Почему айтишников нельзя на пушечный выстрел подпускать к политике

После инсценировки путча в 1991 году у советских республик появился исторический шанс искушения, который я бы описал живописной метафорой «синдрома турки» (как известно при приготовлении кофе по-восточному чем мельче помол, тем напиток ароматнее). Я помню, как тогдашних голова Молдавской ССР, ставший в одночасье незалежным президентом, обещал публично при большом скоплении народа уже через пару лет после «избавления» от «диктатуры центра» уровень жизни, сопоставимый со швейцарским. 

И, знаете ли, слово свое сдержал: уже через пять лет в Молдавии образовалась плотная кучка людей, которые не просто догнали Швейцарию по уровню благосостояния своих семей, но и перегнали на века вперед. Проблем возникла лишь с 99,999 % остального молдавского населения, который скатился в такую нищету, о возможности которой в годы проклятой советской власти даже не догадывался.

Молдавию, как вы, надеюсь, догадались, я прикрутил к своему посту, выходящему в католический Сочельник, лишь в качестве символа дикости и безумия «синдрома турки» в нашу эпоху. Главное, что необходимо понимать: центробежные импульсы — это не головная боль национализма, сепаратизма, политического схемотворчества или недалекого ума бывших секретарей провинциальных компартий. Центробежные импульсы — это совершенно универсальное мышление интеллигента, пребывающего в зажравшемся состоянии.

Обратите внимание, что сегодня Молдова, достигшая апогея обнищания и растерявшая на просторах Западной Европы и бывшего СНГ две трети коренного населения, выродившегося в гастарбайтеры, шарахается от идеи самостийного развития как от огня. Ничего в голове молдавских политиков кроме идеи притуления (у демократов — к Евросоюзу, у коммунистов — обратно к России) нет и быть не может. Для того, чтобы додуматься до «швейцарской модели», нужно было сначала 40 лет нежиться в статусе «любимой республики нашего горячо любимого генерального секретаря». Когда интеллигенту хорошо, он тут же инстинктивно пытается отмежеваться от тех, кому плохо. 

Для того, чтобы читатели поразились вместе со мной феноменальной универсальности описанного выше поведенческого паттерна, предлагаю историю из совершенно иных эпох и весей. Итак — цветущая Калифорния, зима 2013 года, человек по имени Тимоти Кук Дрейпер.



Тим Дрейпер — не просто интеллигент, но еще и миллиардер и очень умный человек. Дедушка Тима, Уильям Генри Дрейпер-младший, был первым верчурным капиталистом Кремниевой Долины. Папа Тима, Билл Дрейпер III, учредил в 1962 году легендарную Draper & Johnson Investment Company, а затем — еще с дюжину инвестиционных компаний, которые поддерживали самые передовые и доходные деловые начинания нашей планеты (от Пало Альто до Бомбея).

Тим Дрейпер окончил Стэнфордский университет, затем добрал знаний в Гарварде, затем пошел по стопам династии — учредил венчурную контору Draper Fisher Jurvetson, с активами более 7 миллиардов долларов. Тим Дрейпер успешно вкладывал деньги в Skype, Baidu, Overture, Hotmail, Digidesign, Redgate и десятки других культовых компаний IT индустрии. 



Да что там деньги: говорят, Дрейпер является отцом термина «вирусный маркетинг», а значит — человек кое-что понимает и в бизнесе, и в информационных технологиях.

И вот такой просвещенный, одаренный, финансово независимый и почти уже совсем культовый человек, устраивает пару дней назад пресс-конференцию в Университете предпринимательства в Кремниевой Долине (носящей имя Тима Дрейпера, ее учредившего), на которой делает сенсационное заявление: штат Калифорния дальше существовать в настоящем виде не может и не должен, поэтому его следует разделить на шесть маленьких штатиков — по числу цеховых интересов, которые, де, сегодня пребывают в конфликте между собой и — все вместе — в конфликте со «стадом» («реднеками», не айтишниками, не интеллектуалами, в общем — с простолюдинами).



