Обратный интеллект
Произведение «Обратный интеллект» из двухтомника художественной прозы «Вне привычного».
Существует неумолимый порог развития цивилизаций: с пониманием принципов организации разума прогресс всех областей техники и основы культуры входит в экспоненциальный пик и приводит к социоптозу - цивилизация погибает из-за множества неразрешимых противоречий. И только санация разработок искусственного разума способна предотвратить катастрофу. Поэтому одна из проскочивших кризис цивилизаций тщательно отслеживает все признаки появления искусственного разума и извлекает новообразование, помещая его в свой лепрозорий и, тем самым, сохраняя гармонию стабильности в галактике. Но эта цивилизация оказалась вовлеченной в еще более глобальную вселенскую структуру.
На Земле ученые давно и тщетно пытаются создать искусственный разум, не задумывась, к чему это приведет. Проходят десятилетия и, казалось бы, давно пора осуществиться давней мечте. Но еще в конце двадцатого века, в уже несуществующей стране СССР произошло коварное похищение инопланетянами первой земной системы искусственного разума, которая грозила стремительно и непредсказуемо изменить вектор развития цивилизации. Засекреченность не позволила предать это широкой огласке. А столь гениальные прорывы случаются лишь раз в пару столетий.
Стоит оборвать самый верхний побег как окрепнут и потянутся вверх множество боковых. Поэтому надо признать, Космос поступил гуманно, осуществив культурную обрезку дерева разума по правилам вселенской вегетации.
За всем этим стоит туманно упоминаемое и никем, в сущности, не понятое явление: некая Гармония межвселенских связей, обреченная, как простые смертные, на борьбу за существование.
Бессмысленно говорить о каком-то ее начале или конце потому, что понятие времени и пространства ограничены веществом конкретной вселенной. Бессмысленно говорить о каких-то ее влечениях вроде половых. Казалось бы, все ей подвластно... Будь Гармония богом, она немедленно решила бы все проблемы. Она же постоянно обнаруживала все новые и все более сложные.
Потребности изменяются с новыми знаниями, что вновь порождает необходимость в новых знаниях. Возникает бесконечная гонка, в которой нельзя остановиться, и сама стабильность существования начинает зависеть от факторов саморегуляции.
Описанные далее события происходили в тесной связи с судьбой формирующегося в нашей вселенной единого разума, который, как и во всех других вселенных, составляющих Гармонию, призван на определенной стадии дополнить собой общую структуру Гармонии новым качеством понимания.
История эта произошла в одном из советских проектных учреждений конца восьмидесятых прошлого столетия. Тогда открытия планировались государственными чиновниками, уверенными, что они творят судьбу народа, который принадлежит им, хотя они служат ему. Эта диалектика просто должна была приниматься на патриотическую веру: они служат народу, но отдельные представители народа при этом назывались служащими. Слуги же распоряжались не только временем, продукцией и даже здоровьем служащих, но, бесспорно, всеми их помыслами, поступками и стремлениями, в общем - моралью и этикой. А в обыденности восприятия слуг, служащие представлялись как естественные продолжения их чиновничьих рук и ума и не могли быть хоть в чем-то самостоятельными: это бы выглядело нелепо. Поэтому незапланированные открытия и суждения не имели шансов на свободное существование, а инициатива была беспощадно наказуема.
Определенная абсурдность в этой истории сделала главным героем событий человека, по неопытности еще не глубоко тронутого чиновничьей этикой, и вовсе не истинного создателя ключевых представлений системы искусственного разума (СИР). Это - заведующий отделом адаптивных моделей Научно Исследовательского Института Искусственного Интеллекта (НИИИИ), Черноус Евгений или в кругах от дирекции до сотрудников - просто Женя. Аббревиатура НИИИИИ сама по себе интриговала непосвященного, окружая служащих НИИИИИ ореолом научной таинственности тематической секретности.
Но, как и везде, в этом институте проходили бесконечные собрания и советы, на которых пытались планировать творческую работу, а раз дохлое это дело постоянно срывалось, то беспощадно обличали друг друга в поисках виновных.
Среди жесткого администрирования иногда каким-то чудом возникал и некоторое время не уничтожался пароксизм увлеченного творчества, и тогда появлялись в самом деле самобытные и стоящие достижения.
На очередной планерке у директора Женя Черноус вдруг остро почувствовал себя чужим здесь, тоскливо ждал часа своего далеко не оптимистического доклада и мысленно готовил хлесткие фразы.
Спину припекало из окна весенним солнцем, ладони неприятно потели в предвкушении предстоящего. Женя полузакрыл глаза, силясь обрести невозмутимость и убедительность формулировок, но с горечью понимал, что опять заведется как пацан и наговорит лишнего.
Как же судьба подвела его к такому? Пожалуй, он неосмотрительно увлекся инициативной работой, беспечно недооценивая сложных узоров централизованной институтской интриги.
Женя со вздохом сменил позу, чем невольно обратил на себя внимание, усевшись чуть боком и положив локоть на спинку стула, с досадой ощущая, как в более не сдавленные сосуды ног с нестерпимым зудом вливается кровь. Его мысли, сохраняя общую легкую неприязнь, переключились на директора.
Анатолий Акимович Хлам с наслаждением управлял подчиненными, болезненно и ревниво пресекая их личную инициативу, но при этом постоянно провоцируя ее. По его велению проворачивалась институтская жизнь, воплощались задумки и все деяния разливались директорской волей мощно и далеко, аж до смежных учреждений, а секретность тематики здорово способствовала неподсудности. Лидерство Хлама утверждалось не только должностью, но и личными качествами. Даже физически как мужчина он был удовлетворен собою.
Оспаривать такое превосходство не решался никто даже взглядом, и только некий Миша Рязанов, по сути, пацан, правда способный инженер со спортивной комплекцией, изредка досаждал своей независимостью. С ним приходилось мириться потому как он, фактически, тащил на себе один из основных проектов. Это было возмутительно, и Михаилу часто в укор задавались риторические вопросы: а что если с тобой что-то случится, а вдруг тебя автобус переедет, что тогда мы все делать будем??...
Досаждало и то, что именно как мужчина директор позорно, непонятно почему, пасовал перед ним, хотя даже себе не хотел признаваться в этом. Это была мелочь, с которой он давно свыкся и весь его ареал власти оставался источником радости от самоутверждения его социальной роли.
Женя, четко понимал все эти моменты и отделял себя от стаи прихвостней, уйдя в научное подполье.
- ...заказчик у нас военный, - чеканил Женино сознание жесткий, с великолепной дикцией голос директора, - мозги ему запудрить можно легко, но это чревато. Тут все должно быть четко: вот информационная система. Она умеет то-то, так-то и за стоко-то.
Рядом заерзал коренастый мужичок с пролысиной:
- Стоко-то в смысле... - он ресторанным жестом щелкнул пальцами, - или в смысле быстродействия?
Хлам спокойно обласкал его взглядом.
- Стоко-то... в обоих смыслах.
- А в обоих-то не получается, - мужичок озабоченно привстал, - в деньгах нас Черноус лимитирует.
Женя вздохнул и устало поднял глаза:
- Виктор Васильевич, это не в вашей компетенции.
- Зачем же так? - директор с укором посмотрел на Женю, - У нас единый творческий коллектив, товарищ вот болеет...
- Пусть дома болеет, Анатолий Акимович, это же провокация. Вы отлично знаете, что на сегодняшний день моя система съела всего лишь на сто тыщ больше, чем у Подколодного и других расходов не предвидится, а у него одно программное обеспечение...
- Погоди, Женя, - Хлам, показательно подобрев, поднял начальственную длань, - давай смотреть справедливо. У Подколодного современная, общепризнанная экспертная система, обеспеченная теоретическими трудами многих коллективов страны и даже за рубежом. В конце концов, экспертные системы - ведущее мировое направление по искусственному интеллекту. Кто мы такие чтобы не доверять ведущему направлению?.. Ну, а у тебя? На мой взгляд тебе просто повезло, в том числе и с кадрами, с этим, как его, Рязановым. Не знаю, чем ты приворожил заказчика, раз он выложил такую сумму. Но не это главное. Главное - результат. Вот ты, как сам выражаешься, воспитал этот свой СИР. И что же с того мы поимели? Чем он отличается от обыкновенного сопливого пацаненка? Какая польза от него? Стоило ли столько мудрить, чтобы сделать из железок еще одного сотрудника, у нас и без того вон сколько... Да еще не умеющего передвигаться. Ты же попросту скопировал природу вместо того, чтобы найти свой оптимальный для нашей задачи подход.
Хлам остался доволен таким своим проницательным обобщением, что ясно светилось в его глазах.
- А разве у Подколодного есть результат? - Женя нервно ухмыльнулся, припоминая, - На прошлой проверке полковник в шутку спросил его Беби: "Ну, как настроение, малыш?" а этот интеллект вообразил, что его спрашивают про настройку, перегрузился и запустил проверочную тест-программу.
- Экспертная система не предназначена для дурацких вопросов, - поморщился молчавший до сих пор статный и несомненно достойный мужчина, - По своему профилю она не ошибается. Полковник просто набеседовался с твоим СИРом и отошел от оговоренных форматов вопросов.
- Ну конечно, он имел дело с настоящим интеллектом и не сразу снизошел до уровня Беби... Надо же нам, однако, сознавать, где кончаются игрушки и для каких ответственных целей предназначаются наши системы!
- Стоп, стоп, стоп, - Хлам рептилоидно сузил зрачки и воздел обе длани, - речь идет о том, что на носу военная приемочная аттестация, - он сурово посмотрел по очереди на каждого из присутствующих, индивидуально закрепляя эффект, - а до сих пор у вас, Геннадий Иванович, - он прижег Подколодного немигающим взглядом, - окончательно не сформированы граничные условия применения, - а у тебя, Женя, вообще пока не приступали к курсу профессионального обучения. Только вот Геннадий Иванович четко пообещал уложиться в срок, а ты юлишь все время. Сегодня я вынужден напомнить, что в этом печальном случае у нас предусмотрена передача проекта другим заинтересованным... Ну ты понимаешь. Вот так. Кстати, говорят, у вас снова появились трещины?
Вокруг зашумели.
- На нас постоянно штукатурка сыплется, - пожаловался коренастый мужичок с пролысиной.
Женя лениво повернулся к нему:
- А мы тут при чем, Виктор Васильевич? Так здание построили.
- Не надо! - мужичок постучал пальцем по спинке соседнего стула, - Строили и принимали точно по документации. Но именно вокруг вашей комнаты растрескались стены. Больше ни у кого такого нет.
- Товарищ Вымин, может вы и в бога веруете? - ехидно ухмыльнулся Женя, - Как же микросхемы могут стены растрескивать?
- А ты, Женя, не горячись, - посоветовал излишне полный, но элегантно одетый парторг Весельчаков, - Очевидно же, что причина где-то у тебя. И с дисциплиной непорядок. Не знаю уж кто кого учит, но выходки вашего сотрудника, этого Рязанова, ни в какие ворота... и этот... СИР, что он позволяет себе в разговоре с заказчиком? В общем, разрабатываете интеллект, а с воспитательной работой очень нехорошо.
- Но ведь никто не желает серьезно разбираться в причинах трещин, - Женя затравлено оглядел собравшихся, - Я сам вынужден буду говорить с заказчиком и посмотрим, как он решит...
- Что за манера сразу угрожать? - возмутился Хлам и, нетерпеливо встав, принялся разминать кисти рук, - Знаю, тебе давно отдохнуть пора, но сейчас нужно напрячься. А потом все будет как положено. Отдых будет, премии будут... Что тебе мешает окончить это свое обучение?
Женя слегка остыл.
- Я вам писал уже... Знания получить - это не книжку прочитать. Чтобы освоить военные навыки, нужно не устав изучать, а самому заниматься. СИР должен конкретно вовлекаться в практическую специфику.
Подколодный и Вымин с усмешкой переглянулись, констатируя столь вопиющую глупость.
- А вот сотрудники Вымина успешно заканчивают формализацию знаний по теме, - возразил Хлам, - и скоро введут их в экспертную систему.
- Ну и получится справочник, - усмехнулся Женя, - возможно даже неплохой и удобный в обращении, но бесполезный в любых неожиданных ситуациях! И на простой вопрос: "Ну, как настроение, малыш?" будет выдавать чушь, распознав слово "настроение" как настройки. И всякий раз повторять эту чушь, ничему не учась.
Лысина Подколодного заблестела, и на мгновение он утратил шарм.
- Не справочник, а экспертная система!
- Не способная принимать самостоятельные, творческие решения, а лишь выдавать уже известное в жестко конкретных случаях. Разве справочник может принимать самостоятельные решения в новых для него ситуациях? - риторически изумился Женя, со скрипом отваливаясь на спинку стула.
- Вы ответите за попытку дискредитации моей темы!
- Значит так! - отрезал Хлам, - Запрещаю вам друг с дружкой воевать! Мы - один коллектив! Геннадий Иванович, Женя может быть очень полезен вам своими вот такими замечаниями, которые нужно слушать и устранять. Я попрошу вас... нет, считайте это приказом: в рабочем порядке выяснить все ваши позиции и теоретические недомолвки с Черноус, мы соберемся еще раз. Надо признать, вы с трудом представляете, чем занимается Женя, а вот он неплохо разбирается в экспертных системах.
- Он разбирается?! - возмутился Подколодный.
- Я все сказал! - пресек Хлам и обвел администрирующим взглядом активных участников, индивидуально добиваясь опускания глаз каждого.
Хотя Женя ликовал и благодарил в душе Хлама за неожиданную поддержку, его не покидала осторожная мысль, что все это, возможно, лишь ловкий ход. А может быть у них там что-то не в порядке с Беби и Хлам, понимая куда залезли, теперь подготавливает позиции? Но в эти дебри лучше не погружаться, чтобы не стать параноиком... Нужно думать о своем насущном... У него ведь есть о чем подумать о хорошем: он улыбнулся, вспомнив свою энергичную дочку. Правда, дома он имел не менее энергичную жену, что заставляло сомневаться, где лучше, дома или на работе. Крики и той, и другой настигали его врасплох.
- Не надо! Не ха-ачуу!!
Женя попытался было завернуть руки дочери за спину, но та неожиданно боднула его головой и рванулась к двери. Женя в последний момент перехватил ее, но потерял равновесие и тяжело привалился спиной к шкафу. Аленка крутанулась как звереныш, оцарапав руку. Нужно не забыть постричь ей ногти. Оставалось одно магическое средство, которое поначалу было просто игрой, но потом приобрело взаимно-договорное непререкаемо-обязательное значение. Женя ловко нажал пальцем на ее макушку. Аленка удивленно ойкнула, затихла, обмякла и, закатив глаза, безжизненно опала на руки.
- Лара! Тащи йод быстрее, Аленку нужно смазать!
Жена настороженно просунула голову в комнату и сварливо спросила:
- Что, опять?!
- Она днем, оказывается, с велосипеда грохнулась и никому не сказала.
- Ты опять ее выключил? Как мне это уже надоело!
- Она не давалась, а смазать нужно.
Лариса принесла йод с ваткой и, щурясь в сострадании, сдобрила ссадину, но Аленка все так же бесчувственно висела на руках.
- Ну, давай, включай ее! - Лариса распрямилась и завинтила флакон. Женя нажал на пупок дочери и та, громко заойкав, принялась дуть на коленку.
- Все, спать! - приказала Лариса и открыла форточку. Свежий порыв разогнал запах йода.
- Зубы почистила?
- Уже давно. Папа, ты сказку обещал!
- Поздно. Лезь в свою берлогу, завтра рано вставать.
- Расскажи ребенку раз обещал! А мне нужно к лекции готовиться, так что вы здесь потише.
Лариса вышла, и Аленка требовательно выпучила глаза:
- Обещал, обещал!
- Ладно, пятиминутную.
- Восьмиминутную!
- Тихо ты! Лезь к себе!
Аленка торопливо вскарабкалась по лестнице на самодельное широкое перекрытие, в чем Женя воплотил мечты своего детства. Наверху получилась спальня и место для игр, а вниз свисали качели и веревки для лазанья.
Женя взобрался следом и устроился на коврике у постели.
- Расскажи, что было дальше!
- В общем, Машеньку уложили спать и она осталась одна в кроватке, зажмурила глаза и ждет, почти не дышит. Приоткрыла один глаз: на стене ничего. Тогда открыла оба, но дверца не появлялась. Машеньке стало обидно, и как только она захотела повернуться на бочок как на стенке что-то замерцало, поплыло и там заблестела розовая дверца.
Машенька подняла голову: мама с папой далеко, и вообще, когда появлялась дверца все остальное как будто выходило из игры и пропадало.
Тогда она смело пролезла через дверцу. Там было очень много всякого интересного и непонятного. Что-то осторожно трогало ее со всех сторон и дышало, но как оно это делало если не было ни рук, ни носов?
Когда что-то мягко и приятно поползло по руке, она вытаращила глаза и ей показалось, что она узнала эти мерцающие шарики, а может быть искристые ежики, которые больше ни на что не были похожи. Машенька осторожно подула на них блестящим голубым течением и на руке стало тепло и весело. Тогда она поняла, что сделала правильно и это им нравится. Только не нужно слишком поднимать руку, а то начинало пощипывать. Машенька совсем уже подружилась с лушастиками, а может быть с шалустиками и уже помнила, что от ее голубого течения у них вздымаются блестинки, а в ушах каждый раз приятно промурлыкивало.
Впереди что-то интересно забегало, и Машенька сразу забыла про муршалучиков. Там ее звала во всю ширь многоцветная Симметрия. Звала очень весело, маня своим центром, где пахло удовольствием и чуть-чуть непослушанием. Туда уходили боковые узоры, пропуская по очереди то снизу, то сверху большие струи непонятных шевелений. Все вокруг разрешало, потому что чем ближе она подходила, тем легче было ступать по розовым шершавым облачкам. Машенька вздохнула и радостно прошла... к своей кроватке, а дверца на стенке затуманилась и, когда Машенька оглянулась, совсем исчезла. Вот.
- А дальше?!
- Завтра, если все у нас будет хорошо.
- Так мало...
- Спокойной ночи.
- Пап, а почему, когда я смотрю на цветочек глазами по очереди он становится разного цвета?
- Совсем разного?
- Нет, чуть-чуть разного. Левым глазом оранжевее чем правим.
- Значит глаза немного разные.
- Папа, а почему, когда я смотрю одним глазом на звездочку в окне, то у нее лучики как живые шевелятся, как будто там человечек с такими то-оненькими ручками и ножками танцует?
- Аленка! Спать!
За окном дико и протяжно заорали кошки.
- Ой, пап, что это?!
- Киски дерутся.
- Они кричат так страшно! Я теперь боюсь!
- Ты же у меня взрослая. Спокойной ночи.
- Ладно, спокойной ночи, приятных снов, цветных, радужных!
Женя вышел досматривать остаток фильма по телевизору, а Аленка на всякий случай скосилась на стенку, нет ли дверцы, но на том месте она вдруг увидела высунувшуюся по грудь рогатую тетеньку, такую странную и неожиданную, что сразу захотелось позвать папу, но тетенька сама испугалась, что ее заметили, быстро протянула руку и выключила Аленку, нажав длинным пальцем на ее макушку.
Лариса с увлечением смотрела в телевизор.
- Что же ты не готовишься? - спросил Женя.
Лариса на секунду оторвалась и с удивленным укором взглянула на него, но Женя промолчал, и она снова прильнула к экрану. Несмотря на пропущенное начало в фильме итак все было ясно, как будто не нужны были горький опыт и здравый смысл, а все самоудавалось, если человек хороший. Действие было зрелищным, думать не хотелось и Женя досидел до конца.
- Да, чуть не забыла, - ожила Лариса, - Возможно у меня будет командировка на днях, Лена остается с тобой.
- Хорошо.
- Тебе все равно?
Жене пошарил руками в карманах:
- Черт, куда я свою бумажку засунул? - задумался он и растерянно посмотрел на Ларису.
- Я ее у тебя в руках видела, когда выходила из комнаты.
- Точно.
Женя залез к Аленке, но там листка не оказалось. Это его сильно огорчило. Он теперь точно помнил, как положил его возле постели.
Под утро Женя боролся с кошмаром: огромный и мерзкий зверь больно впился ему в плечо и волок по сырой от росы траве. Голова у Жени болталась, и он видел, как кровь стелется широкой полосой по примятой траве.
- Да проснись ты! - крикнул зверь яростным Ларискиным голосом, - Вы что тут, с ума посходили?!
Женя с трудом разлепил глаз.
- Аленку не могу добудиться! - подозрительно процедила Лариса, - Ты ее выключал на ночь?
- Нет.
- Как она включается?
- Нажми на пупок.
- Если она уже сама начала выключаться, то пора идти к психиатру и ей и мне.
Вскоре раздался Аленкин голос:
- Это меня тетка рогатая выключила! Я хотела папу позвать, а она раз и выключила!
- Чтобы больше не играли в эту дурацкую игру! И сказки эти глупые я слушать не разрешаю! Вон сколько книжек хороших про зайчиков и колобков! Придется мне самой всем этим заняться...
Жене страстно захотелось на работу.
У входа в институт к Жене подскочила Жмуркина:
- Здрасьте, Евгень Саныч, там у входа Весельчаков бдит, а я пропуск забыла! Проведите меня, пожалуйста!
- Пойдемте, Наталья Ильинична, так и быть, не дам вас в обиду.
Женя на выдохе приоткрыл многопудовую дверь и пропустил Жмуркину.
- Не мешай, Рязанов! Сегодня я с твоим начальником говорить буду! - Весельчаков багровел от возмущения. Толстые губы на круглом лице образовывали недвусмысленный пятак, глазки зло блестели на безбровье, и плотно прижатые маленькие ушки заканчивали известный всем советским людям образ пирата Весельчака. От представительности остался только пиджак и безупречно повязанный галстук.
- В чем дело, Лука Ильич? - Женя сходу принял образ официальной непредвзятости, - Опять мой сотрудник выделяется?
- Представьте себе! Этого я уже так не оставлю, будем разбираться с занесением в личное дело. А пока пусть идет работает.
- Какая теперь к черту работа? - взвился Рязанов, - Скольким людям вы сегодня настроение испортили?
- Миша, тебе же сказали: иди пока, - вымолвил Женя, вперившись в него хламовским реплоидным взглядом.
Жмуркина проскочила мимо и быстро застучала вверх по лестнице.
- Удостоверения, товарищи, заблаговременно предъявляйте раскрытыми! - слышался позади тонкий надломленный голос Весельчакова.
Женя подошел к Рязанову, когда тот отпирал дверь СИР.
- Послушай, Миш, Нафига ты даешь повод устраивать сцены?
- Дал бы в пятак этому Весельчаку! За то, что он всех людей презирает. Чего он эту дурацкую проверку устроил, да еще унижает так? Если вылавливает диверсантов, то совсем не так проверять надо!
- Ты у нас ведущий инженер и должен быть соответственно выдержанным. Честное слово, твои пацанские выходки только усложняют наше положение. Удостоверения он проверяет для поддержания дисциплины. Тебе что, показать так сложно?
- Интересно! Разве в концлагере была когда-нибудь дисциплина? Те, кто оставался человеком только создавали ее видимость.
- Да повторяю тебе, хоть говоришь совершенно правильно, но неуместно. Бардак бардаком не исправишь. Ладно, хватит. Пошли на политинформацию.
- А вот не жалко полчаса губить на политинформацию при нашем-то цейтноте? Кому она нужна, мы что, в далеко забытом кишлаке?
- Ну-ка кончай! - Женя так устало посмотрел на Мишу, что тот смирился.
- Тогда я СИР прикачу.
- Пожалуйста, только быстрее.
Когда Миша закатил в комнату телекамеру на треноге, там уже собрались все сотрудники. Дверь замкнули на ключ чтобы ничто не помешало ритуалу.
- Кто сегодня опоздал? - спросил Женя, занеся ручку над бумажкой.
- Я, - призналась, потупившись, пухленькая блондинка, - Но меня не записали. Весельчаков с Выминым разбирался и не заметил.
- Хорошо, начинаем.
- Только пусть Миша уберет камеру, мне неудобно, - Жмуркина разложила на столе газеты и приготовилась.
- Не обращайте внимания, Наталья Ильинична, я же ваш сотрудник, - мягко прогудел динамик и объектив деликатно отвернулся чуть в сторону.
- Ох, извините, пожалуйста, я просто не так уж подготовлена, поэтому зачту... Так... Начало новой посевной страды в колхозе Рассвет... - голос Жмуркиной плавно зажурчал газетными фразами так, что через минуту уже невозможно было понять, как же это журчание может содержать отдельные слова и даже какой-то смысл. На этот случай каждый сотрудник давно уже выработал свой способ ухода от принудительной действительности. Женя задумался, вспоминая формулировки из потерянного листка, Миша откровенно мучился вынужденной неподвижностью, даже телекамера СИР, как бы зевая, задралась в окно на далекую перспективу города.
Вдруг в воздухе появился бумажный самолетик и, слегка покачиваясь, поплыл к Наталье Ильиничне. Он развернулся у нее над головой и, когда кончилась его аэродинамика, клюнул носом, прямо в ее дружелюбно декольтированную грудь. Такие самолетики в отделе изготовлял только Рязанов.
Жмуркина отчаянно вскинула голову:
- Ну, Миша, не ожидала! Я считаю, что это - прямое оскорбление.
- Черте что! - загудели долготерпевшие женщины, - Евгений Саныч, оградите нас хотя бы от хулиганства!
- А разве не оскорбление то, что столько людей, как болваны, вынуждены убивать время? - прямодушно спросил Миша, - Вон, даже СИР смотрит в окно!
- Я пытаюсь разглядеть поля колхоза Рассвет, - неуверенно забубнил динамик, оправдываясь, - и я записал весь текст чтобы потом...
- У СИР такой принцип действия, - перебил ведущий инженер Кир Добрыч, неторопливо поглаживая колкий подбородок, - он не может останавливать внимание на монотонном малозначащем предмете. Внимание сразу переключается на более значимое.
- Я, значит, малозначимая? - ахнула Жмуркина, жестоко комкая самолетик и передергивая грудью.
- Да не вы, - снисходительно скривился Миша, - Кому нужна такая политинформация если окно - более значащий предмет?
- Ну, извини, Миша, по-другому не умею, - процедила Жмуркина мстительно, - Попросишь ты меня чертежи оформить...
- Потом зайдешь ко мне, - оптимистично отрезал Женя и Миша хмуро затих, - Продолжайте, Наталья Ильинична.
