Эдгар Кейс об ауре

Подробнее об Эдгаре Кейсе – книга К.Д.Тодесчи «Эдгар Кейс и Хроники Акаши» (на русском языке):

http://russianmystic.narod.ru/akashi.htm  или http://www.biohacker.narod.ru/Cayce.rar

Подробнее об Эдгаре Кейсе (на английском языке)

http://www.are-cayce.com/Edgar-Cayce.html

 

Эдгар Кейс

АУРЫ

С тех пор, как я себя помню, я видел цветной цвет: исходящий из людей, Я не помню такого времени, когда бы мой глаз не замечал легкого голубого, зеленого или красного сияния, поднимающегося от их голов и плеч. Прошло очень много времени, прежде чем я понял, что другие люди не видят этих цветов, прошло очень много времени, прежде чем я услышал слово аура и научился прилагать его к этому явлению, которое было для меня таким повседневным.

Все люди прочно у меня ассоциируются с аурами, я вижу, как с течением времени растет дружелюбие и преданность, так как все: болезнь, преданность, любовь, свершения - все отражается в ауре, и аура для меня показатель души. Она показывает, в какую сторону дует ветер судьбы.

Многие люди способны видеть ауры. Многие испытали то же, что и я, долгие годы не зная, насколько необычна такая способность. Одна женщина, мой друг и член этой ассоциации, рассказывала мне следующее: "Все свое детство я видела цвета в связи с людьми, но не понимала, что это необычно. Однажды внешность нашей соседки показалась мне какой-то странной, хотя я не сразу сообразила, в чем дело. Когда я вернулась домой, я вдруг поняла, что не увидела вокруг нее никаких цветов. (Через несколько дней эта женщина умерла). Так я впервые столкнулась с тем, что теперь я считаю естественным актом природы".

Аура, несомненно, отражает вибрации души. Если человеку суждено умереть, то душа начинает отходить и аура, соответственно, угасает под конец, когда связь только чуть держится, разрыв происходит легко. Я слышал, что когда люди умирают внезапно от несчастного случая, переход очень тяжел, так как он не был подготовлен.

Аура человека говорит о нем многое, и когда я понял, что лишь немногие видят ее и что это очень важно в духовном смысле, я начал изучать цвета ауры с тем, чтобы научиться понимать их значение. С годами я выработал систему, которую время от времени проверяю с теми, кто тоже видит ауры. Любопытно отметить, что почти все наши наблюдения совпадали. Разногласия возникали только в отношении цветов, содержащихся в наших собственных аурах. Это интересно в том, что показывает, насколько всеобщи законы природы. Известно, что противоположности притягиваются, а подобные отталкиваются. Так вот, моя аура содержит в себе много голубого, и моя интерпретация этого цвета отличается от мнения человека, чья аура не содержит голубого и который может рассуждать более объективно. В ауре моей знакомой женщины много зеленого цвета, и ей обычно не нравится зеленый цвет в аурах других, она относится к нему неодобрительно, тогда как этот цвет - цвет целительства и является хорошим признаком.

Иногда в книгах, посвященных оккультным наукам, мне попадались описания цветов и, как правило, они совпадали с теми выводами, к которым я пришел из своих наблюдений. Однако толкование каждой конкретной ауры - это такое искусство, которое приобретается за долгие годы непрерывных наблюдений и бесконечных проб и ошибок. Описание цветов, их соотношение, превалирование одного над другим - все это необходимо учесть, прежде чем выносить суждение. Обычно я лучше "толкую" людей знакомых, чем незнакомых, хотя некоторые общие характеристики незнакомых людей бросаются в глаза сразу. Но в важных случаях я предпочитаю знать человека. Тут я могу сказать ему, когда я вижу мерцающие огоньки успеха и достижений и предупредить, если ему угрожает уныние или болезнь. Конечно, я не делаю это за деньги, я бы никогда такого не сделал. Я уверен, что обладаю способностью, которой когда-нибудь будут обладать все люди, и мне хочется сделать все от меня зависящее, чтобы люди пришли к этой мысли, чтобы они всегда помнили об аурах и хотели бы их увидеть.