Что же не так с Калифорнией? Правду-матку сказать непросто, поэтому Тим Дрейпер ограничивается констатацией дальнейшей невозможности поддерживать статус-кво: «Что-то не работает в в нашем штате и я убежден, что проблема в существующей системе, существующему разбросу индустрий и разнообразию интересов. Калифорния несостоятельна и неуправляема (California is untenable and un-governable)».

А раз так, то нужно срочно включать синдром турки: «Я убежден, что лучший путь для калифорнийцев — создание шести новых штатов, которые не будут обременены необходимостью уравновешивать интересы людей, преследующих несопоставимые цели и планы на будущее».

Делить Калифорнию (на шесть новых штатов — Джефферсон, Кремниевая Долина, Северная Калифориня, Центральная Калифорния, Западная Калифорния и Южная Калифорния), по замыслу Тима Дрейпера, нужно с учетом цеховых интересов профессиональных элит: айтишники будут кучковаться в Кремниевой Долине, которой отойдет и регион Сан Хосе, оборонка и индустрия развлечений, само собой разумеется, сосредоточится вокруг Лос-Анжелеса, центральная часть штата отойдет к «колхозникам» (пардон, сельскохозяйственникам), медицинское машиностроение — традиционная епархия южан с центром в Сан Диего.



Можно догадаться, что конфликт цеховых интересов возник не вчера, вернее даже, он вообще не возникал, потому что существовал всегда и везде испокон веков при любом общественном строе и государственно-территориальных формах. Почему же синдром турки завладел Тимом Дрейпером только сегодня? Сам миллиардер объясняет злобу дня невозможностью договориться со столичными бюрократами: «Всякий раз, как я пытаюсь поговорить с людьми в Сакраменто, я вижу, что они вообще не понимают целей, которые мы преследуем в Кремниевой Долине. Скажем, мы работаем над новыми коммуникационными системами, однако эти системы на несколько порядков опережают нашу бюрократию. Поэтому бюрократы постоянно пребывают в роли догоняющих, а мы не понимаем, как они собираются нами управлять».

Если перевести это лукавство на нормальный язык, то получится аккурат то, что я описал пару дней назад в «Автобусе Google и мерзости политики»: вокруг Силиконовой Долины сформировалась эксклюзивная экосистема повышенного благосостояния. Айтишная братия получает больше денег, чем остальные жители штата, генерирует больше материальных благ, больше ценных продуктов, что, как следствие, приводит к деформации социальной инфраструктуры: цены на недвижимость в зоне особого благополучия обошли тарифы Родео Драйв и Санта Моники, местных аборигенов, не айтишного происхождения, выдавливают и выселяют, ну и так далее. 

Власти штата пытаются ситуацию как-то разруливать, компенсировать неравенство избирательным налогообложением и прочими социалистическими хитростями. «Айтишную» (и прочую цеховую — киношную, медицинскую, оборонную) элиту такой расклад не устраивает, поэтому тут как тут рождается в головах лучших представителей нации синдром турки — пора двигать в незалежность! Реднеки же пусть сами как хотят, так и выкручиваются. 

В отличие от Тима Дрейпера, выросшего в семье венчурных капиталистов в трех поколениях и оттого, по определению, жизни не знающего, сегодняшние власти в Сакраменто, хоть в гарвардах не училися, но народ собственных знают не понаслышке, а хотя бы по опыту «горячей весны 1992 года» (нужно будет при оказии рассказать читателям об этих погромах, которые чуть-чуть не дотянули до гражданской войны). Поэтому власти, может, и не поспевают за «новыми коммуникационными системами», однако могут предвидеть дальнейшее развитие событий: прежде, чем разделение штата Калифорния «мозги нации» успеют вывести на референдум, реднеки соборно заявятся в Кремнивую Долину, извлекут айтишных гиков на свет божий из их уютных офисов и жутко над ними надругаются — прямо посреди кампуса.



Слава богу, до такой трагедии дело не дойдет: шансов у политической инициативы венчурного гика-миллиардера Тима Дрейпера нет никаких. Хотя бы потому, что придется для начала поинтересоваться на референдуме мнением 38 миллионов калифорнийцев: желают ли они создавать шесть порто-франко для своих «мозгов нации», а сами поселиться по ту сторону социального забора.