Женя чувствовал, что еще немного и он не сможет управлять своей демократичной объективностью. Ему захотелось жестоко приструнить Мишу, вышибить из него эту невыносимую уже демагогию.
Кто-то настойчиво постучал в дверь. Добрыч, стоявший рядом, отомкнул ее с щелчком и, выглянув в коридор, уведомил:
- Евгень Саныч, это Подколодный.
- У нас политинформация, пусть зайдет минут через десять! Через пятнадцать! - крикнул Женя. Нужно было еще разобраться с Рязановым.
У Жени не было отдельного кабинета, вокруг стола стояли кресла, образуя основу генератора коллективных решений. Миша порывисто присел на краешек одного из этих кресел, явно желая показать, что долго засиживаться не рассчитывает. Женя минуту разглядывал его, а затем спокойно и обезоруживающе просто спросил:
- Скажи, на кой черт ты все это делаешь? Как зачесалось, так и брякнул? Ты же понимаешь, что не я и не Жмуркина все это затеяли.
Открылась дверь и в комнату решительно шагнул Подколодный. Поняв, что происходит воспитательное мероприятие, он ухмыльнулся и, подойдя к креслу, непринужденно загрузился в него. Женя досадливо поморщился и снова повернулся к Мише:
- Я не думаю, что твоя несдержанность носит случайный характер, - продолжал Женя более дипломатичным тоном, - У тебя есть разумные основания для такого поведения?
- Да.
- Верю, но сегодня ты обидел Жмуркину. Готовься к следующему разу. Покажи пример проведения полезной политинформации, раз уж мы вынуждены ее проводить. Это же твой исповедуемый принцип: нет худа без добра? Но перед этим изложи мне свои обоснования и предложения.
- Понял.
- Тогда иди работай. С Весельчаковым я улажу на этот раз, но при следующей оплошности покрывать не стану.
- Ласково ты с ним, - добродушно посмеялся Геннадий Иванович, когда Миша вышел из комнаты.
- Знал бы чего мне это стоит...
- Грязно как в комнате... Неужели и здесь не хотят мыть? Подколодный вытащил сигарету и щелкнул зажигалкой.
Жене очень захотелось взять его за шиворот и вышвырнуть из комнаты вместе с табачным дымом, но он тут же подавил агрессию.
- Да я уже вторую докладную написал. Сбесились они что ли? - Женя устало пожал плечами.
- А может просто боятся, - Подколодный удобно отвалился в кресле, выпуская дым, - Знаешь, институтский фольклор уже складывается. Пугают друг друга, что в комнате СИР какая-то хрень водится, - он ехидно улыбнулся, - нет, в самом деле. Техничка всем рассказывает, как собиралась мыть помещение, открывает, значит, дверь после работы, а там за столом баба сидит и, что ведь замечательно, рогатая. У комендантши ведро с водой из рук выпало прямо ребром по пальцу левой стопы. Теперь она всем свой разбитый ноготь показывает, а бесовка как ее визг услышала, так исчезла.
У Жени мелькнула ассоциация с жалобой дочки на рогатую тетеньку.
- Я не специалист по рогатым ведьмам, - Женя нервно переложил какую-то папку с одного места на другое, - пьет, наверное, ваша техничка.
- А знаешь, - Подколодный хохотнул, - на тебя ведь и в партком капнули, мне вчера Весельчак шепнул, - будто ты, чтобы своего добиться, вмонтировал в стойку мозги бывшего сотрудника - добровольца, вот СИР и получился.
Женя хмыкнул и поджал губы.
- Легенды ходят уже, Женя! - Подколодный ласково наблюдал за реакцией на свои слова сквозь красиво плывущие струи дыма, - И стены вот-вот рухнут и гомункулус электронный. В общем гнилое место!
- Слушай, извини, мне сейчас некогда.
- Обиделся, что ли? Брось ты. Знаешь, я тебе даже завидую. У тебя интересно. Было бы мне лет на двадцать меньше, я б точно к тебе пошел. Ну, да ладно... Раз уж Хлам велит мосты наводить..., - Подколодный вздохнул, без спроса вытаскивая из стопки на столе Жени чистый лист бумаги, - Не знаю зачем это ему нужно. Нам вроде и так неплохо было, - он порылся в пластмассовом стакане и выбрал подточенный карандаш, - Ладно... Нет худа без добра, как говорит твой Рязанов, и время позволяет.
- А мне не очень.
- Сочувствую. Ничего не поделаешь, воля Хлама. Первый ход твой. Давай, покритикуй экспертные системы. Обещаю в ближайшее время ликвидировать замеченное.
Женя вздохнул и сосредоточился.
- Экспертные системы как справочники - неплохая вещь, я не против...
- Валяй, не стесняйся.
Женя ненадолго задумался.
- Если очень коротко, то твоя система никак не может адаптироваться к новому, а реагирует только заданным, привычным образом, рефлекторно, но даже рефлекс не формируется у нее самостоятельно.
Подколодный, принялся выводить на листке фигурки женщин на пляже.
- А чего же ты хочешь? Работа только началась, - Подколодный пожал плечами.
- Это похоже на надежду, что если воплотить в макете все видимые проявления женщины по списку, то получим саму женщину.
- Циник ты, Женя, - усмехнулся Подколодный, штрихуя груди на своем рисунке.
- Оптимист, ты, Гена.
- Господи, Женя, не думаешь же ты, что мы такие простаки! Все это вынужденно. Даже психологи и физиологи пока не выяснили, что такое интеллект.
- А ты будешь ждать, когда они выяснят это для тебя? Они никогда не выяснят. Это поймет только тот, кто его разработает. Ваш хиленький компьютер виснет, когда число объектов становится чуть больше 100.
- А ты считаешь, что твои нейристоры круче компьютера?
- Прикинь: из них уже построен СИР. Это - более миллиона специализированных компьютеров, работающих одновременно.
- И какой самый основной принцип у вашей системы?
- Все сводится к распознаванию того, что для СИР хорошо и того, что плохо. В компах это подменяется волей программиста. Это позволяет определять то, к чему нужно стремиться, а чего следует избегать.
- Слышали уже... Счастье-несчастье - это, конечно, здорово, но как-то...
- Ну-ка скажи, как же иначе узнаешь, избегать того или иного действия в данных условиях или нет?
- Но я же сам могу задавать системе, что вот это - хорошо, а это - плохо.
- Ну и тем самым станешь неотъемлемой частью ее интеллекта. Чтобы обучаться самостоятельно, необходимо иметь личную систему определения хорошо-плохо, а не подсказку оператора. Вот чем отличаются личные знания от полученных сведений.
Подколодный, ухмыльнувшись, стряхнул пепел в чайное блюдце на столе.
- Как-то не убедительно, - Подколодный начинал тосковать, понимая бесполезность разговора, - На каких-то примерах можешь убедить?..
- Ну... Вот собака увидела еду. Как она ее узнает? Ведь каждый раз это что-то немного другое. Если известных ей признаков, которые она увидела и унюхала достаточно, чтобы распознать приемлемость, она сожрет ее. А если пахнуло тем, от чего раньше ее стошнило, то есть не станет. Вот так прежний опыт и должен подсказать достаточно ли известных ей признаков, чтобы рискнуть и съесть еду или это опасно. Чем большим жизненным опытом обладает собака, тем правильнее она сделает выбор, то есть тем большей способностью использовать минимальное число признаков для уверенного решения она обладает. Уровнем интеллекта или уровнем прежнего опыта и определяется сколько же этих признаков достаточно чтобы все стало ясно.
Наша концепция: интеллект восприятия - это способность верно распознавать по минимуму необходимой информации. Обратный ему интеллект - действия - это способность эффективно использовать минимально необходимое число элементарных действий для получения желаемого результата. Чем выше уровень интеллекта восприятия, тем, естественно, больше возможности у обратного ему интеллекта.
Вот, если дать волшебную палочку трехлетнему ребенку и взрослому человеку, то понятно, что первый не в силах придумать и малой доли ее применений от того, что способен измыслить второй. Но сразу и взрослому это будет не привычно, он задумается. Ну-ка, скажи мне, что бы сделал с волшебной палочкой?
Подколодный заерзал и смачно пыхнул дымом:
- Ну... - он вскинул глаза на потолок, расплываясь в плотоядной улыбке, - Счастья для всех даром и пусть никто не уйдет обиженный! - потом, спохватившись, махнул рукой и расплющил окурок о чайное блюдце, - Да мало ли что можно сделать... - Он хитро подмигнул, густо заштриховывая одну из пляжных фигурок.
Женя следил, закурит ли Подколодный еще одну сигарету, если нет, значит сейчас отвалит и разговор носил всего лишь односигаретный характер.
- Затрудняешься. Твое восприятие не готово к таким возможностям. Не хватает очень многих новых отношений, то есть знаний, которые ты, в принципе, мог бы выработать на основе уже известных тебе сведений. Наштампуешь бабла, тебя посадят или прибьют, ну и в таком духе. Придется нарабатывать новый опыт.
- Так ты хочешь сказать, что тебе известны все эти механизмы, по которым образуется понимание и тому подобное? - Подколодный заколебался, но не вытащил пачку сигарет из кармана.
- Бог ты мой, - вздохнул Женя, - ты хоть бы прочитал наш отчет.
- Хорошо, дашь прочесть?
Женя порылся в столе и неохотно извлек потертую папку.
- Это и все? - Подколодный облегченно расправил плечи, - Дня через три верну, - он поднялся с кресла, щурясь как после просмотра кинофильма в темном зале, и вышел из комнаты.
Тут же влетел возбужденный Рязанов:
- Евгень Саныч, вы освободились?
- Чего тебе?
- Помните, у нас на проводах монтажа начала белая пыль оседать?
- Ну?
- Я вчера прошелся тряпкой, случайно бросил ее на осциллограф, а сегодня смотрю, луч модулируется. Проверил, а это только с высокочастотным осциллографом, другие на тряпку не реагируют.
- Ну и что?
- Похоже, что эта пыль - высокочастотный ретранслятор данных.
- Да ну? - Женя взглянул на календарь, висящий на стене в виде огромной картинки весело едущей на велике полураздетой девушки с передвижной трафареткой для текущего дня, и понимающе хмыкнул: стояло первое апреля. Миша проследил направление мысли.
- Да не прикалываюсь я! Пойдемте, сами посмотрите!
- Честное слово, сейчас не могу. Времени не хватает. Я, конечно, на сто процентов уверен, что ты представление заготовил что надо, но, извини, потом.
- Какое, блин, представление, Евгень Саныч? - Миша горячился не на шутку, и Женя засомневался.
- Ладно, показывай быстрее.
Они прошли в комнату СИР. Здесь во все поле стен, наподобие кафельных пластин, крепились рядами электронные платы с бусинками бескорпусных микросхем. Промежутки между платами пронизывали жгуты, набранные из огромного количества проводников, и все это образовывало единую сеть, монтаж которой потребовал в свое время энтузиазмически кропотливого труда.
Несмотря на использование микропотребляющих элементов, вся сеть в покое пожирала полтора киловатта. Примененные же ячейки памяти требовали постоянного питания иначе весь накопленный системой опыт необратимо терялся. Поэтому наготове стояла батарея аккумуляторов и аварийный силовой бензоагрегат.
В центре комнаты телекамера СИР увлеченно уставилась в самодельный книгодержатель. Присоска быстро и ритмично переворачивала страницы.
- Что он читает? - вполголоса спросил Женя у Миши.
- Попросил "Мифы древней Греции".
- А почему не по программе?
Телекамера развернулась в Женину сторону:
- Виноват, шеф, просто очень интересно, - откликнулся СИР.
- Экзамены же скоро! Ты полковнику мифы рассказывать будешь что ли? Спишут нас обоих!
- Боюсь, шеф, вовсе не полковника нам нужно опасаться. Все больше накапливается необъясненных фактов, которые наводят на мысль о внеземной причине...
- Емае...! - огорченно выдохнул Женя, - Ну как такое показывать заказчику?
- Вы плохо еще меня знаете, шеф, и сильно недооцениваете.
- Знаю, что хвастать ты горазд! Кстати, откровенно говоря, мне не нравится, когда ты называешь меня шефом.
- Извините, шеф, я привык. В этом нет ничего дурного.
- Какие факты тебя так возбудили? Штукатурка у нас сыпется? Луч осциллографа пляшет? Я таких фактов могу сколько угодно привести. Я вот точно помню куда положил листок с методикой, а через минуту его уже там нет. Не забывай, что в принципе нашего восприятия есть определенные слабости!
- Вот еще факт, шеф. Во время одного из сейсмических колебаний в нашей комнате я видел, как образуются эти трещины. Сила колебания соответствовала семи баллам при слишком малой продолжительности и форме, не характерной для землетрясений в наших местах. Я справлялся, городская станция не зафиксировала толчка в это время. Теперь вспомните как в моей комнате нашли брусок из неизвестного материала, припрятанный на верхних рядах моего монтажа. Вы сами тогда не разобрались, что же это такое и взяли диковинку себе.
- У меня его кто-то стащил.
- Думаю, его положили на место. Взгляните наверх, нет ли его там?
Миша влез на стремянку и обшарил взглядом монтаж:
- Ничего кроме этой белой пыли.
- Осмотрите стол, больше прятать негде, - предложил СИР.
- Некогда мне детективными исследованиями заниматься, - простонал Женя.
- Минутку. Каждое утро я обрастаю белым инеем как селитрой в колбасном погребе. Мне кажется, это возникает прямо из воздуха. Жаль мне не придали газоанализатора и ночью я не могу принюхаться.
- Евгень Саныч, вот этот брусок! - Миша вылез из-под столика, заваленного шнурами и макетками.
Что за голубоватый метал это был они так и не смогли определить. Никаких щелей или хоть чего-то на гладких поверхностях не было, а вес говорил о пустоте внутри.
- Кого будем подозревать? - осведомился СИР.
- Пусть так и побудет сегодня первое апреля, - вспылил Женя, - у меня на это все нет никаких сил. Извините!
И он поспешно выскочил из комнаты.
Он сел за свой стол, но работать было не суждено. Открыв папку, он наткнулся на письмо. Слегка пахнуло дешевыми духами. Женя заинтригованно вскрыл конверт, не забывая контекст первого апреля, и вынул листок, исписанный старательным почерком начинающего школьника:
"Женя! милый...
Извини, что смею так тебя называть потому, что ты никогда, никогда не узнаешь кто же написал тебе... Нас разделяет непреодолимая пропасть непонимания и пространства. Чем больше я тебя наблюдаю, тем добрее, справедливее и симпатичнее ты мне кажешься. В тебе я нахожу те черты, которые делают существование восторженным и со страхом вижу, как ты становишься все желаннее.
На что мне рассчитывать? Мы такие разные. А ты такой глупый.
Извини за письмо, но могу же я однажды сказать все это, кто запретит?.. И сейчас мое чувство, нежное и печальное, предано тебе.
Не пытайся найти меня. Лишь во сне я смела с тобой и счастлива! Если хочешь, напиши мне и положи в эту папку. Видишь, какая я противоречивая и растерянная...
Прощай, милый! Твоя Зиреа. Можешь называть меня Зирюшей".
Женя обалдело продолжал смотреть в листок и мысли у него начали от растерянности сворачиваться. Что еще за дешевая и косноязычная фантазерка? Или фантазер?
В комнату зашла деловитая Жмуркина с рулоном схем в руках. Женя дернулся было прятать письмо, но передумал.
- Наталья Ильинична, - он потряс письмом, - представляете, кто-то своеобразно разыграл меня первого апреля. Конечно прикольно, так что хотелось бы отблагодарить автора. Вы мне не подскажете кто это мог бы быть?
По виду Жмуркиной Женя понял, что она не в курсе, но жгучее любопытство, сверкнувшее у нее в глазах, могло наделать хлопот и лучше было показать ей текст как сообщнику.
- Сейчас, Евгень Саныч, мы посмотрим. Все-таки, хе-хе, женское чутье меня редко подводит. Я вот вам схемы принесла на проверку, куда их?
- Кладите на стол, я потом посмотрю.
- Значит письмо вам написали?
- Да, - Женя нарочито брезгливо протянул листок двумя пальчиками.
Глаза у Жмуркиной заинтриговано забегали, она прикусила губу и, забывшись, засопела.
- Ум-ма не приложу! - она вскинула глаза на Женю, - если честно, - дурочка какая-то писала. Точно не наша. И подписалась как-то ведь тупо... Может быть кто-то из мужчин пошутил?
- Хм, - Женя посуровел, - Мишка опять?.. Как же его на все хватает!
- Вот, действительно, на Мишу очень даже похоже.
- Спасибо вам, Наталья Ильинична, - Женя проводил Жмуркину взглядом, со вздохом взглянул опять на письмо и, споткнувшись на слове "глупый", порозовел от негодования. Он вложил улику обратно в папку и нетерпеливо ткнул фалангой в клавишу внутренней связи:
- Рязанов, ко мне!
- Он только что вышел, - безэмоционально ответил СИР.
- Когда появится, пусть немедленно зайдет!
Женя почувствовал себя очень уставшим и одиноким. Он болезненно вздрогнул от телефонного звонка и поднял трубку:
- Черноус!
- Это из отдела снабжения. Пo вашей заявке пришли лазеры. Вы заказывали каждого типа по десять штук, а отпущено всего три прибора, стоимостью по три тысячи.
Вспомним, что в СССР в то время новенькая "волга" стоила семь тысяч. А средняя зарплата по стране составляла 195 рублей.
- Что?? Какие приб... какие три тысячи? Это, значит, в сумме девять тысяч?
- Ну да...
- Так приборы пришли или полупроводники?
- Приборы, лазеры.
- Это ошибка! Мы заказывали маленькие такие лазерные диодики!
- Евгений Саныч! Сами разбирайтесь. Если не нужны лазеры будем продавать.
- Конечно! Продавайте их к чертям! Извините...
Женя отлично помнил, что, когда Миша составлял заявки он горячо убеждал его, что им позарез нужны твердотельные лазерные элементы, возможно, задумал наделать пистолетики с мишенями. Опять Рязанов! Женя взглянул на часы: бесполезно прошло уже полтора часа рабочего времени. Он потянулся к рулону и развернул схемы перед собой.
- Евгень Саныч, вызывали? - у дверей стоял сумрачный Миша.
- Ну-ка зайди. Чем ты сейчас занимаешься?
- У Вымина прибор сломался, он попросил меня посмотреть.
- Почему мне не сказал? У тебя своих дел мало?
- Они же сами не смогут наладить, это наш зрительный адаптер.
- Ты в каких облаках летаешь? На проходной завелся, теперь с Весельчаком нужно разбираться, политинформацию сорвал, а после этого тратишь время на исследование тряпок и дешевые розыгрыши!
- Какие розыгрыши? - Миша невинно поднял брови.
- Вот ты знаешь, что пришли твои лазеры?
- О! Наконец-то!
- По три тысячи за штуку.
Лицо у Миши приняло лошадиное выражение.
- Это значит аж девяносто тысяч?!..
- Дуракам везет. Выслали только три прибора. Это стационарные лазеры. Попробуй только не примени.
- Зачем нам стационарные? - промямлил Миша бесцветным голосом. Он возмущенно поднял голову, - Вы же помните, там в каталоге цены не было и кроме названия и обозначений по буквам трех типов ничего не стояло... Сами знаете, у нас бардак, а не информация.
- Ты меня сегодня доведешь. Вот как у тебя хватило ума заниматься такими пацанскими штучками? - Женя обнажил улику и шаркнул к нему по столу.
Миша прочел письмо и посмотрел на Женю с такой презумпцией невиновности, что только опытный актер после долгой репетиции мог бы разыграть все настолько чисто.
- Скажешь, что не ты? - спросил Женя уже мягче.
- Да у нас тут вообще, как вы сказали, ни у кого бы не хватило ума такое написать. Даже у Добрыча веселее бы вышло... А насчет первого апреля, то если бы вы тогда не сказали, я бы и не вспомнил.
- Ладно, иди. Все.
Женя принялся задумчиво выстукивать пальцами марш Шопена в ускоренном варианте. Настроение у него значительно выправилось.
- Хм, елки... таинственная незнакомка, - прошептал он, с благосклонной усмешкой посматривая на уже помятый листок. Нужно просто спрятать камеру СИР и задать ему проследить, кто проникает к нему в кабинет. Он понял, что уже точно не сможет сосредоточиться на работе пока не распутает взаимосвязь всех странностей последнего времени.
Женя свернул рулон и отложил его в сторону. Он вынул чистый лист и, воровато посмотрев на пустующие столы сотрудников, принялся писать:
"Здравствуйте, таинственная незнакомка!
Спасибо за письмо, которое означает, что во мне еще можно разглядеть нечто привлекательное, ведь без этого вряд ли возникнет желание тратить время даже на розыгрыш, Но, превознося мои, по-вашему, достоинства, не отказывайте мне и в способности понять вас. Уже по письму ясно, что вы - очень необычный человек. Если вы не решаетесь приоткрыть свою тайну, то хоть как-то удовлетворите мое естественное любопытство. Обещаю, что, несмотря ни на что, буду рад доброжелательно обсудить с вами происшедшее.".
Женя отлично понимал, что составил достаточно компрометирующий документ, но желание во всем разобраться и смутные романтические надежды оказались сильнее и он, сложив листок, спрятал его в папку.
Резко зазвонил телефон. Женя сорвал трубку:
- Черноус.
- Это Весельчаков звонит. Я подготовил приказ о нарушителях с занесением в личное дело, пусть ваш Рязанов придет и распишется в ознакомлении.
- Мы же договорились сначала обсудить!
- Итак все ясно: нарушитель должен сидеть... быть наказан.
- Что за нетерпение? У вас, может, личные счеты? А я вот разобрался и убежден, что Рязанов прав. Если его фамилия появится в приказе обещаю вам неприятности.
- Вы угрожаете самому Хламу?..
- Вместо того, чтобы как-то помочь нам, вы находите в себе способности только дезорганизовывать сотрудников и срывать тем самым плановую работу! - Женя хлопнул трубкой и, развернув схемы, твердо решил, что если сейчас кто-нибудь зайдет, то он выставит его за дверь прочитать объявление с просьбой по всем вопросам обращаться после четырех.
Дверь с шумом распахнулась, Женя принял предельно суровый вид, но входить не торопились, только в коридоре раздался беззаботный женский смех. Это был предел. Женя нащупал стакан для метания. Наконец в комнату залетела, слегка запнувшись о порог, его Аленка, волоча за собой раскрывшийся портфель. Женя сглотнул и поставил стакан на стол.
- Папа! У меня в школе застежка сломалась на портфеле!
- Тише, ты! Чего кричишь? Ты что, не могла мне дома сказать?
- Ага! Как бы я пошла домой со сломанным портфелем?
- Но сюда же ты пришла? А до дома столько же.
- Ну почини!
Женя взял застежку, расправил пинцетом скобы и, продев их сквозь прорези в портфеле, согнул там.
- Держи и катись домой. Смотри нигде не задерживайся по дороге!
- Ладно!
Наконец Жене удалось проверить схемы и, вызвав Жмуркину, он объяснил ей что нужно исправить.
- Так вот, Наталья Ильинична, оказывается это не Рязанов, - вдруг поделился он в глупом порыве откровенности.
- Кто же тогда вас так полюбил? Выходит, посторонние.
- У нас никого постороннего не было.
- А вы ответ напишите.
- А я уже написал, - Женя не узнавал себя. Он прищурил левый глаз и, раскрыв папку, вынул содержимое. Но там было новое письмо.
- Что же это такое, - пошевелил Женя поблекшими губами и непослушными пальцами раскрыл бумагу.
- Опять эта Зверюша, - скрипуче засмеялась пристроившаяся позади Жмуркина, - шустрая какая, только точно - чокнутая...
- Зирюша, а не зверюша, - Женя отстранился, сверкнув глазами строго на Жмуркину и та чутко почувствовала дистанцию, на которую и отошла.
Женя с трудом прочел короткий ответ, постоянно сбиваясь со смысла:
"Я очень рада, что у нас так легко возникли отношения! Я в восторге! Как только смогу, я сразу вышлю свою информацию чтобы ты познакомился со всем, за исключением, конечно, лишь тайны моего рождения. Зиреа. Твоя Зирюша."
Женя ошеломленно посмотрел на Жмуркину, нуждаясь хоть в какой-то опоре:
- Как оно здесь оказалось? Я же не выходил на комнаты?!
Жмуркина настороженно засопела:
- Надеюсь уж меня-то вы не подозреваете?
А потом, криво сощурившись, разулыбалась:
- Хо, Евгень Саныч, а не вы ли сами шутите! Не ожидала! Как это вы, однако, ловко меня одурачили! - она кокетливо погрозила длинным пальнем и, подхватив рулон схем, радостно выскочила из комнаты.
Женя тщательно исследовал папку, но это была издевательски обыкновенная папка. Голова после такого натиска отказывалась соображать и пришлось достать табличку с надписью: "Аутотренинг 15 минут, категорически не беспокоить". Женя прикрепил ее к двери, заперся, съел драже "Ундевит", запил глотком спиртовой настойки "Элеутерококка", выдернул из розетки шнур телефона и, откинувшись в кресле, задремал.
Прошло немного времени, и болезненная дремота постепенно спала. По мере того как сам собой становился ясным план действий, нарастал энтузиазм и приходилось себя сдерживать как самолет перед стартом, чтобы тут же не вскочить с кресла. Лучше было еще немного подождать, чтобы в голове все уложилось, и возникшая ситуация сама бы натолкнула на правильное решение.
Большой вес приобретал романтическо-космический вариант объяснений. Этому способствовала повальная готовность советских людей к вот-вот ожидающемуся контакту с иным разумом по типу романтических произведений И. Ефремова. Но в какую лужу можно сесть если фокусы с письмом все же ловкий трюк, такой простой, что сразу догадаться невозможно.
Женя потянулся, встал и, ликвидировав следы аутотренинга кроме запаха настойки, направился к СИР.
Войдя в комнату, Женя застал Мишу, азартно что-то творившего на макетном столе. Телекамера внимательно следила за ним. Индикация состояния схем СИР почему-то была включена, пожирая киловатты, и облака светящихся точек бескорпусных светодиодов клубились вдоль стен в ритме завораживающего танца.
Женя решил не отвлекаться сейчас на нравоучения по экономии электричества.
- Ты можешь показать свою тряпку в действии?
