Утро выдалось туманное, но не слишком. Изгадив под собой ветку, большая сытая ворона неуклюже сорвалась вниз и, еле успев помахать веерами своих растопыренных перьев, не слишком удачно уселась на край мусорного бака.
Она с большим неодобрением уставилась на невыспавшегося ментяру, который рядом прикуривал дрожащей зажигалкой. Тот сразу заметил это, стопорщил усы, прошипел: “ну точно как теща” и торопливо стал расстегивать кобуру. Охреневшая от ужаса ворона успела кануть за железный борт.
- Как эти китаезные хлопушки уже надоели! – воскликнул невдалеке шатающийся дедок, раздраженно выковыривая звук из уха грязным пальцем.

А прямо за стеной дома, в ухоженной квартире, очнулась ото сна простая, не по годам полная Марфена и первым делом скосила глаз на прижавшегося к дальней стенке мужа, Василия, во сне страстно обнявшего свою подушку тонкими волосатыми руками. Марфена любила прямой и не двусмысленный секс и давно подметила лучшее время для него – поутру, когда у мужчины, видимо, проходят контрольную поверку его системы. Она даже назвала это явление с присущей женщине романтикой ‘утренним петушком’. Петушок у Василия был своенравным. Марфена игриво пихнула тело мужа коленом, тот еще в сонном бессознании отвалился от стены, оказавшись на спине и хлопком распахнул глаза. Но теперь, когда освободившееся при раскрытии век натяжение кожи перестало удерживать петушок, Марфену постигло разочарование. Мимолетная философская мысль о не сложившемся счастье диалектически оформилась в твердое убеждение, что на завтрак у Василия будет овсянка.
От соседей донесся горестный звук упавшего навзничь предмета. Это Дмитрий Федорович, человек увлеченный своим здоровьем, забодал невзначай гладильную доску, когда на четвереньках совершал свою ежеутреннюю прогулку. По его убеждениям именно так ходили когда-то его предки, что обеспечивало им непритязательное счастье и полное отсутствие гипертонии. Аккуратные зарубки на косяке двери неопровержимо свидетельствовали, что спросонья его рост от пола до кончика носа был намного более мужественным и с этим не хотелось расставаться как можно дольше. Мягко ступая четырьмя конечностями, он носом открыл дверь в туалет и привычно высоко задрал нижнюю лапу. На низеньком столике в кухне, кроме диетически приготовленого педигрипала в мисочке его ждал разнообразный набор оздоравливающих препаратов и на десерт - стакан целебной янтарной жидкости, выработанной его же благодарным организмом.
Поодаль, уже в районе соседнего подъезда, профессиональный магистр всекосмического электричества Коровин с трудом выходил из нирваны. Женщины давно ему уже были не нужны вследствие полной самодостаточности. Удовлетворение он черпал из самого себя, безотказно потакая физиологическим капризам своей плоти, снисходительно полагая, что маленькие слабости может себе позволить. Он поднялся, подошел к окну и попытался открыть форточку. Но избыточное давление воздуха, образованное за счет кучи преющих носков, нешуточно препятствовало этому. Чтобы окончательно вернуться в зону действия земной реальности, Коровин приложился к трехлитровой банке с еще позавчерашней заваркой листьев чайного куста обыкновенного, на ходу трансформируя мерзкий вкус напитка в аромат столетнего амонтильядо.

Joan была милой девушкой двадцати трех лет, которая только что закончила психологический факультет университета. Ее родители в свое время довольно быстро сориентировались во время перестроечных бурь, начали бизнес и теперь у них была собственная компания, производящая продукты мультимедиа и компьютерные игры. Бизнес не приносил сверхдоходов, но своей дочери они подарили однокомнатную квартиру и снабжали ее достаточным количеством денег - в общем, Joan могла позволить себе жить свободно и особо не беспокоиться о будущем. Теперь диплом в кармане - вроде как нужно думать о работе... Отец предложил место менеджера по подбору персонала в своей компании, но Joan попросила пару месяцев на размышления, отговорившись тем, что ей хочется просто отдохнуть после пяти лет учебы. Отец поворчал для порядка на тему того, что "в бизнесе время - деньги", но не смог устоять перед нежным взглядом больших зеленых глаз дочери.

