|
Психология 1998 год, (1) |
Н.В.Зоткин
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ СМЫСЛА
Предлагаемая концепция раскрывает механизм формирования смысла и его функциональную роль в психической деятельности человека. Описываются свойства и виды смысла. В гипотезе о двух уровнях деятельности показаны возможности смысла для развития личности.
Смысл является одним из часто употребляемых терминов в психологии и философии. В психологии он признается одним из основных элементов психической деятельности. Но при этом он остается понятием неопределяемым (за исключением "семантического смысла" в лингвистике и "личностного смысла" в психологии) и иногда объявляется аксиоматическим. Раскрытие механизма формирования смысла и его функциональной роли в психической деятельности, установление его взаимосвязи с другими психологическими понятиями, его возможностей и ограничений имеет большое значение для теоретической психологии и прикладных исследований.
Философия не дает четкого определения смысла, общепринятой философской концепции смысла не существует. Описание процесса смыслопорождения Э. Гуссерля [4] осталось в рамках феноменологии (всех заинтриговал метод, а не содержание). Работа А.Ф. Лосева [7] настолько тесно переплетена с другими его трудами, что теряет самостоятельную ценность при отдельном рассмотрении. Источник смысла у В.В.Налимова [8] находится в идеальных областях, а они довольно далеки от реального смыслопорождения. Другие авторы показывают только отдельные аспекты смысла.
Четкое определение получил смысл в логической семантике и аналитической философии, в первую очередь, благодаря работам Г. Фреге [12]. Но использование этого определения возможно только в семантическом контексте.
Р. Акофф и Ф. Эмери [1] точно показали различие между семантическим и прагматическим смыслом, указав на то, что смысл присущ не только знакам, но и всякому опыту и вещи, с которыми мы сталкиваемся. Смысл показывает их значимость для нас, а не значение.
Отсутствие точного определения смысла и понимание механизмов его возникновения сказывается на обсуждении проблем смысла жизни. Здесь существует определенная понятийная путаница и приписывание смыслу жизни тех достоинств, которыми он не обладает. Основная методологическая ошибка, по нашему мнению, состоит в наиболее часто встречающемся утверждении, что смысл жизни содержит в себе главную цель жизни. На это необходимо ответить, что, во-первых, цель является составным элементом деятельности. Говоря о цели жизни, мы сводим ее тем самым к определенной деятельности, отбрасывая все остальные многообразные жизненные проявления человека. Во-вторых, в таких утверждениях имплицитно содержится принцип сообразности, который, как показал В.А. Петровский [9], близок к отрицанию свободы, целостности, устремления и развития человека как личности.
Мы считаем, что смысл жизни выступает как жизненный ориентир и не является целью жизни. В качестве ориентира он дает возможность человеку определить свое место в жизни, разобраться в ней и самом себе, определить направление своего движения в дальнейшем, а также направляет на достижение какой-либо цели. Поиск цели как места приложения сил является более узкой и частной задачей индивида.
Малая практическая эффективность изучения этой проблемы видна на примере отсутствия специально созданных программ (психотехнологий), помогающих человеку обрести этот смысл. Исключение составляет логотерапия В. Франкла [11], но и она является наиболее эффективной в тяжелых и кризисных жизненных ситуациях. Впрочем, любой консультирующий психолог гораздо увереннее чувствует себя в экстремальных ситуациях клиента. Обыденная жизнь требует тонкости наблюдения и незаметности профессионального действия; успех работы скрыт за далью времени , и поэтому ее полезность неочевидна.
В отечественной психологии исследованию проблемы смысла придавалось особое значение. Оно шло от высказывания Л.С. Выготского [2], что сознание имеет смысловое и системное строение. Современное понимание смысла опирается на определение, данное учеником и последователем Л.С. Выготского А.Н. Леонтьевым [5]. В предложенной им структуре сознания одним из трех компонентов является личностный смысл, определяемый как индивидуализированное и субъективизированное значение, "значение значения", "значение для меня", которое создает пристрастность и интенциональность сознания. В своей концепции психологического строения деятельности А.Н. Леонтьев [5] определяет личностный смысл как отражение в сознании мотива деятельности к цели действия.
Исследованию смысла и личностного смысла, определению этих понятий посвятили свои работы А.Г. Асмолов, Ф.В. Бассин, Б.С. Братусь, Ф.Е.Василюк, В.К. Вилюнас, П.Я. Гальперин, Б.В. Зейгарник, В.П. Зинченко, Д.А. Леонтьев, В.В. Столин, О.К. Тихомиров и многие другие отечественные психологи.
Наиболее общим результатом данных исследований явилось формулирование А.Н. Леонтьевым и его последователями концепции смысловых образований личности. Центральным звеном в ней является понятие личностного смысла как индивидуализированного отражения действительного отношения личности к тем объектам, ради которых развертывается ее деятельность ("значение-для-меня"). Личностный смысл интегрируется в виде связной системы смысловых образований личности, в которую входят мотивы, побуждающие человека к деятельности, реализуемое деятельностью отношение человека к действительности, приобретшее для него ценность. Степень осознанности смыслов различна – они могут быть как осознанными, так и полностью неосознаваемыми.