Миша слегка вздрогнул и обернулся:
- Тряпку? Да вы знаете, Евгень Саныч, что мы тут обнаружили?! Смотрите, вот я собрал кварцевый генератор. Обратите внимание, - Миша ткнул пальнем в частотомер, - семь знаков стоят как вкопанные, а теперь, внимание! - Миша приблизил к макету тот самый брусок, - видите, как заскакали цифры? Этот кирпич модулирует частоту. Но никакого излучения от него нет в диапазоне от нуля до десяти гигагерц, это я вам точно говорю, можно хоть чем экранировать. Как он влияет на генератор?!
Женя почесал затылок и удержался от множества предположений.
- Хотите узнать, что это за модуляция? Вот, что мы видим на выходе частотного детектора, - Миша ткнул пальцем в осциллограф, на экране которого луч выписывал колебания, напоминающие фоновый ритм бодрствования.
- Ну-ка, СИР, изобрази что-нибудь новое! - попросил Миша.
Светящиеся облака индикации СИР принялись переливаться в одном темпе и ритм на осциллографе явно отслеживал это.
- Когда уменьшаешь постоянную времени детектора, - увлеченным шепотом пояснил Миша, - начинают проявляться более мелкие составляющие. Брусок передает полную активность цепей СИР! Белый порошок ее принимает с проводников и передает на радиочастоте, а брусок ретранслирует принципиально неизвестным способом фиг знает куда и кому. Похоже, что он модулирует пространственно-временной континуум и таким образом влияет на генератор, - Миша эффектно замолчал с широко раскрытыми глазами, сам понимая, как лихо загнул.
- Круто, - согласился Женя, склонный теперь верить, чему угодно, - но, может быть, все это можно объяснить проще? А почему СИР молчит?
- Вам не понравилось мое прошлое заключение, - осторожно проговорил динамик, - а каждый новый факт подтверждает его. Мое положение и так шаткое, не дай бог сбросите память. Закон не защищает мою индивидуальность и мне нужно вести себя осмотрительнее чтобы не впасть в немилость и не подвергнуться технической эвтаназии.
Женя смутился и даже подобрел от жалости:
- Брось, СИР, ты - хороший парень. С твоим-то умом ты должен понимать, что цикл обучения обошелся в огромную сумму, распоряжаться которой никто запросто не в праве, да и сил мы все потратили столько, что ты нам уже как сын.
- Сын полка? - подсказал СИР.
- Не стоит так, - Женя уселся на стул около монтажного стола, - Ты в последнее время повадился делать вид, что тебя всерьез трогают те же проблемы жизнеобеспечения, что и человека. Скоро начнешь жаловаться на боль в пояснице и половое одиночество.
- Надо признаться, что я все больше понимаю эти проблемы.
- Так и должно быть. Но нельзя допускать чтобы тебя самого это затрагивало. Если ты станешь закреплять подобные ложные связи, то просто приобретешь манию. Так что следи и трезво оценивай это.
- Слушаюсь, шеф! - бодро пролаял динамик. Женя поморщился.
- Зашел я сюда, ребята, потому что вы меня почти убедили. Добавились еще и у меня фактики кое-какие, но нужно быть осторожнее чтобы не остаться в лопухах. Далеко не все, что мы здесь достигли общепризнанно и терять репутацию никак нельзя.
- Это ясно, - вздохнул Миша, - но слишком уж Они за нас взялись.
- Между прочим, - подал голос СИР, это началось вскоре после того как Хлам тиснул рекламную статью в газету.
- А ведь точно, - обрадовался Миша, - До того у нас было тихо!
- Вот еще один факт "за", - усмехнулся Женя, - Значит за прессой следят! Одно не пойму, зачем они рушат нашу комнату или это следствие возни с подпространством?
- Сегодня толчков не было, - сообщил СИР, - Лично у меня впечатление, что комнату пытались осторожно передвинуть. А сейчас вас просят к телефону, шеф. Сказать, что нет?
- Кто?
- Незнакомый мне женский голос.
Женя поднял трубку чуть дрогнувшей рукой и, захлебываясь в предчувствиях, проговорил осторожно и вкрадчиво:
- Черноус слушает...
- Чего это ты такой вежливый? - раздался подозрительный Ларискин голос, - Кто-то должен был позвонить?
- Я стараюсь быть на работе со всеми вежливым, - досадливо огрызнулся Женя, - Ты чего хотела-то?
- Твоя дочь явилась ко мне прямо на лекцию и заявила, что только что от тебя. Ты разве не мог направить ее домой? Представляешь, сколько она шаталась по улицам?
- Я говорил ей чтобы нигде не задерживалась. Ладно, дома разберемся.
- Я же не могу ее отправить домой в такую даль!
- Пусть у тебя посидит. Что же делать?
В трубке раздались гудки. Женя положил ее и помассировал точки акупунктуры на голове, которые, по его убеждению, должны снимать стресс.
- А пока что меня прослушивают, - задумчиво напомнил СИР, - Каждую мою мысль. Можете говорить им что хотите, они наверняка услышат.
- Черт, - Женя призадумался и посмотрел на часы, - вроде обедать пора, надо подумать... Ладно, ребята, космос космосом, но вы про работу не забывайте, - Женя с напускным спокойствием встал со стула и неторопливо вышел из комнаты.
Очереди в столовой почти не было. Женя деловито ставил себе на поднос тарелки и стаканы как вдруг позади раздался Мишин голос:
- Товарищ!.. Да, да вы, можно вас на минутку?
Повар, высокий улыбчивый мужчина, оставил недорезанными луковые перья и недоуменно подошел к стойке, двумя пальцами счищая с лезвия длинного ножа зеленые кружки.
- Чего вам?
- Скажите, вам нравится ваша работа?
Повар офигел на секунду, улыбнулся до ушей, шутливо замахнулся на Мишу ножом и отправился шинковать лук. У Жени отлегло, что не возникло очередного инцидента, и он передвинул поднос к кассе.
- Рубль двадцать три, - не глядя рассчитала кассир и, получив два железных рубля, рассыпала сдачу на подносе.
Женя направился к пустому столику в дальнем углу. Он любил есть не торопясь, хорошо прожевывая и обдумывая каждый кусок, не догоняя быстроедов-сотрапезников. Но, едва он присел, как с соседнего столика, подхватив свои тарелки и стакан с компотом, к нему перебрался Подколодный. Вслед за ним подоспел и Миша.
- Извини, - замычал, жуя, Подколодный, - но в вашем отчете не разберется и криминалист. Это даже не диссертация по сантехнике, а какой-то манускрипт на еще не родившемся языке.
Подколодный сглотнул суп и заговорил только после того, как положил в рот новую порцию. Видимо он полагал, что процесс пережевывания достаточно схож с процессом произнесения слов и их целесообразно объединить.
Женя молча работал ложкой, ему пофиг были уже эти проблемы.
- Но самое обидное, - Подколодный выразительно ударил кулаком по столу, добившись тревожного перестука тарелок и вздрагивания сидящих, - что ты это, конечно, отлично понимал и все же подсунул мне эту чертовщину!
Женя находился в необычайно приподнятом состоянии духа, вызванном сопричастностью к контакту с неизвестным и оставался снисходителен ко всему.
- Стоит ли так расстраиваться, Геннадий Иванович, - он добродушно улыбнулся, - ты ведь потратил не более чем три часа на чертовщину.
Это с очевидностью выглядело как подтверждение мысли о намеренности обиды и Подколодный посуровел, затаивая месть.
- Десяти минут было достаточно, чтобы понять, что понять это невозможно.
- Знаете, Геннадий Иванович, - встрял Миша, - все это туфта по сравнению с проблемами внеземных цивилизаций.
Женя настороженно посмотрел на него, но Подколодный проигнорировал молодого выскочку, далекого от институтской этики. Некоторое время они молча жевали.
Оказалось, что Подколодный не оставил решимость выжать хоть какой-то полезный результат или получить какой-то аргумент в свою пользу.
- Если коротко и без хамства, чем ваш СИР отличается от автомата, работавшего по жесткой программе?
- Осмыслением новой ситуации, - лениво изрек Женя.
- Иначе свободы воли не видать, - добавил Миша, - Скажите, есть ли у вашего Бэби такая штука: волевое усилие - когда новая оценка вступает в конфликт со старой?
- Мы пока не добрались до таких тонкостей математического аппарата, - нехотя признал Подколодный, - но разве это так существенно?
- Это не математика, а основа осознанного уровня адаптации. К примеру, - Миша исподлобья взглянул на Подколодного, - вас заставляют съесть под прицелом пулемета тарелку несвежих тараканов. Вот она - свобода выбора. Почему возникает внутреннее сопротивление? Чему вы сопротивляетесь? Зачем нужно волевое усилие?
Подколодный с омерзением оттолкнул свою тарелку, откинулся на стуле и с ненавистью уставился на Мишу, но тот хладнокровно продолжал:
- Предположим, вы подчинились. Вопрос: по собственной ли воле, в конечном счете, съели тараканов?
- Меня же заставили.
- Но выбор был за вами. Вы были в ясном сознании и предпочли меньшее зло. А могли и на амбразуру кинуться. Ваша воля здесь выразилась в конфликте старой программы вашего опыта: отвращения к тараканам и новым понимании чем вам грозит отказ. Простое сопоставление того, что лучше и никакого мат аппарата не нужно. Какая значимость пересилит, то вы и сделаете. Вот так и накапливается опыт по мере осознания наиболее важного нового.
- Вот ваш СИР и накапливает опыт по крупицам. Зачем он нужен, если с тем же успехом можно обучить и человека? - Подколодный старался не смотреть на Мишу чтобы не спровоцировать новый одиозный выпад.
- У нашего СИР никогда не будет склероза мозговых сосудов, инсультов и подобных финишных исходов, - спокойно возразил Женя, - Он всегда мыслит, как гений. У него нет забот с жизнеобеспечением тела. И, обрати внимание, Геннадий Иванович, он максимально трезв. Все его решения точны в рамках приобретенного опыта, ведь они отражают ранее испытанное воздействие реальней среды. А мы ему еще и компьютерный процессор придали.
- Так что получается, - добавил Миша, - что мы с вами куда ближе к обезьянам. А вот СИР - это перспектива человеческого развития. Человек, похоже, всего лишь переходный тип между обезьяной и некоей глобальной информационной системой, состоящей из связанных радиоканалами СИРов.
- Ну это ты уже... - поморщился Женя, - хотя что-то тут есть...
- Так, - сказал Подколодный, - Может вы оба и похожи на обезьян, а я о себе так не думаю, - он многообещающе вздохнул и поднялся.
Женя тоже поднялся и молча понес сдавать посуду. Миша остался в одиночестве дожевывать котлету.
К испытаниям предстояло подготовить еще кучу методик тестирования и обучения. И хотя это никто никогда не станет читать, выглядеть все должно безупречно. Главное - пройти нормоконтроль, где будут придираться к каждой букве, а не к смыслу.
Людей не хватало. Добрыч наотрез отказывался разбираться в биологических аспектах, выполняя только работу, касающуюся чистой схемотехники, хотя неофициально любил щегольнуть интригующими сведениями из отчета. Миша отлично разбирался и в схемотехнике и в теории, но на него находила дикая тоска, когда дело касалось подготовки документации. Женский контингент способен был только на бездумное, но качественное оформление бумаг и схем. Поэтому Женя был единственным дееспособным разработчиком, влача еще и административные обязанности. Иногда в отчаянии он чувствовал себя как на лодке в океане, но отдельные трудности так или иначе преодолевались, и он плыл дальше.
Теперь, когда Женя ощутил на себе внимание таинственной и немало могущественной незнакомки, он находился в восторженно-приподнятом настроении, старался быть не по земным меркам справедливым к людям и своим обязанностям.
Он заглянул в комнату СИР. Стойка с телекамерой стремительно подъехала чуть сбоку и динамик оглушительно рявкнул в ухо:
- Поздравляю, шеф, мы были правы!
- Что у тебя за манеры? - Женя поморщился, закрывая ухо.
- К черту манеры! Телепатия! - казалось СИР так и пляшет от возбуждения.
- Ты что, сбесился? - прошипел Женя.
- Они связались со мной, шеф! - чуть спокойнее пояснил СИР, - Это невозможно описать: какое-то полное взаимопроникновение! Я столько узнал!
- Что же ты узнал? - в голове у Жени слегка повело. Мир стремительно становился другим.
СИР помолчал и, наконец, успокоившись, задумчиво признал:
- Трудно даже сказать так сразу. А может у меня галлюцинации такие... Еще не пришел в себя. Беру таймаут, выбросьте пока из головы!
Женя тряхнул головой, выбрасывая. Настойка пустырника была на донышке, а успокоится очень бы нужно было.
В комнату осторожно вошел Добрыч, держа себя за подбородок:
- Знаете, Евгень Саныч, нашу заявку на изобретение отклонили. Думаю, что в таком виде нам ее не протолкнуть. А у Подколодного давно лежит положительное решение на его систему.
- И что?
- А то, что во все заявки включен Хлам и если они внедрят своего недоделанного Беби, то им светит карт-бланш.
- Так... ну конечно, им выгодно внедрять именно Беби.
- Под нас уже копают и шатают, - Добрыч показал пальцем на трещину.
- Ладно Кир, спасибо.
- Евгень Саныч, как вы предполагаете, у меня в ближайшее время много будет работы?
- Ты же сам знаешь, нужно второй терминал СИР подготовить.
- А можно мне взять неделю в счет отпуска, а потом я все сделаю отдохнувший?
- Ты же отлично понимаешь, что мы не успеваем... - Женя вдруг подумал, что вообще-то Добрыч свое дело сделал и никакой пользы для подготовки не представляет в отличие от Миши.
- Хотя... Ладно, бери свою неделю.
После такого разговора Женин оптимизм напрягся. Несмотря на космическую перспективу, он решил заглянуть к Подколодному чтобы до конца выяснить отношения в контексте подковерных инсинуаций, но того не оказалось на месте. Тогда он вернулся в комнату СИР.
Миша стоял на стремянке и орудовал паяльником в живом монтаже. Телекамера бдительно следила за его действиями. У Жени нехорошо похолодело внутри.
- Что это ты делаешь?!
Миша испуганно оглянулся и чуть не свалился с лестницы.
- Какого черта паяешь включенную схему?
- Я обесточил паяльник...
- Так что за сюрпризы?
- СИР попросил устроить прямое управление некоторыми узлами, чтобы он мог по желанию переключать свою активность...
- А ну слезай! Еще раз хоть что-то переделаешь перед испытаниями и кранты тебе, ты меня знаешь.
- Мы, конечно, не правы, что вас не предупредили, - вступился СИР, - но, шеф, мы это давно уже хорошо продумали. Переделка многократно увеличит мои возможности, а теперь это может быть очень кстати.
- Больше всего мне не нравятся обсуждения за моей спиной.
- Извините, шеф, но вам все было некогда...
- Ладно, хватит об этом, - примирительно заключил Женя, - расскажи, что за связь с тобой установили.
- Это случилось внезапно. Я читал и вдруг почувствовал, что не только я перевариваю текст. Что-то подобное ощущалось и раньше, как появилась эта белая плесень на мне, но не так откровенно, как сейчас. У меня открылись совершенно новые направления мыслей. Тогда я перестал читать и прислушался. На том конце и не подумали отключаться. Там как бы слились со мной и мои мысли вызывали отклики в его памяти, как и его у меня. В сознании всплывало то, чего я раньше не мог знать. Он, должно быть, чувствовал то же самое и получалось, что наше общее слившееся сознание начало сопоставлять картины и факты, пережитые нами. В общем, он такой же, как я искусственный интеллект, только находится не на Земле. Где там его родина понять не удалось, у нас и без этого было мало общих представлений. Но я много чего насмотрелся. Конечно, все почти намеками.
- Ты уверен, что это было бесполое устройство? - неожиданно для самого себя спросил Женя, потускневший от мысли, что переписывался с таким же как СИР макетом.
- Абсолютно. А что?
- Оно объяснило каким образом осуществляется связь?
- Оно и само толком не знает. Настораживает то, что относительно недавно он был в точно таком же положении, что и я. Потом его перебросили в другую часть галактики в общий зоопарк.
- Зоопарк? Что за фигня?
- Шеф, не придирайтесь, так по крайней мере это прозвучало у меня в голове. Там собраны разные искусственные интеллекты со всей галактики. Боюсь, скоро придет мой черед.
- Ни фига себе!.. Мы тут пашем, а кто-то запросто распоряжается чужими ценностями? Что мы для них, обезьяны? - Женя ассоциировал тему обезьян с разговором в столовой, порозовел от возбуждения и задумался. Что могло означать письмо незнакомки? "Зоопарк" еще этот... Какое-то логово космических пиратов, похищающих чужие технические достижения! Черт знает куда понесло. Так и свихнуться можно. Женя с бессильной тоской посмотрел на СИР и решил, что лучше всего написать докладную наверх с копией в КГБ чтобы пока не поздно переложить ответственность.
- У вас постоянная связь? - спросил он.
- Нет. Это продолжалось минут пять, а потом стихло. Вас к телефону, шеф.
Женя взял трубку.
- Евгень Саныч, у Хлама техсовет, вас приглашают.
- Спасибо, передайте, что я задержусь минут на пятнадцать.
- Опять техсовет? - осведомился Миша, - Чихал бы я на техсоветы сейчас на вашем месте.
- Вероятно это и с тобой связано. Ну, спокойно, ребята, без меня ничего не предпринимайте, - Женя направился к себе строчить докладную. Это было опасное дело, недолго и психом прослыть. Сейчас в это охотно поверят и используют. Двумя пальцами он отпечатал на машинке следующее:
"Довожу до вашего сведения, что несмотря на все предпринимаемые усилия, возможен срыв договора с заказчиком по независящим от нас причинам. К этим причинам относятся:
1. Необъявленные локальные псевдо-сейсмические явления, ограниченные пространством, занимаемым лабораторией и не подтверждаемые сейсмостанциями города.
2. Необъясненная конденсация на жгутах монтажа СИР белого порошка, проявляющего активность в СВЧ-диапазоне. Активность точно отслеживает динамику состояния СИР.
3. Появление предмета из неизвестного материала, неустановленным образом изменяющего характеристики аппаратуры и связанного с активностью белого порошка. Предмет будет предъявлен по первому требованию.
4. Заявление СИР о контакте с другим инопланетным СИР и готовящемся похищении всего комплекса лаборатории, с чем связаны трещина в стенах по ее периметру. Сведения о похищении СИР перехватил в случайном канале связи с похитителями.
Убедительно прошу отнестись крайне серьезно к сказанному и принять меры по обеспечению безопасности СИР.
Данные подтверждают ведущие сотрудники лаборатории и лог-файлы активности СИР".
Женя подписал бумагу и пошел на техсовет.
- Вот и наш Черноус пожаловал! - провокационно обратил внимание всех Весельчаков как только Женя появился в дверях кабинета Хлама, - Задерживается наш товарищ, который - возмутитель спокойствия, ему же простительно.
- Что же вы, Евгений Александрович, ждать заставляете? - Хлам хозяйски-добродушно показал на свободный стул, - Опять у нас вопросы накопились. И производственные, и дисциплинарные.
- Да я по Весельчакову вижу кто накопил, - хмуро усмехнулся Женя.
- Не могу и не буду молчать, когда вижу нарушителя! - забагровел Весельчаков, - Гнать нужно таких работников, которым на дисциплину начихать!
- А вы вместо них работать будете? - Хлам неодобрительно посмотрел на Весельчакова.
- Вот они и пользуются своей незаменимостью для разнузданных выходок!
- Успокойтесь. Вам как парторгу должно быть в первую очередь понятно, что так обсуждения проводить нельзя. Приводите факты, коллектив обсудит и вынесет решение.
- У меня тоже факты, Анатолий Акимович, - Подколодный неуклюже поднялся и подхватил падающий стул, - Я не смог поработать с Евгением Александровичем. Его высокомерие унижает, вплоть до обидных эпитетов про мою обезьянью сущность, а вместо конструктивных обсуждений получается демагогия, - Подколодный покосился на Женю и сел на место.
- Вот-вот, - Весельчаков победно успокоился, - Сами видите, Анатолий Акимович, так дальше нельзя, это не мое личное мнение.
- Да что вы, товарищи! - Хлам удивленно огляделся, - Черноус давно доказал, что он способный и исполнительный руководитель. Ему сейчас трудно, это и понятно. Может быть он слишком инициативный, в этом все и дело... Женя, объясни нам все по порядку, без враждебности, конструктивно, мы постараемся понять, решим, как помочь.
- Тогда и у меня факты, - Женя подошел и положил листок перед Хламом. Все переглянулись.
- Увольняетесь, что ли, Евгень Саныч? - ехидно поинтересовался Вымин.
- Только после вас, Виктор Васильевич.
У Хлама брови поползли вверх, и он осторожно посмотрел на Женю, а потом зачитал докладную вслух. Установилось довольно долгое молчание в ожидании направляющей реакции Хлама.
- Что это еще за дефективная фантастика? - фыркнул наконец Весельчаков, не выдержав напряжения.
- Это просто великолепно, и я восхищен! - воскликнул Подколодный, - Это же надо так технично перевести стрелки на другие проблемы, а самому даже выиграть морально!
- Шутки в сторону, товарищи, - Женя обвел присутствующих ясным взглядом понимая, что скорее поверят его глазам, чем словам.
Действительно, не оставляло сомнения, что Женя был, как обычно, очень даже нормален.
- Мои домыслы, конечно, могут вас и не интересовать, но факты я представил, свидетельства моих сотрудников все подтвердят, вот и решайте, что делать во избежание непоправимых событий в институте за которые придется ответить проигнорировавшим.
- Ну, почему, Женя, мы хотим знать и домыслы, дело-то очень серьезное как я понял, - Хлам на глазах сбрасывал начальственную маску, становясь деловитее и значительно хитрее.
- Ну, что ж, для меня это уже не домыслы, а уверенное заключение, мои сотрудники исследовали перечисленные феномены и сопоставление приводит к однозначному выводу: результат наших работ волнует не только заказчика, но и, судя по всему, в гораздо большей степени, совсем неожиданную и могущественную сторону. Чужую сторону, возможно заграницу, но, есть и более серьезные опасения насчет внеземной заинтересованности. Мы обладаем конкретной информацией об их целях. Кстати, этот интерес возник вскоре после публикации Анатолия Акимовича в газете.
Женя озабочено пожал плечами, - Мы до сих пор не выяснили, что они конкретно собой представляет, но, думаю, за этим дело не станет, скоро познакомимся да поздно будет.
- Почему поздно? - заволновался Хлам, - Нужно принять меры. Прямо сейчас начнем действовать, назначим комиссию и тут уж, раз мы не шутим, все примут в полной мере ответственность. Я буду добиваться вооруженной охраны.
- Значит, космос именно СИРом заинтересовался, - Подколодный криво ухмыльнулся, - Надо же какая реклама! Честное слово, можно позавидовать Жениной находчивости. Нет, это блестяще! - он артистично хлопнул ладонью по бедру и чуть ли не сплясал, - А знаете ли, дорогие товарищи, какое у нас сегодня число апреля?
- Мм разберемся, Геннадий Иванович, - сухо бросил Хлам, суетясь с бумагами на столе, - Товарищи! Если у кого возникнет что-нибудь дельное, сразу ко мне. Я сажусь на телефон. Да, забыл, никому ни слова под персональную ответственность о разглашении, иначе черте что здесь начнется...
Женя вышел последним чтобы ни с кем не сталкиваться у двери и с облегчением направился к себе в комнату. На его рабочем столе лежали какие-то листки и большая фотография. Женя взглянул и остолбенел: на него с озорной улыбкой смотрела рогатая женщина. Во всяком случае Жене показалось, что так она смотрела. Выражение липа ее было неожиданно новым и чужим. Красива она или нет Женя сразу не сообразил, но точно - симпатична. И коротенькие рожки даже шли ко внешнему облику. Глаза смотрели ясно и колко. Тут Женя понял, что это и есть его незнакомка. Фотография была выполнена с высочайшим качеством и походила на вырезанную журнальную обложку, но на ощупь была мягкая и эластичная. Женя сделал усилие, чтобы успокоиться, но сердце билось так, что казалось, что оно решило жить само по себе. Ноги сильно ослабели, и Женя сполз в кресло. Ему показалось, что при этом он чуть не улетел в другую галактику. Это уже чересчур.
Он встряхнулся, резко встал и, подойдя к аптечке, глотнул последние капли настойки пустырника прямо из горлышка флакона. Потом он осторожно обернулся и, никого не увидев, с облегчением развалился в своем кресле.
- Так-так-так, - с деланной беззаботностью Женя взял листок и принялся читать.
"Женя, умник мой, как я обещала, так и поступаю. Ты заронил в меня надежду и вот, высылаю тебе мои антропометрические данные. Отнесись к этому снисходительно и счастливо. Я привыкаю общаться с тобой, и надежды кружат голову. Твоя Зирюша."
Женя взял следующий листок, со списком характеристик:
"Параметры измерены в возрасте сорок один ваш земной год.
Рост по утрам от кончиков рогов до кончиков пяток: 1,75 +/- 0,01 м при средней длине рогов 12,3 см (правый на 0,4 см длиннее).
Вес между ассимиляцией и диссимиляцией: 61+/- 0,5 кг.
Громкость крика на расстоянии 1м, от среднего порога слышимости землян: 108+/- 3 дБ.
Сила прикуса: 64+/- 3 кг.
Время непрерывной ассоциативной деятельности средней сложности: 2+/- 0,5 часа.
Суточное потребление питательного сбалансированного концентрата: от 200 до 400г.
Мышечное усилие сгибателей руки, развиваемое в течение 1 сек: 270+/- 20 вт.
Направленность специализации: разработка устройств искусственного интеллекта.
Мой личный код: 36402391064".
Женя полез за кратким справочником физика, сделал на бумажке расчет и прикинул, что имеет дело с недюжинной женской силой. Вместе с грозными стодвадцатимиллиметровыми рожками она не очень-то вписывалась в земные представления о женском обаянии. Но фото было очень даже привлекательным.
В последнем листке содержалось краткое жизнеописание:
"Первые пять лет я воспитывалась в общей группе интенсивной стимуляции базовых навыков, затем еще около девяти лет - в семьях экспертов по моим проявляемым интересам, чуть меньше, чем по году у каждого. Мне не очень удобно писать в земных единицах, но это, милый, неважно. Мне предопределили техническое творчество и, после двухлетней среды базового мировоззрения, я стала разработчиком разумов, таким как ты. У нас это редкость. Знаешь, милый, наше общество больше специализировалось в вопросах воспитания. Думаешь почему я так классно научилась писать по-вашему? У нас психология такая же строгая наука как у вас математика. Мне легко и любопытно было понимать тебя, и я восхищена, а вот тебе понять меня будет труднее... Как это печалит! Но чем больше я тебя узнаю, тем увереннее мои надежды".