В паспорте Joan, разумеется стояли обычные русские имя и фамилия, но ей нравилось называть себя на английский лад. Еще в школе ее так назвал Сережка - ее первая любовь. Любовь давно ушла, а вот имя осталось. И ей очень нравилось, когда ее друзья, присылая ей "эсэмэски" на мобильный или письма по электронной почте, обращались к ней именно так. Про себя она иногда мечтала о таинственном парне по имени Jerry, который должен был быть... Ах, если бы знать, каким он должен быть! Joan никогда не могла представить себе свою сладкую мечту - образ расплывался и туманился, но вызывал приятный холодок под сердцем, легкое возбуждение и приятные грезы, где Jerry вызволял ее из беды. Joan частенько представляла себя со связанными руками в каком то старом замке, в маленькой комнате, где за дубовой дверью таилось что-то ужасное. И когда за дверью слышался шум, от которого кровь застывала в жилах, распахивалось окно, украшенное витражами, он прыгал к ней, ножом разрезал путы и они уносились прочь... Впрочем, она любила предаваться этим грезам когда была немного младше. Сейчас ее занимали несколько иные вещи. Но Jerry стал настолько привычен, что она часто про себя разговаривала с ним, обсуждая разные вопросы.

Joan потушила сигарету, откинулась на подушку и стала вспоминать все, что знала о символике сновидений. Ощущения от сна были душными, чуть ли не тошнотворными. Реальность исказилась, представ в виде разлагающегося мира, населенного сумасшедшими и сексуальными маньяками, которые пытались в умирающих чувствах найти хоть какую-то опору, и хотя бы на пару минут вырваться за границы своего бессмысленного существования. Странно, Joan никогда не увлекалась экзистенциалистами и подобный взгляд на мир ей был совершенно чужд. Камю в свое время она даже не дочитала до конца - ей было безмерно скучно прикасаться к бессмысленным ритуалам потерявших веру людей. А Мамлеев и Сорокин с их явными потугами создать литературное переложение Фрейда вызывали у нее улыбку. Хотя, с другой стороны, люди преодолевали свои комплексы - в этом тоже был позитив. Но откуда у нее взялся сон с явной депрессивной окраской и намеками на подавленные сексуальные желания и анальные напряжения детского возраста? Бред, короче.

Метод свободных ассоциаций тоже не дал особых результатов. "Утренний петушок"
вызвал у нее прилив брезгливости и напомнил посещение нудистского пляжа, где она вместо стройных парней и девчонок увидела толстых пятидесятилетних мужиков со сморщенным "хозяйством" и похотливыми глазами, а также противных баб, с лицами базарных торговок, отвисшими задницами и отсутствием талии, которые всем своим видом пытались показать, что они юные нимфы. Человек ходящий на четвереньках и пьющий собственную мочу напомнил ей практику в психиатрической больнице, а "передергивающий затвор" мистик заставил вспомнить одного прыщавого одногруппника, который долго ей "втирал" год назад на вечеринке о тантрическом сексе и об освобождении от сексуальных зажимов, нервно взирая на ее стройные ноги, игриво открытые разрезом кожанной юбки. Joan тогда переживала от разрыва со своим бойфрендом и прыщавый тантрист служил своего рода наказанием - Joan прекрасно понимала, что была не права, но было уже поздно. Так что она делала вид, что внимает своему собеседнику и у нее даже мелькнуло нечто вроде сочуствия к этому несчастному типу, который явно никогда не знал ни одной женщины. Наверно, если бы тантрист тогда попытался бы ее соблазнить, она не особо сопротивлялась. Но у парня духу не хватило...