Мне рассказывали, что при соответствующем оборудовании человек может увидеть ауру. Для этого есть специальные приборы, и однажды я встретил профессора, который утверждал, что в своей лаборатории он не только видит ауры, но и измерял их*. (*Эдгар Кейс умер в 1945 году. - прим. перев.)

В своей замечательной книге "Боль, секс и время" Дюральд Хорд говорил о различных признаках эволюции сознания. Он указывает, что наша способность видеть цвета прогрессирует. [Дальше следует ошибочное утверждение. Это мнение было опровергнуто во второй половине ХХ века после обстоятельного изучения особенностей цветового зрения – см. в конце абзаца ещё одно примечание.] Легче всего увидеть, как вы знаете, красный цвет. Свет в этом конце спектра имеет большую длину волны. С другой стороны, там, где синий переходит в фиолетовый и лиловый, волны коротки. Хорд утверждает, что наша способность видеть цвет приобретена недавно. Население, проживающее на берегах голубого Нила, называет эту реку по-другому. Если перевести их название, оно будет означать "коричневый". Гомер повсюду, и в "Илиаде", и в "Одиссее" описывает цвет Средиземного моря "темным как вино". Гомер, по словам Хорда, несомненно уловил "легкий блик красного в лиловом тоне Средиземного моря", но не увидел господствующего фиолетового цвета. Более того, Аристотель утверждал, что в радуге всего только три цвета: красный, желтый и зеленый. Мы знаем, что перспектива появилась в изобразительном искусстве недавно, и некоторые примитивные народы еще не способны ее видеть. Исследователь на отдаленных островах Тихого океана обнаружил, что туземцы, смотревшие кино, не увидели ничего, кроме плоской поверхности, их глаза не могут придать трехмерность изображению.

Таким образом, похоже, что возможности нашего зрения увеличиваются. Многие замечали, что у цивилизованных наций большинство населения ходит в очках. Считается, что это плохо. Не может ли это быть результатом наших усилий (постоянных) увидеть больше и перейти на следующую ступень эволюции? Я думаю, дело обстоит именно так и когда-нибудь это будет признано. Японцы, например, еще недавно находились на уровне средневековья и в своем стремлении увидеть все, что мы уже воспринимаем, они так напрягали зрение, что теперь почти каждый носит очки.

 

 

И здесь мне хочется остановиться немного на почтен­ного возраста заблуждении, неоднократно разоблачен­ном, но опять и опять появляющемся на страницах попу­лярных книг и журналов. Я имею в виду сказку о том, что древние якобы не воспринимали некоторых цветов, например синего.

Основывают ее на строках, в которых Гомер называ­ет море у берегов Крита «виноцветным», то есть зелено­ватым, а не лазурным, какое оно на самом деле. Один популяризатор в книге, изданной в начале 60-х гг. так прямо и написал: «Гомер этого (синевы — В. Д ) не за­метил. И современники его тоже не заметили. Лишь спустя несколько веков греческие скульпторы стали разли­чать ярко-синий цвет и, чрезвычайно обрадовавшись этому открытию, принялись раскрашивать в синий цвет статуи».

Все это — сплошное недоразумение. Оно несостоя­тельно уже хотя бы потому, что зрение стоящих ниже нас на эволюционной лестнице обезьян прекрасно чувствует синие тона. Заблуждение насчет цветослепых греков ухо­дит корнями в середину XIX в., когда английский пре­мьер-министр Гладстон, большой знаток древнегреческого языка и творчества Гомера, в одном из своих сочинений заявил, что великий поэт, по-видимому, различал далеко не все оттенки цветов. Тут же нашлись филологи, объя­вившие, будто названия красок «ущербны» и в древнеев­рейском языке, и древнеиндийском — санскрите. Опре­делили даже последовательность ощущений цвета, якобы возникавших у человека: сначала только оттенки серого, потом наступил черед красного, оранжевого, желтого (как раз, мол, в тот период и жил Гомер), затем светло-зеленого и, наконец, синего и фиолетового.