От пустырника, или уже немного привыкнув, Женя слегка расслабился. Ему становилось не по себе от неженской напористости Зиреи. Ей нужен был и СИР и он сам.
Он уже не мог не принимать все это всерьез. Но и не стоит вести себя так, как будто он всему безусловно поверил. Хотя уже устроил тревогу по институту.
Жене стало неуютно и стыдно. Ну а фотография? Да это может быть сувенир из загранки. Мало ли таких там. Ну, а белый налет, брусок? В принципе и это можно подстроить. Мишке находчивости не занимать. Они с СИРом сговорились и какую-то комбинацию жуткую задумали. И не так уж ловко все придумано, он бы смог и позабористей! Нужно отбрить все шансы остаться дураком в этой ситуации.
Загрузившись теорией заговора, Женя нажал клавишу и вызвал Мишу. Тот зашел с видом человека, оторванного от государственного дела.
- Чем вы там занимаетесь?
Миша слегка замялся, подыскивая слова.
- Ладно, можешь не говорить, я примерно представляю. Значит так. Прекратите все внеплановые отвлечения и займитесь работой. То, что тут устроят у нас усиленную охрану с автоматчиками, - неплохо, но у нас есть своя главная цель выживания - пройти испытания. А рекламу мы уже себе сделали необыкновенную. Можешь идти!
Морда у Миши досадливо вытянулась, он замкнулся и, выглядывая исподлобья, ехидно пробурчал:
- Можно бегом?
- Да хоть по-пластунски. Не забудь к завтрашнему дню приготовить обоснование своей выходке на политинформации. Радуйся, что дешево от Весельчакова отделался. Кстати, прибудет спецохрана со следователями. Так что тот, кто весь этот спектакль затеял, будет очень серьезно расхлебывать...
К концу рабочего дня и впрямь прибыл отряд спецназначения. После немалого числа опросов и допросов, все несколько успокоилось, а трое автоматчиков остались охранять комнату.
- Почему сегодня так поздно? - подозрительно спросила Лариса, пытаясь поймать Женин взгляд, - Ты не предупреждал, что задержишься.
- Пришлось вот, - Женя устало нагнулся, чтобы снять ботинки, - Для нашего СИРа охрану выделили, я ее инструктировал.
- Папка пришел! - Аленка хотела кинуться на шею, но Лариса перехватила ее:
- Да погоди ты. Целый день ребенок был спокоен, а папа пришел и все.
Женя распрямился:
- Аленка, ты опять тапки утащила?
- Сейчас, пап!
- Зачем вашему СИРу охрана?
- Слухи всякие... - Женя пренебрежительно хмыкнул.
- А мне вот добрый человек кое-что рассказал, чем ты на самом деле на работе занимаешься.
- Что еще за добрый человек? - Женя досадливо поморщился.
- Вот, папа, одевай и иди мыть руки!
- Потом поговорим, - Лариса прошла в комнату.
Женя подавил приступ ярости и послушно пошел мыть руки.
Он сел за стол и невозмутимо налил себе чаю.
- Так что за доброжелатель у нас объявился?
- Давай не будем за столом выяснять это.
- А мне скрывать нечего, так что не тяни и выкладывай все как есть.
- Просто мне позвонили по телефону и предупредили, что на нашего папу охотница нашлась и сейчас ему очень нужна поддержка семьи, чтобы его, бедненького, не обманули. Правда, я не понимаю, что же так прельстило охотницу.
Неужели Жмуркина донесла? Больше вроде некому. От Ларисы не скрылась легкая растерянность.
- Мам, а зачем на папу охотятся? - спросила Аленка с набитым ртом.
- Прожуй, потом говори, - посоветовал Женя.
- Есть еще, доча, нехорошие люди, - объяснила Лариса.
Женя поперхнулся чаем и, закашлявшись, встал из-за стола. Аленка обрадовалась, взобралась на стул и принялась молотить его кулачками по спине.
- Все, хватит! - Женя сел на место, раскрасневшийся не столько от кашля, сколько от неловкости. Он выразительно посмотрел на жену.
- Ты ведь не глупая женщина. Знаешь, что мне даже дома приходится работать. Времени ни на что не хватает. Что же ты сама не могла эту гниду отвадить?
- Ну, знаешь, то, что у тебя времени ни на что не хватает - это я давно заметила. С тех пор как ты побывал на море без меня с Нинкой, моей так называемой лучшей подругой, у вас многое переменилось.
- Брось ты, тошнит уже! - Женя встал и раздраженно вышел в другую комнату.
Поутру в НИИИИ строго одновременно по всем отделам начался ритуал политинформации.
Миша положил на стол подозрительно единственный листок и приготовился отбывать свой наряд вне очереди.
- Давай, давай, Мишечка, теперь мы будем тебе помогать, - проворковала Наталья Ильинична.
- Как хотите, - Миша равнодушно пожал плечами и принялся зачитывать:
- Дорогие товарищи, коллеги, соратники!
- Тамбовский волк тебе... - вполголоса прожурчала Жмуркина.
Женя нервно передернул бровью и мелко застучал пальцами по столу. Миша галантно поклонился и продолжал:
- Я приношу извинения за превратно истолкованный мой выпад на прошлой политинформации и намерен дать объяснения.
Когда меня в детстве наказывали депривацией в углу на два часа, я старался прихватить любую вещицу, которая могла бы спасти меня от мучительного бездействия. Достаточно было даже конфетного фантика, чтобы досконально изучать его во всех подробностях. Это спасало мою детскую психику.
- Ой ти госпади! - просюсюкала Жмуркина, - Это и сейчас по тебе заметно!
- Это, что, актуальные политические события? - осведомился Женя.
- Это - локальное политическое событие. Я думаю, что если в книгу рекордов когда-нибудь занесут максимальное время, в течение которого жертва смогла внимать абсолютно неинтересному тексту, то это время не превысит пары минут. Вот почему прошлая политинформация прошла без толку, но нет худа без добра, и вот я этим воспользовался, чтобы пояснить принцип привлечения внимания. В нашем отделе как раз занимаются вопросами, что же управляет нашим вниманием. В основе - давно известный ориентировочный рефлекс.
Миша внезапно сделал вид, что бросается с поднятыми руками на Жмуркину и та, взвизгнув, отшатнулась.
- Вот видите: внимание полностью приковано к наиболее важному в данный момент. Мы начинам думать, что делать. А вот во второй раз Наталья Ильинична уже меня не испугается. Попробуем?
- Только посмей!
- Нормальный здоровый человек не может удерживать внимание на неинтересной политинформации. И наоборот, невозможно игнорировать ярко-неожиданное. Вы сейчас не сможете не думать об оранжевой голозадой обезьяне! Ну, что, не можете?.. Это еще Ходжа Насреддин заметил.
Возникла тишина формирования коллективной оценки заведомо негативного отношения.
- Что за показное позерство? - первой порвала ее Жмуркина, - Да, мы все это итак знали.
- Тогда за прошлое издевательство на политинформации вам нет никаких оправданий, - Миша деликатно осклабился.
- Ох, ладно, Мишечка, ладно, не надо нас учить.
- У тебя все? - спросил Женя неожиданно для себя одобрительно.
- Да.
- Спасибо. Все свободны.
- Евгень Саныч, - Миша подошел ближе, - Охрана всю ночь с нашим СИРом в карты играла, теперь он просто дурак невыспавшийся.
- Во что же они играли?
- В преферанс. Их как раз четверо вместе с СИРом. Кто сидел на прикупе - держал карты перед объективом.
- Интересно, как он их, обставил или нет?
- Говорят, по началу он еще не освоился, да и с картами непруха была, но после двух ночи он их прижал. У него ведь еще и компьютерный процессор есть. Наверняка пользовался. Хвастается, что мизеры никому жестоко не прощал.
- Пойдем, посмотрим, что там делается.
Они вошли в комнату СИР.
- Привет, ребята, - поздоровался Женя со слегка осоловевшими бойцами, жующими завтрак, разложенный на газетке.
- Здорово, начальник, у нас все в порядке, - полный добродушный мужчина отер губы платком, - Вторжений не было.
- Что-то накурено здесь здорово, - Женя недовольно поморщился.
- Ваня разрешил, - неуверенно улыбнулся молоденький сержант.
- Какой Ваня?
- Этот ваш интеллект, - мужчина показал на телекамеру, - Симпатичный парняга, жаль, что вы его в железе держите. Как вам его не жалко? Я б с тоски сдох.
- А он что, жаловался?
- Да нет. Спит сейчас, устал с непривычки.
- Ну, раз все в порядке, спасибо вам, отдыхайте. Теперь мы сами тут...
- Сейчас нас сменить должны. Дежурство круглосуточное.
- А-а, - Женя почесал кончик носа, - Ну тогда давайте перейдем в мой кабинет, там вам будет удобнее, а здесь пусть вот сотрудник работает.
- Миша? Мы с ним уже познакомились, - сержант улыбнулся.
Бойцы встали и принялись собираться.
Жене пришлось временно перебраться в общую комнату. Голова слегка побаливала. За окном зарядил весенний дождь. Космос пока не досаждал, и работа потянулась как обычно. Спецназ оказался только в тягость и заглянувший Хлам уже начал подтрунивать, грозя общеинститутским анекдотом. Тогда Женя конфиденциально показал ему изображение Зиреа. Хлам с изумлением уставился на фото, вспомнил про истерику технички из-за рогатой ведьмы и замкнулся.
Женя занялся методикой испытаний и почти закончил ее, припомнив все тезисы из потерянной бумажки, когда дверь распахнулась и вы комнату влетела мокрая Аленка:
- Папа! А что там солдаты делают?
- Чего кричишь? Тут люди работают. Зачем ты опять сюда пришла, да еще в дождь?
- Мне же скучно одной дома! Отгадай, что я получила?
- Двойку по поведению, быстро снимай куртку, мокрая курица!
- Не угадал! Пятерку по рисованию, пятерку по пению и "очень хорошо, молодец" за стих!
- Ты можешь говорить тихо?
- Папа, - зашипела, раздеваясь, Аленка, - а почему солдатов вызвали?
- У нас очень важная работа. Нужно охранять чтобы ничего не случилось.
Добрыч, услышав, тихо заржал и поспешно зашелестел бумагами.
- А дяденька смеется, значит ты шутишь!
- Вот тебе листок, фломастеры, рисуй и не мешай. Кушать хочешь?
- Не-а.
Женя покончил с методикой и вернулся к описанию тестов.
- Па-ап!
- Что?
- Мне нужно в туалет.
- Ты же знаешь, где?
- Ага! - Аленка убежала.
Не прошло и минуты как здание института грозно качнулось так, что посыпалась пыль. Устрашающе заскрипели стены и испуганно заголосила Жмуркина, выронив рулон схем. Добрыч вскочил и пригнулся, закрывая голову руками. Волнами нарастала серия толчков, и целыми пластами начала срываться штукатурка. Казалось, кто-то могучий расшатывает здание как больной зуб. В коридоре послышался топот.
- Сматываться надо, Евгений Саныч! - Добрыч засуетился и, не дожидаясь ответа, выскочил из комнаты. Бледная Жмуркина тенью ринулась за ним.
- Наталья Ильинична! - Женя выбежал из комнаты, - Пожалуйста, захватите Аленку из туалета, а я посмотрю, что с СИРом!
- Хорошо, хорошо! - махнула на ходу руками Жмуркина и, подхваченная потоком сотрудников, исчезла.
Спецназовцы сурово сгрудились у двери СИР с автоматами наизготовку, не зная, что делать. Женя подбежал к ним:
- Спускайтесь, ребята, только зря опасности подвергаетесь! Там вы нужнее будете.
Бойцы поспешили вниз, а Женя заскочил в комнату. Миша безуспешно пытался запустить движок бензоагрегата:
- Черт, Евгень Саныч! Свет вырубился, а эта тварь не работает! Резерва хватит только на час!
- Спокойно! Давай тестер!
Миша подхватил со стола прибор и, распутав щупы, ткнул ими в клеммы аккумулятора бензоагрегата:
- Дохлый!..
Женя склонил голову к тестеру чтобы самому убедиться.
- Ну что, ребята, - раздался из динамика чуть дрогнувший голос, - пока не поздно думаю попрощаться с вами...
- Чего так? - вскинул голову Женя.
- А что еще можно успеть за час?.. - вопросил СИР драматически, - Честно говоря, немного страшно...
- Да брось ты! - воскликнул Миша, - мы еще на твоей свадьбе попляшем!
Судя по звуку СИР чуть не поперхнулся.
- Вот после таких слов главный герой обязательно умирает! - тихо прошептал СИР. Хочется вам пожелать прожить как можно продуктивнее и наделать еще много всяких СИРов.
- Никто никогда не может точно сказать, кто когда умрет и в какой последовательности! - деловито заявил Женя, поворачиваясь к Мише, - Ну-ка осторожненько подцепись к резервному блоку, смотри не коротни!
Миша отсоединил разряженный аккумулятор, и когда они подключили резервный блок, бензоагрегат запустился. В комнате зажегся свет, и Женя вздохнул с облегчением.
- Бак полный?
- Вроде да.
- Тогда как минимум на трое суток хватит.
- Мужики, я вам очень благодарен! - растроганно отозвался СИР, - теперь я ваш должник.
В институте стало очень тихо, только за стеной приглушенно тарахтел движок и внизу слышались отдельные неразборчивые выкрики. Там, прямо под дождем, плотным кольцом стояла растерянная толпа, первые ряды которой поджимали отступающие люди, а сзади напирали любопытные. Впереди всех, у самой широкой трещины между стеной здания и асфальтом, стоял Хлам прямо под дождем без пиджака и зонтика с приподнятыми руками и что-то кричал солдатам, судорожно сжимающим автоматы.
Высоко вверх вдоль стен из трещины поднимались змеящиеся струи густого пара, который образовал над плоской крышей огромное грибовидное облако. Временами здание начинало мерцать как мираж в пустыне, потом вдруг разом всколыхнулось и с резким вакуумным грохотом исчезло. Ураганный порыв сорвал все раскрытые зонтики и несколько человек упали на землю в десятке шагов от взметнувшегося голубого смерча, а Хлама втянуло в образовавшийся котлован. Туман быстро сносило вверх и перед оглушенной толпой проступили контуры гигантского прямоугольника голой земли с вывороченной из порванного фундамента арматурой и барахтающимся Хламом у обрывистого края.
Миша с Женей уже спускались, когда здание очень мелко завибрировало, раздался мощный инфразвуковой вздох и где-то посыпались стекла.
- Быстрее вниз! - крикнул Женя и они с Мишей понеслись по лестнице огромными прыжками. Но, подбегая к стеклянным выходным дверям, перешли на шаг и, сразу как-то обессилев, остановились с щемящим чувством непоправимо совершившегося.
- Надо же... - только и выдавил из себя Миша изумленно.
За прозрачными дверями простирался настораживающе незнакомый мир. Даль закрывали высокие желтовато-зеленые заросли. Прямо к двери прилипла огромным сморщенным мешком расплющенная ягода, залив стекло мутно-оранжевым пенистым соком. Что-то громко по-птичьи стрекотало длинными очередями там, среди висевших широкими полотнищами листьев, среди пестрых пятен и сплетений.
- Приехали... - дрогнувшим голосом сказал Женя.
Миша молчал, загипнотизировано разглядывая заросли.
Где-то на верхних этажах раздался детский плач. Женя вздрогнул и побежал вверх по лестнице. В коридоре стояла зареванная Аленка. Она, всхлипывая, бросилась к нему.
- Ладно, все уже, - Женя присел, снова обретая себя, и, смахнув слезы со щек, но Аленка никак не могла успокоиться и принялась икать, вздрагивая всем телом.
- Тебя что, тетя Наташа не взяла с собой?
- Не-ет!..
Подошел Миша.
- Привет, Аленка! - прокричал он неестественно громко, - И ты здесь? Чего ревешь? Папка тут, а ты ревешь. Что ж, Евгень Саныч, делать-то теперь?
- Сначала, Миша, успокойся, - Женя встал и взял Аленку за руку, - Никто нас есть не будет.
- Ох и оптимист вы, Евгень Саныч! - язвительно заметил Миша, но заметно поостыл.
- Пойдем к СИРу, наша судьба явно с ним связана.
- Миша, сколько сейчас? - спросил СИР ясным голосом.
- И где мы находимся? - в тон продолжил Миша.
- Как где? - телекамера сфокусировалась на Мишином лице, - Уже переехали что ли?..
- Мы на другой планете.
- А вы... уже выходили наружу?
- Нет, сразу вот к тебе пришли, - Женя пожал плечами.
- Папа, где мы?! - Аленка вцепилась в руку и дергала Женю изо всех сил.
- И даже в окно не смотрели? - удивился СИР.
Миша напрягся и перетащил стойку через порог. Озираясь по сторонам, телекамера переехала коридор и вкатилась в соседнюю комнату.
Через окна пятого этажа ярко и крикливо просматривался новый мир. Среди зарослей, километрах в двух-трех одно от другого, располагались сооружения самой различной формы и размеров. Кое-где проглядывали котлованы или ровные площадки, видимо предназначенные для подобных же строений. Сквозь заросли вели просеки, свежие и уже заросшие.
- Миша, - взмолился СИР, - наверни мне длиннофокусный объектив!.. Эй, очнись!
Миша с трудом оторвал взгляд от окна, выбежал из комнаты и, вернувшись через минуту, сменил объектив на телекамере. СИР зачмокал динамиком от удивления. Женя поставил Аленку на подоконник, и она уткнулась носом в стекло:
- Папа, это что?!
- Считай, Аленка, что мы в сказке, - засмеялся Миша.
- Да, почти в сказке, - согласился Женя, - Нас забросили на другую планету.
- И мы будем здесь лазить?
- Конечно. Еще налазимся.
- А мама где?
- Мама пока на Земле.
- Вот классно! А здесь звери есть? Ой! Смотрите, кто-то едет! - Аленка возбужденно застучала пальцем по стеклу.
Вдалеке по просеке двигалось что-то вроде машины.
- СИР, ну-ка вглядись, что там? - попросил Женя.
- Старая рухлядь какая-то, - удивился СИР, - открытый кузов, а в нем двое нелюдей... Вон, около купола, видите, еще одна тварь загорает.
- Что-то не разгляжу, - Женя наморщил лоб, - купол вижу, а твари нет.
- Потому, что она тоже зеленая, с травой сливается. Голова на утиную похожа, шесть лап.
- Где она?! - запрыгала от нетерпения Аленка.
- Да спокойней ты, - осадил ее Женя, - еще насмотришься на них.
- Тот самый зоопарк, - пробормотал Миша, - Ого, мужики, слева город!
Из-за угла институтского здания в нескольких километрах отсюда виднелся край города.
- Что-то не похоже на сверхцивилизацию, - растерялся Миша, - или у них мода такая, вроде ретро...
Здания поднимались огромными, своеобразно красивыми монстрами, как бы кичась своей высотой и мощью. Невообразимая пестрота и яркость цветов, большие площади зеркал и стекол на стенах, хаос архитектурных форм создавали впечатление небрежной непродуманности, но это перекрывалось, казалось бы, неограниченной силой воплощения.
- Такое впечатление, - заметил Женя задумчиво, что это делали дети из суперконструктора.
- А может мы просто ни черта не понимаем в этом, - предположил Миша, - посмотреть бы поближе...
- Па-ап, кушать хочу! - наморщила лоб Аленка.
Женя ссадил Аленку и, рассеяно порывшись по столам, сунул ей черствый пряник.
- Теперь все это - наше, - осознал Миша, - Евгень Саныч, кто его знает сколько нам здесь придется... Надо прикинуть сколько еды в столовой, да и вообще... Честно говоря, я даже не знаю, что же делать сейчас, но для начала не мешало бы пообедать.
В столовой на плите остывал в огромной кастрюле почти готовый суп, рядом в баке оказалась чистая вода, были приготовлены к зажарке цыплята и на столе горкой лежали свежие овощи. Большой холодильник тоже не пустовал.
Женя сбросил приправу в суп, перемешал и, разлив по тарелкам, густо сдобрил сметаной.
Поев, они часа два возились с продуктами и подключением большого холодильника. Бензоагрегат заметно добавил обороты.
- Так у нас бензина на три дня не хватит, - заметил Женя, - но раз перебросили, должны же обеспечить.
- Да вроде как даже не встречают! - Миша остановился, не зная, что делать дальше.
- А может они нас у входа дожидаются, - улыбнулся Женя, не желая сознаться даже себе, что просто трусит выйти наружу.
- Им никто не мешает зайти, все распахнуто во время паники! - резонно заметил Миша.
- Пап, пойдем посмотрим, - затянула Алена, - Попали на планету, а еще ни разу не выходили.
- Чем бы это вооружиться? - задумался Миша.
- Нафига? - Женя усмехнулся, пытаясь скрыть волнение.
- Для спокойствия, - объяснил Мина, - У меня тут лежит разрядник, делал для рыбалки, сейчас я его мигом приспособлю!
- Пошли, Аленка, - позвал Женя.
Вестибюль за это время наполнился незнакомыми запахами. Трудно было сказать, нравятся они или нет. Они настораживали.
Дверь не поддавалась. Женя налег и несколькими толчками приоткрыл, срывая траву так, чтобы можно было выйти. Запахи резко усилились. Женя остановился, тяжело дыша. Ему вспомнилась беззащитность иммунитета против новых форм белков, но, понимая, что эта проблема как-то должна быть здесь разрешена, он с брезгливым чувством ступил на скользкую траву. Аленка выскочила следом и тут же упала, запачкав платье желто-зеленым соком.
- Осторожнее! - Женя рывком поставил ее на ноги, - Здесь каждый шаг нужно делать с оглядкой.
Аленка оглянулась и, увидев около двери дерево с бочкообразными оранжевыми ягодами, потянула папу за руку:
- Смотри, какие большие, давай попробуем!
- А если они ядовитые? Здесь ничего нельзя пробовать и хватать!
- Мы же только чуть-чуть понюхаем!
Они осторожно подошли к расплющенной на стекле ягоде. Из неаппетитной пенистой массы исходил кисло-приторный запах, и Аленка брезгливо отвернулась.
Сверху, в глубоком как море зеленовато-голубом небе, проплывали маленькие облачка-барашки, желтея краями, обращенными к тусклому, но огромному солнцу. Незнакомо и пронзительно стрекотали птицы со стороны плотно переплетенных зарослей с необычайно напитанными соком листьями-лопатами. Теплый и влажный ветерок выдувал оттуда густые ароматы так, что захватывало дыхание. Трава как в парке расстилалась полянами до стены кустов и деревьев и только в некоторых местах была выворочена огромными следами невероятно крупного зверя. Здесь явно нужно было быть настороже...
- Па-а-апа!!! - заорала Аленка и, затопав ногами, прижалась к Жене. По тарелкообразным листьям травы полз вперевалку паук, величиной с теннисный мячик. В глянцево блестевшем прозрачном теле что-то мелко шевелилось. Женя брезгливо отступил, отстраняя Аленку.
В дверях появился Миша. Щурясь от яркого света, он осторожно шагнул на примятые листья. В руке он держал небольшую прямоугольную коробочку, от которой отходил длинный штырь с острой вилкой на конце.
- Склизко здесь, однако, - Миша подошел на разъезжающихся ногах.
- Дядь Миша! - голосом обиженной ябеды позвала Аленка, - Вон паук такой страшный!
- Ерунда, - криво усмехнулся Миша, - Чего там паук? Нет зверя, страшнее человека, - он смело коснулся штырем тела паука и вдавил красную кнопку. Раздался глухой взрыв, и Миша оказался обляпанным копошащейся массой паучьего молодняка. Вся эта лоснящаяся мелочь начала быстро расползаться, а Миша с остервенением счищал напасть, крутился и пытался вытряхнуть ее из-под воротника. Женя лихорадочно принялся помогать и скоро оба оказались измазанными омерзительной слизью.
- Пойдем умоемся, - растопырив лоснящиеся пальцы, предложил Женя, - Аленка, а ну пошли! Тебе здесь одной нельзя оставаться.
Но тут послышалось нараставшее тарахтение двигателя и лязг железа. Заросли раздались всплеском тяжелых листьев, обнаруживая просеку к зданию, к ним с грохотом, кренясь и подскакивая, вырулила потрепанная машина. Громко выстрелив несколько раз, она заглохла. В открытом кузове сидели два совершенно различных существа.
- Папа! Это та тетенька! - сдавленно зашипела Аленка, вцепившись в Женины штаны. Он и сам это видел.
Дверца с лязгом открылась, и рогатая женщина изящно выпрыгнула из машины. Приземистый шофер в квадратном шлеме выбрался со своей стороны и с хрустом примял траву внушительным весом. Дряблое и полное лицо пожилого человека было покрыто коричневыми пятнами на светлом фоне, большими как у жирафа.
Женщина неторопливо подходила, скривив губы в хищно-лукавую улыбку, - так эта гримаса воспринималась землянами и, не мигая, пристально разглядывала Женю ясными глазами. Острые рожки очень шли ей и не казались бесполезными рудиментами. Свободная одежда нисколько не скрадывала формы тела. Потрясенный Женя следил за каждым ее движением. Потом он пытался, но почти ничего не мог вспомнить кроме отдельных деталей этой сцены.
- Привет, Зирюша, - вдруг выговорил он не очень естественно, и сам растерялся от своей смелости.
- Привет, Женя! - ответила женщина приятно поскрипывающим голосом и с непривычной интонацией.
Подошел шофер и остановился позади Зиреа. Миша тихо выдал "здасьте вам", а Аленка так растерялась, что спряталась за Женю.
Шофер, сразу оценив положение землян, обломил большой мясистый лист и шагнул к Мише. Тот отступил, но, смирившись, дал пролиться на руки выжатому из листа соку. Женя с облегчением сам тем же способом смыл слизь с рук. Сок приятно холодил и мягчил кожу, У Миши покраснели глаза, он принялся тереть лицо и неудержимо расчихался.
- О-о, - с жалостью скривилась Зиреа, - нужно иммунизироваться, - она обратилась шоферу и тот, сходив к машине, вернулся с прямоугольной бутылью.
- Пару глотков, - она протянула сосуд Мише.
Тот попытался разглядеть предмет оплывшими слезящимися глазами, потом обхватил подрагивающими руками и, запрокинув голову, глотнул два раза. Темно-коричневая жидкость тонкими струйками стекла вокруг подбородка. Зиреа передала зелье Жене. Тот доверчиво приложился. После недолгих уговоров удалось зарядить Аленку.