Однако концепция не дает ответа на вопросы: какое качество объекта позволяет придать ему индивидуализированное значение; в чем функциональная роль смысла в психической деятельности (зачем он нужен); как формируется смысл? На эти вопросы мы попытались дать ответ в своем исследовании.
Для определения роли смысла в психической деятельности мы обратились к представлениям о психике П.Я. Гальперина [3]. Он считал, что ориентировочная деятельность выступает как главная функция психики и осуществляет подготовку, регулирование и контроль поведения субъекта в индивидуально изменчивых ситуациях. Смысл, по нашему мнению, наряду с образом является основой ориентировочной деятельности человека.
Относительно образа, а именно он был главным объектом исследований в этой области, смысл представляется более важным для ориентировки (на что, в частности, указывают попытки приписать образу смысловую функцию). Во-первых, субъект опирается при построении плана дальнейших действий на собственную интерпретацию ситуации, а не просто на образ того, что происходит в действительности. Во-вторых, на основе образа невозможно прогнозирование будущего состояния субъект-объектной системы. В образе отражается настоящее. Смысл отражает существенные связи и отношения, которые редко бывают представлены наглядно. Поэтому смысл позволяет составить прогноз, показывая целостность ситуации или назначение объекта относительно потребностей, мотивов и целей деятельности субъекта. Смысл, согласно П.Я. Гальперину, определяет роль объекта по отношению к потребностям субъекта .
Следует иметь в виду, что возможность прогнозирования, как и вообще мотивация является результатом всего жизненного опыта со всеми этапами оптимизации реакций на основе постоянно развивающейся личной шкалы ценностей. Психологи традиционно мало уделяют внимания структурным вопросам организации психической деятельности. Более полную картину можно составить из реферативного сборника.
.По Д.А. Леонтьеву [6], основная функция личности – ориентировка в отношениях, связывающая субъекта с объективной действительностью. Здесь смысл выполняет аналогичную функцию. Он отражает реальные жизненные отношения субъекта с миром, выполняет ориентирующую функцию и способствует организации внутреннего мира субъекта.
Таким образом, мы считаем, что в психической деятельности человека смысл выполняет ориентировочную функцию и может выступать в качестве жизненного ориентира.
Выделение объекта из окружающей действительности происходит, если он имеет жизненно важное значение. Таким качеством объекта, на наш взгляд, является его полезность. Полезность (степень полезности) показывает возможность удовлетворения потребностей субъекта. Для субъекта полезность объекта предстает как его значимость. И если мы говорим о смысле объекта, то имеем в виду его полезность или значимость.
Становление смысла как психического явления, согласно нашей гипотезе, состоит из трех этапов. На первом этапе фиксируются определенные элементы ситуации и, по возможности, их значения. Они выделяются, когда выступают в качестве значимого внешнего сигнала или исходя из прошлого опыта. Переход ко второму этапу происходит, если субъекту, в силу действия ориентировочной реакции или познавательной потребности, необходимо выяснить наличие связи между значимыми элементами ситуации и эта связь для него в данный момент не очевидна или непонятна. Решение этой познавательной проблемной ситуации происходит путем выявления значимого соотношения элементов ситуации и установления наиболее вероятных, субъективно логически верных взаимосвязей между ними. При сопоставлении ситуации в целостности ее элементов с образцами собственного прошлого опыта субъект может определить функциональное значение данной ситуации. На третьем этапе субъект относится к данной ситуации исходя их своих потребностей. Главным критерием здесь выступает вышеназванный критерий полезности (значимости).
Именно здесь – на пересечении целостной взаимосвязи между элементами ситуации и отношения к ней потребностей субъекта как к возможному полезному результату – формируется смысл. Он фиксирует это пересечение, эту встречу реального с желаемым. Таким образом, с помощью смысла субъект интепретирует или реконструирует ситуацию и определяет ее полезность для удовлетворения собственных потребностей.
Подобно смыслу ситуации формируется смысл действия и смысл предмета. Установив функциональное назначение предмета, субъект определяет его полезность для удовлетворения своих потребностей. Предмет будет иметь смысл, если он значим для нас. Формирование смысла действия происходит через установление целесообразности действия, то есть его соответствия достижению цели. Цель является полезным приспособительным результатом, и ее достижение способствует удовлетворению определенной потребности.
Подчеркнем еще раз, что ключевым моментом для возникновения смысла является наличие двух его главных составляющих – логичности и полезности. Бесполезный (не значимый) смысл умирает, становится бессмыслицей.
