригинально пошутить можно просто, где 'он её ущипнул за зад' (или она его).
Это мы подводим к тому выводу, что шутка рождается в жизнерадости, веселии и доверии. И с другой стороны, шутка - это игра.
Интересное совпадение, что игровое поведение и человека, и животных реализуется в родственном кругу. А выходит в мир, или через социальные инстинкты, или культуру у человека.

Игровое поведение и независимая физиология смеха, локализованная в древних подкорковых структурах мозга, будто навязывают нам субъективистский взгляд.
Но если любой человек вспомнит самые сильные, заливающиеся слезами переживания смеха, то обнаружится тот факт, что для самого смешного переживания необходимо нечто 'впечатляющее и смешное'.
То есть, чувство комического не может существовать без комического объекта.

Несмотря на то, что физиология смеха может проявлять себя, как сброс избыточной психической энергии, как мало зависимая реакция от объективной причины, и быть явлением субъективным, однако, для настоящего чувства комического и реального богатого комического смеха необходимо эстетическое и сентиментальное отношение к объекту комического.
Вспомним трактовку Рамиля Гарифуллина: когда мы периодически всматриваемся в объект смеха, снова и снова в объект... 
Комическое - это эстетическая категория, и лишь оно способно произвести необходимое впечатление и самый сильный смех, породить круг цепных реакций, извлечь из памяти ряд подкрепляющих смех ассоциаций и разрядить весь запас психической энергии. И позже еще напомнить о себе.

В своих статьях 'Психология смеха' я обращал внимание, что одно из специфических отличий комического и юмористического образа - это присутствие в нём мотива шутки. Шутка в юморе есть везде. Только, это шутка не действия и слова, а психологический мотив или образ.
Приобретая свой культурный статус в игровом поведении, шутка являет свой лик в любом проявлении комическо-юмористического, от простой гримасы до утонченного остроумия.
Мы уже говорили, что прием шутки - это 'обман', наведение иллюзии.
'Обман' бывает разной степени: от небольшой неточности и искажения истины до полной противоположности.
Эффектным эстетическим образом и эталоном обмана является полная противоположность, противоречие, перевертыш. Самая простая форма иронии или остроумия состоит в том, что там, где по сути несогласие, там применяется притворная форма согласия и одобрения. И наоборот, например, где обличается сомнение, простая форма остроумного утверждения - отрицательный ответ со свойственной интонацией.

Такая традиция сложилась видимо от того, что все явления жизни и действия могут быть или не быть. И тот 'обман', который заключается в отрицании или ложном утверждении чего-либо, становится удачным игровым приемом в мотиве шутки.

Впрочем, на один и тот-же предмет иронии возможен разный ответ - импровизация с разными приемами: намек, сравнение и т.д. Везде обязателен мотив игры.

Противоречие очень хорошо удовлетворяет эффекту 'неожиданности' и тактической цели вызвать 'недоумение', 'удивление', и через это создать психофизиологическое условие эмоции смеха и повлиять на чувственнось - психологическое расположение к смеху.

Другой источник чувственности и слагаемая основа комического образа - это 'до боли знакомое' из нашего опыта жизни. Практически, предметом комического может стать любое расхождение с нормами социальной жизни, даже, если нечто касается частной жизни или качеств отдельного индивида. Потому, что частная жизнь отдельного индивида - это, в общем, такая же жизнь, как у другого человека.

Если мы будем говорить о каких-нибудь странностях в неживой природе или пусть скажем о растительном и животном мире, то там мы можем найти много причудливого. Наше восприятие причудливого можно истолковать, как игривое любопытство, игривое впечатление, удивление, которое может быть с уклоном в эстетическое чувство. А может быть с сентиментальной ассоциацией человеческого фактора - вот здесь начинается комическое.
В отличие от других трактовок, где присутствие человеческого связывается с рефлексом осмеяния из эгоистических мотивов: повышение своего социального статуса или просто - из чувства превосходства, мы говорим о роли интереса и чувственности к тому, что является нашей социальной жизнью. И то обстоятельство, что человек - существо социальное, только усиливает его чувственность в этой сфере. 