Да, сон был явной загадкой...

Когда Солнце перевалило очередной чертов меридиан, придуманный этими чертовыми людишками, и вынуждено было брызнуть лучами на немытые окна заспанного города, с солнечной высоты ничем не отличающегося от муравейника, большим черным пятном разлившегося среди заснеженных просторов, в семье матерого колдуна из кухни уже пахло свежесваренным кофе.
Неудержимо разгораясь ненавистью при виде осточертевших пережаренных оладий, Анатолий вдруг с ужасом осознал, что приехал. Неужели ради этого шесть лет назад он блеском своего юмора и радостной энергией страсти вскружил голову этой женщине?
Так. Ненависть немедленно убрать. Он передернул бровью, обволакивая сознание уверенной силой умиротворения. В душной кухне можно было бы и форточку открыть, но разве же Она догадается?
Анатолий с наслаждением вдохнул еле заметный, с детства привычный аромат дымящейся внизу помойки и с недоумением воззрился на восходящее солнце. Погода... погода должна быть по сезону, а эта ду... глупая женщина со своими причудами опять наколдовала мерзкую слякоть.
“О господи, да что же это я...” - Анатолий опять передернул бровью, чувствуя, что этот жест грозит стать нервным тиком. – “Нужно думать о хорошем! Ведь было же у нас что-то хорошее...”.
Он вспомнил как они встретились в первый раз, как начали жить вместе, переполненные радостным ожиданием еще не пережитого счастья, как наслаждлись своими способностями, волшебным ощущением почти божественной силы и реальности планов осчастливить всех людей. Почему-то сейчас говорить об этом вслух было уже неудобно. А так и оставшееся неосчастливленным человечество погрязало в своих пороках и, безусловно, само заслуживало той участи, в которой пребывало.
Все же нужно что-то менять...
- Аленушка, - услышал он свой голос и не придумал, что сказать дальше.

Она насторожено подняла глаза над чашкой, из которой пригубливала мелкими глоточками. “Неужели сейчас приласкает?” – подумалось с почти безрадостным безразличием, - “Когда же это было последний раз? Неужели ради всего этого осчастливила она его своим выбором среди многих других?”.
Пауза зависла, и Алена сделала очередной горький глоточек. “Или опять предложит сходить к надоевшим Егоровым, чтобы, как и в другие пустые выходные дни, бренчать на осточертевшей гитаре песенки, которые нравятся только ему одному, и каждую из них запивать из быстро пустеющей бутылки...”
- Привет, шнурки, - пробасил пятилетний сын, заглянув на кухню. Он никогда не был голоден настолько, чтобы прельститься убого-непритязательным завтраком и питался по наитию своего организма, который лучше родителей знал, что и когда ему нужно.
- Ты ошибаешься, Рыжик, - рискнул пошутить Анатолий, - мы - предки, а ты –зародыш.
- Вы – шнурки, - процедил Рыжик и чуть было не сплюнул на ковер, но вовремя вспомнил вчерашний подзатыльник. Он вовсе не был рыжей масти, и окрас его всегда угрожающе вздыбленных волос был скорее пегим.

Очередной мир, в который она попала, поначалу просто вызвал отвращение. Местные высшие существа под названием "люди" огромными массами игнорировали возможности своих верхних структур, ведя жизнь по схематике более низкой иерархии существ, называемых тут "животные". Огромные количества этих самых животных были в ужасном состоянии, особенно те, которые жили рядом с людьми. Кошки, являющиеся животными Богини вели себя зачастую как собаки, принадлежащие к иерархии Бога-Охотника, а эти в свою очередь вместо выполнения защитных и следящих функций, за неимением надлежащего присмотра и дрессировки, нападали на всё и всех подряд. Даже более или менее продвинутые существа, освоившие нулевой уровень магии и несоразмерно возгордившись этим, имеющие доступ на другие уровни, продолжали гонять своё сознание по всё той же задымлённой области. Города выглядели как сплошные клоаки зловонных туч, а немногие светлые пятнышки душ либо постепенно затягивались гарью, либо изолировались от мира, используя свой свет только для себя. Иногда они пытались открыть его кому-то, но не представляя, какая серьёзная и ответственная работа осветлить уходящих в тень, быстро разочаровывались и замыкались ещё плотнее. Но Свет не работает на одну личность, он ширится только когда им делятся, и вот – эти пятнышки тоже угасают.