Действительно, интерес (и соответственно фокусировка внимания) определяется степенью значимости, но есть и еще одна составляющая - новизна. При нулевой новизне так же не будет никакой реакции. Даже очень значимая стимуляция (пищевая или сексуальная) при нулевой новизне не вызывает никакого желания :)
Особенности становления смысла обусловливают его свойства, о наличии которых писал ряд психологов и философов. Это, во-первых, неизменность, устойчивость и определенность смысла, во-вторых, внутренняя логическая упорядоченность, законченность и структурированность, в-третьих, субъективная достоверность (основанная на внутренней непротиворечивости), в-четвертых, предметность.
Эти свойства смысла позволяют "человеческому сознанию удерживать изменяющуюся действительность" (Е.Н.Трубецкой [10. С.5]), видеть за явлением сущность, строить устойчивую смысловую картину мира. Смысл упорядочивает образы в этой картине, придает ей логичную целостность и субъективную достоверность. Смысл становится опорой бытия человека, превращая зыбкость мира в логически стройное здание целесообразных связей и отношений. Указанные особенности позволяют смыслу выступить в качестве ориентира в процессе жизни человека и позволяют ему строить целенаправленную деятельность.
Статичность и неизменяемость отдельного смысла дополняется динамичностью, "переливчатостью" поля смыслов, обеспечивая больше возможностей для адаптации субъекта. ригидность отдельных смыслов и гибкость системы смыслов обеспечивает хорошую устойчивость смысловых систем, позволяя субъекту гибко реагировать на различные аспекты окружающей действительности и быть адекватным в поведении при сохранении неизменным накопленного опыта.
Одно из наиболее важных значений смысла в жизнедеятельности человека заключается в том, что он является основным опосредующим звеном между психической деятельностью и объективной действительностью. В силу того, что смысл одновременно принадлежит и субъекту и объекту, и не принадлежит исключительно ни одному из них, он оказывается уникальным связующим звеном между психическим и физическим миром. "Человеческий смысл и встретившийся феномен связывают личность и мир, субъект и объект и устанавливают взаимоотношение быть вместе", – писал Р. фон Экартберг [8. С.71].
В предлагаемой нами концепции мы утверждаем, что непрагматичного смысла не существует. Но есть ряд психологических и личностных феноменов, в которых прагматизм отсутствует или не проявляется. Это, например, исследованный В.А. Петровским [9] в рамках идеи неадаптивности, феномен надситуативной активности – специфической привлекательности действия с заранее непредрешенным исходом. Здесь мы предлагаем гипотезу о двух уровнях деятельности, которая поможет определить возможности и ограничения смысла.
Первый мы можем условно обозначить как "дело". "Дело" – это нужда, надобность, необходимость в деятельности, занятии, работе. Этот вид деятельности полностью соответствует классической схеме, включающей мотив, цель и другие составляющие. В ней смысл ценен именно своим прагматизмом.
На втором уровне деятельности цель может отсутствовать, исход деятельности и отдельных действий непредрешен и неясен. Но мотив достаточно силен, чтобы побудить субъекта к деятельности. Для обозначения этого уровня в наибольшей степени подходит слово "затея". "Затея" - это задуманное и предпринятое дело, которое, (и субъект это осознает) может и не привести к получению определенного результата. Смысл такой деятельности в самом ее производстве, в осуществлении. Игра, свободное творчество, бескорыстный риск, познавательный поиск являются примерами "затей". Именно в "затее" проявляется надситуативная активность.
Эти два уровня связаны друг с другом, и их можно рассматривать как этапы самодвижения деятельности. При этом происходит и развитие личности человека. Субъект от усвоения переходит к "высвоению" (термин В.А.Петровского), переходя на новый уровень деятельности. Личность от направленности на себя переходит к направленности вовне, где она самоосуществляется, реализует себя. Субъект из трансцендентального становится трансцендентным. "Самотрансценденция – сущность существования, – писал В. Франкл [11. С.284]. – Быть человеком – значит быть направленным не на себя, а на что-то иное".
На втором уровне субъект от смыслов, связывающих его с миром, переходит к обнаружению смыслов внутри себя. Эти смыслы начинают требовать реализации, но они не обусловлены непосредственной необходимостью. Эта необходимость другого рода, связанная с потенциальными способностями и избыточными возможностями. На этом уровне субъект от определения смысла переходит к приданию смысла. То есть субъективно полезным и значимым представляется человеку то, что способствует осуществлению его желаний, интересов, стремлений. "К чему охота, к тому и смысл," – гласит народная пословица.
Мы выделяем два вида смыслов в соответствии с двумя уровнями деятельности – априорные и апостериорные смыслы. Первые предваряют деятельность, вторые придаются в ходе ее или по окончании. Первые экстраполируют полезность результата, вторые – полезную возможность самого процесса деятельности. Таким образом, из субъектно-объектной связи смыслы превращаются во внутрисубъектные связи, которые находят свое выражение в трансцендентной объективации, способствующей развитию и росту личности человека.
Фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. Вып. 8. М., 1977.