Относится к сборнику статей теори МВАП https://t.me/thinking_cycles
Философский зомби — это мысленный эксперимент, в котором рассматривается гипотетическое существо, физически идентичное человеку, но лишённое субъективного опыта (квалиа). То есть такой зомби ведёт себя точно так же, как обычный человек — говорит, реагирует на боль, решает задачи, — но внутри у него «ничего нет»: он не испытывает боли, радости, цвета, звуков и т.д. как переживаний.
Проблема философского зомби была сформулирована Д. Чалмерсом еще в 1990-х годах. Чалмерс использовал идею философского зомби для критики физикализма — философской позиции, согласно которой всё, включая сознание, можно полностью объяснить через физические процессы. Если можно логически представить существование зомби (то есть мир, физически идентичный нашему, но без сознания), то, по мнению Чалмерса, это означает, что сознание не следует логически из физических фактов. Следовательно, физикализм ложен или неполон. Сознание должно быть дополнительным фундаментальным аспектом реальности, не выводимым из физики. Отсюда панпсихизм Чалмерса и его “трудная проблема сознания”.
Логическая возможность зомби — иллюзия, основанная на непонимании природы сознания. Вот как можно представить типичный разговор о том, есть ли сознание у искусственного существа Beast, выполненной в виде компьютерной программы между носителем идеи зомби (Чалмерс) и авторами программы (Автор).
Чалмерс. У вашего Beastнет квалиа, потому что он выполнен как бездушная программа. Невозможно определить наличие сознания лишь по его внешним проявлениям.
Автор. Что конкретно вы имеете с виду под “квалиа”? Чего именно нет в нашей программе?
Чалмерс. Нет субъективного переживания.
Автор. Что именно вы имеете в виду под “субъективным переживанием”? Вы произносите слово, явно обозначающее некую сущность, которая или есть или нет. Поэтому необходимо знать, что именно вы имеете в виду.
Чалмерс. Вы прекрасно понимаете это, потому что у вас есть квалия, вы можете его наблюдать изнутри и знаете, что обладаете субъективным переживанием.
Автор. Откуда вы знаете, что я обладаю квалиа, ведь внешне это ничем не доказывается и я могу говорить на автомате. Может быть вы единственный, кто по какой-то причине эмулирует весь мир и себя в нем? Поэтому, когда мы говорим о квалиа, нужно точно знать, что это за сущность, и тогда будет очевидно есть это или нет в нашей программе.
Чалмерс. Пока никто не знает, что такое квалиа по существу.
Автор. Значит ваш довод о философском зомби – ни о чем, нет предмета обсуждения.
Таким образом, Чалмерс не утверждает, что мы можем доказать, что у Beast нет квалиа. Он утверждает, что возможно (логически) представить Beast без квалиа, и это уже достаточно, чтобы поставить под сомнение физикализм.
Получается такой вариант: мы не знаем, что такое квалиа, и поэтому мы ставим под сомнение его существование, ведь нет сомнения, что оно есть у нас. Но если бы мы точно определили суть квалиа, то этим вопрос снимается, т.к. становится возможным сказать, если ли это или нет в любом случае. Если мы определим квалиа — они перестанут быть «таинственными». В таком контексте диалог мог быть продолжен так.
Автор. Вы видите этот кубик? У него есть форма, которой нет в природе (можно приближать изображение, увеличивать пока форма не размоется в неопределенность), но мы можем выделять эту форму в восприятии и связывать с ней ее значимость для нас: острые грани могут быть опасными. Есть ли у вас сомнение в том, что все это доступно для Beast? Она может выделять форму и придавать ей значимость в зависимости от разных условий, строя свое поведение на этом.
Чалмерс. Думаю, что да, автомат может выделять форму и реагировать в зависимости от того, что эта форма в данных условий может приводить к негативу или позитиву. Но это – чисто автоматический процесс.
Автор. Это может быть чисто автоматический процесс, если нет такой новизны, для которой опыт делает прогноз неопределенным и возникает необходимость решить, как лучше поступить, чтобы в результате получился позитив.
Чалмерс. То, что вы описали – тоже автоматический процесс, который может следовать алгоритму. И где здесь квалиа?
Автор. Тот образ куба и его значимость в новых условиях – это нигде в природе не существующее сочетание. Сама форма куба – абстрактна, но в сочетании с вариантами значимости известных компонентов условий, это – так абстракция, с которой можно проделать произвольные операции для нахождения желаемого решения. И каждая такая операция меняет значимость, меняет контекст. В котором будет следовать следующий шаг решения проблемы нахождения подходящего действия. Внешне все это – черный ящик, о котором можно судить только по отдельным проявлениям, а внутренне – это смена значимости, т.е. субъективного отношения к форме куба с точки зрения его пользы или вреда. Это и есть квалиа. Оно не физическая сущность, а процесс обновления информированности (значимости каждого результата шага решения) для самой системы.