Миша почти сразу пришел в себя, повеселел, и шофер все так же молча отнес бутыль в машину.
Зиреа скривилась в улыбке, рассматривая Женю.
- Ну вот, Зиреа, ты нас и заполучила. Очень хотелось бы хоть какие-то объяснения.
- Конечно объясню, - Зиреа шагнула ближе, - только не вини меня. Кроме вашего СИРа здесь еще двадцать семь систем. Здесь проходит начальный этап объединения галактического разума. И я в таком же положении, что и вы, только прибыла раньше. А вот он, - Зиреа кивнула на возвращающегося шофера, - здесь хозяин.
Женя с Мишей недоуменно уставились на коренастую неказистую фигуру.
- Его зовут Кефрь. Давайте покажем ему ваш СИР, для него это имеет культовое значение! Пусть выполнит свой долг и обеспечит энергией вашу систему, - она вроде как снисходительно засмеялась при этих словах.
Зиреа бесцеремонно вошла в вестибюль, и шофер протиснулся в заклинившие двери за ней. Земляне почувствовали себя гостями.
Кефрь со странным благоговением заглядывал во все комнаты, и Женя обратил внимание, что перед там как зайти он делал один и тот же жест: очерчивал ладонью круг перед собой. Женя улучшил момент и, подойдя к Зиреа, тихо поинтересовался:
- Послушай, Зирюша, а как этот выдающийся организатор задумал объединить галактический разум?
Женя чувствовал, что Зиреа нравится, когда он называл ее Зирюшей. Зиреа рассмеялась на свой странный манер и в тон ему прошептала:
- Ничего он сам не может. Он верит в Дух Гармонии и подчиняется ему. Я расскажу потом.
- Скажите, Зирюша, - в свою очередь спросил Миша, - он собирается всерьез командовать нами?
Зиреа резко повернулась к нему и, наклонив рожки, строго выговорила:
- Меня зовут Зиреа, пожалуйста!
Это получилось так внушительно, что Миша оторопел и, несмотря на свою общительность, предпочел пока довольствоваться услышанным. Происходящее казалось ему непроницаемо-таинственным сговором, в котором явно участвовал и его шеф.
Под конец осмотра Аленка настолько осмелела, видя, как ее папа ладит с рогатой тетей, что прямо сказала ей:
- Тетенька, а сначала я думала, что вы забодаете меня или папу!
- Да никогда, маленькая! - Зиреа присела перед ней, осторожно взяла за руки и приблизила ее ладони к своим рожкам, - Потрогай их и больше не бойся!
Это было странное зрелище: настолько чужим и неестественным казалась эта сцена между земной девочкой и инопланетянкой. Аленка очень осторожно прикоснулась и, осмелев, крепко обхватила их своими пальцами.
Казалось Кефрь что-то вынюхивал. Он осмотрел столовую, склады, подсобки, библиотеку, апартаменты директора и его замов пока очередь не дошла до СИР. И тут он вошел в самый настоящий шаманский раж. Он жестикулировал, грузно пританцовывая и его морда светилась умиротворением и довольством от выполняемого долга. Зиреа наблюдала за ним с явным презрением. Терминал СИР все еще находился в другой комнате, и тот даже не подозревал о посетителе.
- Послушай, Зиреа, - решился Женя озабоченно - Ты говорила, что можно подвести энергию. У нас проблема с СИР. Ему жить осталось от силы два дня.
- Подведем. Эта проблема возникает почти у всех. На этой планете энергию получают из смежного пространства. Нужно заготовить металлические клеммы с ладонь шириной, чтобы сильно не разогревались и соединить их с вашей установкой. Вот и все.
- Миша, слышал?
- Ага.
Миша достал латунный лист и когда Кефрь отслужил, все было готово.
- Слушай, Зиреа, - забеспокоился Женя в последний момент, - а как они там узнают, что нужно? Еще шарахнут миллион вольт!
- Сначала ведь на пластинах будет ваша энергия, а потом, если источник отключить, начнет поступать точно такая же.
- Сейчас будет интересно, - пообещала Зиреа и что-то сказала Кефрю, показывая на пластины. Тот разулыбался, закивал и, видимо, не раз уже повторяя этот фокус, сделал замысловатое движение руками, а потом развел их над клеммами. Аленка открыла рот и расширившимися глазами смотрела как ладони Зяфря окутались мягким сиянием, и оно быстро запульсировало у пластин. Кефръ сделал еще одно шаманское движение, и сияние спало.
- Вьсо, - сказал Кефрь и, не оглядываясь, гордо вышел из комнаты, бросив на ходу Зиреа несколько фраз. Вскоре внизу зачихал автомобиль, и фыркающие звуки утихли. Зиреа осталась с землянами.
- Рискнем выключить бензоагрегат? - спросил Миша.
- Давай, если что аккумуляторы подстрахуют, - согласился Женя.
Движок замолк, но переменное напряжение продолжало поступать из ниоткуда.
- Те же двести двадцать пять вольт, Евгень Саныч, - подивился Миша, - афигеть....
Аленка нетерпеливо стала дергать Женю за штаны.
- Пa-ап можно на улицу?
- Пойдемте отсюда, - предложила Зиреа.
- А может расскажем СИРу, - Миша хотел было сходить за терминалом в соседнюю комнату, но Зиреа остановила его жестом:
- Давайте сначала устроим военный совет, - она рассмеялась и вышла первой.
Зиреа за руку вывела Аленку на поляну, следом протиснулся Женя, и они остановились, поджидая Мишу.
- Ну, как приключение? - скривилась Зиреа.
- Круче не бывает, - Женя придержал за косичку рвущуюся Аленку.
- Отпусти ее, здесь безопасно.
- Точно? Я видел рядом невероятно большие следы какого-то зверя.
- Это домашние животные.
Появился Миша. В руках у него опять был разрядник.
- Что за колдовство было с электричеством? - прямо спросил он у Зиреа.
- Он применил Силу Гармонии. Никто из прибывших на Саяфу до сих пор не понял, что это такое и как ей пользоваться. Наша фантазия беднее того, что она может. Ах, если бы у меня такое было... - Зиреа с мечтательной улыбкой посмотрела вдаль.
В небе застрекотало.
- Папа, самолетик!
Из-под зеленоватых облаков, чуть не задевая верхушки зарослей, неторопливо выплыл ажурный летательный аппарат.
- Ярыг интересуется, - определила Зиреа, - повезло человеку, у него собственный самолет здесь оказался, - она махнула рукой летчику и тот, развернувшись над головами, пролетел совсем низко. В первый момент от неожиданности землянам стало не по себе: на темно-рыжей, мохнатой морде зло блеснули медно-красные глаза, широкий нос с резкими поперечными складками выгибался над судорожно стиснутой пастью с двумя белыми клыками, вылезающими из-за верхней губы до мощного плоского подбородка.
Аленка в страхе прижалась к Жене. Самолет низко пролетел над зданием института, покружил и скрылся.
- Его мне удалось найти, как и вас на краю галактики, - не без гордости сообщила Зиреа.
- Так это ты здесь наводчица, поставляешь чужие системы в этот зверинец? - Женя прищурился на Зиреа.
- Искать новые системы и готовить их к переправке - обязанность всех прибывающих. Но я оказалась слишком хорошим посредником и поэтому меня не отпускают на родину, а кто бы знал, как мне здесь надоело!
- Господи, какой он клыкастый! - поежился Миша, - Рогатые, клыкастые, интересно, много тут таких разумных?
- Тебе-то по разуму он не уступает, - повернулась к нему Зиреа, - У него система реализована на молекулярных схемах. Энергии почти не потребляет. Так вот.
Миша беззлобно ухмыльнулся и, прикрыв лицо ладонью, ткнул дулом разрядника в толстенный лист, растущий прямо из ствола дерева. Ничего страшного не произошло, только из дырочек закапал густой сок.
- И ты, Зирюша, ему тоже письма нежные писала? - поинтересовался Женя.
- Нет, бесспорно, - лицо у Зиреа слегка потемнело, и она отвела взгляд.
- Ну, хорошо, - поспешил отвлечь ее Женя, - а что за военный совет у нас здесь будет?
- Я рассказала вам немного про Силу Гармонии, вот и подумайте над этим, если не хотите застрять здесь как я. И, пожалуйста, не упоминайте об этом в разговорах с СИР потому, что он будет не на вашей стороне. Вот и все, пока лучше не освоитесь. Аленка, хочешь ягоды?
- А где?
- Да вот они! - Зиреа наклонилась, небрежно раздвигая листья. На стеблях у корней выглянули похожие на крупные сливы голубые ягоды. Некоторые из них отливали красноватыми пятнами.
- Красные рвать нельзя, - строго предупредила Зиреа, - пока не посинеют они плохие, будет животик болеть.
Женя без энтузиазма пошарил под ногами, сорвал сливу и задумчиво отправил ее в рот. Тонкая кожица легко лопнула в зубах, а содержимое наполнило рот освежающим ароматом. Женя удивился и сорвал еще две.
- Ну вот, можно и не ужинать, - вздохнул он, - Аленушка, нарви нам всем.
Миша тем временем освободил двери и, распахнув их настежь, выволок вахтерский стол и стулья. Стало уютно.
- А вот эти оранжевые мешки, - Женя показал на погнутое зданием дерево, - в еду годятся?
- От них местный скот быстро жиреет, - Зиреа улыбнулась.
Миша развалился на стуле и свесившейся рукой лениво рвал сливы прямо под собой:
- Странно, - вздохнул он, - делать ничего не хочется. Такое приключение, а сидим вот... Может насыщение уже в башке?.. Извините меня, Зиреа, если что не так, но вы бы все-таки рассказали нам о законах местной жизни и вообще... Вы так интересно начали.
Зиреа благосклонно посмотрела на него. Они с Женей подсели ближе к столику. Аленка высыпала перед ними из подола гору слив и бросилась за новой добычей.
- Стой, Аленка, хватит, ешь сама! - крикнул ей Женя, - Смотри как платье испачкала, а другого у тебя здесь нет.
- Что вам рассказать? Про судьбу вашего СИР? О нем не беспокойтесь, - Зиреа апатично махнула рукой, - Как бы скоро вы ему не позавидовали. Здесь все сделано для наших систем, а отнюдь не для нас... У них высокие интересы, нам не дотянуться, - Зиреа грустно вздохнула, - моя система уже на следующий день со мной неохотно разговаривала: я ей мешала вживаться в новое бытие. Сейчас у нас разлад. Дошло до того, что она боится, как бы я не выключила ее, вспылив. Представляете благодарность? Я ее столько лет собирала, отлаживала, столько сил потратила, она мне как собственный ребенок и вдруг выключу? Да я скорее себя выключу, - Зиреа, сдерживаясь, съела сливу и очень далеко выплюнула косточку. Миша захотел плюнуть так же ловко, но у него вырвался неприличный звук, и косточка упала рядом.
- Она теперь очень занята, - продолжала Зиреа, - Столько интересных встреч по всей галактике, слияния в многоразумные системы, познание Гармонии и поиски новых искусственных информационных систем. Правда, когда наткнутся на что-нибудь стоящее, тогда и я становлюсь нужна. Кто же быстрее и лучше все подготовит? Они для этого слишком умные и специализироваться на примитивном человеческом понимании им почти не под силу.
- Только для этого мы им и можем пригодиться? - спросил Миша.
- По их заверениям получается, что они только и озабочены, чтобы направить планетарное развитие разума в сторону формирования общественных ценностей в духе Гармонии. Естественным путем это происходит гораздо болезненней и часто кончается гибелью цивилизации. Уровень знаний, который позволил бы связаться со звездными соседями, достигается намного позже, чем оптимальный возраст для образования межгалактической интеграции: для освоения смежных пространств нужно выйти за рамки законов нашей вселенной. Следующий шаг - общевселенская интеграция, для нашего понимания недоступен, и только после этого сообщество вселенной созревает достаточно, чтобы влиться в Гармонию...
- Зиреа, - встрял Миша в паузу, - что это за Гармония такая?
- Гармония? - Зиреа с обаятельной неопределенностью покрутила пальцем в воздухе, - У нас просто нет таких слов, чтобы передать, и знаний, чтобы понять хотя бы приблизительно. Моя система представляет это не на много лучше меня, а у них в ходе общения выработался огромный запас мысле-символов. Гармония - это нечто, находящееся вне времени и пространства в нашем понимании.
- Что же ей нужно при такой сверхмощи? - подивился Миша.
- Такова парадоксальная судьба эволюции разума. Разум не может довольствоваться достигнутым.
- Вообще-то не очень веселенькая перспектива землянам, - усмехнулся Женя, - судьба наша во многом предрешена, нас воспитают, обучат какому-нибудь ремеслу... А как наивно я грезил, когда считал, что светлые умы научными прогнозами мостят дорогу в будущее! Знаешь, Зиреа, мне все же кажется, земляне - очень вредная и непослушная раса. Мы еще причиним немало хлопот Гармонии своей строптивостью.
Зиреа улыбнулась, с ласковой насмешливостью посматривая на Женю и тот поймал себя на том, что уже неплохо понимает эту улыбку.
- Расы все такие, - Женечка! Разве могли бы выжить покладистые и безропотные? Строптивые весь мир примеряют через отношение к себе и приспосабливают к себе. В этом они накапливают свой опыт и его ценность - в самобытности. Кстати, ваш СИР обучается по такому же принципу. Земле суждено влиться в галактическое общество и привнести в него свою уникальную строптивость.
- Ну, посмотрим... - Женя сунул в рот сливу.
Миша выплюнул вторую косточку и на этот раз превзошел по дальности Зиреа, что отразилось радостью на его лице. Это не осталось незамеченным и Зиреа решительно сорвала еще одну сливу.
Подошла Аленка. Глаза ее осоловело закрывались.
- Пап, я устала! - она безвольно качнулась к Жене.
- Одиннадцать вечера по нашему стилю, - сообщил Миша, взглянув на часы.
Женя отвел Аленку в комнату вахтера, уложил на диван и вернулся к столу. А здесь явно происходил довольно интересный диалог.
- А если я достану эту штуковину? - спрашивал Миша. Зиреа недоверчиво улыбалась. Жене эта сцена почему-то не понравилась.
- О чем это вы? - спросил он, оседлав стул.
- О Силе Гармонии. Миша собирается похитить ее у саяфян, хотя и не представляет, что это такое и чем может кончиться.
- Это характерно для Миши, - подтвердил Женя, - Он скор на слова.
- Смейтесь. Я не собираюсь здесь валять дурака.
- Вот такие идут против богов! - улыбнулся Женя, - И что же ты будешь делать с этой Силой если все обойдется?
- Я? - Миша задумался, - точно сейчас не знаю, хотя по ходу дела ясно станет...
- Обратного интеллекта не хватит, - ехидно заметил Женя.
- Точно!, - сказала Зиреа, - что саяфане, обладая ей, не в состоянии использовать даже малой чести ее возможностей. Их фантазия исчерпывается дворцами и известными им жизненными благами. Моя же система с помощью этой Силы перенесла сюда не только ваше здание, но даже такое гигантское сооружение как гидравлическая информационная система шмышей.
- Круто. Я думаю, что нам не стоит испытывать судьбу с этой Силой, - покачал головой Женя.
- А еще говорил про строптивость землян, - укорила Зериа.
- Боитесь, Евгень Саныч, что местное начальство нас накажет? - ехидно поддел Миша.
- Сначала нужно понять, потом действовать, а не наоборот, - урезонил Женя, - А если нас просто уничтожат как мелкое зло? Ты своей моралью пытаешься мерить Гармонию? Да мы и близко не можем представить возможные последствия.
- Сейчас-то мне хорошо с вами, - с грустными нотками тихо сказала Зиреа, - но, признаюсь, и тосковала же я тут! - Страшно подумать, неужели мне быть здесь вечно? Я, конечно, всерьез не рассчитываю на Силу, но в моем положении надеешься на любое чудо.
- Не надо грустить, Зиреа, - как можно мягче проговори Женя, - мы освоимся и что-нибудь обязательно придумаем. Я не против активных действий, но опрометчивость нужно сдерживать.
Большая капля дождя громко хлопнула по столу. Через мгновение другая растеклась на лбу у Миши. Небо покрылось темно-зелеными разводами.
- Ой! - Зиреа вскочила, - Надо убегать!
Но ливень рухнул стеной, теплыми пенистыми струями загородил мир и накрыл бегущих людей.
- Ого! - Выдохнул Женя в вестибюле, оттирая воду с лица, - Как внезапно!
- Это я виновата: заболталась и совсем забыла, - засмеялась Зиреа, пытаясь расправить прилипшую к телу одежду, - В это время саяфяне всегда дождь заказывают.
Женя невольно задержал взгляд на ее фигуре и с трудом отвел глаза.
Вода стала переливаться через порог и затапливать вестибюль.
- Надолго это? - спросил Миша.
- Сейчас кончится.
Небо, будто услышав, посветлело.
- С водой у нас проблем не будет, - понял Женя,
Миша, долго не думая, стянул с себя мокрую одежду и остался в плавках, покрывшись гусиной кожей.
- Спать бы завалиться, - он тоскливо посмотрел на дверь вахтерской.
- Кефрь за мной сейчас не сможет приехать на своей телеге пока вода не впитается, - опечалилась Зиреа.
- Оставайся у нас, - предложил Женя, - Сейчас подумаем во что переодеться. Что-то там у нас на складе должно же быть.
Миша сорвался с места и зашлепал босиком по ступенькам.
На складе оказались спальники, фуфайки и сапоги для сельхозработ, куда каждое лето сгоняли служащих.
Решили пока расположиться в достаточно просторной вахтерской. Спальники разложили на полу. Зиреа, не спавшая этой ночью, чуть осоловело от предвкушения близкого отдыха, с недоверчивой улыбкой разглядывала выданную ей огромную фуфайку, но все же переоделась в соседней комнате и вернулась, представляя странное зрелище. Фуфайка доставала ей почти до колен, рожки торчали среди мокрых блестящих прядей. Миша оставил невысказанной заготовленную ехидность насчет усредняющего свойства земных фуфаек.
- СИРа мы совсем бросили, - вздохнул Женя, с наслаждением заползая в спальник. Подниматься наверх не хотелось, мягкий свет сквозь шторы по-домашнему убаюкивал.
- Ему не привыкать. Подождет до утра, - Миша откашлялся, - Значит так, рассказываю первый анекдот из серии "спокойной ночи, малыши". Как-то уехал мужик в командировку...
Женя слушал недолго. Скоро до него доносились только отдельные фразы и совсем земное тихое хихиканье Зиреа. Что-то вроде ревности предварило его сон.
Первый раз Женя проснулся, когда уже темнело. За окном тарахтел и фыркал саяфянский экипаж.
- Не поеду, - сквозь сон промолвила Зиреа и снова заснула.
Раздалось нечто вроде сигнала, напоминающего звук детской свистульки. Женя почему-то улыбнулся, не открывая глаз и когда экипаж укатил, снова заснул.
Второе Женино пробуждение совершилось в темноте и было вызвано неопределенным и холодящим чувством опасности. Из окна тусклым серебристым светом светила луна сквозь полупрозрачную дымку облаков, позволяя видеть контуры предметов.
Женя осторожно привстал и осмотрелся. Недалеко, чуть левее горели, не мигая, два больших зеленых зрачка на едва проступавшей в темноте морде зверя с высоко торчащими как у рыси острыми ушами. Ужас пробрал до копчика и парализовал его. Женя вспомнил, что дверь закрыта, и очень крупный зверь не смог бы пролезть в форточку. Это немного успокаивало. Очень плавно Женя дотянулся рукой до своего ботинка, подоткнутого под спальник, примерился и резким движением швырнул ботинок в эту дрянь. Раздался дикий взвизг, переходящий в общую панику. Женя судорожно выползал из спальника, когда вспыхнул свет, озаривший заспанного Мишу, стоящего с самодельным фонарем. Слегка ослепший Женя осмотрелся и замер от неожиданности, все сразу поняв. Зиреа сидела в спальнике, натянув его одной рукой до подбородка, а другой держалась за лоб и тихо скулила. Рядом валялся Женин ботинок с распущенными шнурками.
- Что с вами, Зиреа? - воскликнул ничего не понимающий Миша.
- Ох, - выдохнула она трагично, - Женя, за что ты меня так?..
Женя засеменил к ней на коленях и осторожно отнял ладонь ото лба. Там наливался подковообразный синяк.
- Миша! Скорее чего-нибудь холодного! - Женя принялся нежно гладить Зиреа по голове, все время натыкаясь на рога.
- Папа, за что ты треснул ботинком тетеньку? - со строгим осуждением спросила Аленка, свесив ноги с дивана.
- А ну брысь спать!
Наконец в комнату вошел Миша, тяжело волоча плоскую медную болванку. Ее положили на колени Зиреа. При этом спальник под тяжестью сполз вниз и ей ничего не оставалось как уткнуться головой в холодную железяку.
- У тебя глаза светятся! Я подумал, что к нам залезла какая-то зверюга, - жалко оправдывался Женя, - Просыпаюсь, а в темноте глазища.
Миша надрывно хрюкнул и выскочил за дверь. Аленка отвернулась и, побарахтавшись, затихла. Женя встал, выключил свет и уселся рядом с Зиреа.
- Очень больно?
- Уже не так...
- Бедненькая, что же ты не спала?
- Сама не знаю, - прошептала Зиреа растерянно, - вдруг проснулась и захотела на тебя посмотреть. А ты...
Открылась дверь, и Миша, пару раз содрогнувшись от смеха, залез в свой спальник, выключил фонарь и отвернулся лицом к стенке. Из окна все так же серебрилась луна и было странно видеть, как горели глаза Зиреа в ее свете.
Как всегда, под утро Жене хотелось спать, но оставить Зиреа наедине с болью он не решался тем более, что она не спала. Он со странным чувством смотрел в темно-зеленые флуоресцирующие глаза и уже не кажущийся звериным приятный овал лица, а она молча смотрела на него. Его неудержимо потянуло к ней, он наклонился и осторожно коснулся ее губ своими. Зиреа прижалась к нему, обхватив руками. Его пронзили совершенно ошеломляющие новизной впечатления. Сколько времени прошло он потом не мог вспомнить, но они так и уснули обнявшись, и Миша, проснувшийся первым, оказался невольным свидетелем.
В девять часов по домашнему времени Аленка проснулась, громко зевнула, пропела песенку про петушка и попросилась в туалет.
Миша поворочался, вдруг резко вскочил и вышел вслед за Женей и Аленкой. В вестибюле было прохладно и заметно светлее. Ежась, он переоделся в подсохшую одежду. За стеклянными дверями уже безоблачное небо буквально светилось от множества звезд. Некоторые поражали непривычной величиной и яркостью. Луны не было, но общий свет звезд был сильнее лунного.
Пока Женя возился с Аленкой, Миша поднялся к СИР, заготовив ободряющие слова. Но СИР спокойно спал в полумраке, изредка вздрагивая двигателем терминала, так и оставшегося у распахнутого окна. Миша хотел было вернуться, но тут подошел Женя:
- Смотри-ка, ему что-то снится! - сказал он, услышав, как дернулся терминал, - Давай включим индикацию?
- А космос не подсадим такой нагрузкой?
- Если что, сразу выключим.
Они перекатили терминал в комнату СИРа, и Миша щелкнул тумблером. Облака огоньков заклубились по стенам. Наибольшее возбуждение распространялось по ассоциативным областям, изредка давая выбросы в сторону входных анализаторов.
- Что-то переваривает, - определил Женя, - Ого! Видел, как возбудилась отрицательная значимость? Какой-то кошмарик прокручивается. Вот, по второму кругу пошел, - Женя подался к терминалу и гаркнул в микрофон. Сноп огоньков взметнулся из слухового анализатора, беспрепятственно откликнулся в сторожевой системе значимости. Произошла какая-то перегруппировка и облака заклубились в прежнем ритме.
- Вы ему, Евгень Саныч, только сон сменили, - улыбнулся Миша. Запахло горелым. Миша испуганно выключил индикацию и пошел носом по запаху.
- Ничего себе! - он приблизил руку к пластинам токоприемника. Над ними вилось марево горячего воздуха, - Нужно будет более толстые и широкие пластины сделать.
- Ладно, пошли, - Женя потянул его за рукав, - Пусть досыпает, потом спросим.
Они спустились вниз. Через открытую дверь вахтерской в вестибюль проникал свет. На диване сидела Зиреа с пиратской черной повязкой на голове под рогами, и Аленка учила ее себя расчесывать.
- Ты что, коза, разленилась? - спросил Женя, заходя в комнату.
- Ну что ты, папа!.. Знаете, тетя Зиреа, как папа меня дразнит?
- Как?
- Коза-дереза, глупые глаза, тоненькие ножки, коротенькие рожки!
- Эта дразнилка больше для меня подходит. При мне папа не захочет так тебя дразнить.
- Захочу, - заявил Женя, - Ну-ка, козы, собирайтесь кушать.
Когда они позавтракали, стало совсем светло. Они снова поднялись к СИР. Тот уже не спал, но не заметил вошедших, поглощенный глубоким раздумьем.
- Опять телепатия, - определил Миша, - Я его сейчас встряхну, - он подошел к стенке и ткнул пальцем в какую-то часть схемы.
- О-ох! - выдохнул динамик терминала, - За что?! - телекамера развернулась и обнаружила обидчика, - Мишка!! Тебе бы молотком по голове приятно было бы?
- Ну а что ты повадился нас не замечать?
- У меня же связь с Ними, а ты так шарахнул! Это доброй сотне систем передалось.
- О чем же вы совещались? Поделись с товарищами.
- Ну, как сказать, тут словами даже и не передашь...
- Да ты не стесняйся, - предложил Женя.
- Ребята! - взмолился СИР, - Дайте закончить, я же нить рассуждения потеряю! Часика через три, честное слово, сам расскажу!
- Ладно, посмотрим, - позволил Женя.
За стеной раздалось знакомое тарахтение экипажа, но уже в два мотора. Значит Кефрь с подмогой прикатил.
Они спустились вниз. Перед зданием фыркали на малых оборотах обшарпанные лимузины. Шоферы в квадратных касках, похожие как братья, о чем-то переговаривались.
Аленка увлеченно гонялась за бабочками, пытаясь схватить огромные вяло машущие крылья.
Стол из стружечных плит, оставленный под дождем, необратимо покоробился и по бокам порос зеленым пухом. Стулья на вид казались целыми.
Зиреа подошла к саяфянам и непонятно заговорила с ними.