Восторги быстро охладели, едва этнографы установи­ли, что самые отсталые племена не отличаются от евро­пейцев по способности ощущать и различать краски За­тем более строго подошедшие к своей профессии языко­веды нашли, что прямые или косвенные обозначения белого, желтовато-белого, желтого, желто-зеленого, сине­го, красного, коричневого цветов рассыпаны во множест­ве по древнееврейским текстам. Так что в конце XIX в. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона мог уже категорично и четко подвести итоги «Совокупность всех историко-филологических исследований не позволяет до­пустить идею эволюции цветоощущения в исторические времена. Гипотеза физиологической эволюции этих ощу­щений не может представить также никаких доказа­тельств в свою пользу из области естественных наук».

В 30-х гг. уже нашего века очень интересное наблю­дение сделал Александр Романович Лурия. Узбеки и в особенности узбечки охотнее пользовались не привычными для нас названиями красок, а определяли цвета по аналогии с чем-то обыден­ным, хорошо знакомым. В блокнотах ученых появлялись цвета «гороха», «персика», «розы», «телячьего помета», «помета свиньи», «озера», «цветущего хлопка», «фисташки», «табака», «печени», «вина» и множество иных. Мож­но ли на основании этого делать вывод, что узбечки, ве­ликолепные ковровщицы, и узбеки, мастера цветной ке­рамики, не различали цветов? Нет, конечно. Им просто были не нужны европейские термины.

Чем глубже входят филологи в эту проблему, тем яснее видят, что каждый народ называл цвета именно так, а не иначе только потому, что это вытекало из его условий жизни, из его деятельности. Папуасы тангма, живущие в горах, называют только два цвета — мули (этим словом обозначают черный и зеленый) и мола (то есть белый, красный и желтый), а чтобы понять, о чем идет речь, добавляют уточняющее слово. Так же и у вьетнамцев всего четыре основных названия цветов и бессчетное количество дополнительных, поясняющих оттенок; от слова «голубой» образуется 42 производных обозначения синего, голубого и зеленого...

Так что наши семь цветов радуги — чистейшая услов­ность. С таким же успехом спектр мог бы быть мыслен­но разделен и на 4, и на 14 отрезков. Семь цветов понадобились великому Ньютону, чтобы непременно при­вязать их к семи тонам хроматической музыкальной гам­мы — тоже чистейшей условности. Зато Леонардо да Вин­чи считал, что основных цветов — только пять. Вдума­емся: глаз различает тысячи оттенков, а в словаре каких-нибудь три десятка обозначений. Почему? Потому что термин — всегда абстракция, а «абстракции и обоб­щения не существуют в неизменном виде на всех этапах; они сами являются продуктом социально-экономическо­го и культурного развития» — вот вывод, к которому при­шла современная наука. (В.Демидов. Как мы видим то, что видим.)

 

 

Что значит перейти на следующую степень эволюции?

Это означает возможность видеть ауры. А что это даст? Вместо ответа я собираюсь рассказать два эпизода из жизни моего друга, который видит ауры. Этот друг - женщина - рассказала мне следующее: "Если кто-либо, будь то совершенно незнакомый человек или близкий друг, или член семьи, собирается сказать мне неправду или всего лишь избежать прямого ответа на мой вопрос, я сразу же вижу, как прямо над его головой вспыхивает горизонтальная полоса лимонно-зеленого цвета. Я называю это "зеленым газовым светом" и он безотказно служил мне признаком уклончивости или лжи. Я много лет была учительницей и учащиеся всегда удивлялись моей способности поймать их на малейшем отклонении от истины".

