Ознакомьтесь с Условиями пребывания на сайте Форнит Игнорирование означет безусловное согласие. СОГЛАСЕН
Книги сайта: «Мировоззрение»,
«Познай себя» , «Основы адаптологии» ,
«Вне привычного» , Лекторий МВАП , «Что такое Я» , «Наука».
Содержание журнала Достижения науки, техники и культуры
Сильны задним умом
Автор: Kasandra
Ученые уже давно обнаружили, что мышечные системы человека и приматов устроены по-разному. Алан Уокер (Alan Walker), профессор Пенсильванского университета (Penn State University) и специалист по теории эволюции, выдвинул гипотезу, согласно которой человек оказывается гораздо слабее шимпанзе еще и потому, что наша нервная система больше контролирует работу мышц, чем это происходит у шимпанзе.
Основой для его гипотезы послужили результаты исследований Анн МакЛарнон (Ann MacLarnon), занимающейся изучением приматов. МакЛарнон обнаружила, что относительно массы тела у шимпанзе в спинном мозге намного меньше, чем у человека, серого вещества. Серое вещество спинного мозга состоит из множества двигательных нейронов – нервных клеток, которые идут к мышечным волокнам и регулируют движение мышц.
Уокер предположил, что большее количество серого вещества у человека объясняется большим количеством таких нейронов. А это, в свою очередь, дает больший контроль над мышцами. Дополнительные нейроны позволяют нам приводить в действие очень маленькие группы мышц: мы задействуем всего несколько мышечных волокон, когда нам нужна мелкая моторика – например, чтобы вдеть нитку в иголку. А чем большей силы требует задача, тем большее количество мышц приводится в действие. Поскольку у шимпанзе двигательных нейронов меньше, то каждый нейрон приводит в действие больше мышечных волокон. Так что при использовании мышц шимпанзе нередко оказывается в ситуации «все или ничего» и порой прикладывает больше мышечной силы, чем требуется. «Вот почему человекообразные обезьяны кажутся сильнее человека», пишет Уокер.
Наша тонко настроенная двигательная система не только позволяет нам выполнять задания, требующие точности движений, но и помогает экономить энергию. Мы более выносливы; человека можно сравнить со стайером, в то время как человекообразные обезьяны напоминают спринтеров: они отлично справляются там, где нужны скорость и сила, но им недоступны задания, требующие использования мелкой моторики или выносливости.
Уокер предполагает, что кроме более тонкой регуляции моторики у человека есть нейронный лимит количества мышечных волокон, которые можно задействовать одновременно. Эта особенность «не дает людям нанести вред своей мышечной системе», и она отсутствует или почти отсутствует у человекообразных обезьян.
Проверить, действительно ли у человека больше двигательных нейронов, будет довольно легко, говорит Уокер. Гораздо более сложная задача – доказать существование повышенного по сравнению с обезьянами мышечного ингибирования.
Однако, несмотря на такие различия в работе двигательной системы, мимика, жесты и поведение приматов подчас очень похожи на человеческие.
Ученые уже давно обнаружили, что мышечные системы человека и приматов устроены по-разному. Алан Уокер (Alan Walker), профессор Пенсильванского университета (Penn State University) и специалист по теории эволюции, выдвинул гипотезу, согласно которой человек оказывается гораздо слабее шимпанзе еще и потому, что наша нервная система больше контролирует работу мышц, чем это происходит у шимпанзе.
Основой для его гипотезы послужили результаты исследований Анн МакЛарнон (Ann MacLarnon), занимающейся изучением приматов. МакЛарнон обнаружила, что относительно массы тела у шимпанзе в спинном мозге намного меньше, чем у человека, серого вещества. Серое вещество спинного мозга состоит из множества двигательных нейронов – нервных клеток, которые идут к мышечным волокнам и регулируют движение мышц.
Уокер предположил, что большее количество серого вещества у человека объясняется большим количеством таких нейронов. А это, в свою очередь, дает больший контроль над мышцами. Дополнительные нейроны позволяют нам приводить в действие очень маленькие группы мышц: мы задействуем всего несколько мышечных волокон, когда нам нужна мелкая моторика – например, чтобы вдеть нитку в иголку. А чем большей силы требует задача, тем большее количество мышц приводится в действие. Поскольку у шимпанзе двигательных нейронов меньше, то каждый нейрон приводит в действие больше мышечных волокон. Так что при использовании мышц шимпанзе нередко оказывается в ситуации «все или ничего» и порой прикладывает больше мышечной силы, чем требуется. «Вот почему человекообразные обезьяны кажутся сильнее человека», пишет Уокер.
Наша тонко настроенная двигательная система не только позволяет нам выполнять задания, требующие точности движений, но и помогает экономить энергию. Мы более выносливы; человека можно сравнить со стайером, в то время как человекообразные обезьяны напоминают спринтеров: они отлично справляются там, где нужны скорость и сила, но им недоступны задания, требующие использования мелкой моторики или выносливости.
Уокер предполагает, что кроме более тонкой регуляции моторики у человека есть нейронный лимит количества мышечных волокон, которые можно задействовать одновременно. Эта особенность «не дает людям нанести вред своей мышечной системе», и она отсутствует или почти отсутствует у человекообразных обезьян.
Проверить, действительно ли у человека больше двигательных нейронов, будет довольно легко, говорит Уокер. Гораздо более сложная задача – доказать существование повышенного по сравнению с обезьянами мышечного ингибирования.
Однако, несмотря на такие различия в работе двигательной системы, мимика, жесты и поведение приматов подчас очень похожи на человеческие.
Оценить статью >> пока еще нет оценок, ваша может стать первой :)
http://www.scorcher.ru/xml/news.rss
|