Люди шли по жизни, отравляя окружающее не только самый грубый план различными малоэффективными и дающими массу вредных в силу бессмысленности своего существования веществ, но и заполняя более тонкое пространство такими же ядовитыми отходами своей внутренней деятельности: чувствами бессилия, злобы, бессмысленности, тщетных усилий, пустых развлечений, обидами, гневом и ещё целой гаммой астрального и ментального яда. Но больше всего её возмутили местные творцы, совершенно не осознающие своего усиленного влияния на мир и ответственности за свои творения. Литературные творцы выхватывали идеи прямо из нижней захламлённой области, смешивали это со своим почти неуловимым отвращением, идущим от высших структур их личностей, и наивно полагая, что выдумывают сюжеты сами, они своими произведениями стальными скобами закрепляли существующее положение вещей. А над немногими сказочниками, которые будят сознание к обращению к высшим сферам своего бытия, смеялись и поливали их циничным презрением. Да, болото не любит выпускать из своих лап окрылившиеся создания...

Самое печальное, что людям было никак не помочь. Так устроен мир. О существах из её мира здесь знали, называя их феями, но не верили в них. А помочь можно было только обратившемуся за помощью. Одна застрявшая здесь издавна фея сама опустилась до неузнаваемости и уже не могла вернуться домой. За всю её жизнь только двое обратились за помощью, но их желания не выходили за рамки этого низшего слоя и в итоге не привели ни к чему лучшему. Сильфеамель с содроганием от увиденной картины, отправила старшую соплеменницу в родной мир, где ей придётся восстанавливаться наверное столько лет, сколько было самой Сильфеамель. Уже давно в их мире не видали настолько захиревших душ...

Ну что ж, предупреждение она получила. Но всё-таки было интересно побродить – быть может, кому-то её помощь потребуется? Просто страшно смотреть на такой мир... Сильфеамель заглянула в одно место, где люди общаются и увидела там отражения кое-каких стандартно печальных ситуаций, зафиксированных местными литературными творцами. Тем, о ком писала девушка, было никак не помочь, а вот бездумная девчушка, зафиксированная одним парнем, имела мечту и это стремление давало ей шанс однажды подняться над болотом, правда ей предстоял долгий путь... Быть может, столкнуть её с реальным проявлением её придуманного образа? Тогда, если в душе сумеет пробудиться Любовь, которую ещё подстерегает множество опасностей, ведь девчушка смотрит на несоответствующих её уровню незамутнённости парней с брезгливым снисхождением!... Но если Любовь победит, когда она прозрит реального Jerry, она сможет увидеть и реальный Свет, который поможет ей вырваться из болота и удержаться чуть повыше. А если тот творец скрепит эту ветвь реальности и помочь ещё парочке подобных ситуаций, и несколько пятнышек в этом районе реальности воспарят над болотом и увидят друг друга, это поможет им образовать стабильное сообщество, Свет получит место для расширения и действия, и с этого маленького комочка может начаться лавинообразное движение, которое притянет сперва тех, кто светится в болоте сам для себя, а потом, набрав массу и силу, этот под-план существования, быть может, осветлит и весь мирок...