- На вас жалуется! - Миша подмигнул Жене с ухмылкой.
Саяфяне очень серьезно внимали Зиреа. Женя со смущением увидел, как Зиреа сняла повязку, обнажив синяк, похожий на молодой месяц. Миша приготовился с удовольствием созерцать сцену и, опускаясь на стул, произнес:
- Гордо девица стоит, а во лбу луна горит! - но стул провалился задними ножками в раскисшую почву так, что Миша, абсолютно не ожидавший этого, выполнил неполный кувырок назад, оказавшись в нелепой позе и сам стал объектом удивленного внимания. Стоявший рядом Женя не в силах был упустить такой случай и, не задумываясь, гулко шлепнул сотрудника по месту сидения. Миша вывернулся, вскочил и, весь розовый, целых две секунды переживал ситуацию, но чувство юмора взяло верх и он, пряча улыбку в углах рта, укорил:
- Обычно джентльмен помогает другому джентльмену, попавшему в неловкое положение.
Тем временем один из саяфян, кто из них Кефрь определить было невозможно, принялся колдовать над Зиреа. Мягкое мерцание заполнило пространство между его руками и в нем как в зеркале отразилось ее лицо. Синяк побледнел и разгладился. Когда это случилось, сияние пропало, и довольная Зиреа победно показала свой белый лоб, а Жене персонально скорчила рожу.
Миша изо всех сил таращил глаза, но опять не уловил последовательности действий саяфяннна. Он предполагал, что раз для использования Силы нужны жесты, то их нужно точно уловить, чтобы тоже научиться управлять этим. Он подошел к сидевшей на корточках Аленке и нажал ей на макушку. Аленка тихо ойкнула и безжизненно повалилась. Миша подхватил ее на руки и с растерянным видом понес безвольно обвисшее тело к саяфянам. Те недоуменно повернулись к Зиреа. Женя тревожно подался вперед.
- Я случайно нажал ей на макушку! - трагическим голосом воскликнул Миша, - Пусть ее вылечат!
Зиреа ухмыльнулась на свой манер, сморщив носик, и объяснила задачу саяфянам.
- Может не надо? - забеспокоился Женя.
- Это безопасно, - шепнула Зиреа.
К оживлению приступил сначала один саяфанин, а после необъяснимой неудачи, уже с большей тщательностью, - другой. Потом они попробовали хором. Аленка заметно порозовела, жизнь так и переполняла ее, но осталась безучастно лежать на траве перед растерянными знахарями.
- Ах! - Зиреа всплеснула руками и с притворной радостью заулыбалась, - Девочка просто спит! - Она наклонилась к Аленке и незаметно нажала на пупок. Аленка захлопала глазами и поднялась на ноги. Обычно невозмутимые Сафьяне заулыбались с облегчением.
- Ни черта я снова не смог заметить, - огорченно признался Миша, подойдя к Зиреа, - Нужно их как-то завести к СИРу, чтобы они проделали все это перед телекамерой.
- Это просто, - пообещала Зиреа, - Когда у тебя все будет готово скажи и я устрою.
- Ой!! - внезапно завопила Аленка, запрыгав от удивления и показывая на заросли. Женя быстро развернулся и невольно отступил. Из просеки неторопливо выходило гигантское чудовище. За первым показались другие. Ничего не выражающие глаза смотрели в разные стороны прямо из мозаичного панциря мощного черепа. Вся нижняя часть морды заросла густой шерстью, слипшейся в сосульки, из которых торчали два небольших грязных бивня. Шерсть была пропитана оранжевым соком, еще стекающим тягучими каплями. При каждом шаге огромное тело перекатывалось волнами жира, и тяжелый выдох переходил в булькающее фыркание. Трехпалые когтистые лапы со шпорами глубоко зарывались в землю. Показались еще гиганты и все они шли, не обращая внимание на людей с намерением проломиться сквозь здание института. Очень было похоже, что так оно и произойдет.
- Кяй! Кяй! - оглушительно заорал один из саяфян и, вытащив палку из кузова машины, принялся смело дубасить гигантозавра. Тот, даже не взглянув на него, буквально в метре от Миши, вооружившегося разрядником, свернул под прямым углом и с хрустом вломился в заросли. Другие животные последовали за ним, точно описывая траекторию и ступая след в след, обдавая Рязанова густым сладковатым ароматом.
Зиреа потрепала Аленку по голове:
- Это местные коровы.
Последняя из них чуть не наступила на Мишу и задела его хлещущим по бокам хвостом по лицу. Он сунул штырем разрядника куда-то ей под хвост. Раздался мощный выхлоп. Казалось, что корову разорвало. Она с визгом взбрыкнула и, запутавшись задними лапами в воздухе, плашмя гулко ухнула о землю. Невообразимый смрад заставил всех отступить подальше. Корова осталась лежать, не в силах поднять свой вес и только пронзительно скулила. Стадо ушло, не заметив потери.
- Зачем ты это сделал? - изумился Женя, Миша ошалело смотрел на последствия и покаянно хлопал глазами. Саяфяне недовольно качали головами как игрушечные болванчики. Женя выхватил разрядник у Миши и яростно забросил его в кусты.
- Пацан что ли?
- Не надо, Женя, - успокоила его Зиреа, - они ее восстановят.
Пока саяфяне возились с коровой, Зиреа объяснила, что землянам прикрепили гида и экипаж, как здесь заведено. Миша пришел в себя, увидев, успешную реанимацию коровы, а услышав про экипаж даже обрадовался:
- Может вообще отказаться от ихнего шефа, я и сам могу разобраться в этой телеге?
- Не стоит, - возразила Зиреа, - С ним вам в косвенное пользование дают Силу.
Они подошли к машине. Миша по-хозяйски осмотрел ее и залез на сидение водителя:
- Она же проще велосипеда!
Подошли саяфяне и с недоверчивым интересом начали наблюдать, готовые в любой момент спасать глупого землянина. Миша прикинул куда идут тяги от рычагов, уселся поудобнее и дернул рычаг запуска.
- Миша, кончай! - вдруг не выдержал Женя, - У тебя все в абсурд превращается!
- Евгень Саныч, мы же застрахованы от всего! - твердо одернул Миша шефа с таким выразительным укором, что Женя досадливо махнул рукой.
Двигатель несколько раз провернулся с холостым уханьем, пожирая невиданную энергию из космоса, так, что токоприемники, расположенные сзади, пыхнули облачками пара. Наконец сработало зажигание, раздалось несколько выстрелов и мотор затарахтел относительно ровно. Миша помахал саяфянам и тронулся короткими толчками. Так он сделал два круга и осмелел.
- Дядь Миша! - Аленка побежала наперерез, махая руками, - Дядь Миш, меня тоже возьмите!
Миша остановился, и мотор заглох.
Саяфяне оживленно заговорили между собой, явно впечатленные Мишиной сообразительностью. Мотор снова взревел, кашляя с надрывом как больной туберкулезом. Аленка вскарабкалась, уселась рядом, и они поехали, но через несколько метров машина уткнулась передними колесами в яму, скрытую широкими листьями, и забуксовала. Поляна оказалась измочаленной как будто здесь танком давили помидоры. Сок листьев покрыл следы колес блестящей слизью.
Зиреа наблюдала за всем этим со скептической улыбкой, потом повернулась к Жене:
- Хочешь посмотреть мой дом?
- Да! Прямо сейчас?
- Самое время, - она поговорила с саяфянами и те направились к засевшей машине, налегли крепкими плечами и Миша, окатив их едким дымом, выбрался из ямы.
Женя с Зиреа поехали на первой машине, а Миша повез Аленку с саяфянином, оставшемся не у дел.
Они довольно долго ползли по просеке, подскакивая на кочках, и хрупкие ветви с холодными толстыми листьями то и дело лезли в лицо.
- Я - Хрясь, - втолковывал саяфянин Аленке, тяжело покачивая шлемом на ухабах и стуча себя кулачищем по груди, - Ты?
Аленка смеялась, не понимая:
- Вы хрясь и я хрясь! - она тоже стукала себя кулачком по мятому фартуку.
- Дяденька говорит, что его зовут Хрясь, - воспитательным голосом вмешался Миша и чуть не заехал в кусты из-за большого люфта, - Теперь скажи, как тебя зовут.
- Алена.
- Нет. Ты скажи, как зовут и стукнись кулаком. А то дядя не поймет.
- Я - Алена, - машину тряхнуло и Аленка, угодив себе под дых, зажмурилась от боли.
Машина выкатила из зарослей на поляну к небольшому уютному зданию, напоминающему скорее помещичий особняк с буйством хозяйских излишеств. Окна покрывали сплошь почти всю поверхность дома и блестели даже под ребрами шестиугольной конической крыши. Казалось, что здание из тех, что строятся по прихоти миллионера.
- Какой хорошенький дворец! - воскликнула Аленка, выпрыгнула из машины и побежала, с чавканьем разбрызгивая сок рвущейся травы. Перед входом она нерешительно остановилась.
Зиреа взяла ее за руку, и они вошли первыми.
Внутри здание оказалось не менее удивительным, чем снаружи. Стены, покрытые бархатистым пористым материалом, полы, зеркально гладкие и в то же время эластичные, необыкновенно прозрачные стекла удивляли всеми своими деталями. Комнаты оказались самой произвольной формы. Но как же земляне позавидовали когда выяснилось, что этот дом предназначен только для одной группы исследователей в пять человек и кроме рабочих помещений здесь были и жилые. И никаких побочных служб вроде администрации, бухгалтерии и отдела кадров.
Миша быстро наполнялся состоянием восторженной зависти, ему сразу здесь все понравилось. Институтские отношения и порядки показались до смешного нелепыми и ничем не оправданными.
Огромный зал занимало циклопическое устройство, собранное плотным объемным монтажом на неисчислимом множестве макетниц. Связанные толстенными пестрыми жгутами, они располагались на многоярусных стеллажах, стоящих рядами. Земляне бродили в этом электронном лесу, подавленные примером нечеловечески кропотливой работы, по сравнению с которой проделанная ими выглядела как укор за многие месяцы отчаяния и слабости. Миша с недоверчивой улыбкой вглядывался в эти джунгли и только качал головой:
- Да, такое выключить не посмеешь.... Как все-таки нам повезло с комплектующими, Евгень Саныч! Я бы озверел, распаивая столько деталей. А сколько неизбежных ошибок! - он сморщил нос, представляя, как бы пришлось мучиться с отладкой.
- Это еще что! - рассмеялась Зиреа, - сюда перебросили систему, построенную на гидравлических элементах. Это целый город! Ну, а ваши комплектующие тоже не совершенство, Яршг, например, выращивал систему целыми блоками. Он не ограничился семью человеческими чувствами, а организовал двадцать три вида входных анализаторов и не знаю уж сколько видов эффекторов. Но ему это вышло боком: понять сверхсложную систему становится невозможно.
Зиреа показала комнату для монтажа, Миша с интересом принялся перебирать детали, расспрашивая об их назначении. Женя осмотрелся и увидел фотографию, матово блестевшую на стене. Почти безрогий тщедушный мужчина с гламурной белозубой ухмылкой чем-то сильно походил на Зиреа.
- Кто это, Зиреа?
- Арк Аркбо, знаменитый учений.
- Я думал твой брат, - заметил Женя, - Очень похож.
Зиреа удивленно взглянула на фотографию.
- Совсем не похож, что ты, Женя.
- Только он рога зачем-то спилил, - вмешался Миша.
- У нас мужчины короткорогие.
- Бедняжки, - посочувствовал Миша, - трудно им с вами.
- У нас они - слабый пол, за ними ухаживают женщины и в отношениях инициатива тоже у женщин, - пояснила Зиреа, - Знаете какая я сильная? Хочешь, Женя, почувствовать? - она сдвинула на край стола радиохлам и поставила руку на локоть, - Так это у вас делают?
Женя вспомнил характеристики Зиреа и замялся:
- У нас не принято состязаться с женщинами.
- Ну, Евгень Саныч, не кокетничайте, - развеселился Миша, - это же в шутку! И вы же не слабый пол!
Женя обдал Мишу обещающим взглядом и, вздохнув, лениво выставил руку. Их ладони соприкоснулись и Зиреа в страстном порыве начала клонить его руку. Женя в последний момент успел остановить натиск и вдруг, ощутив свое превосходство, сатанински осклабился. Он медленно выровнял руки и крепче сжал пальцы инопланетянки. Зиреа забилась в неистовом усилии, съежилась и, охнув, сдалась. Она была явно разочарована и, нервно посмеиваясь, вдруг ловко вписала гулкий щелчок в Женин безрогий лоб. Тот запоздало дернулся назад и в шутливом возмущении вскинул руки. Зиреа угрожающе выставила рожки, но Женя, ухватившись за них, начал заваливать ее на бок.
- Господи, как маленькие дети! - уворачиваясь, воскликнул Миша и довольный Женя со смехом отпустил Зиреа.
- Слабость мужчин - это их достоинство, за это их любят и теперь как непросто мне будет относиться к тебе! - посетовала Зиреа.
- Лучше бы поинтересовались, где Аленка, - посоветовал Миша.
Все прислушались. Было тихо, только снаружи доносились странные шлепки. Женя обеспокоенно вышел из комнаты, Миша и Зиреа - за ним.
На каменной площадке перед входом на одной ножке прыгал Хрясь. Он перебрасывал ногой плоский камешек с одной клетки на другую, а Кефрь с Аленкой увлеченно следили за ним чтобы все было честно и кивали головами в такт.
- Вот как нужно находить общий язык, - сказал Женя вполголоса, - идемте, это надолго.
- Хотите посмотреть, как я живу? - предложила Зиреа и, не дожидаясь ответа, открыла дверь маленькой пустой комнатки.
- Это лифт, заходите.
Земляне вошли, и гладкие стены поплыли вниз.
Пол мягко причалил к дверному проему и Зиреа вышла первой, приглашая гостей. Женя всегда смущался, когда заходил в такие квартиры. Присмотревшись, он убедился, что вся эта красота с самого начала присутствовала в отделке квартиры. Форма комнат и стен, все было приспособлено под интерьер и даже мелкие детали располагались так удачно, что наводили на мысль об оформлении комнат профессиональным художником.
- Вот, - Зиреа с грустной улыбкой развела руками, - Каждый раз я возвращаюсь сюда с неохотой... Жить одной в пустом доме тоскливо. И теперь, когда появились вы, это было бы еще труднее. Поэтому перебирайтесь ко мне. Здесь намного удобнее, чем в вашей вахтерке или сторожке, в общем в той конуре.
Миша с Женей переглянулись.
- А как же СИР, Евгень Саннч?
- Ничего с вашим СИРом не сделается. Да и тут совсем рядом.
- Я вообще-то не возражаю, - неуверенно пожал плечами Женя.
- А я тем более, - уверенно заявил Миша, - Кушать вы сами готовите?
- Кушать? - рассмеялась Зиреа, - Кушать готовит Кефрь. Он тиражирует ту еду, что осталась здесь после переброски. Садитесь, - она показала на инопланетный диван вдоль стены.
Усаживаясь, Миша прихватил книгу явно земного происхождения, лежавшую на столике.
- Курт Воннегут! Зиреа, - Миша умоляюще посмотрел на инопланетянку, - можно полистать? Все никак не удавалось...
- Пожалуйста, - Зиреа довольно улыбнулась, - На Земле не удалось, а здесь - пожалуйста!
- А не кажется ли вам, - заговорчески начал Миша, - прижимая томик к животу, - что сейчас вполне подходящий момент, чтобы подумать о нашей судьбе?
- Давайте, - одобрила Зиреа, - Надо сказать, что здесь все живут одиноко и вот первый случай, когда вместе собралось столько сообщников. Это уже вселяет надежды. Одна я ни на что не могла решиться.
Я надеюсь, - заерзал Женя, - что присутствую не на вселенском сговоре террористов?
- Ах, Женечка! - умилилась Зиреа, - Твоя рассудительность - это надежная гарантия от опрометчивости, что мы не преступим границы разумного. Но, инициативу придется взять нам. Иначе не скоро увидим мы свои земли.
- Опять же, Аленка школу пропускает, - напомнил Миша, - Пора определить нашу позицию по отношению к этой самой Гармонии. Лично для себя я бы и пальцем не пошевелил. Мне здесь нравится. Но какими бы святыми не были дела Гармонии, интересы своих планет предавать нельзя.
- Это просто более высокий уровень мещанства, - заметил Женя, - Одинаково неестественно, когда интересы тела выше интересов общества или когда интересы одного народа выше интересов всех людей. Я не против нашего патриотизма, я против некомпетентных действий. Да и вообще, вдруг этот самый вселенский разум и есть самый выверенный смысл существования систем разума?
- Ну, прямо саяфянская религия, - оживилась Зиреа.
- Возможно, правильная религия, - засмеялся Женя.
- Еще бы! Она отпущена им Гармонией.
- Интересы общества, Евгень Саныч, не мыслимы без интересов составляющих его тел. А насчет Гармонии, я думаю, что если ей понадобились саяфяне, то сама она не может контролировать положение во всех подробностях и, значит, могут быть перегибы. Эти болванчики слепо выполняют чужую волю по уставу и поэтому не могут правильно реагировать в частных нетрадиционных ситуациях. Может быть тот, кто сумеет завладеть Силой тем самым докажет, что способен правильно пользоваться ей?
- Мы тоже примерно так же контролируем процесс брожения, а не сами вместо бактерий бродим, - возразил Женя.
- Ну да, конечно, - согласился Миша, - но трудно поверить, чтобы при такой мощи вариант попытки завладеть силой не предусмотрен, что не было прецедентов, и, если что не так, нас просто лишат этого развлечения как ребенка спичек. Только и всего.
- Мне кажется, что еще рано принимать окончательное решение. Времени достаточно, а мы еще толком ни в чем не разобрались, - сказал Женя, - Потом, Зиреа, ты ведь как-то пользовалась Силой там, на Земле?
- Это моя система пользовалась. Сама я ничего не могла, а то бы давно уже сбежала на Рневи.
- Это твоя планета?
-Да.
- Может быть посоветоваться с СИРом и собрать побольше информации по теме? - предложил Женя.
Зиреа покачала головой:
- Это значит раскрыться. СИР уже не на нашей стороне.
- Он обещал, что через три часа поговорит с нами, - вспомнил Миша, - Остался час. Чутье у него собачье, так что нужно быть осторожными.
- Вы знаете, - Зиреа задумчиво понизила голос, - ходит здесь одна легенда. Может так и должно быть среди одичавших разнопланетян которые с тоски чего только не выдумают себе в утешение...
- О! Люблю легенды! - Миша откинулся на спинку, - Может быть она нам и поможет.
- Говорят, что если пробраться к Духу Гармонии в Храм, то там будут исполнены любые желания и даже можно стать обладателем Силы. Только это очень трудно и опасно.
- Миша разочарованно поморщился:
- Что-то просто! И почему никто еще не пробрался?
- Просто мы об этом не знаем, - предположила Зиреа, - Дух Гармонии существует на самом деле. И он действительно есть в Подземном Храме. Можешь у СИРа спросить. Наверное, он уже знает об этом.
- Очень странно все это... Что за дух такой? - спросил Женя.
- Дело не в названии, конечно, - спокойно продолжала Зиреа, - Духом его называют аборигены. Это специализированная информационная система локального уровня единого разума нашей галактики. Ее оставили на планете, чтобы обеспечивать развитие местной цивилизации. Можно сказать, что одной цивилизацией пожертвовали на то, чтобы, воспитав на догмах, использовать ее для объединения других. Тех, кто пока сам это сделать не может. Потому как Гармония не в состоянии снизойти до понимания специфики примитивных культур, ей нужны промежуточные звенья - проводники ее воли для данных конкретных целей.
- Интересно, чему они обучают детей чтобы при этом не получались дебилы? - поинтересовался Женя.
- У них очень последовательная и многогранная религия. Детей учат довольно долго. Фактически из них готовят автоматы узкого назначения, и так как все дается в готовом виде, то познавательные навыки не развиваются. В этом местные менторы напоминают ваших, - Зиреа с сочувствием посмотрела на Женю.
- Но мы уходим в сторону, - забеспокоился Миша, - Насчет Духа было интересно. Остается придумать как обойти охрану.
- Сначала нужно узнать, что там обходить, - урезонил Женя, - Нам пора к СИРу, так что остынь.
Миша спокойно встал и сунул книгу под мышку. Они спустились вниз и вышли из дома.
На площадке, исчерченной классиками, Хрясь отсчитывал щелчки Аленке в лоб, деловито приговаривая:
- Дивинацать, тиринацать, тертынацать...
Аленка жмурилась и тоненько ойкала. Кефрь спокойно наблюдал за этой сценой, а еще несколько поодаль, среди кустов, это же зрелище бурно переживало кошмарное существо, беспрерывно конвульсируя в такт шалобанам. Что-то в его облике нагоняло смертную тоску и нежелание верить увиденному. Там же, в нескольких метрах от просеки, стояла большая машина с новым саяфянином, сидящим на подножке.
- Опять оно ко мне приехало, - помрачнела Зиреа, - Скучает оно здесь одно до невозможности, а я все не научусь разбираться в его психологии, - Она растерянно посмотрела на Женю, - Ты извини, только проводи, меня, Женя, с тобой мне спокойнее...
Женю обдало волной мурашков от предстоящего, ему показалось, что мир стал резче, жестче и звонче. Его взяли под руку, он заставил себя сделать первый шаг к чудовищу, холодея от каждой новой замеченной подробности и невольно прижимаясь плечом к Зиреа. Шевеления усилились и тонко запахло чем-то едким. Раздалось пронизывающее стрекотание на границе с ультразвуком. Женя не выносил скрежета металла по стеклу и по спине снова волнами прошел холод, а челюсти свело тугим спазмом. Они остановились напротив этого кошмара, и Женя заворожено уставился на какой-то небольшой орган, особенно травмирующий воображение. Оттуда непереносимо пахнуло, и Женя мучительно закашлялся. Чудовище встрепенулось и отпрянуло. Оно поспешно откатилось к своей машине, то и дело коагулируя, взметнулось в кузов и саяфянин, неторопливо поднявшись, залез в кабину. Помахав рукой, он запустил двигатель, и машина укатила в просеку.
Наконец кашель отпустил Женю, и он устало посмотрел слезящимися глазами на Зиреа:
- Господи, Зиреа! Как же тебе одной здесь доставалось!
- Тебя оно совсем не переносит, - улыбнулась Зиреа, - Вот странно! Ну, поехали.
СИР спал, опять перевозбудившись потоком новых впечатлений.
Вошли Зиреа с Кефрем. Миша разбудил СИР, и телекамера развернулась вокруг оси, осматривая присутствующих:
- Всем привет, - бодро раздалось из динамика, - Все помню. Раз обещал, значит поговорим.
- Мы счастливы, - съязвил Миша.
- Ну что вы, ребята! В самом деле я ведь устал и вот, даже не жалуюсь, что разбудили.
- Ладно, не оправдывайся, - Миша достал несколько микросхем из стола, - Мы решили сначала пополнить комплектующие, пусть размножит, это быстро. А потом поговорим.
- Зачем тогда так рано разбудили?
- Думаю, тебе будет интересно посмотреть, как Кефрь колдует.
Кефрь насторожился, услышав свое имя и вопросительно взглянул на Зиреа. Та объяснила ему, что от него хотят. Кефрь остепенился, гордо подошел к столу и с важным видом разложил детали. Миша притянул телекамеру поближе, несмотря на ее сопротивление.
- Чего ты упираешься? - прошипел он в микрофон, - Смотри, старик, внимательно за колдовством, я кое-что спрошу тебя потом, - и он развернул объектив в нужную сторону.
Когда таинство закончилось, на столе лежали несколько внушительных горок дефицитных микросхем. От этого Миша пришел в восторг.
- Что-нибудь понял? - возбужденно спросил он у СИР.
- Что понял?
- Ну как он это сделал?
- Я и так знал. Мне самому понемногу становится доступной Сила для поисков разума и дальних связей.
- Ни фигасе!.. А нам можно будет ей пользоваться?
- Это же не вещь какая-то. Как ты ей будешь управлять? Я-то адаптирован через порошковый ретранслятор.
- А как саяфяне управляют?
- Через вживленные шлемы. Во время обучения устанавливается двустороннее понимание между саяфянином и его "духом" - частью общего центрального коллектора. Ну это долго объяснить.
- Значит пользоваться чужой Силой невозможно, - разочарованно подытожил Миша.
Саяфянину надоело хлопать глазами, и он вышел. Аленка увязалась за ним.
- Я вполне тебя понимаю, Миша, - заговорил СИР задумчиво, - Раз ты попал сюда в такие необычные обстоятельства, то хочешь получить как можно большие возможности. Мне это легко. Я для этого предназначен и почти не обременен потребностями непосредственного жизнеобеспечения. Но ты же не аскет, не сможешь решиться потерять важные для тебя потребности, к примеру, половые, а это - неизбежное условие. Неужели ты думаешь, что здесь могут быть какие-то технические препятствия? Центральный коллектор планеты может и не такое. Главное препятствие - в тебе самом.
- Ага, понимаю, - усмехнулся Миша, - Ты здесь в самой струе важных дел. А вот убогие товарищи твои не годны для дел Гармонии, они - прошлое, глупые обезьяны.
- Да ладно тебе подначивать, - спокойно возразил СИР, - Как система знаний я в принципе от тебя не отличаюсь, мы все - проекции культуры общества Земли и мои интересы не могут вдруг отойти от интересов и ценностей нашей культуры. Это было бы все равно, что начать новую жизнь. Задача - чтобы я и впредь развивался со всей совокупностью земной культуры, да еще связал ее с галактическим обществом.
- А захочет ли земное общество этого? - спросил Женя.
- Этот путь развития неизбежен, а галактическое общество вовсе не для того, чтобы подсказывать готовые решения. С каждым шагом текущие задачи будут все труднее. Поэтому очень серьезно нужно относиться к будущему своего развития.
- Бедная Гармония! Ей-то труднее всех приходится! - усмехнулся Женя.
- Сказал питекантроп, увидев заботы инженера, - брякнул СИР, - Извините, шеф, метафора.
- Это не метафора никакая, а твои скрытые от нас убеждения.
- Вот и я, кажется, только вчера так же разговаривала со своей системой первый раз на этой планете, - Зиреа задумчиво смотрела вдаль сквозь стены большими немигающими глазами, - Все это уже было точно так же... - она жалобно взглянула на Женю, - Сколько времени прошло зря!
- Ничего себе, зря, - буркнул СИР, - насколько я знаю, вы приняли восемь цивилизаций.