Гротеск невероятного (фантастического) и гротеск парадоксального (противоречивого, абсурдного).

Если говорить о гротеске парадоксальном, то особенностью его 'парадоксальности' является не всякое противоречие, а именно то, которое возникает уже в разуме или чувствах, не обязательно  будучи проекцией самого комического образа.
Главное - не сам образ, а его действие., на разум, чувство - на психику.
Если мы будем манипулировать, например, противоположностью белого и черного, или других условно принятых образов противоположности, то никакого комического эффекта этим не достичь. А если мы, например, посмотрим на древний изобразительный гротеск в совмещении улыбающегося и сердитого лица, то этот архаический образ уже создает некий внутренний диссонанс чувств. 
Техника современного парадоксального юмористического гротеска заключается в явлении противоречия обязательно в контексте 'игры - шутки'. 
То есть, это должно иметь такой эстетический образ и вызывать такие чувства, следствием которых станет 'инсайт' комического и 'катарсис' в эмоции смеха.

Для примера здесь хотелось бы вернуться снова к вопросу Паскаля: почему люди с одинаковой внешностью (близнецы) порознь выглядят естественно, а вместе - комично?
Раннее я объяснял это сентиментальным удивлением, оспаривая А.Бергсона. Бергсон считает, что комично здесь сравнение идентичных образов с механическим их происхождением, в противовес живой природе.
Я такой ответ тогда отнес к воображению и ассоциативной памяти, свойственных для чувства юмора.
Но в этом примере есть общий признак (обобщение комического образа) - это гротескная противоположность (то, что я увидел, как 'парадоксальный гротеск').
Парадоксальный гротеск - это эстетическая идея юмора и комического. И юмористическая его специфичность в том, что он своею противоположностью, парадоксальностью, символизирует игру - шутку. То есть "вы ожидали одно,а получилось всё наоборот" или "а вы видели такое".
И более того, в уме этот образ рождает игру эстетических идеалов. 

Учитель в классе спрашивает учеников, кто как во время войны нашим помогал
- Сашенька, ты чем нашим помогал?
- Я им кушать носил, чтобы они хорошо питались
- И что они тебе говорили?
- Спасибо, Сашенька, спасибо.
- Олечка, а как ты помогала?
- Я медсестрой была, раны перевязывала
- И что они тебе говорили?
- Спасибо, Оленька, спасибо.
А ты, Вовочка, как солдатам помогал?
- Я им патроны подносил.
- И что они тебе говорили?
Гут, Вольдемар, гут! 

Второе обобщение, связанное с юмористической спецификой - это содержание или образ, относящийся к человеку и социальной его жизни.
Мне кажется, что сентиментальный фактор возможно не созерцать рядом, а прямо внести в образ.  
Итак, второе обобщеннное специфическое качество - сентиментальная характеристика образа, связанная с человеком и его явлением в социальной жизни.

И третье - это игра.

«Если на тебя нежно падают лепестки роз, посмотри, не летит ли вслед за ними горшок...» (юмор из интернета)

Это типичная шутка, которая притягательна вначале красивым образом, вызывая у нас положительные эмоции через эстетическое чувство. Далее следует неожиданная развязка, удивляющая своей реалистичностью и ощутимо воздействуя на чувственность своим социальным происхождением и в субъективном опыте.
Через синтетическое (целостное) восприятие данная информация параллельно опознаётся, как обобщение «шутка» и запускается безусловный рефлекс игрового поведения.
Все суммарно воспринятые эстетические и сентиментальные  факторы, а также по интеллектуальной шкале – противоречия и неожиданность  действуют в текущем психическом процессе,  накапливая психическую энергию и создавая психофизиологический «затор» с дальнейшим высвобождением и разрядкой этой энергии (смехотворной эмоции).
Игровое поведение подключается к разрядке и способствует продлению и подкреплению высокого психического тонуса.
Сама композиция (образ)  данной шутки представляет собою «парадоксальный гротеск» в эстетической категории,  а  «перевёртыш» - в игровой. 