Сильфеамель удалилась в лес, легко ступая по снегу и не оставляя следов. Она стала среди зимней тишины и подняла лицо к Космосу. Снежные хлопья бесшумно падали с одевшихся в белое веток, приятно лаская лицо феи. Она объяла сознанием весь мир и принялась творить свою магию, вплетая нити света в клубящуюся мглу...

_____________________

3
Вышла старушка слепая,
тростью стучит по камням,
ухабы незримой тропы огибая.
Застыла, учуяв меня.
4
Тихо вдохнула, устало присела,
раскрыв не спеша небольшой узелок,
меня угостила, немного поела,
спросила, как путь мой далек.

5
Выслушав, вдаль улыбнулась,
лицо добротой осветив.
А я ведь оттуда, - печально вздохнула,
память свою воскресив.
6
Прекрасною девой я многих пленяла,
но рай обращался лишь болью пустой.
И сколько бы лет на любовь не меняла,
она оставалась далекой мечтой.

Кошечка, поздравляю! Написано сильно и страстно! Именно тебя хочется поблагодарить, а не обезличенного вселенского подсказчика, и хочется верить, что это - именно твоя сила таланта!
Но, согласно правилам нашей игры, вот моя жалкая попытка хоть как-то оправдаться.

Вобще-то, категорические манипуляции с другими персонажами, даже подача за них реплик в ролевых играх в сети считается недопустимым приёмом... А ты сделала ход моей фигурой! Хочешь устранить из игры оппонента? Не есть карашо

------------------------------------------------

Творя своё светлое дело в тёмных потоках, Сильфеамель внезапно увидела тёмную воронку, направленную на неё и вытягивающую душу из тела. Сила воздействующего порядков на 10 превосходила её собственную и отстранившись от мгновенной дрожи страха, пробежавшей холодными паутинками по самому грубому из её тел, она применила тот приём, которому научил её отец – несомненно случай был тот самый крайний, в котором только и можно было его применить, ибо сделать с неё хотели что-то непоправимое... Сильфеамель создала временную петлю и ушла в неё в последний момент, когда душа уже готова была покинуть тело.

Совершая своё путь по петле, Сильфеамель поняла, что очень плохо подумала, прежде чем вмешаться. Конечно же, кому-то из высших существ было выгодно такое положение вещей – наверху иерархии тоже случаются злоупотребления, иначе не было бы реинкарнировавших среди её народа бывших младших Творцов. Она живо преставила себе укоризненно качающего головой отца. Такое болото должно несомненно поставлять огромное количество астральной энергии сомнительного качества и тот, кто пользовался этой энергией конечно же не хотел утратить её источник. Вмешательство, запланированное ею, было настолько персонального характера и последствия так сильно зависели от готовности к работе и свободы выбора Joan... Но, видимо, пришедшие ей в голову мысли были реальной опасностью для того, кто питался из этой кормушки, и он даже не посчитался с её свободой воли, чуть не вынув душу насильно из нынешнего воплощения в другое – где это видано???... Видимо, положение совсем плохое... Да, с такими силами ей было ничего не поделать, пускай они и тормозили искусственно эволюцию этого мирка, играя на несовершенствах Закона Свободы Воли путём ограничения видимых этим существам вариантов выбора... Неужели он не видит, что ресурсы Земли истощаются, энерго-информационная матрица перекошена и соответственно, поступающая энергия делается всё грубее? Планета движется к гибели... Да, свобода воли, выбор между Свтом и Тьмой, Эволюцией и Деградацией остаются вечным вызовом для имеющих сознание существ, а Хроники рассказывают о том, что и на таких уровнях ответственности и соответственных степеней свободы Творения бывали поистине катастрофические случаи с целыми мирами...