Чалмерс, как человек честный, глубоко задумался. Получается, что квалиа — не «вещь», а процесс: не статическое переживание цвета или боли, а непрерывное обновление значимости (релевантности, ценности, полезности) объектов и ситуаций для самой системы в контексте решения задачи.
Значимость изменяется в процессе, когда система сталкивается с новой комбинацией абстрактных элементов (например, куб + неизвестный контекст), она не просто применяет шаблон, а генерирует новые интерпретации, меняя внутреннюю «оценку» объекта.
Следовательно, квалиа - это субъективное отношение, возникающее в процессе адаптивного принятия решений.
Чалмерс, однако, продолжает выжимать из своей идеи все возможное.
Чалмерс. Вы описываете когнитивные функции, связанные с вниманием, обучением, принятием решений — всё это относится к лёгким проблемам сознания. Но где здесь феноменальный опыт? Почему процесс обновления значимости ощущается как-то изнутри? Почему он не может происходить "в темноте", как у зомби?
Автор. А что, если именно этот процесс обновления значимости и есть то, что мы называем переживанием? Что если „ощущение“ — это не добавка к вычислению, а форма, в которой система представляет для себя собственную неопределённость и мотивацию? Тогда квалиа — не загадка, а проявление механизма адаптивной автономии.
Чалмерс опять задумался, ведь получается логично: на его допущении о чужом квалиа, необязательно Beast, а вообще любого человека, есть более разумное и близкое к пониманию сущности субъективного допущение.
И важно то, что квалиа сопровождает только то в восприятии, что имеет компонент новизны, ставящей под сомнение привычное. После лоботомии (или других способах отключения системы принятия решения, альтернативного привычному) остается только набор приобретенных ранее автоматизмов. Острота и точность восприятия не нарушается, все образы так же для каждой данной ситуации активируют привычные автоматизмы, но только если они есть для этой ситуации. А если нет, то процесс нахождения решений с обновляемой с каждым шагом картины информированности о значимости новой порции осмысления, уже не может быть запущен. Восприятие есть, а его переживания как динамики подбираемой значимости до состояний определения – это то, что нужно, можно действовать, - нет.
Когда человек стареет и все в большей степени ограничивает восприятие нового, он оказывается во все более постоянной привычной среде, где отрабатывают автоматизмы, не требуя осмысления. С какого-то момента вдруг они замечают, что, хотя все так же видят резко, но уже нет ясности переживаний, все воспринимается как в “тумане реальности”. Такие старики жалуются: я все вижу резко, но как в тумане.
Это не лоботомия, но уже отсечение уровней осознания, предназначенных для поиска решений, альтернативных привычному. То, что в психологии называется дереализацией. В голове даже мысли остаются привычными, автоматически отслеживающими происходящее. Осмыслить что-то новое становится трудно, почти невозможно.
Когда человек долго не встает с постели после болезни, то сначала ощущает слабость и как бы разлучается нормально ходить. Тут никакие таблетки не помогут, а нужно начинать тренировать движения. В долго поддерживаемой привычной обстановке нарастает дезадаптация.
Дети все видят и переживают ярко и концентрировано. Их ориентировочный рефлекс постоянно подключает структуры поиска решения ко все новым образам. У зрелых людей многое становится привычным и субъективное восприятие блекнет, становится более редким (субъективное время кадров воспоминаний бежит все быстрее). У стариков в полностью привычном окружении все как в тумане реальности, но даже они еще не зомби, как лоботомированные. У них все еще активны внутренние циклы привычных мыслей. Но новое становится все более недоступным, как движения у космонавтов, вернувшихся после невесомости.
Если система не способна к динамической переоценке в новом контексте — у неё нет квалиа (даже если она «воспринимает»). Если Beast:
— то по определению, у неё есть квалиа.
Не потому, что она «чувствует красный», а потому, что она переживает неопределённость как мотивационное напряжение, которое разрешается через действие. А это — точно то, что мы называем субъективным опытом в реальной жизни.
Beast, запущенная в стабильной среде, где всё предсказуемо и решается шаблонами — теряет квалиа, даже если «всё работает».
Яркость переживания зависит не от остроты восприятия, а от степени вовлечённости в процесс осмысления нового.
Квалиа - не в стимуле, а в напряжении между стимулом и отсутствием готового ответа.
Квалиа — это не свойство стимула, а свойство процесса: это субъективная форма, в которой автономная система переживает свою собственную неопределённость и мотивацию в поиске действия, ведущего к разрешению этой неопределённости. Теперь все сводится не к «трудному вопросу», а конкретно прагматичному: «Какие архитектуры способны порождать динамическую субъективность как форму автономного поиска смысла?».
Чалмерс. Вы правы: если квалиа —этонепросто "ощущение", а форма, в которой система переживает свою открытость будущему, тогда сознание —этонезагадка, добавленнаякмиру, а способ, которым автономные системы остаются в нём живыми в критически новых условиях.