Если мы даже выходим за сферу гротескной образности или человеческого и социального, например, в несколько причудливую форму неживой природы, то эта 'причудливость' может вызвать у нас комическое чувство по трем причинам:
1. Неожиданность.
2. Ассоциация с человеческим действием, олицетворением неживой природы.
3. Срабатывание  рефлекса игрового поведения (игровое поведение у человека имеет более обширную сферу специализации, развития различных навыков - занимает большую часть эмоциональной жизни и не утрачивает своей актуальности в возрастном периоде).

Если не находится игры и шутки в самой природной среде, в социальной и деятельной жизни, то человек это создаёт сам. Вот она психология юмора! По простому, но меткому определению В.Даля: "юмор - весёлая, острая, шутливая складка ума, умеющая подмечать  и резко, но безобидно выставлять странности нравов или обычаев; удаль, разгул иронии".
Вот такая "складка ума и разгул иронии" может подмечать странности и в неживой природе через её олицетворение.

Ещё Э.Кант обратил внимание на то, что игра идей и эстетических идеалов (в музыке, в частности)  вызывают комическое чувство. Я не зря выше упомянул о музыкальном ритме синкопы и септаккордах в связи со спецификой комического образа. В синкопе, не умаляя серьёзности самой в целом композиционной идеи, слышится шутливое противоречие - идущее вразрез привычному восприятию ритма. А в септаккордах - различные диссонанс-идеи и своеобразные чувственные ассоциации, вызывающие сентиментальную улыбку.  
Или возможен здесь пример катания на американских горках, с идентичным психическим процессом переживания, но более 'жесткой' шутки.

Некую генерализованную идею парадоксального гротеска можно наблюдать в такой тактике  шутки, где 'обманом' и 'нелепостью' разум 'превращают в ничто'. Да и в общем, стремление вызвать 'недоумение' и соответствующую гримасу относительно разумного человеческого лика - это, тоже, создание гротеска.

Гротеск невероятного и фантастического.
Развитие идеи этого вида гротеска проходит через сравнение и метафору.
Буквализация сравнения и метафоры всегда усиливает комизм острОты. 
1. В буквализации происходит своеобразный процесс превращения, обретающий свою явь и силу впечатления в логике, создающего сей образ, остроумия.
2. И снова, классический юмор нас убеждает в том, что комический эффект пропорционален чувственности.
В данном случае, сознание допустив некоторое 'воплощение' фантастического образа, становится более сентиментальным.
Гротеск фантастического работает с сознанием, 'растормаживая' его изменяя реальность и создавая все условия для психического процесса, который запускает физиологию смеха.
В другом случае, можно встретить гротеск "невероятного и фантастичного", где возможна ассоциативная связь непосредственно с комическим признаком, когда кто-либо рассказывает красивые, но нереальные вещи.

Небольшая случайная подборка из интернета, где вместе с иными компонентами юмора и шутки присутствует эстетическая категория "гротеска - невероятного, метафоры, фантастического образа".

va frosiya: связка ломов как правило тонет
алексей: но в ртути прекрасно плавает
zoogenic алексею: но если ломы урановые то и во ртути тонут
алексей: сам топи урановые ломы в ртути

У психиатра:
- Когда у вас появилась мысль, что вы собака?
- Когда я был щенком.

В жизни нужно все испытать!- сказал воздушный шарик, устраиваясь на работу в Боулинг центр.

Большому кораблю - большую кораблиху!

Самый эффективный амулет от сглаза и нечистой силы - подкова прибитая 
ко лбу серебряными гвоздями,

Комната смеха всегда чуть больше палаты ума.

Товарищ Айсберг, что-то вы не весь на поверхности...

Вообще, гротеск и чувство юмора мы можем наблюдать и в обычном жаргоне: "бабки" (деньги), "тачка" (автомобиль), и даже сам юмор - это "приколы"

Из мировой классики - книги Ф.Рабле "Гаргантюа и Пантагрюэль" и Д.Свифта "Путешествие Гулливера", Н.В.Гоголь "Нос", "Записки сумасшедшего", М.Е.Салтыков-Щедрин "История одного города", "Дикий помещик", В.В.Маяковский "Мистерия-буфф", "Клоп", "Баня".