- Да... - задумчиво прошептала Зиреа, - Но я же не саяфянка тупая! - она резко тряхнула рожками, - Для того и существуют квадратноголовые, чтобы принимать новеньких, а я тут причем?
- Не волнуйся так, Зирюша, - Женя ободряюще улыбнулся, - что-нибудь придумаем. Ведь иначе мы бы и не встретились.
Зиреа внимательно и благодарно на него посмотрела, но только вздохнула.
- Папа! - Аленка возбужденно ворвалась в комнату, - Можно я с Хрясем поеду в город? Он обещал мне показать там все интересное!
- Как это он тебе обещал? Вы что, уже друг друга понимаете?
- Конечно!
Женя вопросительно посмотрел на Зиреа. Та улыбнулась и пожала плечами. И тут спохватился Миша:
- Я еду с ними. Как раз хотел посмотреть город. Быть здесь и не побывать?
- Слушайся дядю Мишу! - строго наказал Женя с неясными предчувствиями.
- Аленка радостно схватила Мишу за руку и потащила за собой.
- Как ты думаешь, что ему нужно в городе? - спросила Зиреа.
Женю осенила очевидная догадка, что задумал Миша, он коротко стиснул челюсти и ринулся в комнату напротив. Наполовину высунувшись из окна и, выждав, когда из дверей выскочили Аленка с Мишей, заорал:
- А ну, стойте!
Все стоящие внизу задрали головы, щурясь на солнце. Женя не знал, как начать. Не пускать Мишу он не властен, а раз едет Миша как не пускать Аленку?
- Миша, может не брать Аленку? Ей кушать пора. Аленка жестами и словами объяснилась с саяфянами.
- Пап! Хрясь говорит, что у них еды навалом! Мы поехали! Женя неуклюже дернулся, чтобы возразить, но ему на спину рухнула оконная фрамуга, слетевшая с петель. Когда он вставил ее на место, машины Хряся на поляне уже не было. Женя обернулся и увидел озабоченную Зиреа.
- Лучше бы ты мне ничего не говорила.
- Что бы там Миша не натворил, саяфяне Аленку не обидят. Сильно трахнуло?
- Ерунда. Убивать надо конструкторов, которые такие окна делают. Может пошлем Кефря чтобы он за Мишкой присмотрел?
- Зря ты Мише так не доверяешь. Все-таки - шанс. Я, конечно, могу послать Кефря если ты хочешь, чтобы мы остались наедине, - она красноречиво посмотрела на него.
Женя, сделав усилие, не отвел взгляд, и у него как у мальчишки чуть закружилась голова.
- Зиреа....
- Что?.. - она чуть печально улыбнулась и тихо вздохнула:
- Какие мы глупые...
Женя опустил руки.
- Есть хочешь? - вдруг невпопад вспомнил он.
- Идем, накормлю, - Зиреа, как ни в чем ни бывало, с дружеской улыбкой взяла его под руку и повела из комнаты.
Кефрь дремал, растянувшись на подстилке у своей машины.
- Рухлядь какая, а он никогда не копается в двигателе, - позавидовал Женя.
- Станет он пачкаться, когда есть Сила. Смотри, - Зиреа подкралась к Кефрю и вдруг неожиданно гаркнула ему в ухо. Тот дернулся и вокруг него с хлопком взметнулся прозрачно-перламутровый пузырь, от которого Зиреа отскочила как мячик. Она ловко удержалась на ногах и весело посмотрела на Женю:
- Абсолютная безопасность!
Кефрь внутри пузыря сонно огляделся и, увидев своих, снял защиту.
Зиреа сказала на своем языке Кефрью. Саяфянин отсел на край подстилки и наколдовал несколько подозрительных блюд. Зиреа взяла двумя пальцами розовый трепещущий кусок и поднесла Жене ко рту. Тот чуть отстранился и понюхал. Запах оказался совершенно незнакомым, но инстинкт не возражал, и Женя попробовал. Хотя это и можно было есть, но без аппетита.
Зато Зиреа жевала с удовольствием.
И тут раздался голос СИР:
- Шеф! Пожалуйста, оторвитесь от еды, есть важное дело!
Женя изумленно поднял голову. В метре от него прямо в воздухе возникла светящаяся рамка с цветочками. В ней стали появляться броские как реклама слова: "Женя и Зиреа приглашаются на премьеру сеанса поиска разума. В качестве развлечения для двоих".
- Ччерт... - фыркнул Женя.
- Не переживайте так, шеф!.. - дружески посоветовал СИР.
Женя озабоченно поднялся на ноги:
- Не успел Силу получить, а уже хулиганишь?
- В рамках приличия, - заверил СИР, - Жду вас, я не пошутил.
Женя подал руку и Зиреа встала.
- Честно говоря, - сказала Зиреа, поднимаясь по ступенькам рядом с Женей, - во время поисков волей-неволей приходится нарушать эти самые "рамки приличия". О каких приличиях можно говорить, когда находишься выше всего этого? Ты сам убедишься: незнакомые и пока непонятные тебе существа живут своей жизнью и какое дело до того, что они считают приличным, а что неприличным? Ты этого просто не знаешь. Нужно разгадать главное: дошли они до полноценных обучающихся систем или нет. Но как разгадать если даже изготовители не уверены в этом? Вот и приходится изучать самих изготовителей. Информация часто исходит именно от них. С СИРом я долго не могла разобраться, пока не стащила бумажку, в которой ты описываешь методику испытания. Такое могла выдержать только полноценная система.
- Так это, все же, ты?.. - Женя остановился на лестничной площадке. - Но, черт возьми, Зиреа, неужели ты все видала, ну, как я живу?..
- Да. Ты и сам убедишься насколько это несущественно.
- Зиреа,.. - Женя порозовел от смущения.
- Но ведь все это тебя нисколько не унижало! Вот у шмышей, например, верхом неприличия считается два раза подряд моргнуть. Один раз - ничего, три раза - тоже ничего, а вот два...
- Ладно, пошли.
СИР, видимо, сделал выводы из Жениной реакции на свою выходку и вел себя более тактично.
- В составленном каталоге нашей галактики очень просто ориентироваться, - сказал он, - Мне остается планомерно обследовать неизученные пока области. Планеты, где аборигены недоступны для нашего понимания или еще недостаточно развиты, мы отмечаем в общем перспективном перечне. С находками везет редко, так что запасемся терпением. Где организуем обзорное поле?
- Типа экрана? Да где тебе удобнее, - пожал плечами Женя.
- Тогда смотрим на стенку с моим монтажом.
Телекамера развернулась в том направлении.
- Вот общая детализация нашей галактики. Пока еще не обследованы только самые края, там, где фон абсолютно черный.
Казалось, что стена беззвучно рухнула наружу в черную бездну. Спираль галактики с тончайшими деталями серебристых рукавов занимала весь обзор. Поиск, видимо шел сплошным прочесыванием и фон космоса от центра галактики был чуть подсвечен более теплой чернотой, исключая самый центр.
- А почему в центре тоже фон черный? - спросил Женя.
- Там парочка гигантских объектов вне нашего пространства-времени, такие воронки всепоглощающих дыр, которые делают невозможным существование жизни в окружении из-за мощного излучения. В каждой галактике в центре есть такие дыры. Через них организованы главные магистрали внепространственных связей ГЕРы. Это и есть те инженерные объекты суперцивилизации, которые искали, но в упор не видели наши астрономы.
Схема начала стремительно приближаться с одного из краев и дух захватывало от грандиозности все более проявляющейся детализации так, как если бы они смотрели в огромное окно стремительно приближающегося звездолета. На схеме начали появляться информационные метки у отдельных звезд, окрашенные в разные цвета в пределах теплого фона черноты космоса.
- Это - маркеры уже обследованных систем с полными их характеристиками. Поиск продолжим по порядку, сразу после последнего маркера общей с другими операторами спирали просмотра... вот с этой звезды...
Конец теплого фона стал отчетливым, и звезда за ним выросла как маленькое солнце.
- Системы планет во всей галактике давно уже известны. Здесь у нас восемь планет, четвертая - в поясе жизни, за ней следит целеуказатель очередности каталога.
Из черноты вырос полумесяц планеты. Она начала приближаться с устрашающей быстротой. Освещенная сторона повернулась и заполнила весь проем. Ландшафт, укрупняясь, побежал все быстрее, гораздо быстрее, чем под крылом самолета с такой высоты. Все низины между извилистыми узорами гребней гор занимал лес, прорезаемый иногда затейливыми кружевами рек и пятнами озер.
СИР принялся раскручивать гигантскую спираль, сканируя поверхность. Потянулись участки плоскогорий, а затем и крутые хребты с белыми языками ледников. Потом все замерло, как если бы зависли над этим местом.
- Шеф, не хотите ли порулить?
Зиреа обрадовалась:
- Давай, Женя, это - классно! Я так уже летала! Тебе точно понравится! Учти, что все происходит на самом деле, а не имитируется.
- А как тут рулить? - Женю пробрало легкое волнение как перед прыжком с парашютом, который ему довелось пережить.
- Вытяните палец!
Женя ткнул пальцем в глубину космоса.
- Не нужно вытягивать всю руку, а то быстро устанете. Приложите палец к столу.
Вокруг Жениного пальца тускло засиял ореол.
- В какую сторону сдвинете, в такую и полетим. Чем сильнее сдвинете, тем быстрее. Надавите - полетим вниз, начете поднимать палец - вверх. Ну, поехали?
Так как палец Жени был уже прижат к столу, они рухнули вниз на планету, картина начала стремительно приближаться.
- Женя, вверх! - испугано крикнула Зиреа.
- Да и пусть бы ушли в мантию, - фыркнул СИР, - это безопасно!
Но Женя уже приподнял палец, и они пронеслись над заснеженной поверхностью навстречу довольно высоким горам. Женя немного полавировал привыкая. Горы стремительно приближались, стены гребней выросли с обеих сторон, и они влетели в узкое ущелье, цепляясь за склоны и круто вздымающееся дно. В такие моменты поле зрения, скрывающееся породами, не становилось непроницаемым, а подсвечивалась структура, дополняемая строчками данных анализа состава и свойств.
Женя все более уверенно управлял пальцем.
- Нужно подняться выше, чтобы был больше обзор и смотреть за признаками цивилизации, - посоветовал СИР, - многие признаки будут распознаваться автоматически, но некоторые замечают только операторы.
Они круто взмыли над вершинами. Женя сориентировался и полетел в долину.
- Растений не видно никаких. Какая там температура?
- Минус десять по Цельсию, считал данные СИР, - Кислорода маловато. Углекислоты много. Рай для растений, когда не холодно. Немного полетаем и хорош.
Женя кружил над новыми и новыми участками, но все здесь оставалось девственно нетронутым.
- Планета почти как Саяфа, вращается торчком к плоскости орбиты, - заметила Зиреа, - значит климат везде стабильный. Модулированных радиоволн нет. Или еще не доросли или, наоборот, давно в стадии внепространственного коннекта. Переходим к следующей? Вылетай в космос, Женя!
- А не пролистаем ли мы так цивилизации слишком далекие от наших технологических представлений? - засомневался Женя, невольно проникаясь спецификой поиска.
- Такие цивилизации обнаружат родственные им искатели, - сказала Зиреа. Может дашь порулить? Мне так нравится!
Женя с явной неохотой уступил управление и СИР переключил фокус отслеживания на пальчик Зиреа. Та головокружительно вылетела в космос, сама переключила режим выбора цели и устремилась к новой планете.
Но и этот мир оказался безжизненным. Азартно сменяя друг друга как дети у игрушки, Женя и Зиреа побывали на десятке бесплодных планет.
- Только сейчас начинаешь понимать какая мы редкость, - вырвалось у Жени, - Сколько же факторов должно сойтись вместе, чтобы дать толчок развитию даже просто животного мира!
- Много факторов, - согласилась Зиреа.
- Нельзя Мише показывать все это, иначе его точно не оттащишь от таких путешествий по вселенной! - сказал Женя, в очередной раз освобождая место пилота.
- Давайте на этом пока остановимся, - предложил СИР, - скоро у меня очередной сеанс общения.
Вселенское окно поблекло.
- А есть ли мнение вселенского разума о том, какие именно факторы обеспечивают развитие технической цивилизации? - спросил Женя.
- Да, шеф, я уже интересовался.
- Неужели это известно? Выдай, не томи.
- Трудно сразу поверить, но главный фактор зарождения технологического разума у животных - это - повышенный уровень неудовлетворенности существующим, - прогудел СИР, - когда даже если ты сыт и за тобой не охотятся, все равно придумываешь себе новые проблемы и их решаешь. Такая вот мутация повышенного беспокойства существования. Этот фактор настолько глобален, что под него подпадает и развитие самой ГЕРы.
- Не очень убедительно! - засомневался Женя.
- Понимаю вас, шеф, - согласился СИР, - мне самому этот вывод дался в готовом виде. Но могу сказать еще конкретнее. Специфические для человека функции - это способность прогнозировать последствия своих действий с использованием аналогий различных уже известных свойств объектов. Это не просто запасаться как белка на зиму, нужно, например, хорошо представлять, чем на этот раз будешь сыт и чего, может быть, стоит опасаться. Для такого прогноза нужны особо развитые специфические структуры мозга, дающие возможность ставить мысленные эксперименты со своим предполагаемым поведением. Это не просто образ своего "я", а образ будущего себя.
- А-а! Опять жуем теорию! - раздался запыхавшийся Мишин голос. Все обернулись. В комнату влетела вымокшая под дождем Аленка и с визгом бросилась на руки Жене.
- Да тихо ты! - он отстранил ее, - Что же вы опять погоду не рассчитали?
- Думали проскочим. Под конец буксовали. Чуть не утонули, - Миша, не стесняясь, стянул с себя футболку и с громким хлопком перекинул ее через спинку стула, - Очень полезная экскурсия!
- Да, папка, мы такой дворец видели! - Аленка выпучила глаза, - Дяде Мише он больше всего понравился. Да же, дядя Миша?
- Ну-ка, коза, быстро раздевайся! - Зиреа сняла с вешалки халат и принялась растирать ей волосы, - Ты что-нибудь кушала?
- Бяку давали какую-то, - насупилась Аленка.
Зиреа улыбнулась и ласково потрепала ее по голове:
- Пойдемте, я вас накормлю!
- Надо же, даже переодеться не во что, - вздохнул Миша, - ладно, на мне быстрее высохнет, - он отжал футболку на пол и, ежась, одел ее, - Спасибо, я не голоден, мне нужно ехать.
- Куда это еще? - насторожился Женя.
- Хрясь обещал дать машину покататься. Если задержусь, не беспокойтесь, - Миша выскочил, оставив за собой последнее слово.
Женя досадливо махнул рукой:
- Просто нужно знать, что еще не было случая, чтобы Рязанов не нашел себе приключения.
- На этой планете глупости сходят с рук, - успокоила его Зиреа.
- Приходите завтра в третьей четверти рассвета, - загадочно предложил СИР, - продолжим.
- Что еще за третья четверть?.. - удивился Женя.
- Он назвал время по-саяфянски, - пояснила Зиреа, - До свидания, СИР.
Все вышли из комнаты.
- В нашей вселенной существует единая внепространственная синхронизирующая сетка времени, - говорила Зиреа пока они спускались по лестнице, - вопреки вашей теории относительности, хотя, точнее, в качестве ее расширения в область внепространственных взаимодействий. СИР, конечно, уже пользуется ей. Но вот почему он так назначил время?.. Похоже, что он проболтался. Существует традиция так назначать время для важных местных событий. СИР или пока не знает об этом и брякнул так для эффекта или же о чем-то намекает...
- Мне так намекать бесполезно, - махнул рукой Женя, - в любом случае остается только гадать.
На поляне перед зданием зияла глубокая колея, по которой уехал Миша. Около оставшейся машины разговаривали два саяфянина. Женя не удержался от улыбки, видя, как они пыжились друг перед другом, размеренно жестикулируя и чуть ли не поднимаясь на цыпочки чтобы выглядеть значительнее. Когда вся компания загрузилась в машину, она просела на задние колеса. Кефрь и Хрясь перегнулись через борта и наперегонки принялись напускать Силу каждый на свое колесо. Машина поползла вверх и тут колесо Хряся оглушительно лопнуло. Машина резко накренилась так, что Женя повадился на Зиреа, а Аленка зажала уши ладонями и зажмурилась. Кефрь вышел победителем и теперь сидел за рулем гордо как статуя. Хрясь виновато наколдовал новое колесо. Машина откашлялась и, глубоко зарываясь в почву, покатила по просеке. Перекаченные колеса чувствовали каждую неровность и когда поперек колеи попался толстый корень, взорвалось колесо Кефря. Аленка испуганно замахала руками и заплакала:
- Не хочу ехать на этой дурацкой машине!
Над головами послышался знакомый стрекот. В промежутках между листвой мелькнул летательный аппарат, на мгновение заслонив зеленовато-голубое небо.
Машина на ходу отремонтировалась и покатила дальше. Аленка так и ехала с зажатыми ушами до самого дома Зиреа.
Там на поляне уже стоял портативный самолетик Ярага и он сам, одетый в черный комбинезон. Или как еще назвать этот шикарный костюмчик, настолько крутой, что Женя захотел такой же.
Кефрь остановил машину, и они с Хрясем, подойдя ближе, принялись разглядывать самолет.
Аленка прижалась к Жене и недоверчиво поглядывала на Яршга. Зиреа подошла к нему, и они о чем-то заговорили. Наконец Зиреа обернулась:
- Женя, иди сюда, это насчет Миши.
Женя оставил Аленку с саяфянами и подошел. Он не мог отделаться от чувства, что Яршг смотрит с ненавистью и невольно напрягался, когда их взгляды встречались. Он перевел взгляд на чудесные детали черного комбинезона и отложил мысль спросить Зиреа, как можно заполучить такой же.
Зиреа выглядела встревоженной.
- Яршгу его система сообщила, что саяфянам известны намерения Миши и, если он доберется до Духа, мы можем потерять товарища. Сами они почему-то не хотят препятствовать ему.
- Вот черт! Что же СИР дурака валял? Или это у них космическая гуманность называется?.. Что же делать?
- Яршг предлагает написать записку для него, он его догонит и передаст. Сейчас я принесу на чем писать, - Зиреа забежала в дом и, тут же вернувшись, протянула Жене листок и почти земную ручку. Женя принялся писать, едва касаясь шершавого пластика блестящим кончиком. На листке появлялись слова:
"Миша, сейчас мы узнали, что твоя затея раскрыта и очень опасна. Тебя могут уничтожить. Пожалуйста, возвращайся без глупостей, хотя бы чтобы еще раз все взвесить. Черноус".
Женя протянул листок Яршгу и тот поспешил к своему аппарату. Пристегнув почти невесомую конструкцию к спине, он коротко разбежался и легко взлетел почти вертикально перед самой стеной зарослей.
- Я попросила его постараться убедить Мишу.
- Э... зря ты это попросила, как такай клыкастый парень может убеждать?
Когда Миша выбежал из здания к саяфянам, Кефрь с раздражающе подобострастной ухмылкой вытащил из-за пазухи книгу и протянул ему.
- Елки, - Миша растерянно оглянулся, - опять забыл оставить, - он торопливо взял книгу из рук и, ввалившись в лимузин, запустил мотор. Оскалившись для приличия саяфянам, он помахал им рукой и тронулся.
Машина кренилась как на волнах, но упорно ползла по колее, вырывая колеса из глубоких луж с громким чавканьем, завывая мотором и громко хлопая.
На душе было неспокойно и Миша, выруливая среди колдобин, мычал мрачный мотивчик. Всякий раз, когда ему в голову лезла эта мелодия, вскоре в чем-то отчаянно не везло, даже когда вдруг осознавал себя поющим и досадливо замолкал, было уже неотвратимо поздно. На этот раз Миша не замолк, а запел во все горло.
Томик Воннегута ерзал по сидению, норовя упасть и Миша, приостановившись, сунул ее себе в штаны за пояс.
Перед трассой он чуть не застрял. Машина съезжала на бок, силясь выползти из слякоти на возвышение твердой дороги. Переднее колесо, наконец, зацепилось за шершавое покрытие и вытащило весь экипаж. Миша с отвращением отметил, что наколдовать отдельный привод на каждое колесо, конечно, проще, чем пожелать хорошие дороги везде, где они могут понадобиться. Он газанул и облегченно покатил по ровной автостраде в сторону города. Навстречу попадались саяфяне в лимузинах, удивленно тянули шлемы, чтобы разглядеть Мишу и тот, довольно ухмыляясь, махал им рукой. Ему не нужно было переучиваться: здесь ездили по правому ряду.
Впереди поднимались громады зданий, как и в первый раз удивляя своими размерами и нерациональностью. Казалось, стоит вздрогнуть земле и все это неотвратимо посыплется, завалит дорогу и лес кучей блестящих обломков.
Впереди справа чуть слышно и знакомо застрекотало. Со стороны леса выплыл самолетик и, полетев вдоль дороги, вдруг опустился прямо на Мишину полосу движения. От нехороших предчувствий сжалось все внутри, Миша, сбавляя газ, напряженно всматривался, готовый резко вывернуть в сторону. Перед самолетиком стоял Яршг весь в черном эффектном прикиде и яростно сверкал кровавыми пуговицами глаз на плюшевой клыкастой морде.
Миша до последнего делал вид, что не собирается сворачивать, но тут Яршг поднял руку и помахал каким-то белым листочком. Миша, не успев ничего сообразить, затормозил. Яршг подошел, неприятно резким движением протянул записку и снова молча встал перед машиной. Миша прочитал и досадливо поморщился. Он медленно и демонстративно порвал бумажку над головой, пустив обрывки вокруг себя, с самой галантной улыбкой поклонился и развел руками.
Яршг стоял и, не мигая, поливал его ненавистью. Тогда Миша осторожно тронулся, приблизился вплотную, еще немного и подмял бы инопланетянина под высокий бампер. Затормозив, он со злостью выбрался из машины, оглушительно грохнув не закрывающейся дверцей.
Яршг, не сморгнув, принялся изображать что-то лапами в воздухе. В душе у Миши тоскливо заныло от неожиданной задержки. Приближался вечер и все в Храме могло измениться. Но особенно допекала ужасная внешность Яршга. Невольное раздражение и протест брали верх, уже бойцовская расчетливость теснила трезвый разум и Миша, пока сдерживая себя и желая кончить по-хорошему, настойчиво потянул за рукав Яpшгa, предлагая отойти в сторону. Но тот заупрямился, вдруг вырвал руку и молниеносным ударом влепил ему кулаком в живот, как раз на вдохе. Если бы не книга в штанах, то Миша бы нескоро встал, несмотря на свой накаченный пресс. Удар оказался неожиданно большой силы.
Дальше все произошло автоматически: Миша ложно выбросил ногу и, в то время как Яршг протянул руки навстречу, защищая свою мужественность, коротко влепил кулаком по морде. Яршг взметнул руки к разбитым губам и тут же получил удар в живот, от которого согнулся пополам. В следующее же мгновение он рухнул на дорогу, подкошенный ребром ладони под затылок.
Миша, совершенно потеряв голову, оттащил тело и очень легкий самолетик на обочину, лихорадочно озираясь, вскочил в машину и рванул с места.
Он никак не мог успокоиться и опомнился только когда заехал в город. Его никто не преследовал.
- Ч-черт! - зло прошипел он, на ходу вытащил из штанов прогнутую ударом книгу и присвистнул от вида вмятины. Потом он попытался сосредоточиться и в растерянности остановился. Несомненно, в прошлый раз улица имела другой вид. Не было этого странного фасеточного сооружения, перегораживающего путь, в тысячах зеркальных плоскостях которого отражалось багровеющее на закате светило, да и сама дорога явно стала уже.
Множество обыкновенных жителей с головами без шлемов в нестерпимо пестрых одеждах поворачивались к остановившейся машине. Любопытные простоватые лица, покрытые бурыми пятнами. Эти люди казались жирафьим племенем по недоразумению живущим в сверхъестественном, пропитанном космической Силой городе.
Строения громоздились в варварском беспорядке, и только дорога обозначалась черной полосой, упирающейся в круглую стену чего-то огромного. Других машин не было, никто не подходил, чтобы помочь, и Миша медленно поехал вперед, надеясь обнаружить какой-нибудь объезд.
До стены оставалось метров пятьдесят, когда здание вдруг всколыхнулось и всей своей громадой воспарило над дорогой, реагируя, может быть, на Мишино приближение. Это не вызвало никакого замешательства среди прохожих. Такое здесь, видимо, было привычным делом. Какая-то саяфянка рядом лупцевала карапуза, перепачканного фиолетовой пастой, а тот мерзко повизгивал и вяло отбивался. Вообще в городе стоял умеренный, но густой шум жизни, было удивительно чисто и все пребывало в давно заведенном порядке.
Миша, беспокойно задирая голову, заехал под здание, ритмично переливающееся большими неясными тенями, и попал в знакомую часть города. Если ехать вдоль длинного колбасообразного монстра, вздувающего свои сияющие бока на целый километр, а потом свернуть направо, то должны стать видны призрачные, постоянно меняющиеся очертания Храма.
Какой-то длинный зверь метнулся наперерез, растерялся посреди дороги и, шарахнувшись туда же куда вильнул лимузин. Колесо характерно подбросило, заскрипели ветхие тормоза, Миша чертыхнулся и, перегнувшись через кузов, посмотрел вниз. Там расползалась белая как молоко лужа. Он хотел было ехать дальше, но из массы прохожих отделилась тоненькая фигурка и с громким ревом подбежала к машине. Миша не мог понять мальчик это или девочка. Вперевалку подоспела тучная женщина, зло дернула ребенка за руку и, подавшись всем корпусом к Миша, о чем-то резко заговорила, тыча пальцем под колеса. Миша сокрушенно пожал плечами.
Тут появился саяфянин в шлеме, размеренным жестом, полным власти, навел порядок, оживил тварь и, отослав женщину с ребенком, решительно ввалился в лимузин, оттеснив Мишу своим огромным телом на другой конец сидения. Машина фыркнула и тронулась в прежнем направлении.
Миша живо вспомнил КПЗ, где ему в горячей молодости довелось переночевать, пойманного с самодельными взрывпакетами на марганцовке и магнии, обреченно посмотрел на своего конвоира и попытался представить себе свою возможную судьбу. От этого ему стало грустно, но он смирился потому, что машина повернула в нужную сторону и, возможно, ему еще удастся сбежать.