Вот тот самый поворотный момент петли, за которым нужно внимательно проследить. Так, тот же лес, то же место и кто-то творит на нём магию эльфов... Ба, да это её двоюродная сестра Алалотмель, ушедшая в Путешествие, когда Сильфеамель ещё только начинала постигать Искусство Перехода. Сестры с удовольствием общались, несмотря на свою разницу в возрасте и опыте. Их имена не случайно были похожи: Сильфеамель – Сияющее Пламя Любви, Алалотмель – Светящийся Цветок Любви. Но с тех давних пор Алалотмель ни разу не возвращалась и не присылала весточки. Оказывается, она тоже была в этом мире... Но что это? Воронка! Она затянула её душу! Так вот о каких возможных страшных последствиях предупреждал отец, призывая использовать Петлю Времени только в самых крайних и отчаянных случаях! Неужели Сильфеамель стала невольной причиной пленения души Алалотмель в прошлом – вот она, горит звездой, рождена вновь повторять уже когда-то пройденный путь в этом мире. Ах, неужели бывают такие безответственные Творцы! Но... в том, что это произошло с Алалотмель, а не с ней самой, решающую роль сыграла она. Значит теперь нужно найти её... Интересно, сколько ещё эльфийских душ пойманы в это болото? Куда смотрят Старшие Творцы? Нужно будет вернуться и сообщить кому-то, кто дошёл до уровня контактов с ними. А пока... Пока Сильфеамель вернулась в исходную точку и позволив тоненькому голосу родной души вести себя, отправилась на поиски бывшей её сестры Алалотмель.

Сильфеамель нашла её там, где побывала лишь недавно. Видимо, зря она не обратила внимания на семейную пару магов. Муж её был тоже совсем непростым, если присмотреться. Ещё пара воплощений с сохранением подобного темпа развития, и он мог бы перейти на план существования их мира, рождаясь далее в нём.... Но, что происходит с ними? Вот картина поистине печальная до слёз! Люди, которые наверняка видели истинную реальность, которые наверняка чувствовали чистое сияние Любви позволили этому болоту убить всё и не видят, что обладают всем необходимым для собственного счастья, даже в том примитивном виде, как оно им представляется с позиций грубых идей, собранных плотной кучей местным недо-Творцом на ментальном плане Земли...

Нужно попробовать поговорить с нею во сне, когда засорённая местной гарью Эго-оболочка будет в отключке. Вопрос правда, в том, сколько эта оболочка пропустит в сознание, когда Алёна проснётся. Пожалуй, нелишним будет подготовить информационный шарик с самыми простыми словами, которые всегда будут с ней, в какой бы момент она ни приоткрылась для восприятия информации. И сделать его маленьким-маленьким. Что она будет делать, если местный младший Творец решит воспрепятствовать ей и в этом, Сильфеамель не знала. Но она надеялась, что на таком уровне у сущности просто уже не возникнет мысль "колоть орехи микроскопом" и устраивать какие-то катаклизмы всего лишь потому, что Сильфеамель хочет показать немножечко света душе, ищущей его.

Сильфеамель легко вспорхнула на верхушку дерева и обратила сознание в центр Вселенной. Чистота её помыслов, готовность следовать Закону Свободы Воли если даже её сестра откажется от помощи, и соединение души с Источником Бытия соткали вокруг защитный зеркальный кокон, который будет не по зубам и Старшему Творцу, а возможно и скроет её от младшего. Но только до тех пор, пока её намерения останутся в одном русле с Путём Мироздания, не пытаясь насиловать его Законы, а вот младший Творец, нарушающий их окажется вдвойне уязвим против такой защиты, если вздумает снова вмешаться в творческий процесс неподотчётной иерархии.

Теперь информационный шарик. Слова должны быть простыми и нести самую важную информацию. "Твоя душа – искра Предначального Света. Твоя душа уже поднималась до более высоких уровней развития. Тебе нужно просто вспомнить. Все ответы – в тебе. Единственный источник Любви – в тебе. Вынеси её наружу, направь её на свой личный мир, и ты получишь всё, о чём мечтаешь. И ты откроешь путь наверх и себе, и мужу, и сыну." Сильфеамель вложила их в крохотный шарик тончайшей энергии, который жаждущая Света душа Алалотмель-Алены сама решит принять или отвергнуть.