Только представьте, что это значит: любой увидит, если вы собираетесь сказать ложь, даже самую невинную. Нам всегда придется быть искренними, так как обман будет просто невозможен! А теперь я приведу еще один рассказ:

"Однажды в большом городе я пришла в универмаг. Я была на шестом этаже и вызвала лифт. Пока я дожидалась, я обратила внимание на яркие свитера и подумала, что неплохо было бы их посмотреть. Но лифт был уже вызван, и, когда двери открылись, я шагнула вперед, чтобы войти. Лифт был почти полон, и вдруг меня что-то оттолкнуло. Ярко освещенная кабина показалась мне темной. Что-то было не так. Еще не осознавая, что я делаю, я сказала лифтеру: "Поезжайте", и шагнула назад. Я отправилась смотреть свитера и только тогда поняла, что меня так неприятно поразило: люди в лифте не имели ауры.

Пока я рассматривала свитера, привлекавшие меня яркими цветными тонами - цветом силы и энергии, трос лифта оборвался, кабина упала на дно и все пассажиры были убиты".

Теперь вам ясно, какую роль будет играть способность видеть ауры, когда она станет всеобщим достоянием? Опасность катастрофы, несчастные случаи, смерть не смогут подкрасться неожиданно. Вы увидите их загодя как провидцы в прошлом, вы будете заранее знать и правильно встречать свою смерть, понимая ее истинное значение.

Трудно представить себе такой мир, где каждый видит окружающих, недостатки и добродетели, слабые и сильные стороны, болезни, приближающиеся несчастья или успех. Мы поймем, что и другие видят нас, совершенно изменим свою сущность, так как много ли останется у нас пороков, если все они будут известны каждому.

И еще одно отступление о наших будущих возможностях, прежде чем мы вернемся к более прозаическому настоящему. Другой мой знакомый, видевший ауры, рассказывал следующее:

"Когда я разговариваю с человеком и он высказывает мнение, сложившееся в одной из его прежних жизней, я вижу в его ауре фигуру, которая является отражением того, кем он был в этот период - вижу, скажем, фигуру грека или египтянина, словом, любого, кем бы он ни был. Как только разговор переходит на другую тему и точка зрения, сложившаяся в этом воплощении, уже не требуется, фигура исчезает. Затем он говорит что-нибудь еще. Например, он утверждает: "Мне всегда нравилась Италия и я хотел бы поехать туда", - и в то время, пока он говорит, я вижу фигуру человека времен Возрождения или древнего римлянина. В течение одной такой беседы я могу увидеть шесть-восемь фигур". Что это, по "Книге Воплощений", только без разъяснений и указаний? Это звучит настолько странно, что я относился к услышанному весьма скептически, пока однажды вечером в сумерках, сидя на крыльце своего друга, сам не увидел нечто подобное. Мой друг горячо разъяснял группе людей что-то по английской истории. В его ауре я увидел фигуру молодого монаха и вспомнил, что в числе "истолкованных" воплощений моего друга имелся английский монах.

"Что проку в аурах людей (большинства), если он все равно их не видят?" - спросите вы. Мне кажется, большинство людей видят их, но не осознают этого. Мне кажется, всегда можно приблизительно определить ауру человека, если заметить, какие цвета он обычно предпочитает в одежде и интерьере. Сколько раз вы говорили о какой-нибудь женщине: "Зачем она носит этот цвет? Он совершенно ей не идет!" Сколько раз вы говорили: "Как чудесно она выглядит в этом платье. Это как раз ее цвет, она просто создана для него". И в том, и другом случаях мы говорили об аурах. У первой женщины цвет дисгармонировал с ее аурой. У второй хорошо сочетался с ее аурой. Все вы знаете, какие цвета идут вашему другу, делают его интереснее. Все это цвета, которые имеют одинаковую длину волны с его аурой и, таким образом, делают ее интенсивнее и ярче. Если наблюдать подольше, вы даже заметите перемены в своем друге, так как они будут отражаться в цвете предпочитаемой им одежды.