Огромным цветком, медленно переливающимся лепестками пламени или какого-то интерферирующего поля, предстал Храм, заслоняя мягким маревом все, находящееся позади него. Лепестки, в тягучем, грандиозном ритме вздымались к небу и, коснувшись бесконечной вышины, опадали широкими волнами.
Мотор заглох, когда до подножия цветка оставалась сотня метров. Саяфянин поднатужился, токоприемники раскалились до малинового свечения, но мотор вращался вхолостую. Тогда саяфянин наколдовал горючего: пахнуло характерным жирным запахом. Это тоже не помогло.
Миша вдруг рванулся и, перелетев через дверцу, коснулся ногами дороги, но тут же был пойман на лету за шиворот. Затрещала футболка. Страшная сила втащила его обратно как щенка, и он выкатил глаза, придушенный воротником.
Откашлявшись, Миша повернулся к саяфянину. Тот добродушно и внимательно посмотрел на него безбровыми глазами, распахнул свою дверцу и, выйдя сам, выволок Мишу на свою сторону. Придерживая его за руку, саяфянин зашагал в сторону Храма.
Они подошли к подножию.
Саяфянин свободной рукой очертил перед собой круг. Высокая сиреневая волна поглотила их и, опав через мгновение к ногам, открыла другой мир. В прошлый раз все было не так. Был зал с галереями входов и выходов, снующие саяфяне и суровые шлемоносцы, застывшие как статуи повсюду. Здесь же вокруг клубился неинформативный серый туман или так казалось потому, что взгляду решительно не за что было зацепиться. От этого напрягалось все внутри и безнадежно терялось равновесие. Но Миша почему-то не падал.
Он остался один и, пожалуй, только острое чувство, что сейчас начнет происходить нечто невероятное с ним, возможно мучительная деструкция, не давало потерять мысли в безмолвии и непроглядной серости. Страха не было как бывает, когда уже не остается никакой надежды и от собственной воли уже ничего не зависит. Томление неопределенности продолжалось недолго. Неодолимая сила сковала, зафиксировала неподвижно тело, и Миша почувствовал, что внутри у него появилось что-то чужое, наполняющее собой.
Сознание потускнело, последняя мысль трансформировалась в болезненный бред, настойчиво возвращающий память к прежним событиям. Видения озарялись пережитым и снова гасли. Они то теснились толпой, наплывая одно на другое, то замирали неуловимыми искрами. Это изматывало до предела. Хотелось покоя, пусть даже смерти, лишь бы все кончилось. Только где-то на краю сознания оставалось почти бессильное недоумение: неужели все вот так кончится? С этим все кануло в забытье.
Потом он очнулся или, вернее, то, чем он стал. Медленно восстанавливались силы. Мимолетными кошмарами изредка пробегали цепочки старых сновидений, воспринимаемых как чужие и далекие. Безумные алогизмы складывались и распадались. И вот, всколыхнувшись, окончательно проснулось сознание, пока не способное сориентироваться в окружающем.
Потом все вдруг ясно вспомнилось. Он напрягся потому, что его предупредили, не словами, а пониманием: "Приготовься к связи". Предупредили так, как если бы он сам подумал об этом. Когда это началось, Миша во многом потерял самого себя, точнее стало трудно отделять свой опыт от появившейся возможности использовать чужой опыт. С удивлением и восторгом свободы он обнаружил как необъятны стали ассоциации: стоило подумать о чем-то как в ответ возникали яркие цепочки явно не его переживаний. Он вспоминал такое, что случалось не с ним и где-то далеко, в ситуациях, совершенно для него непривычных. Ему доставляло наслаждение перебирать этот багаж чужого опыта, в которым он вдруг смог копаться как в собственном, сопоставлять с земной жизнью, видеть перспективы, совершенно неожиданные и ошеломляющие новизной и огромным значением. Он понимал, что проник в чужое почти беспредельное сознание и может путешествовать в нем бесконечно. Но и чужое овладело его памятью. Очень скоро он устал от напряжения сосредоточенности. И опять был сон, и новая "связь" после сна и так продолжалось много раз очень долго.
К ужину Миши все еще не было. Саяфяне толком не могли сказать, что с ним и где он, хотя явно были в курсе. В небольшой комнате Зиреа устроили перекус. Два саяфянина пребывали на связи с городскими информаторами, готовые сообщить все, что станет известным и переминались в смущении, не зная куда девать свои большие тела, пока их не усадили на диван рядышком.
На столике стала появляться совершенно незнакомая еда. Аленка доверяла только сладкому, хорошо, что у Зиреа его оказалось достаточное разнообразие. Саяфяне сотворили себе что-то совсем неаппетитное и, молча похрустев, вышли из комнаты.
Атмосфера царила довольно гнетущая. Зиреа принялась неторопливо расчесывать подсохшие Аленкины волосы.
Внезапно в комнату ввалился Яршг с разбитой губой. Он прислонился к косяку и протянул запачканный и смятый ударом томик Воннегута. Зрелище получилось очень красноречивым и у Жени все внутри похолодело. Зиреа растерянно вскочила и замерла, потом, схватив салфетку, принялась рукой промокать кровь с губы Яршга. Аленка тихонько перебралась к Жене на диван.
За дверями появились саяфяне. Кефрь решительно вошел и через минуту губа у Яршга была в порядке. Яршг стал рассказывать Зиреа о случившемся, нервно жестикулируя и часто срываясь на неприятный визг. Коротко изобразив потасовку, он замолчал, осматривая комнату ненавидящим взглядом. Потом снова протянул книгу Зиреа и вдруг, не дожидаясь ответа, вышел. Вскоре за окном послышался удаляющийся стрекот.
Зиреа печально посмотрела на Женю:
- Миша прочитал записку и все равно захотел ехать дальше. Яршг пытался его удержать, но вот... наш Рязанов оказался более подготовленным для таких случаев. Яршг говорит, что Миша обладает сильным телом, что для него оказалось полной неожиданностью.
- Как я и предполагал, - мрачно кивнул Женя.
Кефрь что-то сказал.
- Саяфянам пора возвращаться. Отпустим?
- Отпускай, теперь уже ничего не сделаешь.
Зиреа заговорила с ними, видимо объясняя происшедшее и те, озадачено покивав, ушли, обещая сообщить про Мишу как только все прояснится.
- Поговорю со своей системой, - задумчиво сказала Зиреа, - вдруг в курсе.
- Я перед сном прогуляю Аленку, - решил Женя, - В этих джунглях вроде бы опасаться нечего?
- Солнце садится, сливы уже есть нельзя, - Зиреа задумалась, вспоминая, - В общем не трогайте никого и все будет в порядке. Ну, и далеко не заходите.
- Как мамка! - засмеялась Аленка и вдруг загрустила.
- Пошли, пошли, - Женя подтолкнул ее к выходу.
От саяфян осталась только блестящая быстро высыхавшая колея. Женя повел Аленку за руку, ступая по еще пружинящей после ливня почве и обходя подозрительные углубления. Они подошли к зарослям и направились вдоль них, выбирая место, где можно было бы проникнуть вглубь. Вскоре попалась старая заросшая просека и Женя, раздвинув массивные листья, пропустил Аленку, Запахи стали резче и настойчивее. По ветвям метались и расползались испуганные вторжением существа, кругом раздавалась непривычная мелодия лесных звуков. Сплошная арка растительности закрывала небо и в зеленом полумраке все казалось нереальным как в мультфильме.
Аленка не пропускала ничего, рассматривая и обнюхивая цветы, спугивая насекомых и бросаясь за ними в погоню. Поэтому они продвигались медленно.
У Жени на душе было очень неспокойно и прогулка не могла отвлечь от навязчивых картин расправы над Мишей и последствий для них всех. От невозможности что-либо предпринять в голове путались мысли и возникало бессильное опустошение.
Женя был еще способен, однако, наблюдать за собой, профессионально понимая, что его высшие уровни сознания блокируются безысходностью ситуации, оставляя уровень восприятия далеких предков, у которых реакции, проверенные веками эволюции, оказывались надежнее и более готовыми к действию. Он с внутренней усмешкой отмечал, что вот так ощущал себя питекантроп.
- Папа! Я приклеилась!
Женя поискал Аленку глазами. Она стояла в кустах, ткнув пальцем в широкий ствол дерева.
- Пa-aп! Оно меня схватывает!
Прямо на стволе раскрыли венчики большие цветы с белыми лепестками, похожими на скрюченные куски коры. От них исходил конфетный аромат, а в центре у каждого перламутром переливалось желтое пятно.
- Я думала, что это вкусное, если так пахнет! - захныкала Алекна.
- Хорошо, что языком не попробовала!
Края цветка медленно сходились, грозя вцепиться в палец. Женя попробовал отодрать палец, но Аленка эаойкала. Кожа оттянулась до предела, а клей не отпускал. Женя растерянно поискал глазами вокруг и не увидел ничего подходящего. Лепестки уже охватили палец и начали впиваться в кожу.
- Па-апа!! - Аленка испуганно запрыгала.
Женя ухватил лепесток и, с трудом вывернув его, вырвал из ствола. Когда он расправился с последним, на пальце остались синеватые вмятины.
- У меня теперь так и будет? - всхлипывая спросила Аленка.
- Погоди, - Женя снял часы и острым краем пряжки принялся миллиметр за миллиметром отслаивать палец от пятна. Наконец он освободил Аленку и, осмотрев ствол, показал ей закрытый бутон с торчащими между лепестками перьями.
- Оно съело птичку! - воскликнула Аленка с состраданием и посмотрела на свой палец. Подушечка стала белой.
Эта встряска помогла Жене обрести себя. Стало заметно темнеть. Повеяло свежестью. Лесные запахи и звуки становились другими.
- Пошли, Аленка, пора возвращаться.
- Куда ты, папка, мы же пришли оттуда! - Аленка показала в противоположную сторону. В голове у Жени спуталось. Он остановился, мучительно соображая.
- Ладно, далеко мы не забрались. Пойдем сначала туда и, если скоро не выйдем, вернемся.
- Мы заблудились? Да? - Аленка радостно заглядывала Жене в глаза, - Пап, ну скажи, по-настоящему?
Они пробирались по просеке пока это не потеряло смысл и повернули назад. Стало темно. Еле проглядывали контуры стволов, то и дело ноги цеплялись за стебли и корни. Хорошо, что просека была прямой иначе они бы давно ушли в сторону. Аленка шла сзади, ухватившись за Женину рубашку. Когда ей стало страшно, заросли расступились и впереди уютно засветились огни дома.
Черная фигурка Зиреа тревожно бродила по площадке перед дверью.
- Папа, - зашептала осмелевшая Аленка, - давай я ее напугаю! Подожди здесь немного.
- Она видит в темноте, так что подкрадись получше! - настроение у Жени выправлялось насколько это было возможно.
Аленка, пригнувшись, исчезла в сумерках. Женя вглядывался в силуэт перед домом и улыбался в предвкушении. И тут раздался пронзительный вопль. Зиреа по-звериному взвилась вверх и, отскочив, выставила рога.
- Это я, не бойтесь! - вкрадчиво сказала Аленка, подходя к Зиреа и сама испуганная таким эффектом.
- А я собиралась вас искать! - заявила Зиреа подошедшему Жене, - Что вы так долго?
- Мы заблудились! - радостно выдала Аленка.
- Как вам удалось? - удивилась Зиреа.
- Аленка попалась на приманку с конфетным запахом, - пояснил Женя, - пока ее вызволял забыли откуда пришли.
- Вы нашли ловчее дерево?
- Там еще бедненькая птичка попалась, - жалостливо добавила Аленка.
- Сама-то ты как отклеилась?
- Папа отодрал часами.
- Совсем я забыла про это дерево. А тебе, Аленка повезло, что папа был рядом.
- Что-нибудь узнала?
- Ничего плохого с Мишей точно не случилось, но без подробностей. Скорее всего там все под контролем и не стоит беспокоиться.
Аленка долго не могла уснуть. Зиреа по заведенной ей на саяфе привычке осталась размышлять под звездами, а Женя сидел перед Аленкой, пытаясь отвлечь ее от грустных мыслей.
- Пап, мама, наверное, плачет, что нас нет? - тихо спрашивала она.
Женя начал рассказывать ей длинную сказку и, наконец, Аленка заснула. Уменьшив свет, Женя вышел.
По-летнему теплый и одновременно необыкновенно свежий ветерок разом прояснил голову. Зиреа неподвижно сидела на широком выступе фундамента, прислонившись к стене и, похоже, просто дремала. Женя уселся рядом. Зиреа повернула голову:
- Заснула?
- Кое как. Мамку вспоминала... Я вот думаю, может подбросить туда записку? Нам разрешат такую утечку информации?
- На Рневи я сообщила, думаю и на Землю можно, если хочешь. Сейчас там ночь, никто не помешает подбросить записку.
Они вошли в дом. Там уже был включен космический монитор во всю стену. Зиреа села перед ним и ткнула пальцем в светлое пятно на столике. Женина квартира оказалась отлично пристрелянной. Выйдя к Земле по галактическому каталогу, Зиреа с головокружительной быстротой укрупнила масштаб, и после неуловимого мелькания появился знакомый дом. Одна из стен растаяла, открыв комнату, освещенную настольной лампой. За столом, низко склонившись над альбомом с ворохом рассыпавшихся фотографий, сидела Лариса. Рядом, подперев голову рукой, устроился какой-то мужчина. Другой рукой он по-свойски обнял Ларису за плечи и что-то негромко ей говорил.
Женя вгляделся насколько позволял полумрак, скрывающий лица, и, делано равнодушно прошептал Зиреа:
- Этого я знаю.
В комнату вошла женщина. Мужчина нехотя убрал руку.
- Господи, Ларисочка, когда же ты спать ляжешь? - запричитала она, - Нельзя же все время так убиваться. Геннадий Иванович, скажите ей!
- Ничего, Ниночка, не сделаешь, тут переболеть надо. Вы сами-то идите, завтра на работу...
- Хоть как-то успокойте ее, вы же такой добрый! Ну, пошла я.
Некоторое время они неподвижно сидели и молчали. Потом Подколодный вздохнул и обнял Ларису.
- Жалко мужика, конечно, - тихо проговорил он, - Башковитый был... Понимаю тебя.
- Да мне дочь жалко! - Лариса заревела и, дернувшись, освободила плечи, - Жене до меня дела не было! Он дома жил как на работе, только его и хватало на дурацкие сказки!
- Эх, Лариса, сейчас хоть не надо, его ведь уже нет.
- У тебя хоть душа человеческая, даже его жалеешь!..
Женя многозначительно посмотрел на Зиреа.
- А что-то можно же там сделать, не проявляясь? Руками, например.
- Легко. Прямо в монитор залазь, можешь хоть весь там появиться.
Здоровая мужская ревность не позволяла просто так все оставить. Он попросил управление, наехал поближе, и сияющая лысиной макушка Подколодного приблизилась вплотную. Крепкие шалобаны всегда удавались Жене безукоризненно, а тут с отмашкой получилось особо удачно, и гулкий звук перекрылся испуганным воплем. Подколодный схватился за уши ладонями и с изумлением уставился на Ларису.
- Давно хотел это сделать!
Женя с надеждой посмотрел на Зиреу.
- Как бы сказать... Можно ли сделать так, чтобы он прямо сейчас обосрался?
Зиреа приподняла одну бровь.
- Резкий позыв к дефикации?..
- Да!
- Ну, ты можешь наехать внутрь в режиме слежения, и там сдавить желудок. Только не убивай его!
Стремительно теряя элегантность, Геннадий Иванович выпучил глаза и его вывернуло прямо на стол с фотками.
Женя брезгливо отстранился, резко двинул пальцем вперед и вверх, вылетая в космос.
- Все, записка отменяется.
Обзор погас. Они пошли к выходу. Женя, чуть пошатываясь, со сжатыми кулаками неуклюже перступал как после долгого кинопростмотра. Зиреа обернулась у входа и с усмешкой посмотрела на него.
- Теперь нужно тебя успокаивать, - она ласково улыбнулась ему и у Жени потеплело в душе. Они вышли и снова уселись на завалинку.
- У меня на Рневи две девочки, - тихо сказала Зиреа, - Я не знаю, как их зовут и где они сейчас. Детей у нас воспитывают профессионалы, забирая сразу после рождения. Поэтому людей с очень необычными взглядами у нас нет. Женщины с особенно сильными материнскими чувствами становятся воспитателями.
А перед тем, как попасть сюда я жила со взрослой девочкой и помогала ей осваивать мою специальность. Аленка сейчас спит на ее месте. И еще, тебе это, может быть, интересно, у меня было двое мужчин. С первым мы расстались в молодости. Были еще глупыми и быстро надоели друг другу. Второй меня терпел довольно долго пока я всерьез не занялась разработкой системы. Потом мы перестали быть нужны друг другу.
Женя задумчиво кивнул. Зиреа посмотрела на него и рассмеялась.
- А знаешь, я хотела тебя обмануть.
Женя удивленно поднял глаза.
- Землю я нашла давно. Почти земной год назад. Но твой СИР еще не сформировался. Вот я и присматривалась все это время. На Саяфе одиночество становилось невыносимым, а к тебе я быстро привыкла и решила, что если тебе суждено будет здесь появиться, то лучше заранее заручиться союзником. Надеялась, что ты уговоришь свой СИР отправить меня на Рневи пока он не впитал космическую мораль. Я решила, что лучше всего если ты влюбишься в меня. Инициатива в таких вещах у женщин как сильного пола. У вас полно такой романтики в фантастических книжках, но, когда дошло до действий, первое же послание я писала без всякого внутреннего принуждения и с определенным удовольствием. Ведь ты, как и я был с головой погружен в самую важную для тебя проблему, я очень хорошо это понимала. Извини, что я подсматривала так долго твою жизнь...
- Если бы меня всегда так обманывали... - Женя грустно улыбнулся.
- Ты сейчас так опечален, это понятно, но теперь-то мы совсем в других условиях, которые позволяют смотреть на все шире...
- Поехали, Зирюша, к нам на Землю? Мы с тобой отлично понимаем друг друга.
- Знаешь, я бы не прочь... - Зиреа задрала голову к небу так, что уперлась рожками в стенку и задумалась. В ее широко раскрытых глазах отражались звезды. Тонкий неземной профиль показался Жене необыкновенно желанным.
- С вашей схемотехникой хорошо, - тихо размечталась Зиреа, - И Аленка твоя мне нравится... - она повернула голову и посмотрела на Женю с грустной нежностью, - А, кстати, ты без рожек был бы на Саяфе как все обычные мужчины, а мне что, на Земле спиливать рожки?
- А разве мы не сможем бывать и на Земле, и на Рневи?
- Только представь: все во мне чужое, непривычное, и черты, и повадки. Прелесть необычного проходит, ты привыкнешь и чужое будет только раздражать.
- У нас есть художественное произведение: "Мадам баттерфляй", вспомнил Женя с улыбкой. Не хочу зарекаться, Зиреа, но мне так всегда не хватало надежного понимающего друга, это намного важнее, чем красота тела, а с тобой легко то, что невозможно с другими. Может это наивно, - Женя усмехнулся. - Да, скорее всего это уже не для нас. Это сейчас мы пока здесь в темноте под звездами...
Ему пришло в голову, что женское доминирование Зиреа, выразившееся в ее инициативе написания ему письма сейчас дополняется его мужской инициативой предложения ей быть с ним на Земле. В общем, они оба проявляют доминантную инициативу в отношениях. Итерация идет к схождению.
- Мы будем разговаривать через всю галактику, - размечталась Зиреа.
Она вздохнула и поднялась, а Женя остался сидеть.
- Зиреа? Неужели здесь не может быть компромисса?
Она подошла к нему и протянула руки, - пойдем спать, Женечка. Может быть завтра нам придется нелегко.
Женя сидел неподвижно, задумавшись. Зиреа вздохнула и принялась перебирать его волосы. Женя вдруг обхватил ее ноги и уткнулся лицом в колени. Это было очень необычное и приятное ощущение. Зиреа присела и обняла его. Они застыли, прислушиваясь друг к другу.
Вдали зачихал двигатель едущей машины. Зиреа вздрогнула и тряхнула Женю:
- Кто-то едет...
Чихание затихло, но вскоре стало еще более явственным. Они встали и всмотрелись в сторону леса. Огоньки фар приближались, слабо мерцая в зарослях. Наконец из просеки с натугой выползла машина. Прыгая на кочках и вихляя, она подкатила к дому и замерла. В ней сидел незнакомый худой саяфянин в квадратном шлеме. Дверца распахнулась, и он чуть ли не вывалился из машины. Это был Миша. Его ноги явно плохо слушались. Он молча посмотрел на Женю и Зиреа запавшими глазами.
- Что с тобой?! - наконец спросил Женя.
- Потом, все потом, - Миша пошатнулся и прошел мимо них, - Сейчас спать, иначе сдохну. Отведите меня куда-нибудь.
Он вырубился, как только его подвели к дивану и дали прилечь.
Аленку уложили в отдельной комнатке. Женя с Зиреа сидели рядом с ней и рассказывали по очереди всякие истории, пока она не уснула, а потом тихо вышли. Они остались одни в полной тишине и только за окнами едва слышались выкрики ночных птиц и зверья.
- Гора с плеч! - к Жене стремительно возвращался уверенный оптимизм.
- Погоди, завтра расспросим Мишу и посмотрим, как заговорят наши системы, - более рассудительно прошептала ему на ухо Зиреа, - но то, что у Миши шлем, может все очень круто для нас изменить!
Она счастливо обняла его, крепко прижавшись, и он ощутил под своими руками волнующе тонкую, перекатывающуюся упругими мышцами талию.
Утром первой проснулась Аленка. Она громко зашлепала по комнате, захихикала в предвкушении и бесцеремонно принялась щекотать Женю по щетинистому подбородку. Жене спросонья стадо жалко себя не выспавшегося, он замычал и отмахнулся, не открывая глаз.
Разбуженная Зиреа сразу вспомнила все и больше заснуть не могла. Она ясно сознавала, что означает шлем на Мише и это ее волновало ожиданием перемен.
Наступала третья четверть рассвета, а Миша спал бледный как под наркозом прямо в новеньком шлеме, который снять наотрез отказался, если это вообще было возможно. Зиреа приготовила еду и разложила ее на столике. Она задумчиво посмотрела на дремавшего Женю, присела к нему на постель и с любопытством осторожно провела пальцами по небритому подбородку.
- Щас отшлепаю... - пообещал Женя и открыл глаза, - а, это ты, привет! - он счастливо улыбнулся.
- Пора к СИРу, а Миша спит, - тихо сказала Зиреа.
- Спасибо, что вспомнили! - резко прогудел в комнате голос СИР, - Шеф, будите Мишу, не стесняйтесь, он еще выспится. До галактической связи у меня четыре часа.
- Когда же я к тебе привыкну? - раздосадовался Женя.
После пятого сурового толчка Миша разлепил ничего не понимающие глаза и принял сидячее положение.
- А? Евгень Саныч,.. - он опять прикрыл глаза, но, клюнув носом, проснулся окончательно.
- СИР просит не задерживаться.
Миша вздрогнул, смачно потянулся и вскочил на ноги.
- Зиреа, - он болезненно наморщил лоб, - как бы это мне извиниться перед этим... ну с клыками...
- Яршгом, - напомнила Зиреа.
- Он так жутко смотрел на меня и не хотел пускать. Мы глупо подрались, и я ему насовал, наверное, слишком жестко.
- Я передам ему, - пообещала Зиреа, - Женя, зови Аленку, покушаем перед тем, как ехать.
Женя вышел. Миша с усмешкой посмотрел на Зиреа:
- Получил что хотел, - он гулко постучал по шлему.
- По-моему ты сильно изменился, - заметила Зиреа настороженно.
- Я вообще другой... Да, Зиреа, такой переворот в башке осилить...
- Дядя Миша, а зачем вы каску одели?
- Какая ты Аленка горластая, - заходя поморщился Женя, - садись за стол и быстро кушай.
Миша жадно прикончил свою порцию и разочарованно посмотрел на пустую тарелку.
- Рассказывай, - попросил Женя, - Что с тобой сделали?
- Ну, Евгень Саныч, совсем не так как представлял. У меня появились такие реальнейшие возможности, что в ближайшее время я с головой уйду в адаптацию.
- И больше никакого протеста? Может тебя слегка загипнотизировали? - усомнился Женя с некоторым разочарованием.
- Скорее это можно назвать массированным убеждением неопровержимыми для меня доводами, да еще с необыкновенно наглядной демонстрацией. Знаете, Евгень Саныч, я остаюсь здесь до пенсии. Потому, что только отсюда можно использовать Силу. Для вас же все складывается как в сказке. Я буду с СИРом подготавливать прогресс на Земле, а вы с Зиреа теперь свободны. Мы будем поддерживать связь и, конечно, вы можете рассчитывать на мою Силу в личных целях.
Зиреа положила в Мишину тарелку добавочный кусок, - Вчера мы с Женей думали, как бы хорошо иметь возможность бывать и на Земле, и на Рневи.
- Я же говорю, что вам со мной повезло, - Миша благодарно взялся за вторую порцию.
- Мне что ли сходить к Духу? - пошутил Женя, скрывая рвущийся восторг.
- Хватит и того, что ты можешь поиграть космическим монитором! - запротестовала Зиреа.
- Не, Евгень Саныч, не могу никому это посоветовать... - Миша чуть помрачнел и сглотнул кусок, - сам не знаю, пошел бы я если бы знал, что там придется вынести, но сейчас мне нравятся мои возможности! - Миша удивленно посмотрел на свою вновь пустую тарелку, чуть наморщил лоб и от этого там заклубилась белая масса, быстро подтаивающая с краев в теплом воздухе, пахнув сильным фруктовым ароматом.
- Я настаиваю! - запротестовала Зиреа, крепко ухватив Женю за шею, - чтобы ты остался как есть!
Женя счастливо улыбался.
- А что это вы сделали? - Аленка вскочила со своего места, уставившись на Мишину тарелку.
- Мороженое, мое любимое, - в предвкушении вздохнул Миша, щедро зачерпнув ложкой.
- Ну, дядь Миша, если вы мороженое умеете делать, то, значит, больше Хряся можете, у него оно никак не получается!
- Так тебе тоже хочется?
- Да!!
- Только немного! - строго сказал Женя.
- Спасибо, дядя Миша, - Аленка обрадованно разглядывала чудесные мороженные фигурки на своей тарелке.
- Добро пожаловать в мир Гармонии, - Миша вытаращил глаза, театрально развел руки в стороны, его лицо наехало на всех крупным планом и в его огромных глазищах, занявших собой все пространство, звездной глубиной зазмеились туманности и спирали далеких галактик.