Интересно, успела ли она создать перекрёсток встречи для Joan и Jerry?

…

_____________________

------------------------------------------------
Медленно-медленно Дракон Времени пробуждался ото сна. Как давно его не призывал Сущий! Да, Творцы совершали непоправимые нарушения нечасто, но это всё же случалось. Кажется, этот кого-то там незаконно и преждевременно перевоплотил в низшую форму? Что и решило его участь. Странно – за сомнительное использование подотчётных миров не карают, а за такую сравнительную мелочь... Впрочем, всегда находится маленький камешек, от которого падает несокрушимый великан, если Путём своим предуготовал себе падение. Впрочем, Дракону знать это всё было без надобности. Никакому Творцу, ни младшему, ни старшему было не скрыться от него. В последний раз он являлся в мир ещё очень давно даже по их меркам, но среди Творцов не было понятия "сказка" (как что-то, чего не существует в реальности). Весь стан клубящихся Вселенских духов замер в ужасе при его появлении. А в глазах подсудимого было такое удивлённое непонимание, что Дракон Ухмыльнулся, проглотив эту тонкую сущность размером с десяток галактик. Ему не было нужды ни в чём разбираться – его призвали с одной целью, и он выполнит свою работу: вернув бывшего Зама Творца по своему телу во Времени, он предоставит ему повторить весь путь от камня снова, с самого начала времён. С тем, чтобы точно в назначенный срок, его душа воплотилась в ребёнка той самой женщины, которую он подверг незаконному перевоплощению... Нельзя войти в одну реку дважды и пройти тем же духовным путём ещё раз. Будучи древнее всего Мироздания и наделённый бесконечным существованием, пока он длится, из уст самого Сущего, Дракон Времени мог, если хотел, прозревать некоторые его планы. Кто знает, быть может, он поможет Алене-Алалотмель почувствовать вечное ласковое прикосновение Сущего, давшее этой душе жизнь, которое эти смертные так неудачно назвали Любовью, как и кучу совсем других вещей, что вместо того, чтобы понимать глубинную связь всех этих явлений, сами запутались, что же обозначается этим словом... Впрочем, однажды ощутивший это – знает. А бывший Зам Творца возможно вспомнит, что именно через ощущение этого прикосновения он достиг в своё время высокого статуса, а потом позабыл, что каждая искра жизни имеет право на то же самое...

_____________________

_____________________

От такой жизни можно сойти с ума! Анатолий пытался вернуть себе трезвость восприятия и юмористическое отношение к жизни, забавляясь с прехорошенькой сотрудницей, давно строившей ему глазки, но... Не было того магического действа, не было энергетической игры, такого тонкого взаимопроникновения и взрывов сверхновых, когда ощущаешь себя равным Богу, слившемуся со своей Богиней в любовной игре Вселенского масштаба...

Анатлоий посмотрел в зеркало и содрогнулся: на него смотрел не маг, творец и повелитель личного мира, а мрачный демон какого-то захолустного загнивающего ада с запавшими глазами и неизбывным беспокойством в глубине глаз вместо прежних солнц... Нет, нужно что-то делать, иначе так недолго и в ящик сыграть. Неужели все годы Пути прошли даром и только для того, чтобы в конце, как и обычный человек, утонуть в сером быту? Разрубить бы махом этот гордиев узел – уехать куда-нибудь в тайгу и не вернуться. Но как оставить детей, особенно Рыжика, из которого мог бы выйти ого-го человечек. Но для чего? Чтоб повторить вот такой же печальный путь? Это при его-то возможностях? Ну нет!

Анатолий махнул на всё рукой, взял на работе отгулы, выковырял с чердака давно забытый спальник и уехал в Лески на несколько дней – ДУМАТЬ.

_____________________